Аллилуия, восхвалите Господа в святости Его

Хотя наша группа вовсю старалась, всё же наши отношения с местными церквями оставались сложными. Позади у нас были два года интенсивных духовных процессов. Нам было недостаточно два раза в неделю в течение часа разглядывать затылок впереди сидящего и слушать при этом ужасно скучную проповедь. Это было не то, что мы понимали под жизнью настоящего Хрис­тинина. У нас было такое чувство, что мы умираем с голоду.

Если бы у нас не было своих общих молитв и евангелизационных вылазок, наверняка ещё многие из нас сошли бы с дистанции.

Подстёгиваемые этой неудовлетворённостью, мы собрались в один прекрасный день и начали думать, как быть дальше. Мы понимали, что есть лишь один способ исправитьэто ужасное положение: мы должны усерднее н чаще молиться за единство христиан и духовное пробуждение, которое всем нам вместе так необходимо. Так родилась идея о месте встреч для совместной молитвы.

Чтобы не устраивать всё это в тесноте жилой комнаты, тем более что мы и так уже туда не поместились бы, мы решили найти отдельные помещения. Мы сняли в доме моей тещи, которая тем временем обратилась вместе со своей второй дочерью, две небольших комнаты, сделали там ремонт и назвали это „Встреча с Иисусом".

Первая встреча прошла в полном хаосе. Мы собрались и стали решать, как мы, собственно, будем молиться. Началась дикая неразбериха, каждый предлагал что-то своё. Не успели мы оглянуться, как разгорелся жаркий спор, и тон был не самым дружелюбным. После часовой перебранки нам пришлось раскаяться. За наш город мы в тот вечер так и не помолились. До этого просто дело не дошло.

Эта неудача послужила нам уроком, мы поняли, что нам нужен руководитель. Все сошлись во мнении, что старшим должен стать я. После долгих дебатов хаос рас­сеялся, и мы придумали, как хоть частично привести к общему знаменателю наши столь различные представле­ния о проведении молитвенных встреч. Мы снова реши­ли искать свой собственный стиль.

Так как мы не хотели устраивать конкуренцию суще­ствующим церквям, мы решили собираться по понедельникам вечером. В это время больше ни у кого из христианских групп не было никаких мероприятий.

Мы составили письмо, в котором представили наше место встречи всем высшим чинам католического и евангелического духовенства, а также руководителям свободных церквей Изерлона, и пригласили их к нам. Мы совершенно наивно и со всей серьёзностью верили, что все только того и ждут, когда наконец кто-то дунет в трубу, и христиане нашего города тут же соберутся.

Однако не тут-то было. Мы отправили множество писем, но ни на одно из них не было ни малейшей реакции. Правда, за одним исключением. Руководитель одной сво­бодной церкви собрался было к нам, но лишь для того, чтобы устроить нам пристрастную проверку. Вдобавок к этому равнодушию конфликты в церквях ещё больше обострялись. Одна старушка как-то спросила меня:

- Ты давно веруешь?

Когда я ответил, что примерно два года, она сочувст­венно посмотрела на меня и сказала:

- А вот ты побудь христианином лет тридцать, как я, тогда поостынешь. И позабудешь эти глупости про единство христиан. Потому что поймёшь, что это невозможно.

Тут у меня включилась моя внутренняя сирена. И я помолился про себя: „Господи, надеюсь, что не отвернусь от Тебя и через тридцать лет”.

Уже одного нашего желания молиться всем вместе и наших вылазок на улицы было достаточно, чтобы бомба взорвалась. Для изерлонских церквей мы были как бельмо на глазу, потому как представляли серьёзную угрозу традиционным структурам.Странное дело, в этом вопросе они были заодно, а именно против нас. Независимо друг от друга они ставили нас перед выбором: „Или бросьте вашу затею со „Встречей с Иисусом" и приходите к нам, или нам больше не по пути." Мы должны были принять решение, и мы понимали, насколько оно будет важным.

С одной стороны мы видели, что с нами Святой Дух и что наша жизнь оказывает огромное влияние на людей. Многие за это время благодаря нашим евангелическим акциям пришли к вере и присоединились к нам. С другой стороны нам не хотелось портить отношения с другими верующими. Что же нам делать? Мы тщательно взвесили все за и против и всё-таки пришли к тому, что должны целиком посвятить себя „Встрече с Иисусом". Здесь у нас было больше возможностей приносить пользу, а мы в конце концов и были к этому призваны.

Однако самой сильной борьбой для меня был не конфликт с какими-то богословскими взглядами, это была борьба с самим собой. Моё отношение к другим верую­щим зачастую бывало резким, если они относились к нам с духовным непониманием. Это была нелёгкая борьба, но я вступил в неё.

Каждую субботу утром мы отправлялись в старую часть города, для нас это уже было само собой разумеющимся. С весны до осени, когда от холода уже нельзя было брать аккорды на гитаре, мы были неотъемлемой частью го­родского пейзажа, без нас его просто невозможно было представить. Вокруг нас собиралась самая настоящая уличная община. Мы не только проповедовали, но уделя­ли много времени и хвалебной молитве. Здесь были люди, которые ни разу не заговорили с нами, но обяза­тельно приходили каждую субботу. Забравшись на столб или сидя на заборе, они принимали участие во всём, что мы делали. Со временем мы стали местной достопри­мечательностью, и зачастую в самых разных ситуациях совершенно незнакомые люди заговаривали с нами о том, чем мы занимаемся.

Как-то мы ехали с Ирэн в машине и остановились на светофоре. Рядом с нами затормозил шикарный Ситро­ен. Водитель посигналил и сделал нам знак рукой. Я опустил стекло. Незнакомый человек, похожий на биз­несмена, нагнулся в нашу сторону:

- Я хочу сердечно поблагодарить вас за чудесные бо­гослужения в старом городе, на которые я хожу каждую субботу.

Загорелся жёлтый, он дал газ, зажёгся зелёный, и Ситроен улетел. Больше я ни разу не встречал этого человека.

Нашим друзьям-коммунистам тоже невольно прихо­дилось каждую субботу принимать участие в наших бого­служениях. Они могли бы избежать этого, если бы забра­ли свои вещи и покинули площадку. Но они, так же как и мы, были убеждены, что должны нести человечеству важное послание. Поэтому им приходилось нас терпеть.

Коммунисты, вооружившись сарказмом и иронией, подкалывали нас, пытаясь привлечь прохожих на свою сторону. При этом их атаки всё время заканчивались голом в свои ворота. Но с этой проблемой они постоянно сталкивались вот уже много лет.

Одно такое прямое попадание наметилось, когда один из их сторонников подскочил к нам поближе и во всё горло начал нахваливать китайский журнал. Это была маоистская брошюрка, которую он, как рыночный зазывала, пытался распространить в народе.Голос у него и впрямь был что надо, и ему удалось-таки перекричать нашего парня, стоявшего на столе с отпиленными ножками. Тот дал ему вволю накричаться и, жестом подозвав его к себе, купил один журнальчик. Коммунист, будучи слегка не в себе, не почуял подвоха. Замолкнув, наш оппонент удивлённо наблюдал, как оратор начал читать брошюрку. Тем временем собралась приличная толпа, с интересом наблюдавшая спектакль. Было видно, что нашему парню безумно нравится вся эта игра. Он начал громко цитировать журнал, сопровождая чтение театральными жестами, чтобы затем опровергнуть содержащиеся там тезисы Словом Божьим. Он достиг своей цели. Многие услышали слова Евангелия, а коммунист с кислой миной посеменил прочь со своим лотком.

Следующий гол в свои ворота не заставил себя долго ждать. Снова один из коммунистов решил отвлечь нас от проповеди, выкрикивая дурацкие лозунги. На этот раз он очутился около меня. Я молча предоставил ему кричать дальше и был очень даже благодарен за этот спектакль, потому что знал, что это привлекает людей. В самом разгаре комедии он вдруг начал хрипеть. Когда он окончатель­но потерял голос, я наконец мог спокойно продолжать.

- Люди, вот вы видите недовольного человека, - обратился я к любопытствующим, показывая на нарушителя спокойствия.

- Почему в человеке живёт это недовольство и агрессия?

Этоо была прекрасная возможность повернуть разговор в другое русло. Со временем у меня выработался в этом деле хороший навык. Какому-то там недоделанному коммунисту не стоило со мной тягаться.

В одну из суббот я довольно нахально подошёл к одному из их вожаков и сказал:

- Слушай внимательно, дружище. В этом году мы каждую субботу будем стоять здесь на улице, и во время наших вылазок здесь не упадёт ни одной капли дождя. Это будет для вас знак от Бога, что Он реален и жив!

Коммунист чуть не умер от смеха, услышав столь наглые речи. Но последними смеялись мы. За всё время, пока мы стояли на улице, в том месте, где мы находи­лись, дождя не было. Иногда в небе над нами образо­вывалась большая голубая дыра, и пока вокруг лило как из ведра, мы молились Господу на сухом месте. Когда начинались холода, я с усмешкой предупредил комму­нистов:

- Поищите себе сухое местечко, теперь опять будет идти дождь.

Дата добавления: 2015-11-14