Папина маленькая девочка

Дорога из полицейского участка домой была наполнена гнетущим непримиримым молчанием. Радио оставалось выключенным. Миссис Мерсер даже не пожаловалась на смелого водителя, выскочившего прямо перед их машиной. Она смотрела прямо перед собой словно восковая фигура Мадам Тюссо, даже не глядя на девушку в кресле рядом с ней, которую она считала своей дочерью. Эмма не отрывала глаз с коленей, ковыряя кожу вокруг больших пальцев до тех пор, пока крошечная капелька крови не выступила на ней.

Миссис Мерсер припарковала свой мерседес на подъездной дорожке позади Акуры мужа, и все поплелись в дом, словно заключенные, скованные одной цепью. Только открылась дверь, как Лорел вскочила с кожаного дивана, стоящего в гостиной.

- Что происходит?

- Нам с Саттон нужно поговорить. Наедине.

Миссис Мерсер бросила свою сумку на пальто и подставку для зонтов, которая охраняла входную дверь. Дрейк, датский дог и семейный любимец, лаем поприветствовал миссис Мерсер, но та только отмахнулась от пса. Дрейк скорее был милым дурачком, чем сторожевой собакой. Эмму он так и не выдал. Она всю жизнь боялась собак после чау-чау одних из ее приемных родителей, которая в качестве кости частенько использовала руки девочки.

- Что случилось? - Глаза Лорел были широко распахнуты. Никто не ответил. Лорел пыталась встретиться взглядом с Эммой, но та внимательно изучала вьющееся растение в углу.

- Присядь. Саттон.

Миссис Мерсер указала на диван. На мескитовом кофейном столике перед ними стоял стакан газированной воды, а на полу лежал свежий номер «Тин Вог».

- Лорел, пожалуйста. Оставь нас на минутку.

Лорел кивнула и, громко топая, удалилась. Эмма услышала мягкий звук открывающегося на кухне холодильника. Она уселась на замшевое кресло и беспомощно оглядела роскошно отделанную комнату в юго-восточном стиле: множество пустынных желто-коричневых и красных цветов, наброшенное на кожаный диван покрывало навахо с зигзагообразными узорами, удивительно чистый белый пушистый ворсистый ковер, несмотря на большие и часто грязные лапы Дрейка, потолок с деревянными балками и несколькими медленно вращающимися вентиляторами. У окна стояло фортепиано Стейнвей. Эмме было интересно, брали ли Саттон и Лорел уроки игры на таком изящном инструменте. Она почувствовала укол зависти - о ее близняшке заботились с такой любовью, давали ей все, что она хотела. Если бы все пошло по-другому. Бекки бросила бы Эмму вместо Саттон, и эта жизнь изначально принадлежала бы девушке. Та гораздо больше бы ее ценила.

Я почувствовала ту же вспышку раздражения, которая всегда возникает, когда Эмма осуждает меня. Как мог кто-либо из нас действительно ценить свою жизнь, если нам ее не с чем было сравнить? Лишь после того, как мы что-то потеряли, как мать бросила нас, как мы умерли, мы осознали, что пропустили. Хотя это вызвало интересный вопрос: если бы Эмма жила моей жизнью, она тоже умерла бы моей смертью? Ее бы убили вместо меня? Но когда я мучительно размышляла над этим, предчувствие подсказало мне, что моя смерть была, так или иначе, моей ошибкой: то, что я сделала, - результат выбора, который Эмма, возможно, и не сделала бы. Это никак не связано с судьбой.

Миссис Мерсер расхаживала взад и вперед, высокие каблуки цокали по каменному полу. Ее лицо было искажено, а седые пряди бросались в глаза сильнее обычного.

- Прежде всего, Саттон, ты отработаешь свое наказание. Работы по дому. Поручения. Что я ни попрошу, тебе придется сделать.

- Хорошо, - мягко произнесла Эмма.

- А во-вторых, - продолжила миссис Мерсер, - даже не думай выходить из дома в течение двух недель. Разве только в школу, на теннис или общественные работы, если это то, что они тебе решат присудить. Будем надеяться, что они присудят это.

Она остановилась у пианино и прижала ладонь ко лбу, будто от этих мыслей у нее закружилась голова.

- Как ты думаешь, что на это скажут колледжи? Ты вообще думала о последствиях или просто схватила в этом магазине первое попавшееся и убежала?

В дверях с нераскрытой пачкой попкорна Смартфуд появилась Лорел, которая явно подслушивала.

- Но на следующей неделе бал! Ты должна отпустить Саттон. Она в Совете встречи выпускников! А потом будет туристический поход.

Миссис Мерсер тряхнула головой, потом повернулась к Эмме.

- Также не пытайся улизнуть. У меня есть кому поставить замки на твоих окнах снаружи. Я знаю, что ты уже сбегала таким образом. На твоих тоже, Лорел.

- Я не сбегала! - запротестовала Лорел.

- Сегодня утром я обнаружила следы ног повсюду на цветочных клумбах, - резко произнесла миссис Мерсер.

Эмма сжала губы. Следы ног снаружи комнаты Лорел были ее. Она сбежала через окно Лорел во время празднования ее дня рождения, прямо после того, как нашла неопубликованную версию снафф-фильма, где Лорел, Мэделин и Шарлотта разыгрывают Саттон. Но Саттон не призналась бы, что вытоптала цветы, и теперь она - тоже. Может, она становится больше похожа на свою близняшку, чем предполагала.

Миссис Мерсер нащупала в сумке вибрирующий телефон, чтобы ответить на звонок. Она прижала к уху крохотное устройство и скрылась в коридоре. Мистер Мерсер тоже проверил свой пейджер, а затем устало повернулся к Саттон.

- Как ни удивительно, но прямо сейчас у меня есть для тебя работа. Переоденься и приходи в гараж.

Эмма покорно кивнула. Наказание начинается.

Десять минут спустя Эмма переоделась в футболку и поношенные джинсы - поношенные настолько, насколько джинсы Ситизен оф Хьюманити могут быть - и стояла в гараже Мерсеров на три машины. Вдоль тянулись полки с граблями, лопатами, банками с краской и очень большими пакетами собачьего корма. В центре большой бетонной комнаты стоял старый мотоцикл с написанным на нем от руки словом «НОРТОН». Мистер Мерсер сидел на корточках у переднего колеса мотоцикла, осматривая покрышку. На коленях у него были надеты белые наколенники.

Когда он увидел Эмму, то слегка привстал и кивнул ей.

- Я здесь, - сказала Эмма, чувствуя себя слегка застенчиво.

Некоторое время мистер Мерсер смотрел на нее. Эмма напряглась в ожидании нотаций, но вместо этого он лишь грустно смотрел. Эмма не знала, что сказать. Она привыкла чувствовать разочарование, но она никогда не была среди тех, на кого оно направлено. Она всегда старалась быть такой, какой от нее требовали быть ее приемные родители: нянькой, уборщицей и однажды даже терапевтом-массажистом. Никогда намеренно она не создавала проблем.

Мистер Мерсер отвернулся обратно к мотоциклу.

- Здесь беспорядок, - наконец, сказал он. - Может, ты сможешь мне помочь что-то выкинуть и разложить остальное на свои места.

- Хорошо.

Эмма вытащила из коробки на ближайшей полке большой черный мешок для мусора. Она осмотрела гараж, удивившись, что у нее и мистера Мерсера есть что-то общее. На стене висел потрепанный постер Гибсон Лес Пол огненного цвета - одной из любимых гитар Эммы, когда у нее был период «хочу играть в группе». Также в рамке висел перепечатанный, любимый Эммой, неточный газетный заголовок - «Дьюи победил Трумэна». А слева от полок с оборудованием для машинных деталей и гербицидом была маленькая полка с изорванными горячо-любимыми детективами в мягком переплете, многие из которых Эмма также жадно поглощала. Она удивлялась, почему они не стоят на встроенных полках в главном доме. Было ли миссис Мерсер стыдно за то, что ее муж не интересовался литературой? Или это был отец, который придерживался своей собственной позиции в своем личном пространстве?

Эмма никогда не встречала своего собственного отца. Когда она ходила в детский сад, много отцов приходили в класс и рассказывали, чем они занимаются по жизни; здесь были врач, мужчина, которому принадлежал магазин с музыкальными инструмнтами, и шеф-повар. В тот день Эмма пришла домой и спросила Бекки, что делал ее отец. Бекки опустила лицо и выпустила сигаретный дым через нос.

- Это не имеет значения.

- Можешь сказать, как его зовут? - настаивала Эмма, но Бекки не отвечала.

Вскоре после этого разговора, Эмма вступила в ту фазу, когда притворялась, что те несколько мужчин, которых они повстречали в своих бесконечных путешествиях - Бекки никогда не могла долго задерживаться на работе - могли тайно быть ее отцами. Реймонд - кассир на автозаправочной станции, который к ее покупке дал несколько бесплатных ирисок Тутси-роллс. Доктор Норрис, врач отделения экстренной медицинской помощи, который зашил ей колено, когда она упала на детской площадке. Эл - сосед по площадке, который махал ей рукой каждое утро. Эмма представляла, как один из этих мужчин поднимал ее, качал на руках и водил в местное кафе «Молочная королева». Но этого никогда не происходило.

На меня нахлынул шквал мгновений: мы с отцом сидим за столом в блюзовом клубе и слушаем какую-то группу. Мы с отцом на горной тропе с биноклями у глаз, наблюдаем за птицами. Я падаю с велосипеда и бегу домой в поисках отца, чтобы он меня утешил. Я чувствую, что в какой-то момент жизни у нас с отцом возникла особая связь. Внезапно из-за того, что увидела Эмма, я почувствовала себя счастливой, имея все эти воспоминания. Но сейчас мой отец даже не знал, что меня нет.

Эмма склонилась к мотоциклу, осторожно его рассматривая.

- Почему переключатель передач не на той стороне?

Мистер Мерсер удивленно посмотрел на нее, будто Эмма неожиданно начала говорить на суахили.

- На самом деле, нет. Это британский мотоцикл. До 1975 года рычаг переключения передач размещался с правой стороны. - Он неловко рассмеялся. - Я думал, что твой интерес к машинам закончился на Вольво 1960.

- Да ладно, я просто где-то читала об этом, - защищалась Эмма.

У одной из ее приемных семей, Стаки, была машина, с которой у них постоянно возникали проблемы, и ответственность за то, чтобы узнать, как ее починить, так или иначе падала на Эмму. Она общалась с механиками на местной заправочной станции, и они научили ее, как поменять шину, проверить масло и заменить различные жидкости и запчасти. У владельца заправки, Лу, был Харлей, и Эмма крутилась вокруг него, пока он чинил его, помогая время от времени. Лу проникся к ней симпатией и стал звать ее «маленькой грязной обезьянкой». Он сказал, что если она когда-нибудь захочет обучиться механике, то его двери всегда для нее открыты.

Я улыбнулась. Теперь у нее был карьерный путь. Но меня впечатлило, какой изобретательной она была. Как когда-то вечером Итан сказал: «Кажется, ничто не может сломить ее».

- У Тайера был мотоцикл Хонда, да? - спросил мистер Мерсер. - Ты же не ездила с ним на нем?

Эмма пожала плечами, при имени Тайера у нее по коже пробежали мурашки. На прошлой неделе Эмма узнала, что Лорел и Тайер быи лучшими друзьями, и ни для кого не было секретом, что Лорел была влюблена в него. Но она также обнаружила, что как минимум Тайеру нравилась Саттон.

Я отчаянно попыталась вспомнить, что Тайер значил для меня. У меня перед глазами возникло, как мы вдвоем стоим на школьном дворе, Тайер держит меня за руки и что-то говорит извиняющимся голосом, я пытаюсь вырвать руки и что-то шиплю в ответ, мои слова жестокие и обидные. Но потом воспоминание обрывается.

Мистер Мерсер опустился на перевернутый ящик из-под молока.

- Саттон... Зачем ты сегодня украла?

Эмма провела пальцами по переключателю. Потому что я пытаюсь раскрыть убийство вашей дочери. Но она лишь ответила:

- Мне очень жаль...

- Это из-за того... что происходит дома? - резко спросил мистер Мерсер.

Эмма моргнула, повернувшись лицом к мистеру Мерсеру.

- В смысле?

Неожиданно у нее в голове сформировался новый список «Странные вещи о новой семье, которые ты не знаешь, но должна знать». Душевные разговоры с отцом, с которым ты познакомилась всего две недели назад, будут первыми в этом списке.

На лице мистера Мерсера появилось сердитое выражение «пожалуйста, не заставляй меня объяснять».

- Я знаю, что нужно многое принять. Знаю, что для тебя произошло много... изменений.

«Гораздо больше, чем вы думаете», - мрачно подумала Эмма.

Мистер Мерсер многозначительно посмотрел на девушку.

- Я хочу знать, что ты чувствуешь. Я хочу, чтобы ты знала, что можешь поговорить со мной. Обо всем.

Кондиционер вздрогнул и замолчал, и в гараже воцарилась оглушительная тишина. Эмма пыталась сохранять спокойствие. Она понятия не имела, как ответить на его вопрос, и на мгновение подумала рассказать ему всю правду. Но потом она вспомнила угрозу убийцы Саттон: «Если ты кому-нибудь что-нибудь скажешь, то будешь следующей».

- Хорошо... Спасибо, - неловко произнесла Эмма.

Мистер Мерсер вертел в руках гаечный ключ.

- А ты уверена, что украла не для того, чтобы, ну, быть пойманной?

Я внимательно взглянула в честные голубые глаза отца, и на меня неожиданно обрушилась вспышка голосов и обвинений, витающих в воздухе. Я увидела себя, бегущую по пустым железнодорожным путям, услышала сердитый голос отца, зовущего меня, и почувствовала слезы, текущие по лицу.

Когда Эмма не ответила, мистер Мерсер отвел взгляд, встряхнул головой и швырнул на испачканный маслом пол скомканную желтую тряпку.

- Неважно, - промямлил он, похоже с досадой. - Только выброси пакет с мусором в бак, когда закончишь, хорошо?

И с глухим звуком закрыл дверь. На ней была пробковая доска для объявлений, на которой висел календарь, устаревший на несколько лет, визитка местного обслуживания климат-контроля и снимок Лорел и Саттон, стоящих посреди заднего двора и улыбающихся в камеру. Эмма долго и пристально смотрела на фотографию.

Ей хотелось бы, чтобы фотография могла ответить, чтобы Саттон могла хоть что-то рассказать ей о том, кем она была, какие секреты хранила и что на самом деле с ней произошло.

За спиной послышалось хихиканье. А потом она ощутила теплое прикосновение, будто кто-то дышал за ее спиной. Эмма обернулась, в горле застрял комок, но она увидела, что гараж пуст. А потом сквозь узкие квадратные окна краем глаза она увидела джип, медленно проезжающий мимо дома Мерсеров. Она подбежала к окнам и выглянула, тут же узнав белый Линкольн. И в этот момент она узнала два лица за лобовым стеклом. Близняшки.

Глава 10

Дата добавления: 2015-11-14