5 страница

- Но я стараюсь мыслить позитивно.

Движение рук означает, что она может скоро проснуться.

Лукас закрыл журнал и сел рядом с Ханной.

- И детекторы мозговой активности показывают, что она могла очнуться прошлой ночью... но никто не видел этого.

Он вздохнул.

- Я схожу за содовой.

Хочешь чего-нибудь?
Ария покачала головой.

Лукас поднялся со своего стула, и она заняла его место.

Перед тем как уйти, Лукас побарабанил пальцами по дверному косяку.

- Ты слышала, что в пятницу будет вигилия со свечами для Ханны?
Ария пожала плечами.

- Не думаешь, что дико устраивать ее в загородном клубе?
- Немного, - прошептал Лукас.

- Или нормально.

Он ухмыльнулся.

Когда он нажал кнопку на автоматической двери и вышел из палаты интенсивной терапии, Ария улыбнулась.

Ей нравился Лукас.

Кажется, его также достал весь этот претенциозный розвудский бред, как и ее.

И он определенно был хорошим другом.

Ария не имела понятия, как у него получалось пропускать так много занятий, чтобы оставаться с Ханной, но хорошо, что кто-то был с ней.

Ария потянулась и коснулась руки Ханны, пальцы Ханны сжались.

Ария испуганно отскочила и обругала себя.

Было не похоже, что Ханна мертва.

Было не так, будто Ария сжала руку трупа, и его пальцы сжались в ответ.

- Хорошо, я смогу быть там в полдень, и мы вместе разберемся с фотографиями, - раздался голос позади нее.

- Это выполнимо?
Ария повернулась, чуть не упав со стула.

Спенсер отключила телефон и виновато улыбнулась Арии.

- Извини.

Она закатила глаза.

- Ежегодник ничего не может сделать без меня.

Она посмотрела на Ханну, слегка побледнев.

- Я пришла сюда, как только начался мой перерыв.

- Как она?
Ария хрустнула суставами так сильно, что сустав ее большого пальца издал расстроенный треск.

Было удивительно, что среди всего этого Спенсер все еще возглавляла восемь тысяч комитетов и даже нашла время показаться на обложке вчерашнего Philadelphia Sentinel.

Хотя Спенсер более или менее реабилитировалась в глазах Вилдена, в ней было что-то, что дало Арии паузу.

- Где ты была? - резко спросила Ария.

Спенсер сделала шаг назад, будто Ария толкнула её.

- Мне пришлось уехать с родителями.

В Нью Джерси.

Я приехала, как только смогла.

- Ты получила сообщение от Э в субботу? - требовательно спросила Ария.

- "Она слишком много знала"?
Спенсер кивнула, но не заговорила.

Она потеребила кисточку на сумке от Kate Spade и осторожно посмотрела на все электронные аппараты Ханны.

- Ханна сказала тебе, кто это? - подстегнула Ария.

Спенсер нахмурилась.

- Кто это, кто?
- Э.

Спенсер все еще выглядела смущенной, и острое чувство резало желудок Арии.

- Ханна знала, кто такая Э, Спенсер.

Она осторожно посмотрела на Спенсер.

- Ханна не говорила тебе, зачем хочет встретиться?
- Нет.

Голос Спенсер надломился.

- Она просто сказала, что хочет сообщить мне кое-что важное.

Она глубоко вздохнула.

Ария подумала о прячущихся, сумасшедших глазах Спенсер, выглядывающих из-за деревьев позади Розвуд Дэй.

- Знаешь, я видела тебя, - выпалила она.

- Я видела тебя в лесу в субботу.

Ты просто... стояла там.

Что ты там делала?
С лица Спенсер сошла краска.

- Я была напугана, - прошептала она.

- Я никогда ничего более страшного в жизни не видела.

Я не могла поверить, что кто-то на самом деле мог сделать такое с Ханной.

Спенсер выглядела напуганной.

Внезапно, Ария почувствовала, как ее подозрение испаряется.

Она спросила себя, что бы подумала Спенсер, если бы знала, что Ария считала ее убийцей Эли и даже поделилась этой теорией с Вилденом.

Она вспомнила осуждающие слова Вилдена: Вот что вы делаете? Обвиняете свою подругу в убийстве? Может Вилден был прав: Спенсер могла блистать в нескольких школьных постановках, но не была такой отличной актрисой, чтобы убить Эли, вернуться в сарай и убедить своих лучших подруг, что она была такой же невиновной, растерянной и испуганной, как и все они.

- Я тоже не могу поверить, что кто-то мог сделать такое с Ханной, - тихо сказала Ария.

Она вздохнула.

- Итак, я кое-что придумала в субботу ночью.

Я думаю... думаю, Эли и Йен Томас встречались, когда мы были в седьмом классе.

Рот Спенсер открылся.

- Я тоже поняла это в субботу.

- Разве ты уже не знала? - Ария почесала голову, ее застали врасплох.

Спенсер посмотрела в другую сторону.

Она задержала свои глаза на прозрачной жидкости в пакете для внутривенного вливания Ханны.

- Нет.

- Как думаешь, кто-нибудь еще знает?
На лице Спенсер возникло неописуемое выражение.

Все эти разговоры заставляли ее чувствовать себя некомфортно.

- Я думаю, моя сестра знала.

- Мелисса знала все это время, но никогда ничего не говорила? - Ария пробежала руками вдоль края стула.

- Это странно.

Она думала о трех подсказках Э об убийце Эли: что они были близки, что он что-то хотел от Эли и что он знал каждый дюйм двора ДиЛаурентис.

Все эти ключи указывали на нескольких людей.

Мелисса знала об Эли и Йене, может она и была убийцей.

- Как думаешь, мы должны сказать копам про Эли и Йена? - просила Спенсер.

Ария сжала руки.

- Я рассказала Уилдену.

На лице Спенсер отразилось удивление.

- Оу, - сказала она низким голосом.

- Это ничего?- спросила Ария, подняв бровь.

- Конечно, - быстро ответила Спенсер, возвращая самообладание.

- Так...мы должны сказать ему про Э?
Ария широко распахнула глаза.

- Если мы расскажем, Э может... - она отшатнулась, чувствуя тошноту.

Спенсер посмотрела на Арию долгим взглядом.

- Э определенно разрушает наши жизни, - вздохнула она.

Ханна все еще лежала неподвижно на кровати.

Ария задавалась вопросом, действительно ли она может их слышать, как сказал Лукас.

Возможно, она слышала все, что они говорили про Э, и хотела рассказать им то, что знала, но была заключена внутри своей комы.

Или может она слышала все, что они говорили, и ей было противно, что они обсуждали это вместо того, чтобы беспокоиться, очнется ли когда-нибудь Ханна.

Ария пригладила одеяло на груди Ханны, натянув его ей до подбородка, как делала Элла, когда Ария болела.

Затем, промелькнувшее отражение в маленьком окне за кроватью Ханны привлекло взгляд Арии.

Ария выпрямилась, ее нервы задрожали.

Казалось, что кто-то снаружи палаты прятался за пустым инвалидным креслом, стараясь не быть замеченным.

Она резко обернулась с бешено бьющимся сердцем и отдернула занавески.

- Что? - вскрикнула Спенсер и тоже обернулась.

Ария сделала глубокий вдох.

- Ничего.

Кто бы это ни был, он исчез.

9.
НЕВЕСЕЛО БЫТЬ КОЗЛОМ ОТПУЩЕНИЯ

Луч света ударил Эмили в глаза.

Она обняла свою подушку и погрузилась обратно в сон.

Звуки утреннего Розвуда были так же предсказуемы, как рассвет, - лай собаки Клозесов, когда они выходили на свою прогулку вокруг квартала, грохот мусоровоза, звуки шоу "Сегодня", которое ее мама смотрела каждое утро, и кукареканье петуха.

Она резко открыла глаза.

Петух?
В комнате пахло сеном и водкой.

Постель Эбби была пуста.

После того, как Эбби захотела остаться дольше Эмили на вечеринке прошлой ночью, Триста подбросила ее до ворот Уиверов.

Может Эбби до сих пор не пришла домой - когда она в последний раз видела ее, та зависала с парнями, одетыми в футболки университета Айовы с большим изображением хмурящегося талисмана команды, ястреба Херки.

Когда она повернула голову, то увидела свою тетю Хелен, стоящую в дверном проеме.

Эмили вскрикнула и замоталась в простыни.

Хелен уже была одета в длинный свитер из лоскутов и гофрированную тенниску.

Ее очки ненадежно балансировали на кончике носа.

- Я вижу ты уже проснулась,- сказала она.

- Пожалуйста, спустись вниз.

Эмили медленно скатилась с кровати, надевая рубашку, пижамные штаны команды по плаванью Розвуд Дэй и носки с узором в ромбик.

Остаток предыдущей ночи нахлынул на нее успокаивающе, как погружение в горячую ванну.

Эмили и Триста провели остаток ночи отплясывая безумную кадриль вместе с группой парней.

Они болтали без остановки по дороге к дому Уиверов, несмотря на то, что обе были измучены.

Прежде, чем Эмили направилась к машине, Триста дотронулась до внутренней стороны ее запястья.

- Я рада, что встретила тебя.- прошептала Триста.

Эмили тоже была рада.

За кухонным столом Джон, Мэтт и Эбби сонно уставились в свои миски с сухим завтраком.

Посреди стола стояло блюдо с блинами.

- Привет, ребята, - приветливо сказала Эмили.

- Есть ли на завтрак что-нибудь кроме чириос или блинов?
- Я не думаю, что прямо сейчас твоим главным беспокойством должен быть завтрак, Эмили.

Эмили обернулась, ее кровь застыла.

Дядя Аллен стоял около стойки, его взгляд был суровым, в его позе и на лице читалось разочарование.

Хелен прислонилась к печке и была не менее сурова.

Эмили нервно посмотрела на Мэтта, затем на Джона и Эбби, но ни один из них не взглянул на нее в ответ.

- Итак.

Хелен начала расхаживать по комнате, ее чопорные туфли стучали по полу.

- Мы знаем, что вы четверо сделали прошлой ночью.

Эмили опустилась на стул, ее щеки горели.

Ее сердце начало колотиться.

- Я хочу знать, чья это была идея.

Хелен обвела стол взглядом ястреба, выслеживающего добычу.

- Кто захотел ошиваться с этими детьми из школы? Кто решил, что пить алкоголь нормально?
Эбби потыкала в одинокий чирио на своей тарелке.

Джон скрипнул своим стулом.

Эмили держала рот закрытым.

Она определенно не собиралась ничего говорить.

Они с кузенами сформировали узы солидарности, сохраняя молчание к общей пользе.

Так делали Эмили, Эли и остальные несколько лет назад в тех редких случаях, когда кто-нибудь по-настоящему ловил их на чем-нибудь.

- Итак? - резко произнесла Хелен.

Подбородок Эбби затрясся.

- Это была Эмили, - вырвалось у нее.

- Она угрожала мне, мам.

Она знала о школьной вечеринке и потребовала, чтобы я взяла ее туда.

Я взяла в сопровождение Джона и Мэтта, так что мы были в безопасности.

- Что? - задохнулась Эмили.

Она почувствовала себя так, будто Эбби ткнула ее в грудь большим деревянным крестом, что нависал над дверным проемом.

- Это не правда! Как я могла знать о какой-то вечеринке? Я никого кроме вас не знаю!
На лице Хелен было отвращение.

- Мальчики, это была Эмили?
Мэтт и Джон уставились в свои миски с хлопьями и медленно кивнули.

Эмили оглядела стол, слишком злая и обманутая, чтобы дышать.

Она хотела выпалить, что происходило на самом деле.

Мэтт пил из пупка девушки.

Джон танцевал под Чинджи в своих боксерах.

Эбби зажигала с пятью парнями и, возможно, коровой.

Ее ноги начали трястись.

Почему они это делают? Разве они не ее друзья?
- Никто из вас не казался очень расстроенным от пребывания там!
- Это ложь! - завопила Эбби.

- Мы все были расстроены!
Аллен дернул Эмили за плечо, тряся ее сильно и грубо, чего раньше с ней никто не делал.

- Это не сработает, - сказал он тихим голосом, приближая свое лицо к ее.

Она пах кофе и чем-то органическим, возможно почвой.

- Тебе здесь больше не рады.

Эмили сделала шаг назад, ее сердце выпрыгивало из груди.

- Что?
- Мы сделали твоим родителям большое одолжение, - проворчала Хелен.

- Они говорили, что ты сущее наказание, но такого мы никак не ожидали.

Она включила беспроводной телефон.

- Я звоню им.

Мы отвезем тебя обратно в аэропорт, но им придется найти способ заплатить за твой билет домой.

И им придется решить, что с тобой делать.

Эмили ощутила на себе пять пар глаз Уиверов.

Она уговаривала себя не плакать, держаться, глубоко дышать этим фермерским воздухом.

Ее кузены предали ее.

Никто из них не был на ее стороне.

Никто не был.

Она повернулась и побежала в маленькую спальню.

Здесь она побросала свои вещи в сумку.

Большая часть одежды пахла домом - смесью кондиционера Снаггл и маминых домашних специй.

Она была рада, что они не пахли этим ужасным местом.

Прежде чем застегнуть молнию на спортивном костюме, она остановилась.

Хелен, вероятно, позвонила ее родителям и все им рассказала.

Она представила, как ее мама стоит на кухне в Розвуде, держа телефон у своего уха, и говорит:
- Пожалуйста, не отправляйте Эмили обратно.

Наша жизнь без нее идеальна.

Зрение Эмили затуманилось из-за выступивших слез, и ее сердце буквально разболелось.

Никто ее не хотел.

И что дальше будет делать Хелен? Попробует сбагрить Эмили куда-то еще? Военная школа? Женский монастырь? Они еще существуют?
- Я должна выбраться отсюда, - прошептала Эмили холодной, пустой комнате.

Ее телефон все еще лежал в банке из-под джема в холле.

Крышка легко открылась, и никакого сигнала тревоги не было.

Она положила телефон в карман, взяла сумки и сползла по лестнице.

Если бы ей только удалось выбраться из владений Уэверов, она была уверена, что найдет крохотный магазинчик вниз по дороге.

Таков был ее план.

Когда она вылетела на переднюю террасу, она почти не заметила Эбби, которая свернулась калачиком на качелях.

Эмили была так поражена, что уронила сумку.

Рот Эбби сложился в перевернутую U.

- Она никогда нас не ловила.

Так что, должно быть, ты сделала что-то, что привлекло ее внимание.

- Я ничего не делала, - беспомощно сказала Эмили.

- Я клянусь.

- А теперь, из-за тебя мы будем торчать под замком несколько месяцев.

Эбби округлила глаза.

- И для протокола, Триста Тейлор - ужасная шлюха.

Она пытается трахнуть все, что движется, - парень то, или девушка.

Эмили была в растерянности.

Она схватила свою сумку и побежала по дорожке.

Когда она подошла к воротам, коза все еще была привязана к металлическому штырю с колокольчиком на шее.

Веревки было недостаточно, чтобы позволить ей лечь, и, казалось, Хелен не приносила ей воды.

Когда Эмили посмотрела в желтые глаза козы, она почувствовала странную связь - козла отпущения и "плохой" козы.

Она знала, каково это - быть безжалостно и несправедливо наказанным.

Эмили глубоко вздохнула и сняла веревку с шеи козы, затем открыла ворота и махнула рукой.

- Давай, девочка, - прошептала она.

Пошла.

Коза посмотрела на Эмили, и ее губы сморщились.

Она сделала шаг, потом еще один.

Затем она выбежала за ворота и понеслась вперед по дороге.

Казалось, она была счастлива быть свободной.

Эмили захлопнула ворота.

Она тоже была счастлива, что покидает это место.

10.
НАСТОЛЬКО ДАЛЕКО ОТ БЕЗРАССУДСТВА, НАСКОЛЬКО АРИЯ СУМЕЛА

В понедельник в полдень облака затянули небо, сделав его темным и принеся с собой ветер, который порывался сквозь желтолистные сахарные клены Розвуд Дэй.

Ария натянула свой малиновый шерстяной берет на уши и побежала к зданию изобразительных искусств Фрэнка Ллойда Райта на свой первый урок Внеразумных Искусств.

Вестибюль был наполнен выставками студентов, объявлениями о распродажах картин и поиске соседа по комнате.

Ария заметила листок, на котором было написано: А ТЫ ВИДЕЛ РОЗВУДСКОГО СТАЛКЕРА? Там была ксерокопия фотографии незнакомца среди деревьев, такого же расплывчатого и загадочного, как и Лохнесское чудовище.

На прошлой неделе было очень много новостей про Розвудского Сталкера, который преследовал людей и подглядывал за ними на каждом шагу.

Но Ария за последние несколько дней не слышала никаких новостей о нем... почти столько же времени, сколько молчала Э.

Лифт не работал, поэтому Ария забралась по холодной бетонной лестнице на второй этаж.

Она добралась до своего класса и была удивлена, что там было темно и тихо.

Напротив окна в дальнем конце комнаты мелькнула неровная тень, и, когда глаза привыкли к темноте, Ария осознала, что комната была полна народу.

- Заходи, - раздался хриплый женский голос.

Ария прошла к дальней стене.

Старое здание Холлис скрипело и стонало.

Кто-то рядом с ней пах ментолом и чесноком.

Кто-то другой пах сигаретами.

Она услышала хихиканье.

- Надеюсь, все пришли, - прозвучал голос.

- Меня зовут Сабрина.

Добро пожаловать в класс Внеразумного Искусства.

Сейчас вы, возможно, удивлены, почему мы стоим здесь в темноте.

Ведь искусство это то, что можно увидеть,так? Знаете, что? Нет, не всегда.

Искусство - это также касания и запахи... и, совершенно определенно, чувства.

Но в большинстве своем, это умение отпустить.

Это как взять все, что ты считал истинным, и выбросить в окно.

Это как обнять жизненную непредсказуемость, отпустить границы и начать все сначала.

Ария зевнула.

У Сабрины был медленный, усыпляющий голос, от которого она хотела свернуться калачиком и закрыть глаза.

- Темнота нужна для небольшого упражнения, - сказала Сабрина.

- Мы все сформируем изображение кого-то в голове, основанное на определенных простых ключах.

На том, как звучит чей-то голос.

На том, какая музыка кому-то нравится.

Возможно, на вещах, которые вы знаете о прошлом человека.

Но иногда наши суждения неверны, вообще-то, иногда они совершенно неправильны.

Много лет назад, Ария и Эли вместе ходили на субботние курсы по искусству.

Если бы Эли была сейчас с ней в классе, она бы закатила глаза и сказала, что Сабрина была чокнутой с облупленной головой и волосатыми подмышками.

Но Ария думала, что Сабрина говорит дельные вещи - особенно в отношении Эли.

Сейчас все, что Ария знала об Эли, оказалось неправдой.

Ария никогда не представляла, что у Эли была тайная связь с парнем сестры ее лучшей подруги, хотя это объясняло ее скрытное и эксцентричное поведение перед ее исчезновением.

В те несколько месяцев были отрезки времени, когда Эли не появлялась неделями.

Она говорила, что хочет уехать из города с родителями, - несомненно, это было оправдание,чтобы повидаться с Йеном.

Или как-то раз, когда Ария приехала на веловипеде к дому Эли, чтобы удивить ее, она застала Эли сидящей на одном из огромных валунов на заднем дворе, шепчущей что-то по мобильному телефону.

- Увидимся на выходных, хорошо? - говорила Эли.

- Мы сможем об этом поговорить.

Когда Ария позвала ее, Эли, пораженная, обернулась.

- С кем ты разговаривала? - спросила невинно Ария

Эли поспешно спрятала телефон, прищурившись.

Она обдумала свои слова, а затем сказала:
- А та девушка, которую целовал твой отец... Держу пари, она из тех Диких Девчонок из колледжа, которые бросаются на первого встречного.

Я имею ввиду, она довольно напориста, если смогла захапать себе учителя.

Ария отвернулась, чувствуя себя уязвленной.

Эли была с ней, когда они застали Байрона, целующегося с Мередит, и она не хотела про это вспоминать.

Ария села на свой велосипед и только на полпути домой осознала, что Эли никогда не отвечает на ее вопросы.

- Вот, что я хочу предложить вам сделать, - громко сказала Сабрина, перебивая воспоминания Арии.

- Найдите человека рядом с собой и возьмите его за руку.

Попытайтесь представить, как он выглядит, только по прикосновению к его ладони.

Затем мы включим свет, и вы начнете делать набросок только по вашей памяти и образу, который вы представили.

Ария начала щупать черно-синюю темноту.

Кто-то схватил ее за руку, она почувствовала чье-то запястье и сыпь на ладони.

- Какое лицо вы видите, когда прикасаетесь к ладони? - спросила Сабрина.

Ария закрыла глаза и попыталась подумать.

Рука была маленькой, немного холодной и мокрой.

Образ начал формироваться в ее голове.

Сначала появились скулы, затем ярко-голубые глаза.

Длинные светлые волосы, розовые, дугообразные губы.

Желудок Арии сжался.

Она думала об Эли.

- Теперь отвернитесь от своего партнера, - скомандовала Сабрина.

- Начинайте делать наброски, а я включу свет.

Не смотрите на своего партнера.

Я хочу, чтобы вы нарисовали именно то, что у вас в голове, а затем мы посмотрим насколько вы были близки.

От яркого света глаза Арии заболели, и она начала неуверенно делать набросок.

Она наугад нанесла уголь на бумагу, но сколько ни старалась, все равно получалось лицо Эли.

Когда она отошла немного назад, то почувствовала комок в горле.

У Эли на губах был намек на улыбку, а в глазах дьявольская искорка.

- Очень хорошо, - сказала Сабрина, которая выглядела так же, как и ее голос, с длинными, спутанными каштановыми волосами, большой грудью, мясистым животом и хилыми птичьими ножками.

Она повернулась к партнеру Арии.

- Прекрасно, - промурлыкала она.

Ария почувствовала раздражение.

С какой стати ее рисунок не прекрасный? Неужели кто-то нарисовал лучше ее? Невозможно.

- Время вышло, - объявила Сабрина.

- Теперь повернитесь и покажите рисунок своему партнеру.

Ария медленно повернулась, ее глаза жадно оценили предположительно красивый набросок партнера.

И на самом деле... он был прекрасен.

Он не был похож на Арию, но все же был намного более удачным изображением человека, чем она могла сделать.

Глаза Арии оглядели фигуру партнера.

Девушка была одета в розовый топ от Nanette Lepore.

Ее волосы были длиной до плеч, темные и спутанные.

У нее была гладкая кремовая кожа.

Затем Ария увидела знакомый вздернутый нос.

И большие солнцезащитные очки от Gucci.

На голубой брезентовой жилетке возле ее ног лежал спящий пес.

Арии стало холодно.

- Я не могу увидеть, что ты нарисовала, - мягким и сладким голосом сказала девушка.

Она показала на собаку-поводыря.

- Но я уверена, это великолепно.

Язык Арии налился свинцом у нее во рту.

Ее партнером была Дженна Кавано.

11.
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НАЗАД... ВРОДЕ КАК

После целой вечности кружения среди звезд Ханна внезапно обнаружила себя опять выпихнутой на свет.

Опять она сидела на заднем крыльце Эли.

И опять она чувствовала на себе трещащую по швам футболку American Apparel и джинсы Seven.

-- У нас будет ночевка в сарае Мелиссы! - сказала Спенсер.

- Мило.

Эли усмехнулась.

Ханна отскочила.

Может, она застряла в этом дне, снова и снова, как тот парень из фильма "День сурка"?

Может Ханна должна была возвращаться в этот день, пока не сделает все правильно и не убедит Эли, что она в смертельной опасности?

Но...в последний раз, когда Ханна была в этом воспоминании, Эли нависала над ней и говорила, что она в порядке.

Но она была не в порядке.

Ничего не было в порядке.

- Эли, - убеждала ее Ханна.

- Что значит, ты в порядке?
Эли не обращала внимания.

Она наблюдала, как Мелисса вышагивала через дворик Хастингсов с ленточкой выпускника, висящей на руке.

- Эй, Мелисса! - проворковала Эли.

- Взволнованна поездкой в Прагу?
- Да кому какое дело? - крикнула Ханна.

- Отвечай на мой вопрос!
- Ханна... разговаривает? - раздался далекий голос.

Ханна подняла свою голову.

Голос не принадлежал никому из ее друзей.

В ярде от них Мелисса положила руку на бедро.

- Конечно я взволнованна.

- А Йен едет? - продолжила расспросы Эли.

Ханна обхватила руками лицо Эли.

- Йен не имеет значения, - резко сказала она.

- Просто послушай меня, Эли!
- Кто такой Йен?
Далекий голос звучал так, будто шел из очень длинного тоннеля.

Голос Моны Вандерваал.

Ханна оглядела глазами весь дворик Эли, но нигде не увидела Моны.

Эли повернулась к Ханне с рассерженным видом.

- Брось это, Ханна.

- Но ты в опасности, - пробормотала Ханна.

- Вещи не всегда бывают такими, какими кажутся на первый взгляд, - прошептала Эли.

- Что ты имеешь ввиду? - отчаянно пыталась понять Ханна.

Она протянула руку, и та прошла прямо через руку Эли, будто Эли была просто изображением на экране.

- Что значит "кто"? - раздался голос Моны.

Глаза Ханны открылись.

Яркий, режущий глаза свет ослепил ее.

Она лежала на спине на неудобном матрасе.

Несколько человек стояли возле нее - Мона, Лукас Битти, ее мать и отец.

Отец? Ханна попыталась нахмуриться, но мышцы лица пронзила боль.

- Ханна.

Подбородок Моны зашевелился.

- Боже мой.

Ты... очнулась.

- С тобой все в порядке, дорогая? - спросила ее мама.

- Можешь говорить?
Ханна посмотрела вниз на свои руки.

По крайней мере, они были тонкими и не похожими на окорочка.

Затем она посмотрела на пластиковую трубку для внутривенного вливания, торчащую из сгиба ее локтя, и на корявый гипс на руке.

- Что происходит? - воскликнула она, оглядываясь по сторонам.

Сцена перед ее глазами казалась постановкой.

То место, где она только что была - во дворе Эли с ее старыми друзьями, - казалось гораздо более реальным.

- Где Эли? - спросила она.

Родители Ханны обменялись неловким взглядом.

- Эли умерла, - спокойно сказала мать Ханны.

- Полегче с ней.

Светловолосый мужчина в белом халате с небольшой горбинкой на носу отодвинул занавеску и подошел к кровати.

- Ханна? Меня зовут доктор Геист.

Как себя чувствуешь?
- Где я, черт возьми? - потребовала ответа Ханна, в ее голосе слышалась паника.

Отец Ханны взял ее за руку.

- Ты попала в аварию.

Мы очень волновались.

Ханна судорожно оглядела лица вокруг нее, затем различные штуковины, присоединенные к различным частям ее тела.

В дополнении к трубке капельницы там был прибор, измеряющий ее сердцебиение, и трубка с кислородом в ее носу.

Ей стало жарко, потом холодно, ее кожа покрылась мурашками от страха и замешательства.

- Авария? - прошептала она.

- Тебя сбила машина, - пояснила ее мать.

- В Розвуд Дэй.

Помнишь?
Ее больничное покрывало казалось липким, как будто кто-то засунул туда сыр начо.

Ханна покопалась в своей памяти, но ничего не вспомнила об аварии.

Последняя вещь, которую она помнила перед тем, как оказалась во дворе Эли, это платье цвета шампанского от Zac Posen для вечеринки Моны.

Это было вечером в пятницу, за день до праздника.

Ханна повернулась к Моне, она выглядела смущенно и облегченно.

Под ее глазами были огромные, отвратительные фиолетовые круги, как будто она не спала все эти дни.

- Я ведь не пропустила твою вечеринку?
Лукас фыркнул.

Плечи Моны напряглись.

- Нет...
- Авария случилась позже, - сказал Лукас.

- Ты не помнишь?
Ханна попыталась вытащить из носа трубку с кислородом, - никто не выглядит привлекательно со штукой, свисающей из ноздрей, - и обнаружила, что та была приклеена липкой лентой.

Она закрыла глаза и попыталась ухватиться за что-то, что угодно, что могло бы объяснить все это.

Но единственная вещь, которую она видела, было лицо Эли, вырисовывающееся перед ней и шепчущее что-то перед тем, как вновь уйти в небытие.

- Нет, - прошептала Ханна.

- Я не помню ничего из этого.

12
В БЕГАХ

Поздно вечером в понедельник Эмили сидела на выцветшем голубом табурете за барной стойкой на станции Грейхаунд в Акроне в Огайо.

Она не ела целый день и подумывала заказать в дорогу кусочек отвратительного на вид вишневого пирога и кофе с металлическим привкусом.

Рядом с ней старичок медленно поедал пудинг из тапиоки, а кеглеобразный мужчина и его штыкообразный друг заглатывали жирные бургеры с картошкой.

Автомат с музыкой играл какую-то звонкую песню в стиле кантри, а хозяин опирался на стойку регистрации, полирую магниты с символикой Огайо, которые продавались за 99 центов.

- Куда ты? - спросил голос.

Эмили посмотрела на повара закусочной, крепкого мужчину, который выглядел так, будто бегал с луком на охоте, когда не готовил жареный сыр.

Эмили поискала бейдж с именем, но его не было.

На его красной бейсболке была большая заглавная буква "А", вышитая поцентру.

Она облизнула губы и слегка вздрогнула.

Дата добавления: 2015-11-14