Летние острова

К югу от Вестероса, омываемые водами Летнего моря, Летние острова купаются в лучах теплого южного солнца. Более пятидесяти островов составляют этот зеленый архипелаг. Многие из них столь малы, что пеший человек способен пересечь их в течение часа, но Джала, крупнейший среди них, протянулся на две сотни лиг из конца в конец. Под его высокими зелеными горами стоят обширные влажные джунгли, пляжи зеленого и черного песка, могучие реки, полные чудовищных крокодилов, и плодородные долины. Валано или Омбору, пускай и меньше Джалы более чем вполовину, куда больше, чем все Ступени вместе взятые. Эти три острова вмещают более девяти десятых всех летнийцев.

Цветы тысячи различных видов произрастают на Летних островах в изобилии, наполняя воздух благоуханными запахами. Ветви деревьев тяжелы от диковинных фруктов, мириады ослепительно окрашенных птиц порхают в небесах. Из их оперения летнийцы изготавливают свои великолепные плащи. Под зеленым пологом тропических лесов рыщут пятнистые пантеры огромней любого льва, и стаи поджарых рыжих волков. Племена хвостатых обезьян качаются на ветвях. Бесхвостых там также в избытке: “старые рыжие люди” с Омбору, серебристые шкуры в горах Джалы, крадущиеся в ночи с Валано.

Жители Летних островов – смуглые люди, с черными волосами и глазами, с кожей бурой, ровно тиковое дерево, или черной, как полированный янтарь. Большую часть их записанной истории они жили в уединении от прочего человеческого рода. Их самые ранние карты, как записано на знаменитых Говорящих Древах Города Высоких Деревьев, не отражают никаких земель, кроме самих островов, окруженных просторами охватывающего мир океана. Будучи островитянами, они вышли в море еще на рассвете дней, поначалу в гребных челноках, затем в кораблях побольше и порезвее, с парусами, сплетенными из конопли, но редкие из них осмеливались уплыть из виду родных берегов… и те, кто отваживался на это, не всегда возвращались.

Ломас Странник, посетивший Летние острова в поиске чудес,сделал заметку о мудрецах островов. По их словам, их предки некогда достигли западных берегов Соториоса и заложили там города, кои были сокрушены и кничтожены теми же силами, что стерли позднее и гискарские, и валирийские поселения на этом континенте. В архивах Цитадели имеются некоторые древние валирийские хроники, но ни одна из них не содержит сведений об этих городах, и есть мейстеры, ставящие под сомнение истинность таких заявлений.

Первая описанная встреча летнийцев с остальным миром случилась во времена расцвета Старой Империи Гиса. Купеческий корабль гискарцев подошел к берегу Валано, сбитый с курса штормом, и тут же отплыл в ужасе перед местными жителями, коих гискарцы приняли за демонов, чья кожа обгорела дочерно в пламени преисподней. Вследствие этого гискарские маоряки взяли за правило держаться подальше от Острова Демонов, как пометили они Валано в своих картах. У них не имелось ни малейших догадок о существовании Омбору, Джалы или меньших островов.

Однако, эта встреча оказалась важна для летнийцев тем, что доказала им: в землях за волнами живут другие люди. Их любопытство (вкупе с корыстолюбием) пробудились, и принцы островов начали строительство более крупных и крепких кораблей, способных перевозить довольно пищи для пересечения огромных морских просторов, выстаивая в сильнейших штормах. Малтар Ксак, принц маленького островка Коджа, был величайшим из тех корабелов, и посему ныне вспоминается как Малтар Ветроход и Малтар Картограф.

Новая эпоха исследований и торговли началась, когда большие корабли вышли в море, отправленные Малтаром и сходными с ним принцами. Многие из них не возвратились, но большая часть вернулась. Они посетили Наат, острова Василиска, северные берега Соториоса и южные Вестероса и Эссоса, и в течение полувека процветающая торговля установилась между Летними островами и Валирийским Фригольдом. Островам недоставало железа, олова и других металлов, но они изобиловали драгоценными самоцветами (изумрудами, рубинами, сапфирами и жемчугами разных видов), пряностями (мускатный орех, корица, перец) и древесиной лиственных пород. Среди драконьих владык распространилась мода на хвостатых обезьянок и бесхвостых обезьян, детенышей пантер и попугаев. Дерево красное и эбеновое, махагон, амарант, синий махоэ, кап, тигровое дерево, златосердечника, умнини и иные редкостные и ценные сорта древесины также пользовались спросом, равно как пальмовое вино, фрукты и перья.

Валирийцы предлагали золото и за рабов. Как и в наши дни, тогда обитатели Летних островов были статными людьми, высокими, сильными, грациозными и скорыми в обучении. Эти качества притягивали пиратов и рабовладельцев из Валирии, с островов Василиска и Старого Гиса. Великое горе приносили они с собой, нападая на мирные деревни с намерением увести их жителей в неволю. Одно время принцы островов поощряли эту торговлю, продавая изловленных врагов и соперников работорговцам.

Книга «Дети лета» мейстера Галларда и поныне остается главным источником познаний об истории Летних островов. Большая ее доля – некогда бывшая неясной ввиду того, что многие из историй Летних островов были записаны весьма сложными, цеременным языком – его великими усилиями сделалась понятной. Хотя и остаются определенные противоречия – к примеру, сомнения Моллоса в хронологии ранних принцев Валано – лучшей работы по сей теме представлено еще не было.

Истории, вырезанные в Говорящих Древах доносят до нас, что те “Годы Позора” продлились почти два столетия, пока воительница Ксанда Ко, принцесса долины Благоуханного Лотоса (сама какое-то время пробывшая рабыней), объединила все острова под своим правлением и положила этому конец.

Острова были скудны железом, о броне было известно немногое, а длинные пронзающие и короткие колющие копья, коими пользуются летнийцы, оказались слабы против стальных топоров и мечей работорговцев. Поэтому Ксанда Ко снабдила своих моряков высокими луками из златосердечника, дерева, что можно отыскать лишь на Джала и Омбору. Эти луки превосходили дальнобойностью луки из рогов и сухожилий, которыми вооружались работорговцы, и могли метнуть стрелы длиной в ярд с силой, достаточной для пробивания и кольчуги, и вареной кожи, и даже лат из хорошей стали.

Чтобы дать своим лучникам устойчивую поверхность под ногами, с которой можно было бы нацеливаться и стрелять, Ксанда Ко построила корабли больше любых, когда-либо виденных в Летнем море – высокие, с изящными очертаниями корабли, ловко собранные без единого гвоздя, хорошо защищенные обшивкой из редкой древесины островов, еще более укрепленной чародейством так, что тараны рабовладельческих кораблей раскалывались и разлетались, ударив их. Столь же быстрые, сколь прочные, ее корабли зачастую щеголяли высокими и изогнутыми носами, вырезанными в форме птиц и зверей. Эти “лебединые шеи” завоевали для них прозвище “лебединых кораблей”.

Несмотря на то, что понадобилось почти поколение, летнийцы, ведомые дочерью (и впоследствии наследницей) принцессы Ксанды Чатаной Ко, Стрелой Джахара, в конце концов добились победы в том, что стало известно как Война Рабовладельцев. Хоть единение островов и не пережило ее правления (потому как Стрела вышла замуж неблагоразумно и правила не так хорошо, как воевала), рабовладельцы стали бросаться в бегство при виде лебединых кораблей, ибо на каждом из этих величавых судов присутствуют беспощадные лучники с луками из златосердечника в руках. До сего дня лучники (и лучницы) Летних островов почитаются за искуснейших на всем свете. Не сравнимы с обычными и их луки, и потому принцы островов наложили запрет на вывоз златосердечника после войны Работорговцев. Лишь луки из драконьей кости превосходят их, а они чрезвычайно редки.

Известны случаи, когда жители Летних островов, желающие увидеть большой мир, нанимались служить на кораблях лучниками и матросами. Иные даже присоединялись к пиратам с островов Василиска; некоторые стали капитанами и обрели мрачную известность, и об их деяних со страхом рассказывают даже в таких далеких портах, как Кварт и Старомест. Летнийцы высоко признаны и среди вольных отрядов Спорных Земель в качестве стражей в свитах купеческих принцев Вольных Городов, и как бойцы в ямах рабовладельческих городов Астапора, Юнкая и Миэрина… но вопреки несомненной доблести и умению обращаться с оружием, которые они демонстрируют по отдельности, островитяне – не воинственный народ.

Летнийцы ни единого раза не вторгались в земли за пределами собственных берегов, и не пытались завоевать чужеземные народы. Их громадные лебединые корабли ходят дальше и быстрее судов любых других народов, до самых границ мира, но у принцев Летних островов нет боевых кораблей, и они предпочитают торговлю и исследования захватам.

На протяжении своей длительной истории, летнийцы объединялись под властью одного правителя не больше полудюжины раз, и никогда – надолго. В наши дни каждый из меньших островов имеет собственного владыку, величаемого принцем или принцессой на Общем языке; на самых крупных островах (Джала, Омбору и Валано) зачастую имеется несколько соперничающих принцев.

Тем не менее, в общем и целом эти острова – мирное место. Ведущиеся там войны по большей части превращены в ритуалы, и битвы напоминают турнирные рукопашные схватки, для которых воины собираются на избранных и освященных загодя полях боев, в то время, которое сочтет благоприятным жрец. Они ротятся копьями, и пращами, и деревянными щитами, как это делали их предки пять тысяч лет назад; луки из златосердечника и стрелы длиной в ярд, которые их лучники применяют к заморским врагам, никогда не используются против собратьев, ибо их боги это запрещают.

Войны на Летних островах редко длятся дольше дня и не несут вреда никому, кроме самих воинов. Не уничтожается урожай, не предаются огню дома, не разграбляются города, не калечат детей и не насилуют женщин (хотя воительницы часто сражаются бок о бок с мужчинами в первых рядах). Даже побежденные принцы не сталкиваются с гибелью или увечьем, но оказываются вынуждены покинуть свои дома и дворцы, чтобы провести остаток дней в изгнании.

Если Джала – величайший из Летних островов, то самым населенным является Валано. На нем расположились Последний Плач со своей огромной гаванью, спокойным Лотосовым Мысом, пронизанный Солнцем Город Высоких Деревьев, где жрицы в пернатых мантиях вырезают песни и сказания на стволах великанских древесных башен, затеняющих город. На этих Говорящих Древах можно прочесть всю историю летнийцев вместе с заповедями их бессчетных богов и законами, по которым проживают они свои жизни.

ПРОЧИЕ ЛЕТНИЕ ОСТРОВА

Хотя из всего архипелага наиболее влиятельны Джала, Валано и Омбору, заслуживает упоминания и ряд малых островов:

ПОЮЩИЕ КАМНИ, лежащие к западу от главных островов, обладают зубчатыми вершинами, усеянными щелями и штреками в такой степени, что издают странную музыку всякий раз, как подует ветер. Жители Камней способны определить, в какую сторону дует ветер, по звуку этой песни. Боги или же люди научили эти камни петь – никто сказать не может.

КАМЕННАЯ ГОЛОВА, самый северный остров цепочки, явно творение людских рук. Северную сторону этой опоясанной морем скалы выточили, превратив в образ некоего забытого божества, сурово взирающий за море. Его зрелище – последнее, что видят летнийцы, отплывая на север, в Вестерос.

КОДЖ, родина Малтара Картографа, по сей день похваляется лучшими верфями в архипелаге. Три четверти знаменитых лебединых кораблей летнийцев строятся на Кодже, а Жемчужный Дворец, резиденция принцев Коджа, прославлена своей коллекцией карт морей и земель.

АБУЛУ, крохотный безлюдный остров к северо-западу от Валано, больше двух лет служил приютом Нимерии и ее последователям. Принцы островов отказали ей в дозволении поселиться на более крупных островах из страха перед гневом Валирии. Поскольку большая часть народа Нимерии были женщинами, остров получил прозвище острова Женщин, нося его и поныне. Здесь болезни, голод и набеги работорговцев постоянно брали с ройнаров свою дань, пока, наконец, Нимерия вновь не повела свои десять тысяч кораблей в море, ища другой приют. Однако, несколько тысяч ее последователей выбрали остаться на острове, и их потомки живут на острове Женщин по сей день.

На Летних островах поклоняются множеству великих и малых богов, но особенно почитают бога и богиню любви, красоты и плодородия. Союз мужчины и женщины – святыня этих богов; островитяне верят, что соединяясь в акте поклонения, мужчины и женщины преклоняются перед богами, сотворившими их. Будь они богаты или бедны, мужского пола или женского, высокого рода или низкого, всем летнийцам надлежит пребывать какое-то время в храмах любви, усеивающих острова, делясь своими телами с каждым, кто их пожелает.

Большинство служит богам не дольше года, но самые прекрасные, самые сострадательные и самые опытные остаются там. В Браавосе их могли бы назвать куртизанками, в Королевской гавани – всего лишь шлюхами, но на Джале, Валано, Омбору и прочих островах эти жрицы и жрецы окружены почетом, ибо там умение дарить плотские удовольствия считаются таким же искусством, как музыка, скульптура или танец.

Ныне летнийцы – частые гости в Староместе и Королевской Гавани, и лебединые корабли с их вздымающимися облаками парусов пересекают все моря света. Отважные моряки, их капитаны, в отличие от прочих мореходов, не стараются держаться ближе к берегам, но вместо того углубляются в океан, направляясь вдаль от вида земли. Есть некоторые признаки того, что исследователи с Коджа могли уже изучить и нанести на карты западные берега Соториоса вплоть до самого дна мира, открыв удивительные земли и еще более удивительные народы далеко на юге, или за пределами бескрайних водных просторов Закатного моря… но правдивость этих слухов известна лишь принцам островов и капитанам, что служат им.

НААТ

К северо-западу от Соториоса, в Летнем море лежит таинственный остров Наат, известный древним как Остров Бабочек. Обитающие на нем люди – прекрасная и незлобивая раса, отличают которую круглые плоские лица, смуглая кожа и большие, ласковые янтарные глаза, часто искрящиеся золотом. Мирным народом именуют наатийцев мореходы, ибо они не сражаются даже ради обороны собственных домов и себя самих. Наатийцы никогда не убивают, даже зверей полей и лесов. Пропитание их составляют фрукты, а не плоть, и занимаются они музыкой, а не войной.

Бог Наата зовется Владыкой Гармонии. Его нередко изображают в виде смеющегося великана, бородатого и обнаженного, всегда окруженного стайками стройных дев с крыльями бабочек. Сотня различных видов мотыльков порхает над островом, и жители Наата чтят их как посланцев Владыки, исполняющих поручение оберегать его народ. Быть может, все же есть некая правда в этих мифах, ибо вопреки тому, что покорная природа наатийцев делает их остров мишенью для захватов, чужаки из-за моря не заживаются долго на Острове Бабочек.

Гискарцы трижды занимали остров во дни Старой Империи; валирийцы возвели на нем форт, чьи стены из плавленого драконьего камня можно лицезреть и по сию пору; отряд волантийских авантюристов соорудил торговый городок с загонами для рабов и деревянным заграждением; пираты с островов Василиска высаживались на Наате бессчетное число раз. Однако никто из вторженцев не выжил и, по свидетельствам наатийцев, даже не сумел протянуть более года, поскольку какое-то дурное испарение витает в воздухе пленительного острова, и всякий, чье пребывание на острове затянулось излишне долго, вскоре гибнет. Первый из признаков этого недуга – лихорадка, за ней приходят мучительные судороги, заставляющие больного выглядеть так, будто он танцует в безумной, неудержимой пляске. На последней ступени болезни пораженные ею начинают потеть кровью, и плоть отделяется от их костей.

Сами наатийцы, по-видимому, не подвержены сему недугу.

Архимейстер Эброуз, изучивший все из известных сообщений о болезни, полагает, что распространяют ее те самые бабочки, коих так почитает Мирный Народ. По причине этого недуг нередко зовется лихорадкой бабочек. Иными считается, будто заболевание разносятся лишь одной разновидностью мотыльков (крупной черно-белой бабочкой с крыльями величиной в человеческую ладонь, по мнению Эброуза), но это не более чем догадка.

Являются ли бабочки Наата служанками Владыки Гармонии и впрямь, или же они всего только насекомые, подобные их сородичам из Семи Королевств, – не исключено, что наатийцы не совершают ошибки, полагая их стражами.

Печально говорить об этом, но пираты, рыщущие в морях вокруг Наата, давным-давно усвоили, что риск погибнуть от лихорадки бабочек мал в случае, если они не задержатся на острове долее нескольких часов… и еще меньше, ежели выходить на берег ночью, ибо бабочки – созданья дня, любящие утреннюю росу и полуденное солнце. Посему рабовладельцы островов Василиска часто нападают на Наат во тьме ночи, с тем, чтобы угонять целые деревни в оковы неволи. За Мирный Народ всегда предлагают хорошие цены; как говорят, ведь они умны столь же, сколь мягки нравом, приятны взгляду и быстро обучаются покорности. Сообщается, что один из перинных домов Лиса славится наатийскими девочками, облаченными в прозрачные шелковые наряды, которые украшены ярко расписанными крыльями бабочек.

Такие набеги стали так часты со времен Века Крови, что Мирный народ в большинстве своем покинул родные берега, удалившись вглубь острова, к холмам и лесам, где рабовладельцам затруднительнее их отыскать. Вследствие этого дивные вещи ручной работы, мерцающие шелка и изысканные пряные вина Острова Бабочек появляются на рынках Семи Королевств и Девяти Вольных Городов все реже и реже.

Дата добавления: 2015-11-14