Штормовой Предел

История постройки Штормового Предела известна нам только из песен и сказаний – сказок о Дюрране Богоборце и прекрасной Эленее, дочери двух богов. Предполагается, что это седьмой замок, возведенный Дюрраном на этом месте (хотя, возможно, это число может быть поздней вставкой Веры).

Штормовой Предел, несомненно, древний замок, но в сравнении с разрушенными крепостями Первых Людей или даже Первой Твердыней Винтерфелла (которую прежние мейстеры на службе Старков тщательно обследовали и обнаружили, что она была перестроена столько раз, что определение точного времени постройки не представляется возможным), высота башни и тщательность идеально уложенных камней стен Штормового Предела лежат за пределами возможностей Первых Людей многих тысяч лет. Одно дело – великие усилия, положенные на воздвижение Стены, которую даже ветер не может пересечь, но это было больше произведением грубой силы, чем высокого искусства. Архимейстер Вирон в своих «Победах и поражениях» предполагает, что заявление из сказок о том, что последним воплощением Штормового Предела стало седьмое, означает явное андальское влияние, и, возможно, это означает, что окончательный вид замок принял лишь при андалах. Возможно, замок был построен на руинах старых, но даже если так, это было намного позже того, как Дюрран Богоборец и его прекрасная Эленея покинули эту землю.

Мейстеры, служившие в замке, свидетельствуют о его значительной крепости и своеобразной планировке. Был ли он разработан Брандоном Строителем или нет, его великие стены, камни которых так искусно подогнаны друг к другу, что даже ветру за них не ухватиться, знамениты справедливо, как и великая центральная твердыня, что возвышается к небу, обозревая Залив Губительных Валов.

Штормовой Предел никогда не брали осадой или штурмом. Что ж, в это можно поверить.

Во время Восстания Роберта, лорд Тирелл из Хайгардена безрезультатно держал Штормовой Предел в осаде год. Будь запасы гарнизона полны, замок мог бы стоять бесконечно, но война началась быстро, и склады и амбары были полны лишь наполовину. К концу года гарнизон под командованием брата лорда Роберта Станниса был изможден голодом и нуждой, но их спас обычный контрабандист, который однажды ночью просочился через блокаду Редвинов с грузом лука и соленой рыбы. Так замок смог остаться неприступным, пока Роберт не поверг Рейгара на Трезубце, и лорд Эддард Старк не явился, чтобы остановить осаду.

Говорят, что каждые семьдесят семь лет буря, что сильнее всех остальных, низвергается на Штормовой Предел, ибо старые боги моря и неба снова пытаются сбросить замок Дюррана в море. Красивая сказка... Но сказка, тем не менее. Записи мейстеров Штормового Предела свидетельствуют, что штормы бушуют там каждый год, в особенности осенью, и хотя иные из них сильнее других, нет записей, доказывающих семидесятисемилетний промежуток между ними. Величайшая буря на памяти случилась в 221 год от З.Э., в последний год царствования Эйриса Первого, а сильнейшая до нее случилась в 166 году, на пятьдесят пять лет раньше.

ДОРН

Говорят, что лишь дорнийцу дано понять Дорн.

Самое южное из Семи Королевств также самое негостеприимное и странное... для тех, кто вырос в Просторе, западных землях или Королевской Гавани. Дорн настолько другой, что этого не передать словами.

Огромные пустыни красного и белого песка, недоступные горы с коварными ущельями, где живут вероломные люди, иссушающий зной, песчаные бури, скорпионы, острая пища, яды, замки из глины, финики, инжир и кроваво-красные апельсины - это почти все, что известно простому люду Семи Королевств о Дорне. И все это имеет место быть, но является всего лишь частью того, что на самом деле представляет собой эта древняя страна, чья история начинается с Рассветной Эпохи.

Тысячелетиями Дорн существует отдельно от остального континента, естественным образом ограниченный с севера и запада Красными горами, а также пустынями. Более трех четвертей земли за этой горной стеной представляют собой бесплодную пустошь. Ненамного приветливее и южное побережье Дорна, оскалившееся рифами и крутыми утесами, а удобных заводей здесь почти нет. Корабли, приставшие сюда, по своей воле или нет, мало найдут для себя полезного: на побережье не растет лес, где можно было бы достать древесину для ремонта, здесь не водится дичь, мало полей и еще меньше деревень, где можно достать пропитание. Даже пресную воду сложно найти, а море к югу от Дорна опасно своими бурунами и кишит акулами и кракенами.

В Дорне нет городов, кроме так называемого теневого города, прижавшегося к стенам Солнечного Копья, он достаточно крупный, чтобы зваться городом (стоит заметить, что город этот построен из глины и навоза). Куда крупнее и населеннее его Дощатый Город в устье реки Зеленокровной, наверное, наиболее близкий к тому, что зовется городом в нашем понимании. Это город, где доски заменяют улицы, а дома, лавки и дворцы сделаны из лодок, барж и торговых кораблей, сплетенных веревками и поднимающихся вместе с приливом.

Архимейстер Брюд, рожденный и выросший в теневом городе, спрятавшемся у стен Солнечного Копья, однажды высказал знаменитую мысль, что у Дорна и Севера куда больше общего друг с другом, чем с землями, лежащими между ними. «В одном жарко, а в другом холодно, но оба этих древних королевства отличны от прочего Вестероса своей историей, культурой и традициями. Оба куда менее населены, чем страны между ними. Оба упорно держатся за свои законы и обычаи. Ни одно, ни другое не были по-настоящему покорены драконами. Король Севера мирно признал Эйгона Таргариена своим государем, а Дорн мужественно противостоял мощи Таргариенов почти два столетия, заключив в итоге с Железным Троном брачный союз. И северяне, и дорнийцы считаются дикарями среди остальных пяти «цивилизованных» королевств, и отмечаются за свою храбрость теми, кто скрещивал с ними мечи».

Дорнийцы называют свое государство самым старым из Семи Королевств Вестероса. И в каком-то смысле, так оно и есть. В отличие от андалов, пришедших позже, Первые люди не были мореплавателями. Они прибыли в Вестерос из Эссоса не на кораблях, а по суше, через естественный мост, остатками коего нынче являются Ступени и Сломанная Рука Дорна. Пешком и верхом они являлись сюда, и восточные берега Дорна неизбежно стали первым местом в Вестеросе, куда ступили их ноги.

Однако, лишь немногие решили остаться здесь, так как эти новые земли были слишком негостеприимными. Неспроста Дети леса прозвали Дорн Пустой страной. Восточная часть Дорна - огромная бесплодная пустошь с кустарниками, чья каменистая и сухая почва дает мало урожая даже при орошении. Западнее Вэйта Дорн - не более, чем бесконечное море дюн, над которыми беспощадно жарит солнце, рождая иногда песчаные бури, способные за несколько минут содрать с человека кожу. Если верить сказаниям Простора, даже Гарт Зеленорукий не смог вырастить цветы в столь суровой и неприветливой стране (дорнийские же легенды о Гарте вовсе не упоминают). Вместо этого он повел своих людей за горы, к плодородным долинам Простора. Многие из Первых людей отправились за ним, лишь только взглянув на Дорн.

Но так поступили не все. Нашлись и те, кто сумел разглядеть особенную красоту в этой жаркой, своенравной и жестокой земле и решил сделать ее своим домом. Большинство из них осели вдоль берегов реки, которую они прозвали Зеленокровной. И если сравнивать ее с Мандером, Трезубцем или Черноводной, воды Зеленокровной действительно жизненно важны для Дорна.

Большинство тех Первых людей, что решили остаться в Дорне вместо того, чтоб отправиться на север в поисках более мягких земель, селились поближе к берегам Зеленокровной, рыли каналы и поймы, чтобы питать свои растения и урожаи. Другие предпочли осесть у Узкого моря. Восточные берега Дорна более приветливые, чем южные, и вскоре здесь выросло множество маленьких поселков, чьи жители питались рыбой и крабами. Самые стойкие из Первых людей пошли дальше и нашли свое пристанище у южных подножий Красных гор, откуда грозы шли на север, породив плодородный зеленый пояс. Те, кто забрался выше, нашли убежище в тайных долинах и высокогорных лугах с сочной и зеленой травой. И лишь самые отважные и самые безумные осмелились двинуться вглубь страны через пустыни. Некоторые из них нашли воду среди дюн и построили в этом оазисе свои замки и крепости. Столетиями позже их потомки станут известны как лорды колодцев. Но на одного человека, добравшегося до колодцев, приходятся сотни тех, кто погиб от жажды под слепящим дорнийским солнцем.

Большинство дорнийских рек полноводные лишь после редких (и опасных) грозовых ливней. Весь остальной год - это просто сухие русла. Лишь три реки во всем Дорне не высыхают и несут свои воды денно и нощно, зимой и летом. С вершин западных гор, через ряд порогов и водопадов, спускается к морю Торрентина, и гул ее среди каньонов и ущелий подобен реву огромного зверя. Рожденные из горных источников, воды ее чисты и свежи, но не пригодны для судоплавания и опасны при переправе - их можно преодолеть лишь через мосты. Куда спокойнее течение Бримстоуна, но его желтые воды смердят серными испарениями, и растения, растущие вдоль его берегов, странные и невероятные (не говоря о людях, обитающих на этих ни на что не похожих берегах). Воды же Зеленокровной, хоть иногда и бывают грязными, дают жизнь как животным, так и растениям, а сады и поля покрывают ее берега на сотни лиг. Более того, Зеленокровная и ее притоки, Вэйт и Бич, являются судоходными почти до самых истоков (местами встречаются песчаные отмели), и потому служат главной торговой артерией государства.

На сегодняшний день нам известно о происхождении трех разных видов дорнийцев. Названия, под которыми мы их знаем, дал им король Дэйрон I Таргариен, Молодой Дракон, в своей книге «Завоевание Дорна». Он прозвал их каменными дорнийцами, солеными дорнийцами и песчаными дорнийцами. Каменные дорнийцы - горные жители, светловолосые и худые, происходят главным образом от Первых людей и андалов. Песчаные дорнийцы живут в пустынях и речных долинах, их кожа темна от яркого солнца Дорна. Соленые дорнийцы побережья темноволосы, стройны и имеют оливковую кожу, их обычаи самые странные, и в них больше всего ройнарской крови. (Когда принцесса Нимерия прибыла в Дорн, большинство ее ройнаров, даже после того, как она сожгла корабли, предпочли остаться поближе к морю, что было их домом так долго).

РАЗЛОМ

Несомненно, самое важное событие в дорнийской истории, а возможно, и всего Вестероса, это то, о котором мы, к нашему сожалению, знаем меньше всего. Большая часть того, что нам сегодня известно о Разломе, дошло до нас в виде песен и легенд.

Несомненно то, что Первые люди пришли в Вестерос из Эссоса, перейдя пешком либо верхом по холмам и лесам грандиозного естественного моста из массива суши, соединявшего два континента в Рассветную Эпоху. Дорн был первой страной, куда они пришли, но, как мы описывали, задержались здесь немногие. Большинство направили свои стопы к северу, через горы и, возможно, через соляные болота, бывшие когда-то на том месте, где нынче расположено Дорнийское море. Шли века, и приходило все больше людей, вскоре занявших Штормовые земли, Простор и Речные земли, а некоторые доходили даже до Долины и Севера. Всюду, куда они приходили, они сталкивались со старшими расами: убивали великанов при каждой возможности, срубали чардрева своими бронзовыми топорами, что приводило к кровавым войнам с Детьми леса.

Дети сопротивлялись как могли, но Первые люди были выше и сильнее их. Верхом на лошадях, с бронзовым оружием и доспехами, Первые люди превосходили старшую расу при каждом столкновении, так как оружие Детей леса было сделано из костей и драконьего стекла. В конце концов, доведенный до отчаяния маленький народ обратился к колдовству и умолял своих древовидцев остановить этот поток пришельцев.

Так они и поступили, сотнями собравшись вместе (некоторые считают, что на Острове Ликов) и обратились к старым богам с помощью песен, молитв и ужасающего ритуала. (Одна версия этой истории говорит, что в жертву чардревам была принесена тысяча пленных людей, по другой это были отпрыски самих Детей леса). И старые боги услышали, и гиганты проснулись в недрах земли, и весь Вестерос затрясло и заколотило. Колоссальные трещины разверзлись в земле, горы и холмы рушились и бесследно пропадали в них. На их место пришло море, и Рука Дорна была разбита и сломана силой воды, и лишь несколько скалистых островов остались над волнами. Летнее море соединилось с Узким, и мост между Вестеросом и Эссосом исчез навеки.

А возможно, это всего лишь легенды...

Большинство исследователей сходятся на том, что Вестерос и Эссос когда-то были одним целым. Тысячи историй и рунических записей свидетельствуют о приходе Первых людей. Сегодня эти континенты разделены морем, так что вполне возможно, что событие, именуемое дорнийцами Разломом, имело место быть. Однако произошло ли это за один день, как то поется в песнях? Была ли в том заслуга Детей леса и их древовидцев? Это понять непросто. Так, архимейстер Кассандер в своем труде «Песнь моря: как разошлись земли» настаивает на том, что в разделении Эссоса и Вестероса повинны не песнопения древовидцев, но то, что он назвал «песней моря» - постепенный рост уровня воды в течение столетий (а не в один день), вызванный чередой длинных жарких летних сезонов и коротких теплых зим, что привело к таянию льдов в мерзлых землях за Стылым морем и к росту океана.

Многие мейстеры нашли аргументы Кассандера достаточно убедительными, чтобы согласиться с ними. Несомненно, что Разлом действительно произошел, независимо от того, в одну ночь либо в течение веков. Ступени и Сломанная Рука Дорна - безмолвное, но красноречивое тому подтверждение. Многое также указывает на то, что Дорнийское море было когда-то куда меньшим, чем в наши дни, материковым пресным водоемом, питаемым горными ручьями, до тех пор, пока воды Узкого моря не прорвали барьеры и не затопили соляные болота, лежавшие между этими водоемами.

Но, даже если мы примем за правду, что это старые боги сломали Руку Дорна своим Молотом Вод, как поется в песнях, следует признать, что песнь древовидцев запоздала.

Действительно, после Разлома новые переселенцы перестали прибывать в Вестерос, ведь Первые люди не были мореплавателями... Но потомков тех, кто уже пересек море раньше, расплодилось настолько много, что они числом превосходили коренные расы почти в три раза к моменту разделения земель, и это неравенство лишь росло в последующие века, ведь женщины Первых людей приносили сынов и дочерей намного чаще, чем то делали самки старших рас. Итак, Дети леса и великаны исчезли, а раса людей множилась и расселялась, занимая леса и поля, строя свои деревни, замки и королевства.

Дата добавления: 2015-11-14