The letter to Party 6 страница

3.3.

Тень мертвеца

Ночь была на исходе ещё час назад. Путешествие трёх машин и фургона на расстояние трёхсот километров вложилось в неё, как ладонь в карман. Но то были последние силы, заставляющие пальцы не соскальзывать с руля.

Те, кому не пришлось вести машину, тоже не спали. Глаза, конечно, прижмуривались, наблюдая из окон за желтеющим утром. Но такова была договорённость: «Не спать. Вам, кого будут везти, нужно быть начеку и за себя, и за водителя. Осталось проехать 50 километров. Ближе к восьми часам утра, по подсчётам, мы сможем остановиться в долине, и там мы отдохнём».
А каньоны не заканчивались. Создавалось впечатление, что, уехав от «Rock of Ages», отряды возвращались туда же. И неудобства оставались те же – дороги где-нибудь в горах зачастую ездовые, сглаженные, а в этой каменной долине крыши кузовов, как волны на море, покачивались, потом, выехав на ровное, приобретали состояние спокойствия, чтобы со временем опять перейти в боунсинг.
Болезненная, блеклая желтизна солнца, поночная тень на земле, тишина, засевшая в местности. Только вот в салонах автомобилей, в противовес обстановке, было…шумно.

Они говорили. Много, громко говорили, стараясь притом не слишком вопить над ухом водителя, который наполовину засыпал, наполовину был зол от резких, дурных голосов, и ко всему прочему пытался соображать насчёт того, через сколько предстоит повернуть направо. А ещё он был рад, что они развлекают его своими шутками. Как будто чувствуют.
- Так вот, читаю, парни: «А не могли бы вы принести мне, пожалуйста, двойную «Маргариту» и двойную порцию индюшиной печёнки?..»
- Хера бы ей собачьего двойную порцию! – буркнул на заднем сидении Рэкс, расгоготавшись в лицо Оскару широко разинутым ртом.
- «…сказала старая мадам и уселась на аккуратный…». Слушай, Рэкс, не перебивай меня! – высоким голоском вывел Гаррет и отложил газету на приборную доску так, что она придвинулась, в такт покачиванию машины, ближе к рулю. Парень сжал пальцами переносицу, - Язык, блять, и так запл-летается, кто, кроме меня, таким придуркам, как вы, почитает?
- Ну, читать – это не в заднице ковыряться, да, Гаррет?
- Если бы ты только знал, как я хочу срать, ты бы…
- Ха, удивил! Мы, киллджои, всегда хотим срать, потому никогда этого не успеваем.
- И питаемся всякой хуетой, от которой не только высраться захочется!..
- Так, всё! «…нежно-кремовый диван, который хозяйка этой элитной гостиницы завезла из Бу…бу…» - ч-чего-чего? – «Бу…»,… Короче!
Газета шлёпнулась о пол, совсем затерявшись под ногами киллджоя. А на задних сидениях царил смех. Рэкс даже похрюкивал, привалив каштановый «ёжик» на плечо хохочущему до слёз Оскару. Алан смеялся искренне, но сдержанно: его горло сокращалось, словно он дул в стакан. Через минуту под крышу взлетел высокий мальчишеский смех рыжего на переднем, и от этого звука остальным стало ещё смешнее. Панели вибрировали. Колёса машины отказывались работать заодно, как дикие кони, впервые в жизни сплочённые в тройку. Хвалить или проклинать дифференциал? А лучше, себя.

Гоулу казалось, что череп разойдётся по швам.

- Можно потише же, мать Вашу перевыебанную! – помимо удара волны голоса о лобовое стекло, все пятеро ощутили, как кузов сильно подался вперёд и вверх, совершая какой-то круг. Подвески с колёсами словно оторвались. А в общем, было чувство, что машина подпрыгнула на сантиметров шесть.
Проморгавшись, все четверо уставились на Фана. Тот же зацепился одной рукой за борт люка во время «прыжка» и до сих пор не отдирал её.
- Гоул, всё в порядке? - Гаррет придвинулся к командиру и машинально тронул пальцами его локоть.

Гаррет не понял, почему, но Гоул резко отдёрнул руку, как от кипятка, пихнув по инерции младшего парня локтём в предплечье. Киллджой заметил: глаза у него были ни то перепуганные, ни то свирепые, но больше всего в них отсвечивала усталость. Хотя он и не обижался на командира. Несколько секунд длилось молчание, во время которого каждый киллджой по-своему приходил в себя. Стройный голос нашёлся на задних сидениях:
- Гоул.
- Что?
- Гоул, вставай.
Фан развернул шею назад: острое, правильное лицо стало ближе.
- Зачем? – он знал, зачем. У Алана всегда было только одно желание.
- Вставай, я поведу машину. Я не хочу, чтобы мы все разбились из-за того, что наш командир не знает меры.
- Со мной всё в порядке, - по слогам проговорил Гоул, - Едем дальше.
Он уже, было, выкрутил руль, чтобы автомобиль смог выехать на более плоский участок дороги и завернуть правее, по отношению к стене высоких каньонов. Машина подпрыгнула вновь, и сидящих резко потянуло вбок. Алан в момент оказался рядом, вцепившись в водительское сидение обеими руками:
- Освободи мне место, пожалуйста. Я знаю, что делаю, и знаю, что ты мне доверяешь. Тебе правда нужно отдохнуть, Гоул, ты не понимаешь?!..
…Фан вжал ступню в педаль газа. Машина как стрелка протащилась немного в пыли, подчинившись затем осознанному управлению.
- Нет.
Алан раздраженно хлопнул по спинке водительского сидения. Откинулся на своё и выплюнул вслух крепкое ругательство.

Обычно в таких ситуациях помогает радио. Это знал каждый. Но для перестраховки Фан запретил его включать, пока киллджои не достигнут ближайшей разлогой долины за каменными отвесами. И ни один автомобиль помимо них не разносил музыку вокруг. Связаться с Доктором было оговорено по приезду, так что пока киллджои могли только воображать звуки музыки.

Восток прибавил больше тепла в своих красках. И вид раскрылся шире вместе с тем, как отгибалась назад стена каньонов, теряя их высоту. Скоро они должны совсем закончиться по левой стороне и перейти в настоящий гористый щит по правой, в средине которого была спрятана долина. Травы на зиму выжигаются, высыхают полностью, а весной изредка пробиваются из земли чахлые ростки. Ведь не то, что ещё лет десять назад. Но солнце – такое же: сильное, плавно набирающее мощь. Когда оно не обжигает, им можно залюбоваться.

После полосы молчания голоса так естественно проснулись по салону. Парни на задних сидениях бодро что-то обсуждали, Гаррет сколупывал с карты краску по краям и шутил насчёт того, насколько они едут неправильно, и какие неприятности их ждут впереди. Даже Гоул стал легче в лице, и теперь часто отпускал шутки вместе с остальными, поворачивая на дороге. Утро стало приятным, чуть ли не впервые с многих времён, пусть ни один из киллджоев так и не поспал за всю ночь.
- Большой Заяц, - Алан поставил локоть на спинку сидения Гаррета, - продолжь читать эту байду, смешно же.

Гаррет поправил красную кепку. Она была завязана шкуркой пойманного когда-то зайца с маленькими песочными ушками.
- Мой бледнолицый брат Тушканчик, он же Алан Рамон Сильвестр, - все киллджои сразу же зашикали: «тише ты», «молчи», - хочет сказочку?
Фан захохотал первым.
- Так слушай: «Было видно, что та пожилая мадам на светлом диване когда-то в молодости умела делать неплохой минет, но с возрастом её умения потерялись. Хотя, в принципе, какая разница, если твой…»

***
Разом хлопнули дверцы машины. Одной. Второй. Третьей. Съехала вбок дверца фургона, и из неё спрыгнул на землю Рокет. Киллджои отошли от своих машин и собрались в круг у высокого холма, застеленного жёлто-зеленоватым так же, как и равнина. Взгляды их были прикованы к раскинувшемуся виду.

Долина возвращала в далёкое начало 2000-х годов. Зелёная, сочная земля, цветы, травы, пальмы и гигантские секвойи.

Цветы с иглами и совсем бескровные. Ну, а секвойи и пальмы повалились, оставив после себя только кактусы и юкку.

Осмотревшись по сторонам, Стин развёл руками и уселся, как обычно, на землю. Некоторые последовали его примеру, в том числе и Гоул присел на корточки перед приближающимся Грэйвзом.
- Который час, Рокет? – громко кинул он.
Ответа сразу не поступило, но через пару мгновений перед носом киллджоя оказался большой яркий циферблат часов Хизер. Фан подвёл глаза:
- Что, будем пытаться выйти на Доктора?
Грэйвз молча кивнул.
- Чемодан?
- С собой, - Грэйвз качнул в воздухе рукой, держащей кейс. Некоторые захихикали – рассмешило слово «чемодан». «Чемоданом» был кейс для радиоустройства, и в качестве него использовался чей-то давний дипломат. Командир отряда 39 поставил технику в центр круга, отложив дипломат в сторону, – не хотелось класть его под устройство, чтобы не сбилась частота волн.
- Оу, это будет надолго…, - буркнул Рэкс, почесав ягодицу.
- Ну хоть как-то, - быстро и беззлобно ответил Фан. Он обосновался возле техники, и теперь вытягивал вверх длинную антенну. От времени она заметно покривилась. Щелчок кнопки запуска – вся машина загудела, и пальцы киллджоя прошлись по регуляторам звука раза четыре, чтобы отладить его безупречно и избавиться от шума. Чистый звук был крайне важен во всём, что касалось связи с Ди по радио – одно неверно расслышанное слово, и операция могла провалиться легчайше.
- Люди, кто знает, продиктуйте мне код, - эти слова означали, что Фану удалось добиться устойчивости звука. Но все также знали: когда начнётся связь, помехи будут бороздить звуковую волну каждые пять секунд. Что поначалу безумно раздражало, но за пару лет можно научиться терпеть и не такие раздражители.
- Давай, набирай, - Рокет опустился возле Гоула, - Семь Три Шесть Один Один Два…

***
«Ну, кто едет в разведку по этой ёбаной трассе?». «А за холмом точно есть трасса?». «Пф, взобраться на холм и посмотреть – нет?». «Пошли». «Пошли». «Гоул, но ты ведь обещал, что будет привал. Я спать хочу!». «Гоул, что решаем?». «Я предлагаю, пока не поздно, уехать обратно, вслед за Доктором». «Даа, Доктор явно знал, что всё так будет, поэтому и выбрал себе нехилый путь для отступления». «Хотя бы Грэйс спасётся». «А, да, кстати». «Кобра». «Кобра…Брат Пойзона?». «Эй, мы отклонились от темы. Так вот, что решаем?». «Что бы мы не решали, скэйкроу будут тут вечером – и точка. И это максимум, что вечером». «Успокойтесь, ваши жизни и без того ничего не стоят». «Да, Хизер, твоя жизнь – самая ценная, согласен». «Гоул, почему ты молчишь?». «Гоул». «Гоул!»

Их голоса доходили как из-под толщи воды, а они и не заметили: кое-кто не с ними. Хотя он по-прежнему сидел на земле, возле аппарата, у их ног.
Фан быстро нашёл, что ответить. Он обдумал это за то время, как остальные были слишком увлечены спорами. Но для начала, для приличия, следовало посоветоваться с Грэйвзом. Киллджой встал.
- Рокет, как ты считаешь, нужно ли отправлять кого-то на разведку дороги? Она нужна нам?
Грэйвз пригладил торчащие серебристые волосы. Учтивость Гоула пришлась по вкусу.
- Нужна. Так станет понятнее, когда начинать разворачивать наш план обороны. Твой план. Опять собираешься что-то жечь?
Фан улыбнулся и незаметно ткнул кончиком языка в щеку:
-Увидишь, - киллджой окинул взглядом собратьев, - А для остальных, думаю, - отбой до двух дня. Шесть часов. И двое на страже. И тогда, после этого, будем приступать.

Для разведки согласились взять троих: Стина, Рэкса и Алана.

- А теперь, спать, - повеселел Фан, - Я лично спать не буду, буду наблюдать, поэтому вам ничего не угрожает. Разве, попрошу одного человека поохранять на другом конце холма.
- Я буду.
Рокет Грэйвз. Конечно же.
- С тебя текила, Гоул, что моришь людей неспанием! – весело прокричал Оскар, пустившись с остальными киллджоями по холму.

Фан улыбнулся уголком рта. Увидел, как, закуривая, отходил на противоположную сторону холма Рокет. Скоро все уснут, и такое умиротворение, без единой души рядом, будет лучше нервного сна. Киллджой уже облюбовал себе место для «наблюдения», чуть выше на холме, чем поукладывались остальные, и двинулся к нему. Он снимет жилетку, подстелет её себе и так же закурит, и в голове не будет ни единой мысли, или все мысли сразу. Или полезные мысли о горящем капкане для белых. Или ничего.

Но, не пройдя и полпути до заветного места, Фан снова услышал вереск Оскара. И в который раз поразился, насколько у парня громкий голос. Сначала киллджой не расслышал, что именно тот кричал, однако Оскар, будто специально для командира, с привычной весёлостью выкрикнул вновь:
- Ха-ха, вот вам утренняя почта!

Киллджои подходили к Оскару, щурились куда-то вдаль, а после равнодушно зевали и спускались на свои места. Ничего интересного. Оскар и сам бросил внезапное оживление, увязавшись за остальными вниз, к подножию холма, когда его заинтересованный командир как раз взбирался на него. Фан замер. Осторожно развернулся и присел на жилетку, сложив ладони козырьком над бровями. Трёхцветная голубо-зелёно-жёлтая долина и…
…сердце неприятно кольнуло. Старые враги обсели.

Ярко-голубой ящик для писем. И здесь. Своей острой дверкой поддевший ровное настроение.
Фан со злостью опустил спину и голову в сухую траву, только чтобы не смотреть в долину. Небо значительно лучше. Там нет мертвецов. Он не посмотрит туда, где мертвецы.

***
10:45

Фан поменял положение, взгляд, настроение; мысли потекли совсем по-другому. И снова быстро. Как же быстро иногда меняется мир! Неужели нет ничего постоянного в нём?
Теперь киллджой сидел, накинув жилетку на плечи. Неспешно касался губами сигареты и смотрел туда, вдаль, на ярко-голубой прямоугольник. Вокруг было мирно, сонно, создавалось впечатление, что ты по-настоящему один, и можно не опасаться любопытных глаз, ушей. Можно дать волю всему. И Фан заговорил:
- А я ведь лучше тебя. Знаешь, почему? Потому что я выжил, а ты нет. Не поверишь, но всё это время мне так хотелось почувствовать, что именно чувствовал ты тогда. Как именно огонь подковыривает кожу и.…
Да я не сдох потому, что сдыхать не хотел! Для кого мне спасаться? Тоже, подумаешь. Спасаться для кого-то… Да, мне не для кого жить, поэтому все думают, что я хренов самоубийца и поэтому потащил людей в ту трубу. Сначала так и было. Наверное. Я уже ничего не знаю. Я знаю только, что не хочу ни жить за тебя, ни умирать за тебя, и да будь ты проклят со своими преследованиями! Ч-чёрт! Свали из моей головы! Свали! Свали наконец-то! Блять!..
Мы сегодня будем драться не на жизнь, а на смерть, и тебе не место здесь. Надо было думать о том, чтобы быть рядом, тогда, в пожаре на телекомпании. Ты же не захотел остаться. Вот и я теперь не хочу видеть перед глазами мёртвое лицо, когда скоро мы все будем вынуждены… отстреливаться до крови из ушей, до крови изо всех дыр! Ты понимаешь, что это значит?!
Может, на том свете, я и задам тебе все вопросы. А сейчас я хочу пожить свободно. У меня не было жизни до этого дня. Всё. Надеюсь, ты свалишь. И не нужно мне призраков на поле в разгар стычки! Договорились? Договорились? Хорошо.… Ха-ха, если б я написал всё это на бумаге, это было бы самое правдивое письмо. А так, гори все мои послания тысячу раз лютым огнём. Дурак! Только дураки не оставляют вас без внимания… Вас не существует! А от тебя…даже праха не осталось.

Фан притушил сигарету о каблук сапога и швырнул наземь. Глубоко вздохнул, опустился на траву.
«Если бы ты знал, как мне трудно без тебя» было произнесено гораздо тише, будто нечто неважное.

Рокет Грэйвз боялся даже пошевелиться. И от услышанного, и оттого, что Фан мог пристрелить его на месте, узнав о «подслушивании». Грэйвз убеждал себя: услышал его случайно, но вероятность доказать это Фану была нулевой. Рокет приник к земле, сделав вид задремавшего.

Но, так или иначе, теперь он знал о жизни Гоула всё.

***
14:39

- Лейте, лейте! У меня не десять рук, я один не могу со всем справиться! – орал киллджой, взбираясь по крышам машин, пока не угодивших на кострище.
- Куда лить, Гоул? И так жарко невыносимо, кашляем, а ты хочешь ещё машины жечь? – прикрывая ладонью нос в волдырях, пожаловалась белая девушка, Молли.
Фан никак не отреагировал на жалобу и спрыгнул с последней машины к тому месту, где тлел и разносил удушающий запах перекинутый автомобиль вот уже полчаса как.
- Молли, все вещи уже забраны из вашего фургона? – поинтересовался он.
- Да.
- Тогда нужно спустить его с холма, при чём уже очень давно! Немедленно скажи Рокету, пусть он вместе с парнями это сделает. Всё ясно?
Молли кивнула, не подводя глаз, и, наконец, отбежала от киллджоя, чьи голый торс и строгий тон не давали её глазам подвестись.
Внутренняя сторона холма, сопряжённая с долиной, вдоль и поперёк на светлой траве была расчёрчена следами шин. Внешняя сторона, нависающая над трассой, оставалась абсолютно чистой, будто бы киллджоев здесь и не было. Только горящие, очевидно, сбитые аварией, автомобили с тёмными масляными следами по асфальту, напоминали, что киллджои всё же здесь были, но, о счастье, разом погибли в огненной ловушке. Участь подонков. Скоро к этому оранжевому зрелищу прибавится фургон команды 39.…Оставался вопрос с трупами внутри железного пекла. А также - со Стином, Рэксом и Аланом, что сих пор не прибыли с разведки. Больше всего Фан переживал за них, а не за собственное сердце, от жары и поднимаемых тяжестей готовое разлиться морем крови по организму. Он увидел, как шатаясь взъезжает на холм фургон Рокета, и за ним идут киллджои. Так, остановился. Сейчас его будут толкать. Но послышалось нечто вроде крика вдалеке, со стороны трассы. Это было слишком далеко, чтобы можно было сразу разобрать суть звука. Фургон накренился больше с тем, как толкали его четверо киллджоев. Звук стал доноситься отчётливее, и сквозь прозрачные языки пламени перед собой Гоул сумел разглядеть маленькую точку неясного цвета. Машина, и она сигналила.
- Не сбрасывайте! Подождите пять минут, там киллджои едут! – бешено замахал руками Фан киллджоям на холме и, обойдя тлеющий по центру дороги автомобиль, понёсся навстречу. Нужно, чтобы Алан затормозил хотя бы в метре от пожара: настал черёд сгореть на некотором расстоянии и машине Гоула. Горячо любимой, но жертвовать надо. И никто не давал гарантии, что будет шанс ещё сесть за этот руль в другой ситуации.
- Чёрт возьми, вы живы?! – кричал издалека киллджой, подбегая к машине. Дверцы распахнулись. Навстречу ему с рвением выбежал Алан.
- Живы… Живы, но мы еле…
Рэкс и Стин с таким же тяжёлым дыханием были уже рядом. Гоул наклонился ближе к Алану:
- Колонна? Поодиночке?
- Они, один за другим, проезжали навстречу нам, - объяснил Рэкс, - Как говорил Ди.
- Нам пришлось прикончить всех. Всех! А их было восемь. И так, чтобы ни единый не остался в живых, - продолжил Стин.
- Они ехали с одинаковой разницей во времени, примерно в полчаса, - подхватил Алан, - У BL/ind всё просчитано. Но после того, восьмого, - мы час ждали - новый автомобиль не появился на трассе. Тогда мы решили ехать скорее сюда, и…
- …И не проехали мы и четырёх километров, как увидели на хвосте девятого и десятого! Пришлось отстреливаться, - задыхался от возмущения Рэкс, - Больше заряда в бластере у меня нет.

Киллджои переводили дух, и Фан, выждав минуту, дал задание:
- Парни, это уже в прошлом. Сейчас осталось облить бензином нашу машину, подвести следы шин – вы помните.
Киллджои восприняли знак к работе и согласно кивнули. Направились обратно к автомобилю. Фан лишь придержал за локоть Алана:
- Алан, ты лучше и быстрее всех соображаешь, - киллджой улыбнулся оценке командира, - Скажи, через сколько они будут проезжать здесь? Точно же не до глубокого вечера ждать придётся.
- Два часа... Мне тоже прискорбно об этом думать, но…два часа, Фан.
- Выходит, Ди соврал, либо недосчитал, когда прикидывал, что они будут здесь не раньше, как стемнеет. Хотя ему подсчитывает Кобра, а у него с этим всё прекрасно. Так же, как и у тебя, - Гоул взглянул на киллджоя не осудительно, а благодарно. Неужели раньше он мог недолюбливать сообразительного мексиканца с правильным лицом только из-за дальней схожести с Коброй по качествам?
- Вот, ты сам ответил на свой вопрос, - Алан невесело улыбнулся и развернулся вслед киллджоям, обхаживающим бело-чёрную машину.
Какую-то минуту Фан стоял не шевелясь. Глаза сами остановились на отрезке горизонта – тона приобретали предвечернюю серьёзность. Жизнь промелькнула бегущей строкой на экране: Кобра, Доктор Смерть, Грэйс, Пати, Джет вместе со своей командой, прибудущей, вероятно, всего под ночь. Что значат теперь эти люди? Прошлое замкнулось по ту сторону горизонта, а по эту - коричнево-прозрачными парами бензина через минуту взойдёт автомобиль, извлекая красные искры из своего железного тела. Прежние мечты о подрыве Бэттери-сити растворились в воздухе, желания перестали казаться ноющими и требующими немедленного исполнения.
Может, их и не было никогда? Жизнь навеяла очередной мираж и ввела в заблуждение? Самая искренняя ненависть, самое стойкое недоверие, самые чистые надежда и радость, самое слепящее обожание, самая крепкая былая дружба – не им ли принадлежали эти чувства?
Фан мгновенно прогнал в памяти поражающие ощущения прошлого: от рези в глазах после вспышки огромного лазерного проектора до сильнейшего оргазма, от вызванного чей-то удачной шуткой смеха до самой ноющей раны. Можно считать, что всё это – в последний раз.
Осталась, как осадок мела, пустота внутри. Пустота, необходимая для того, чтобы идти дальше.

Киллджой позже понял: он не заметил, как сбросился с вершины холма фургон. Массивная пыльная развалюха, а теперь - развалина.

***
17:13

Отличить бутафорную гибель киллджоев от настоящей на глаз было невозможно. Дверцы, стёкла, панели, курящиеся отвратительным запахом шины. Они превратились осколками и частями. Взрывы разбросали их далеко по асфальту. Над холмом нависла рука дыма. Трасса на отрезке, огибающем холм, напоминала угольки, между которых заронились оранжевые зернинки огня. Чуть поодаль, где тлела машина Фана Гоула, по асфальту был пролит липкий мазут.

***
17: 41

Ориентироваться в близости скэйкроу к месту их пребывания киллджои могли лишь по звукам с трассы. Обсесть холм сверху – не самое разумное решение, если хочешь оставаться для противника незамеченным. Киллджои выкарабкались на холм, тесно припав к земле, прислушиваясь к дороге, отстукам бешено колотящегося сердца и разговорам собратьев. Подбадривают.

Из крошечной ложбины между двумя холмами визуально наблюдал за трассой один Рокет. Бинокль мало давал, но зрение вряд ли обманешь, когда перед ним проплывёт ярко-белая точка. Хизер Найт, Молли и Стин были рядом с командиром. Минуты тянулись бесконечно долго, и, чтобы развеять общую скуку, Грэйвз завёл речь:
- Мы с Пойзоном однажды по поручению Ди прочесали всю Северную Калифорнию. Так это, называется «местность разведывали», почти не грабили – не было куда, но зато ландшафт, думаю, и он, и я выучили как стих. Тогда ещё вон этого не было, - Рокет указал пальцем на Гоула на противоположной стороне холма, - Но и тогда Пойзон был, будь здоров. Я вполне верил, что заработал, разъезжая с ним, нервный срыв. Так вот, о чём это я? Встречались мне большие холмы, наподобие того, где мы сейчас есть, и они тоже переходили в долины.
- И?.., - Найт всерьез заинтересовалась рассказом.
- И…везде всё одинаково: что там, что тут. Это с первого взгляда долина кажется неприступной, а на самом деле объехать её в каньонах – проще простого. Скэйкроу не засмущают, думаю, ни валуны, ни цветочки с травками.
- Хочешь сказать, если белые не достанут нас со стороны дороги, то…
- Достанут нас в долине? – перехватила мысль Молли девушка с чёрно-синими волосами.
- Да, Хизер. Я заикался об этом, помню, Гоулу, но он меня не послушал.
- Не странно.
- Эй, ребята, - внезапно подскочил Стин, - Рокет, посмотри в бинокль – по моему, первый подъезжает…
- Одиннадцатый, - поправила Найт.

Рокет прислонил лицо к линзам не без волнения. И незамедлительно обратил его к Стину:
- Ясновидящий, ты прав.

***
17: 57

- Парни, тсс. Я хочу услышать, что там происходит.

Правая часть холма усердно хранила молчание в течение пяти минут, пока Рэкс не начал вещать о состоянии трассы:
- Я так и не понял, куда делся первый, а вот второй, вроде как…, - парень прислушался сильнее, - вроде как.…Или это и есть первый? Ну, в общем, колёса скрипнули. Резко скрипнули, что…таак, его занесло вправо (просто звук слышнее, машина близко к нашей стороне - я по этому сужу, парни). Не знает, как объехать пожарище. С управлением не справится.…Гарантирую.
- Ну да, глаза водителя видят огонь, боятся. А рулить всё равно же надо. А глаза боятся…Паника...
Киллджои водили любопытными взглядами – любому страху не удавалось пока вытеснить это чувство. Фан сидел напротив Рэкса, напряжённо перечисляя в памяти все доступные для отпора единицы оружия.

Сердце ёкнуло от радостного возгласа «Даа, он подорвался! Этот сучий потрох подорвался!». Но ёкнуло больше с перепугу, от неожиданности. Интуитивно каждый теперь мог предположить, что следующая машина скэйкроу загудит на трассе через пять минут – такой интервал был между вторжениями двух предыдущих.
- Эй, парни, все, - окликнул киллджоев командир, - давайте-ка сейчас пересчитаем наше оружие. А то выйдет, что мы надеемся на себя понапрасну, и… Нам точно не сдобровать в случае чего.
Парни оторвались от земли и принялись судорожно разглядывать: всё ли оружие на месте.
- Давайте, помогите вспомнить. Бластеры:
- Десять. Если по два у каждого. И два запасных у меня в рюкзаке.
- И у меня!
- Гранаты:
- Семнадцать на весь отряд.
- Плохо. Раньше больше имелось.
- Ещё кастеты.
- И твой огнемёт.
- Огнемёт я оставил в машине. Он сгорел вместе с ней, он бесполезен. Блять, я никогда бы его не взял, если бы знал, что лазерка сдохнет в нём после второго же применения. А пожар на этой соломе нам не нужен. Ну да бог с ним, он на стации уже своё отслужил. Так, идём дальше: ножики, надеюсь, у всех есть?..

***
18:16

- Ну, что я могу сказать: на нашу приманку купилось только четверо водителей.
- Только четверо…, - задумчиво провела Молли.

Но запаха распадающегося топлива значительно прибавилось в воздухе. Это было ощутимо.
- Один едет обратно! – Рокет Грэйвз не отрывался от бинокля в надежде высмотреть малейшую точку, которая бы предопределила ход дальнейших событий для киллджоев и для скэйкроу.
- И он едет сюда. Скоро они все будут в долине, - с расстановкой подытожила Найт, переводя взгляд с Рокета на Молли, с Молли на Стина.
- Скоро, - повторил командир. Он знал, что поверить собственным ушам всё-таки придётся, - Надо найти Гоула. Говорить будем.

***
18:25

Помимо торохтения колёс, фургон заполняло не много звуков: шелест клавиатуры и движение прокручиваемой ленты на радиоаппарате Доктора Ди. Кобра работал теперь в отдельной комнате; она была ему знакома - он разделял её сам последнюю треть своей киллджойской жизни. По монитору ноутбука были разбросаны кричащими точками перемещения машин скэйкроу как в сторону седьмой трассы, так и в обход долины. Через полчаса кольцо вокруг киллджоев сомкнётся окончательно. Доктор Смерть, будто прочитав нерадостные мысли Кобры, подал голос из соседней комнаты:
- Как у них дела?
- Никак, Доктор. Выживут единицы.
Смешок Ди показался Киду совсем неуместным. Речь шла о людях, которых он знал, и просто – о киллджоях. Неужели для него ничего не значат их жизни?
- Ну, я предупреждал, что так будет.
«Меня – да, а Фана нет», - со злобой пронеслось в голове Кида.
- А ты, Кобра, не огорчайся. Мы и сами не знаем, что станется с нами по дороге. Разве, у нас мозгов чуточку больше, чем у остальных, ха-ха!

Киллджою захотелось взглянуть на Грэйс – девочка сладко спала на кровати у стенки. Грэйс. С сегодняшнего дня Киду на плечи ляжет её воспитание. Он многое расскажет девочке и научит всему, что знает сам. Он сочтёт долгом подарить ей будущее. Смысл жизни отныне замкнулся вокруг этой девочки – этой, у которой нет ни отца, ни матери, зато есть огромный ожоговый шрам по всей голове. В двенадцать лет. Проклятая кислота. В каком-то смысле они были похожи: киллджойская жизнь лишила Кобру ног, а Грэйс – волос, вместе с возможностью вырасти красивой девушкой и найти, может быть, любовь. Одна из обязанностей родителей – говорить своим маленьким чадам, что они красивы, и как можно чаще. Кид будет это делать. Иногда она называла «папой» Пойзона, по простоте детской души, нуждающейся в отце. Теперь роль отца старательно будет исполнять для неё Кобра. Они – единственное, что осталось друг у друга. Больше - никого.

Любимого брата уже два года, как нет в живых. Джет с командой отправился на противоположный конец пустыни, и Кобра не питал иллюзий насчёт возможной встречи.

Фан…

«- Я ненавижу тебя.
- Я тебя тоже, знай. Я хотел сказать тебе это до того, как уйду, но ты меня опередил. Я ненавижу тебя, Кобра. Больше всех на свете. Но не знаю, кем бы я был и что бы со мной было, если б я тебя не знал.
И после – поцелуй в губы. Гоул впервые позволил поцеловаться, хотя раньше строго запрещал это. Отчего, киллджой не знал. Губы Фана раньше припекали другие поцелуи, может,…может, для него они важны и после того, как оборвались навсегда? Высохли тонкой плёнкой. Кобра знал её вкус. Его не хочется перебивать ласками иных ртов. Но Фан прильнул к губам Кида сам. Поцелуй был удивительно невесомым – Кид никогда бы не подумал, исходя из виденного, что Фан может так трепетно целоваться. И значение поцелуя, сейчас, было много большим, чем те, которыми бы мог сопровождаться их странный секс. Но это уже кануло в прошлое. Остался вместо злостных воспоминаний порыв мысленно пожелать Фану выдержать всё, что его ожидает.
Вскоре Гоул отстранился. Полувздох-полустон, веки распахнулись. Киллджой покинул комнату».
Так они расстались.

Точки на экране курсировали вдоль сетчатой трассы, и уже добрая часть их мерцала на объездной дороге меж каньонами. Две машины задержались на трассе, нагоняя основную колонну. Двадцать минут, и они присоединятся к ней. Двадцать минут.

Дата добавления: 2015-11-16