Храм крокодила

Мой желудок сжался, когда я закрыла глаза и вцепилась в длинную шею Астена. Посреди пустынной долины была едва различимая коричневая точка, и я задумалась, было ли это животное, умершее на солнце, или растение смогло вырасти посреди ничего. Но я не угадала.

Огромный ибис вздрогнул, вскидывая крылья и тормозя падение, а потом быстро захлопал ими, пролетая над песком к объекту. Астен повернулся и пригнулся, чтобы я смогла соскользнуть с него. Когда я слезла с него, его тело вспыхнуло бриллиантовым белым светом, возвращаясь к человеческому облику. А чуть позже рядом приземлился золотой сокол, тоже изменяя облик.

- Лили! – сказал Амон, приближаясь ко мне. – Спасибо, что позаботился о ней, - добавил он, взяв за руку Астена.

- Это было даже приятно, - Астен подмигнул мне и направился к доктору Хассану.

Амон скользнул теплыми руками по моим плечам, нежно проведя кончиками пальцев по моей перевязанной руке.

- Все еще болит?

- Да. Но уж точно не так, как болел бы укус того червя.

- Не надо о таком шутить, - Амон был серьезен. – Он мог тебя убить, а моих сил не хватило бы, чтобы помешать этому.

- Но все в порядке. Твой брат успел меня спасти. Он использовал свою звездную магию, или что это было.

Амон ничего не сказал, коснувшись моей шеи, и я поняла, что он снова собирается оценить состояние моих ран. Я мягко, но настойчиво убрала его руку.

- Эй. Хватит уже столько переживать за меня. Обещаю, что если я вдруг почувствую, что я на грани смерти, то я тебе сообщу. А тебе нужно сосредоточиться на этой церемонии, разве не так? Уже почти полнолуние. Осталось мало времени.

Сжав челюсть, словно молчание стоило ему больших усилий, Амон кивнул. Мы направились туда, где стояли Астен и доктор Хассан, но когда я с шумом втянула в себя воздух, почувствовав боль в ране на ноге, Амон подхватил меня на руки и нес меня, согревая теплом своего тела. Я знала, что его энергии не хватит на то, чтобы поделиться ею, и собиралась возмутиться, но он пробормотал мне на ухо:

- Даже не думай отказать мне и в этом, Нехабет. Позволь мне хотя бы сделать то, что я смогу, для тебя.

Помня о принципе Амона винить во всем себя и постоянно пытаться помочь мне, я отступила и просто наслаждалась его близостью, собираясь позже вернуть должок.

Жаркое солнце было прямо над головой, и его свет приободрил Амона, его кожа впитывала этот свет. И пока я смотрела на его прекрасное человеческое лицо, я подумала, как все-таки глупо было бояться раньше самой мысли влюбиться в мумию.

Амон не мог изменить того, кем он был. Он не просил делать его героем Египта, что уж говорить о том, что тысячелетиями его тело должно было гнить. Он был обычным человеком, попавшим в небесную игру – мощная пешка богов, что шла по доске и жертвовала собой ради их целей.

Я решила, что попытаюсь отыскать для Амона и его братьев путь, как выйти из этой игры. Но для начала нужно было пробудить третьего брата. Я так глубоко погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, что все остальные встали в круг и в тишине смотрели на что-то вниз.

- Что там? – спросила я, крутясь, чтобы увидеть то, на что все уставились. Амон ослабил хватку, и я смогла повернуться так, чтобы видеть лучше. И то, что я увидела, заставляло дрожать дыхание. Перед нами на песке лежал человек. Он был обожжен и истекал кровью, один его глаз был вырван, а руки и ноги – сломаны так, что в нескольких местах даже были видны кости, но он все еще дышал.

- Господин? – он сухо закашлялся, и кровь застывала сгустками на горячем песке. Амон прижал меня к Астену, но я попыталась вырваться, и он передумал, опустив меня вниз. Амон склонился и коснулся плеча мужчины.

- Я здесь. Анубис послал тебя, - сказал Амон. И он не спрашивал, а утверждал. Мужчина кивнул. – Что с тобой случилось? – спросил Амон, и тут я опознала изломанное тело. Это был высокий шабти, которому было приказано найти бога луны.

Он хотя бы оказался верным. Я опустилась на песок рядом с Амоном, вытянув свою раненую ногу рядом с ногами шабти.

- Это… - он болезненно сглотнул, и мое сердце сжалось, когда я увидела, что и несколько зубов у него были выбиты. – Это был Темный.

- Он нашел тебя и изранил? Пытал, чтобы добыть информацию?

Шабти покачал головой, и даже это маленькое движение заставило его заскулить.

- Ему не нужна была инфор… - он со свистом вдохнул. – Информация.

- Тогда чего он хотел? – спросил Астен, его лицо выражало сочувствие.

- Остановить церемонию и передать вам соо… сообщение, - тело мужчины содрогалось, когда он начал задыхаться. Амон взглянул на брата, и тот кивнул и поднял руки, говоря на египетском и насылая заклинание на шабти. То, что Астен сделал, помогло. Дрожь прекратилась, и глаз шабти прояснился.

- Что за послание? – мягко спросил Амон.

Лицо слуги залил жар, он вскрикнул, когда невидимая сила подняла его тело в воздух. Его сломанные руки болтались по бокам, глаз закатился так, что видно было только белое светящееся глазное яблоко и пустую глазницу рядом с ним.

Шипящим голосом, что был совсем не похож на голос шабти, с его языка срывались слова, и я не сразу смогла разобрать их.

- Вы пришли сюда в поисках силы луны,

Но он скрыт за тучей, его сила повержена.

Оплакивая его, вы призовете на себя пожирающее пламя,

Что заставит вас выть от боли и грызть пальцы,

Ведь вы не сможете остановить волну тьмы.

А она уже окружает вас, связывая и разрывая на части.

Над его телом летают мухи, в его плоти личинки,

Но все еще можете спасти его из гниющего плена.

Цена? Так мала. Безделушка. Пустяк.

И ищу только глаз.

Но обычный глаз не спасет его, такого великого,

Достойная цена – Глаз Хоруса.

Его проглотят целиком голодные звери.

И лишь после этого вы вернете брата

Из объятий смерти.

Если вы не придете за ним,

Тогда я отвечу адским потом,

Я брошу тень на величие солнца,

Выжму кровавые слезы луны,

И сотрясу основание космоса,

Пока все звезды с неба не упадут,

А человечество не исчезнет.

Голова шабти откинулась назад и безвольно болталась, когда он замолчал. Медленно его тело опустилось на песок, который проваливался под ним, погребая заживо. Вскоре из песка выглядывала только одна голова, и песок над ней выстроил нечто детальное, похожее на древние египетские здания.

Я прижала ладони к губам в ужасе.

- Неужели?.. То есть, у него Ахмос, и он хочет обменять его на… глаз Амона? – выдохнула я, с трудом выдавливая из себя слова.

Вид пустой глазницы на лице шабти уже достаточно напугал меня, особенно, когда я представляла себе, как больно было ему терять глаз. Этого не могло случиться с Амоном. Просто не могло.

Амон и Астен не отвечали, и я перевела взгляд на доктора Хассана, который снял шляпу и повесил голову. Дела были плохи. Я надеялась, что просто чего-то не поняла, не так восприняла при переводе. Я надеялась, что Амон не собирается обменивать глаз на брата.

Амон и Астен разглядывали какое-то время строение над шабти и обменялись долгим взглядом. Бог солнца опустился на колени у головы умершего слуги и накрыл ладонью его лицо.

- Ты служил хорошо, - тихо произнес Амон. – Ты освобожден от этого наказания. Пусть твоя верность будет вознаграждена в загробной жизни, - с глубоким вздохом изо рта мужчины вырвалась жизненная сила и замерла в воздухе, перед тем как разрушиться и взорваться светом.

Тело, укрытое песком, дрожало. Тонкие лучи золотого света вихрем кружились вокруг него. Тело уменьшилось, разрушая песочное здание над ним. Амон сунул руку в гору песка и шарил в ней, пока не нашел нужный предмет. Медленно он вытащил оттуда камень, вырезанный в форме шабти, и отдал его доктору Хассану, который мягко отряхнул его и спрятал в свой рюкзак.

- Мы идем в храм? – спросил доктор Хассан, застегнув рюкзак.

Амон кивнул.

- Он еще стоит?

- Да. Хотя медленно превращается в пыль.

- Как и все мы, - мрачно ответил Амон. Он и Астен оттащили доктора Хассана в сторону, отойдя на пару футов, чтобы я не могла слышать их разговор, хотя они все равно говорили на египетском. Я злилась, что меня бросили. Когда они договорили, Амон спросил:

- Доктор Хассан, вы не могли бы провести Лили чуть дальше по долине? Нам с Астеном нужно поговорить наедине.

- Конечно.

Амон обхватил меня руками за пояс и помог встать.

- И, может, осмотрите ее раны? – добавил он, когда доктор Хассан обхватил меня рукой за плечи.

- Постой, - я повернулась к Амону. – Я не понимаю. Что это за здание было на песке? Ты ведь не задумал что-то радикальное?

Амон одарил меня долгим печальным взглядом и отвернулся к брату. Доктор Хассан покорно отвел меня подальше и склонился, чтобы осмотреть мои бинты.

- Их нужно сменить. Можете сесть, дорогая?

Взяв меня за руку, он послужил опорой, пока я забиралась на камень и садилась. Когда я отдала ему рулон бинтов, что он оставил в моей сумке, я спросила у него, что происходит. Он не горел желанием отвечать и оглянулся на двух мужчин, что были далеко от нас.

- Я так понимаю, что мы пойдем в храм Ком Омбо, храм крокодила.

- Туда забрали Ахмоса?

- Да, если послание было верным, а я думаю, что это была правда.

- Откуда вы знаете?

- Потому что здесь не было пустыни, которую вы сейчас видите. Когда я прятал здесь Ахмоса, тут был такой же оазис, как и тот, где был скрыт Астен. Он был погребен в дупле самого высокого дерева и охранялся бессмертными стражами. Прикосновение Темного…

- Несет смерть? – сглотнула я.

- Нет, - доктор Хассан покачал головой, закрепляя новую повязку. – Оно приносит нечто худшее, чем смерть.

- Что может быть хуже?

Доктор Хассан смотрел поверх моего плеча. Его глаза блестели, как стекло, пока он обдумывал мой вопрос.

- Ах, - сказал он, словно кто-то прошептал ответ ему на ухо. Наконец, его взгляд вернулся к моему лицу, и он улыбнулся. – Знаете, ведь даже в смерти остается память о прожитой жизни. Умерший человек или животное продолжает питать землю, а поколения их расширяются за счет предков. То, что делает Сетх, это не просто разрушение. Он отменяет.

- Отменяет?

- Отматывает назад. Забирает каждую сторону жизни, пока не остается ничего, - доктор Хассан зачерпнул пальцами песок и позволил ему стекать сквозь его пальцы, - кроме пустой земли. Исчезнут даже следы тех, кто давно ушел. Это он хотел сделать с Ахмосом, Астеном и Амоном тысячелетия назад. Он хотел большего, чем жертва, он хотел стереть их. Он хотел сделать так, словно их вообще не существовало, и все добро, что свершилось с их помощью, все жизни, которые были с ними связаны, все это исчезло бы. Их народ бы ужасно страдал, а такая отмена ослабила бы богов, и он смог бы стать сильнее их.

- Он может такое?

- О, да. Видите ли, победить зло – значит, рассеять повсюду свет добра. Это дает силу богам. Он делал хорошее, Сетх использовал силу, чтобы восстановить плодородие земель, чтобы благословлять людей Египта, и он получил определенный уровень силы.

- Потому что они поклонялись ему?

- Отчасти, но все не так просто. Их поклонение Сетху отодвинуло в сторону других богов. Он обманул всех, смертных и бессмертных, и когда он делал вид, что служит человечеству, он поднимал их все выше, чтобы низвергнуть с огромной высоты. Сила, что он получил от созидания и помощи людям, была лишь частью той силы, что он хотел получить, отменив их. Но такая отмена требовала времени, ведь стереть кого-то уже мертвого проще, чем сделать это с живым. Поэтому Сетх приказал своему верному жрецу принести братьев в жертву.

- И когда он пытался убить Озириса, он хотел стереть его?

- Верно, Лили. Вы правы. Но до того, как он завершил свое дело, Изида нашла тело мужа, и они с Анубисом восстановили его. К сожалению, части его пропали, и потому он уже не мог жить на Земле.

- И потому он теперь обитает в загробном мире.

- Да. К счастью, скрытый замысел Сетха насчет Амона и его братьев вовремя раскрыли, а его планы были сорваны раньше, чем он смог закончить начатое. Зная, что Сетх продолжит пытаться стереть трех принцев, ведь он вложил в них столько энергии, Анубис забрал их оттуда, сделав слугами Египта и наделив небесной силой богов.

- Но тогда почему Сетх не мог стереть других людей? Меня или вас, или отца Амона, например? Разве он не получил бы от этого силу?

- Теоретически, мог, но это потревожило бы богов, и они вмешались бы. По причине рождения Амона, Астена и Ахмоса, а именно Сетх был тем, кто поспособствовал их рождению, единственным богом, что слышал и реагировал на опасность, был он сам. Уничтожение чьих-то созданий давало бы такую огромную силу, что никто не смог бы противостоять бессмертному, получившему ее. Но за нее нужно платить ужасную цену.

- Как Анубис смог узнать и прийти на помощь, если его не потревожили?

- Народ молился всем сердцем за любимых принцев, а особенно матери принцев, и боги не смогли оставить без внимания их полные веры мольбы.

Наш разговор был прерван приближением Амона и Астена. Астен нахмурился, глядя на доктора Хассана многозначительным взглядом. Доктор поморщился, словно получил выговор, хотя не было произнесено ни слова, и с уважением кивнул. Я подумала, что они могли злиться на то, что он так много рассказал.

Но, как по мне, я имела право знать, а потому взяла доктора Хассана за руку и ободряюще по ней похлопала.

- Мы решили, что будем искать храм, - сообщил Астен. – Мы обязаны найти брата, - голова Амона была низко склонена, словно он над чем-то усиленно размышлял. Я закрыла глаза и попыталась понять, что он чувствует, но словно врезалась в каменную стену, и как бы высоко я не пыталась вскарабкаться, как бы долго вдоль нее ни шла, она не кончалась.

- Амон?

- Все будет хорошо, юная Лили, - прошептал он пустым голосом. – Верьте словам Астена.

- Забудь об этом! – рявкнула я, встав, не в силах держаться в стороне. Я усилием пыталась оставаться на ногах, и это убавило мое праведное возмущение, но я продолжала двигаться и ударила по груди Амона. – Я тут заметила, - говорила я, ударяя кулаком по его груди, - что ты решил игнорировать меня, принимая радикальные решения, не учитывая мое отношение к происходящему. Да будет тебе известно, что я так же втянута во все это, как и ты, и потому имею право знать. Что. Происходит, - заявила я, выделив последние три слова.

За всю жизнь я ни разу не выказывала желания сделать выбор самостоятельно. И теперь это придало мне гордости. Я сомневалась, что мне хватит силы духа, чтобы делать это так, как мои родители, но уже это заявление Амону и его брату было шагом вперед.

Амон обхватил меня руками, нежно сжимая.

- Прости, Лили. Я не хотел оставлять тебя в стороне. Я просто хотел защитить тебя, - он был уставшим, его кожа была холодной. Солнечный свет уже не согревал его так, как это было до встречи с умирающим шабти.

- Я понимаю, - мягко ответила я. – Правда, понимаю. Но я все же сильнее, чем ты думаешь. Ты можешь рассказать мне правду. Обещаю, что не сбегу.

Астен наблюдал за нами с нескрываемым восторгом, а вот доктор Хассан выглядел смущенным нашим разговором. Мгновение я думала над тем, собирается ли Амон вообще отвечать, но он поднял взгляд и потянулся ко мне рукой, убирая волосы мне за ухо.

- Хорошо, - сказал он, вздохнув. – Но знай, что то, что должно быть сделано, будет сделано. Я оставляю объяснения Астену.

Пожав напоследок мою руку, он отошел в сторону и коротко что-то сказал доктору Хассану на египетском. А потом он заклинанием высвободил золотого сокола. Огромная птица тихо ждала, пока Астен коротко объяснял ситуацию.

- Вы оба полетите со мной, - сказал Астен. – Амон слишком слаб, чтобы сейчас кого-то понести. А насчет нашего плана я расскажу по пути.

Я взглянула на золотую птицу. Он стоял вялый, и я задумалась о том, хватит ли Амону сил лететь. Он отказывался брать мою энергию и медленно убивал себя, чтобы спасти меня, а я не могла быть спасенной, не сейчас, когда он собирался встретиться с могущественным, призывающим мертвых, злым жрецом, а то и с богом хаоса.

Астен превратился в звездного ибиса, и мы с доктором Хасаном взобрались на его спину, я сидела спереди. Резко подпрыгнув и мощно ударив крыльями, ибис взлетел, и золотой сокол последовал за ним.

«Ладно, вываливай», - подумала я.

Что вываливать?

- Говори. Рассказывай, что происходит, - громко сказала я.

- Может, я смогу объяснить? – вежливо вмешался доктор Хассан.

Ты можешь, - ответил ибис. – Но в этот раз помни о границах.

- Да, Великий.

- Что за границы? – потребовала я.

- Братья просто хотят, чтобы я думал о том, чем делюсь с вами. Некоторые вещи,… что я говорил вам,… должен рассказывать не я, - просто ответил доктор Хассан. – Но я могу рассказать вам вот что: по пути сюда мы с Амоном обменивались мыслями и пришли к общему решению, что у нас еще есть время. Не все указывает на то, что Темный пробуждается.

- О чем вы?

- Я о том, что мы решили, что хаос, с которым мы столкнулись, идет из другого источника, не от Сетха. Если мы пробудим Ахмоса, и они закончат церемонию, Сетху уже не пробудиться, а он и его сила, не важно насколько мощная, будут заточены на следующие тысячу лет.

- Так мы идем или не идем обменивать глаз Амона на Ахмоса?

Доктор Хассан ненадолго замолчал.

- Мы… не идем.

- Так-то лучше. И каков план?

Доктор Хассан запнулся.

- Н-ну… видите ли…

Амон отвлечет жреца Сетха, пока мы отыщем Ахмоса, - вмешался Астен.

- А если он будет ранен?

Была долгое молчание.

Пока Амон обладает Глазом Хоруса, его нельзя победить, - сообщил звездный ибис, словно это было очевидно.

Я немного выждала, прежде чем ответить.

- Тогда пообещай мне, что мы сделаем все, что в наших силах, чтобы забрать его оттуда поскорее.

Это обещание легко сдержать. Мне тоже не нравится мысль о том, что брат будет в лапах у демонического жреца.

- Хорошо. Я рада, что мы в этом совпадаем.

Доктор Хассан пискнул:

- Она хотела сказать…

Звездный ибис вмешался:

Я понял общее значение. Амону повезло, что у него есть такая верная поклонница, как ты, - сказал Астен.

Остаток полета доктор Хассан и Астен говорили о древнем Египте. Пока я слушала, тело становилось все тяжелее, и я поняла, какой уставшей была. А то, что я и не ела ничего с прошлой ночи, тоже способствовало этому, но у меня не было аппетита.

Мои глаза слипались, и из-за ветра становилось только хуже. К счастью, рядом со мной был доктор Хассан, и я смогла уснуть и отпустить шею Астена. Пока я спала, прошли часы, ведь когда я открыла глаза, то увидела золотисто-оранжевый закат.

Я проснулась в крепких объятиях доктора Хассана. Он, видимо, заметил, что я обгорела на солнце, а потому его любимая шляпа была на моей голове. Смутившись, я поблагодарила его за то, что не позволил мне упасть.

Амон сейчас нас покинет, - сказал Астен. – Хочешь, чтобы я ему что-нибудь передал?

Я видела, что золотой сокол остался позади и направился к скоплению холмов-дюн по другую сторону Нила, мы же продолжали лететь на юг.

- Скажи ему, что я… - и снова я не знала, что именно хочу сказать. – Скажи Амону, что я хочу увидеть его снова. И скоро.

Через мгновение Астен передал мне ответ Амона.

Он сказал, что его самое большое желание – увидеть тебя снова, и он будет стараться, чтобы заслужить такое счастье.

Перья Астена, сверкающие, как звезды, замерцали, когда мы пролетали над городом.

- А городской радар не сможет нас увидеть? – спросила я у доктора Хассана. – Если их предупредили о нашем появлении, они могли настроить ракету.

Что за ракета? – спросил Астен, когда доктор Хассан прокашлялся.

- Ракета – огромное оружие, что сделано из металла и взрывается от столкновения, разрушая все вокруг себя, они бывают самыми разными. Но наши современные технологии не сработают.

- Почему нет? – спросила я.

- Амона и Астена нельзя увидеть технологиями, - сказал доктор Хассан. – А мы слишком маленькие, чтобы заинтересовать тех, что следят за небом.

Астен окружил нас и себя дымом со светлячками, и то, что в качестве посадочной полосы он выбрал главную улицу с жилыми домами с одной стороны и рабочими зданиями с другой, не беспокоило нас.

Когда Астен превратился из ибиса в человека, доктор Хассан осмотрелся.

- Храм где-то в миле отсюда на север. Вы видите свет оттуда?

- Да, - ответил Астен. – Мы пойдем под прикрытием, а Амон свяжется со мной, когда узнает подробности о том, где наш брат. Идем, Лили. Доктор Хассан поведет нас, а ты пойдешь рядом со мной, - стоило мне одарить его сомневающимся взглядом, он поспешил добавить. – Амон попросил.

Мы отправились в путь, и я быстро отстала. Наконец, Астен остановился и положил руки на мои плечи.

- Я могу сделать не так много, чтобы облегчить твою боль. Я не могу исцелять раны, как Ахмос. Может, ты позволишь мне понести тебе?

- Все в порядке. Я справлюсь, - упрямо отозвалась я, ковыляя, каждый шаг отдавался кусачей болью, что доходила до тазобедренного сустава. Я уже начала подумывать, что доктор Хассан ошибся в том, что билоко не отравляют, потому что мне казалось, что мои конечности опустошили. Моя кровь двигалась медленно и громко стучала в висках, словно она уже не циркулировала по венам, а замирала. К тому же, у меня кружилась голова, но это я относила к последствиям полета, а не укусов.

Астен нахмурился, когда я сделала несколько шагов, и продолжил уговоры:

- У нас мало времени, Лили. Я настаиваю, что должен нести тебя.

- Я бы лучше проехалась, как на спине свиньи.

Астен хмурился.

- Ты что-то не понимаешь. Я могу стать ибисом, то есть птицей. Но я не могу превращаться в животное, подобное свинье.

Под общий смех и с помощью доктора Хассана я взобралась на очень теплую и абсолютно голую спину Астена, мои ноги обхватили его талию, а руки лежали на его плечах.

- Так будет быстрее. Идем, Хассан, - поторопил Астен, поспешив вперед.

Даже босыми ногами Астен шел по камням и песку, тротуару и гравию легко, лишь немного вздрагивая. Он шел быстро, останавливаясь только для того, чтобы сверить направление, а потом устремлялся вперед. Когда мы остановились позади нескольких деревьев, доктор Хассан, задыхаясь от быстрого темпа, помог мне слезть со спины Астена.

- И что теперь? – прошептала я.

- Мы ждем, - сказал Астен, напряженно глядя во тьму, слушая голос Амона.

Чувствуя тревогу за Амона, я вытащила блокнота и начала рисовать храм, пытаясь убить этим время.

Храм Ком Омбо сохранился не так хорошо, как другие древние здания в Египте. Он стоял на высокой дюне, а на востоке лентой убегал Нил. Ком Омбо был больше похож на греческие храмы, чем на те египетские, что я уже видела.

Несколько широких колонн поддерживали обвалившийся кусок, что был поход на террасу на крыше, где сохранился только фрагмент входа. Каждая колонна сияла приглушенным желтым светом, от чего все здание казалось призраком, особенно, когда ветер пролетал в трещины и щели, свистя. Казалось, что призраки жрецов и фараонов прошлого шепчут в темноте.

Доктор Хассан указал на мой рисунок.

- Правая часть называется Домом Крокодила, а эта половина – Замок Сокола.

- А я думала, это храм Апофиса, крокодильего бога.

- Так и есть. Но вы же видите разделяющую линию тут? – он указал на здание. – Если разделить храм пополам, получатся две равные части. Здесь зеркальные входы, два двора и центральных алтаря в них, два зала с колоннами, идентичная пара колоннад, и по одному святилищу в каждой части. В каждой части храма был свой главный жрец. В древние времена Нил был ближе к храму. Крокодилы, как священные существа, часто грелись на солнце на берегу у входа. Позже, когда Нил сдвинулся, крокодилы ушли. И все же здесь были и остаются сотни мумифицированных крокодилов в храме и в земле вокруг него.

- Интересно. Но кому посвящена вторая половина храма? – спросила я. – Она как-то связана с Амоном? Я так подумала из-за сокола.

- Не с самим Амоном, но с Хорусом – одним из богов, что одолжил ему силы.

- Но как?..

Разговор прервал вскрик Астена, я резко обернулась.

- Что там? – прошептала я. – Что происходит?

Астен глубоко вздохнул, а потом взял себя в руки.

- Мы ожидали меньшего. Собирайте вещи. Нужно отыскать Ахмос, - пробормотал он на одном дыхании. – Надеюсь, все жертвы были не зря, и мы найдем его.

Тихо мы прошли в храм, вглядываясь в темные тени и заглядывая за каждый камень, что был достаточного размера, чтобы скрывать брата Амона.

- Амон и темный слуга Сетха по другую сторону храма. Ахмос спрятан где-то здесь. По крайней мере, это он сказал Амону.

- Ты можешь его чувствовать? – спросила я.

- Я не могу его слышать, пока он в царстве мертвых. Его тело сейчас не отличается от этих останков, - Астен указал на стену, закрытую стеклом. За ним были мертвые крокодилы разного размера.

- Ох, а это, видимо, те мумии крокодилов, о которых я говорил, - указал доктор Хассан.

- Спасибо. Я заметила, - прошептала я.

Астен скрывал нас дымкой, но мы не видели признаков присутствия Ахмоса или его саркофага в крокодильей части храма. Мы проверили каждую комнату, коридор, большой камень, но не нашли ничего, кроме колючего ветра с песком.

- Нас обманули, - пробормотал Астен.

- Да уж. Злодеи никогда не раскрывают все карты. Идемте, пора спасать Амона, - сказала я и шагнула к центру храма, но Астен вытянул руку, останавливая меня.

- Слишком поздно, - прошептал он.

- О чем ты… - я замолчала, когда ветер стал сильнее. Темное облако песка прокатилось по открытому двору, вихрясь. - …говоришь? – пискнула я, когда Астен сгреб меня в охапку и побежал.

Доктор Хассан забежал за колонну и направился к дверному проему.

- Сюда, Великий! Мы можем скрыться здесь!

В темной комнате мы прижались к стене, надеясь, что нас не заметят. Когда песчаная буря прошла, мы подождали еще пару минут. Я посмотрела на Астена, который с облегчением мне улыбнулся. Стоило нам подумать, что все минуло, как храм задрожал. Грязный пол под нами опустился на пару дюймов, и я споткнулась, и Астен поймал меня. В стене напротив нас наверху был небольшой проход, и теперь он казался еще выше. Подняв палец, я указала туда и начала произносить: «Что-то не так», обращаясь к доктору Хассану, когда почувствовала, что ноги увязли в чем-то тяжелом. Эта тяжесть затягивала, словно меня тянул вниз боа констриктор. Я опустила взгляд и испугалась, увидев, что мои ноги погрузли в песке.

«Как это произошло?»

Я же помнила, что пол был твердым, когда мы вошли. Внезапно мои глаза заметили сразу несколько объектов. Огромный камень посреди комнаты на треть увяз в песке. Камень у стены почти исчез. И моя сумка, которую я уронила на пол, наполовину затонула в песке.

Это было невозможно. Я попыталась высвободить ноги, но только сильнее увязла. Песок был на полпути к моим голеням.

- Астен? – в панике завизжала я, сжимая его руку.

- Я знаю, Лили. Это ловушка.

- Доктор Хассан? – позвала я, поворачиваясь, чтобы видеть его.

- Я здесь, - слабо ответил он. Его уже почти наполовину затянуло в воздух.

Повернувшись к стене, я начала цепляться за стену, пытаясь найти то, за что можно удержаться, но это только ускорило мое падение в песок.

- Стой, Лили, - тихо потребовал Астен.

- Разве ты ничего не можешь сделать? Какую-нибудь магию?

- Я пытался. Как только я заметил зыбучий песок, когда комната содрогнулась, я применял заклинание за заклинанием. Но ничего не происходило. Темный проклял этот песок. И если ты попадаешь в него, то нам уже не выбраться.

- Но мы задохнемся! Умрем!

- Да. Ты умрешь. А я вечность проведу погребенный здесь.

- Все не может закончиться так! Почему ты сдаешься? Нас мог спасти Амон! – я дико забилась в песке, опускаясь по грудь.

- Лили! – прокричал Астен. – От движений будет только хуже! Оставайся спокойной!

Вытянув руки, я в отчаянии схватилась за его пальцы, песок сдавил мою грудь. Но вместо того, чтобы Астен вытащил меня, я утащила его за собой. Я больше не могла повернуть голову, чтобы видеть доктора Хассана. По лицу стекали слезы, я задыхалась. Песок дошел до моей шеи, накрыл руки и заставил опустить их. Вот и все. Я была на краю ужасающей смерти, хуже всего, что я могла представить.

И если подумать, смерть от камней в Долине Царей мне бы понравилась больше. Там я хотя бы была с Амоном. Мои волосы легонько потянули назад, отклоняя мою голову. Я получила еще несколько секунд на дыхание.

Песок твердыми пальцами обхватил мою голову, заполнил мои уши, я умудрилась набрать полную грудь воздуха, а песок сомкнулся на моем лбу. Я закрыла глаза и погрузилась в тягучую бездну.

Глава девятнадцатая:

Бог луны

Тонуть в песке приятнее, чем в воде. Здесь нет крушений, ударов или встряски. Нет отчаянного карабканья на поверхность. Нет проблесков солнца, что просят тебя не сдаваться. Только тихое падение. Неизбежное падение, словно тело сковывает теплый кокон.

Мне казалось, что это чем-то похоже на рождение. Песок скользит вверх по твоей коже, что сбивает с толку, ведь это нарушает гравитацию. Тяжесть сдавила ноги, руки и тело. Легкие горят огнем, но ты ждешь и ждешь, и ждешь, надеясь, молясь и прося о конце этих мучений, желая того момента, когда холодный воздух даст тебе закричать.

Но потом понимаешь, что ты не спишь. Это не рождение, не начало. Нет. Это конец. В конце туннеля не было света. Движущийся песок никуда не вел. Ожидания и сдерживаемое дыхание не имели смысла. Тебя проглотит целиком.

Сознание еще сопротивляется, не желая мириться с судьбой, что уготовила смерть. И ты думаешь, что будет, если вдохнуть песок? Будет больно? Ты закашляешься? Почувствуешь, как песок заполняет легкие? Как долго ты будешь задыхаться? И что случится с твоим телом после твоей смерти? Дойдешь ли ты до дна, ударившись о твердую землю, или ты будешь падать вечность, скользя в мучительное ничего, пока песок не срежет с твоих костей плоть, а маленькие кусочки тебя не разнесутся беспорядочно в этой пучине.

Такими были мои мысли, пока я тонула. Все, что касалось моей кожи, песок и остальное, ощущалось по-новому. Давление в легких, давление на тело причиняло такую боль, какую я еще не чувствовала никогда.

Я усиленно ощущала все вокруг, и это было от того, что мои ноги вдруг стали холодными, а песок, шуршащий по моим штанам, начал соскальзывать мокрыми комьями, и я поняла, что что-то изменилось. Где-то подо мной был воздух.

И хотя легкие готовы были взорваться, я задержала дыхание еще на пару ударов сердца, а потом пошевелилась. Моя нижняя половина свободно двигалась, но верхняя, которой был нужен воздух, застряла. Зыбучий песок охватил мои плечи и волосы, не давая жертве вырваться.

В отчаянии я устремилась вниз, зачерпывая пригоршни песка, пока мои пальцы не вырвались наружу, и сухие порывы воздуха коснулись подушечек пальцев. Я ударяла и извивалась, выбрасывая измученное тело наружу с влажным шумом, и песок сдался, я полетела в темную яму.

Кашляя, я быстро дышала, пока падала, не зная, ударюсь ли я о твердую землю и умру, или меня снова затянет в зыбучий песок, чтобы я снова прошла через это. Мои уши были полны песка, но я думала, что слышу, как меня зовет призрачный голос. Задыхаясь со свистом, я летела вниз, мое тело извивалось и кувыркалось, пока я падала.

Я внезапно ощутила симпатию к Алисе, что падала в кроличью нору. Я не знала, чего хочу больше всего – перестать падать, взлететь и вырваться отсюда или видеть. И все это казалось бы невероятно ценным даром в этот момент.

Пока я падала, минуты были долгими и мучительными, и я смирилась со своей судьбой. Я уже не надеялась на спасение.

«Если бы я могла вырваться отсюда, это бы уже произошло», - говорила я себе. Нет, я была в каком-то бесконечном переходе между мирами. Ужасном чистилище, что напоминало мне обо всех моих слабостях, провалах и сожалениях, отсюда не было выхода. Может, я уже умерла. Мои глаза наполнились слезами, и я прошептала имя. И это были не имена родителей или бабушки, и даже не Бог.

- Амон? – прошептала я дрожащим голосом. – Прости.

Из-за моей смерти его время на Земле сократится, но его должно хватить, чтобы связаться с кем-то другим. Я представила свое счастливое воссоединение с Амоном в виде бестелесных духов и задумалась, пересекались ли египетская версия загробной жизни с англо-саксонскими небесами, когда обо что-то ударилась. Удар встряхнул песчинки, что я успела вдохнуть в легкие, с ужасной силой. Закашлявшись, я пыталась понять, почему не умерла. Твердый объект, что остановил мое падение, теперь окружил меня, сжимая. А потом он заговорил.

- Хватит извиваться, Лили. Ты в безопасности.

Успокоившись, я вытянула руки и коснулась покрытой песком груди.

- Астен? – прошептала я.

Во тьме сверкнули два золотисто-карих глаза.

- Ты ожидала кого-то другого?

- Нет. Не совсем. Я думала, что умру, - все еще кашляла я.

Астен фыркнул.

- Похоже, не сегодня. Ты ранена?

- Ранена? – повторила я, словно не поняла вопрос.

- Ты можешь стоять? – медленно уточнил он.

Я моргнула.

- Ох. Да. Похоже на то.

- Хорошо, - Астен поднял меня на ноги. – Теперь ты сможешь помочь мне с Хасаном.

- Доктор Хассан здесь? – выдохнула я.

- Да. Его тело тяжелее твоего, и потому он попал сюда быстрее.

Астен сдвинулся с места, и я пошла за ним, ковыляя и вытянув перед собой руки.

- Ах, забыл, что ты не видишь в темноте, - Астен зажег свое тело и окружил нас мягким ореолом белого света. Здесь не было ничего, кроме твердого грязного пола под ногами и нескольких маленьких булыжников.

- Где мы? – спросила я.

- Не знаю.

Мы подошли к смятому доктору Хассану, и я опустилась рядом с ним, прижимая пальцы к его шее. Его грудь вздымалась и опускалась под моей второй рукой.

- Его пульс силен, - сказала я. – Не похоже, что он что-то сломал.

- Он невредим. Я поймал его, как и тебя.

Оглянувшись на Астена через плечо, я спросила:

- А ты не поранился при падении?

- Я не привязан к земле так, как вы. Сила звездного ибиса дает мне способность управлять скоростью взлетов и падений.

- Стой. То есть ты можешь летать?

- Да. Ты это видела.

- Нет. Не как птица. Ты можешь летать как человек?

В ответ Астен мягко поднял руки в стороны, и его тело поднялось в воздух. Он повисел в нескольких футах над землей и медленно опустился. Покачав удивленно головой, я повернулась к доктору Хассану.

- Если ты поймал его, то в чем дело?

- Не знаю. Может, он просто без сознания.

Я легонько ударила по лицу доктора.

- Озахар? Вы меня слышите? Проснитесь! – я потрясла его за плечо, но он оставался без сознания. – Ты сможешь его нести? – спросила я, подняв его любимую шляпу и сунув в сумку.

- Да.

- Как долго.

- Сколько будет нужно.

- Хорошо. Попробуем выбраться отсюда.

Астен склонился и поднял доктора Хассана, перекинув его через плечо, как плащ.

- Я пойду за тобой, Лили. Куда ты пойдешь?

- Думаю… мы попробуем пойти туда, - я указала вперед.

Казалось, мы ходим часами, хотя я вообще не ощущала время. Радостью было только нахождение моего рюкзака. Астен отвернулся от раздавленного банана, который я предложила поделить, а потом я пожала плечами и съела смятый фрукт сама, радуясь, что хоть что-то сможет заполнить мой пустой желудок. Пока мы шли, я счищала зудящую грязь с тела и попыталась вытащить ее и из волос.

Я начинала отчаиваться. Каждый камень, мимо которого мы проходили, был похож на предыдущий, и я начала оставлять на них маленькие метки, чтобы следить за тем, куда идем, и мы прошли мимо них уже второй раз.

Доктор Хассан, наконец-то, очнулся. Он застонал, и Астен спустил его на землю. Я влила немного воды ему в рот и счистила с его лица как можно больше песка.

- Что? Что случилось? – спросил он. – Где мы?

- Мы не знаем, - я смочила кусок ткани от слишком короткой теперь юбки Астена и вытирала им лицо доктора Хассана – Мы упали сюда сквозь зыбучие пески. И здесь нет ничего, кроме нас.

Я вытащила из сумки шляпу доктора Хассана, когда-то белую, а теперь грязную и смятую, смахнула немного песка с ее полей и отдала ему. Он тепло улыбнулся мне и забрал шляпу.

- Ах, ее дали мне в честь моей первой археологической находки – чрезвычайно редкого камня с гравировкой Бастет, - повязка на шляпе порвалась, когда он попытался починить ее. – Что ж, видимо, пора оставить прошлое позади и двигаться в будущее.

- Простите, Озахар, - сказала я.

- Не думайте об этом. Нам повезло сохранить наши жизни.

- Да, но мы так и не нашли выход.

- Лили права. Не похоже, что у этого подземелья вообще есть конец, - сказал Астен. – Но для вас вполне возможно увидеть то, что не могу я. Верно ведь, Хассан?

Они обменялись многозначительными взглядами, но я не знала, что это означает, да и, честно говоря, была слишком уставшей, чтобы думать об этом. Доктор Хассан поднялся на ноги с помощью Астена.

- Посмотрим, что я могу сделать, - загадочно сказал он.

Медленно поворачиваясь по кругу, он вглядывался во тьму, рассеянно бормоча под нос. После нескольких мгновений я начала задумываться, не ударился ли он о камень головой, страдая теперь от расстройства сознания, но он повернулся к нам и сказал:

- Боюсь, мы попали в подземную темницу.

- Подземную что?

- Темница – подземелье, откуда нет выхода, куда можно попасть только одним путем. На французском это будет означать «место забвения».

- Вы хотите сказать, что это место, куда тебя сажают, и все забывают о тебе, или это место, где ты остаешься в темноте и пустоте, сходя с ума и забывая, кто ты?

- Я так думаю, что всего понемногу.

- И если вход один, а мы пришли сюда сквозь зыбучий песок, то единственный выход…

- Пройти снова через песок.

- Это возможно? – я повернулась к Астену.

- Я могу взлететь и донести нас до песка, но он залит магией, которую не смогу пройти даже я.

- И мы в ловушке.

- Сейчас, да, - тихо сказал доктор Хассан.

- Хотите сказать, что вы нашли выход?

- То, что здесь нет очевидного выхода, не означает, что другого выхода нет. Я верю, что здесь точно есть другой путь.

- Тогда идемте! – я была уверена, что возбуждение на моем лице было заметно даже в неверном свете. За время приключений с Амоном я много раз попадала в места, вызывающие клаустрофобию, и я не могла мириться с мыслью, что мне придется быть в подземной темнице еще дольше. И от паники и приступов меня удерживала только тревога об Амоне.

Я схватила доктора Хассана за руку и потянула его вперед на пару шагов, пока он не остановил меня. Он похлопал по моей руке и сказал.

- Лучше сначала пробудить Ахмоса, а потом уходить.

- П-пробудить Ахмоса? – пролепетала я.

- Мой брат здесь? – потребовал ответ Астен.

- Здесь. Или, проясню, его саркофаг здесь.

- Но где? – спросила я. – Мы не видели его. Откуда вы знаете?

Доктор Хассан хмыкнул и что-то пробормотал, прежде чем ответить:

- Недалеко. Идемте.

Мы несколько минут шли за ним, а потом он растворился в плотном воздухе. Я замерла.

- Доктор Хассан? – нервно позвала я.

- Я здесь, Лили.

- Где?

- Здесь. Возьмите меня за руку. Это поможет.

Он снова внезапно появился передо мной и вытянул руку. После двух шагов он ступил в никуда, развернулся и улыбнулся.

- Просто доверьтесь мне.

Астен взял меня за другую руку, и мы медленно шагнули за доктором. Место, куда мы попали, отличалось от того, где мы были. Нас все еще окружала тьма, но пол усеивали огромные камни. Подземная темница кружила мне голову, и тени по краям света Астена придавали камням вокруг нас зловещие формы. Я часто резко оборачивалась, думая, что вместо камней там огромные щелкающие зубами из гальки черепа.

Доктор Хассан прошел к своей сумке.

- Ах, а вот и она.

Пока он отряхивал ее, я спросила:

- Где мы? И как мы сюда попали?

- Мы все еще в подземной темнице, но в другой ее части. А вы оба повелись на оптический обман.

- Не понимаю, - сказала я.

- Вы слышали о невозможной лестнице?

- Да, я учила это в школе на уроках рисования. Стойте, так вы хотите сказать, что мы попали в такую?

- Вроде того. Если бы мы остались там, то ходили бы кругами вечно.

- И много таких было в древнем Египте? – спросила я. – Оттуда вы об этом узнали?

- Не совсем, - доктор Хассан замешкался. – О! – воскликнул он. – Вот мы и пришли. Я чувствую тепло тела Ахмоса. Он прямо здесь.

- А что с его сосудами смерти?

Доктор Хассан улыбнулся.

- Если они не трогали крышки, то все в порядке.

- Но…

- В сторону, - Астен слегка подтолкнул меня локтем к доктору Хассану, прежде чем я закончила вопрос. Он поднял руки, и крышка саркофага взлетела в воздух.

Как и мы, гроб был грязным, покрытым песком и землей. Но сквозь все это сияли участки полированного дерева. После того, как крышка рухнула на пол, а Астен убедился, что внутри действительно есть тело его любимого брата, он начал читать заклинание.

Доктор Хассан опустился на колени перед гробом, вытащив наполовину опустошенную бутылку с водой и смятую упаковку крекеров из сумки, поставив их на плоский камень. Он робко улыбнулся мне.

- Я знаю, что в этом нет особой необходимости, но я человек традиций.

- Уверена, что он это оценит, - прошептала я, слабо улыбнувшись в ответ.

Мы тихо сидели и смотрели, как Астен произносит заклинание. Теперь, когда я знала, чего ожидать, мысль призыва мумии из мира мертвых уже не пугала меня так сильно, как в первый раз. Астен шептал:

- Луна не может прибывать и убывать. Луна смертельно холодна.

Как и ты, мой брат.

Ахмос – воплощение луны.

Пришла пора твоего возрождения. Твоего обновления. Твоего восстановления.

Без тебя луну затмили. У солнца больше нет зеркала для его лучей.

Небесной сфере нужно твое сияющее великолепие.

Приди, Брат. Возьми свой боевой топор и дубинку.

И снова присоединись ко мне в нашей общей судьбе.

Приходит пора исполнить нашу цель.

Мои враги станут твоими врагами.

Мои союзники станут твоими союзниками.

Вместе мы расправимся с хаосом

И укрепим нити, связующие Вселенную.

Живу я, живешь ты, ведь я делю с тобой свою жизнь.

Дышу я, дышишь ты, ведь я делю с тобой свое дыхание.

Я Астен, страж звезд.

Астен ненадолго замолчал, оглянувшись на меня и доктора Хассана.

Мы нашли тебя Глазом Хоруса.

Потерянный, ты скитаешься во мраке,

Но мы осветим путь перед тобой.

Я ожидала, что глаза Астена будут освещать путь, как это было с Амоном, но вместо этого нас окружил туман, что потрескивал электричеством. Оно трещало и гудело, как лампочка в холодильнике, свет в одно мгновение вспыхнул ярко, и все сразу погрузилось во тьму. Доктор Хассан застонал.

- В чем дело? – спросила я, повернувшись к нему. Он отмахнулся от меня, но его руки дрожали, когда он склонил к ним голову и принялся раскачиваться взад-вперед. – Астен? – позвала я. – Что-то не так.

- Я должен сосредоточиться, Лили. Хассан будет в порядке.

- Твое тело – пыль, уносимая ветром,

Но ветер верен мне, и пыль слышит.

Я вызываю тебя из царства мертвых.

Приди, Ахмос! Откликнись на мой зов.

Вернись в облик человека, каким раньше был.

Я взываю к четырем ветрам за силой,

И с ними я дам тебе дыхание жизни…

Нас снова окружил звук тяжелого дыхания. Доктор Хассан поднял голову.

- Вы должны открыть сосуды смерти, Лили, - сказал он. – Каждая спрятана по углам гроба. Найдите в каждом углу маленькую кнопку и нажмите. Это откроет ящик, в котором и скрыт сосуд. Быстрее!

Первый ветер ударил мне в лицо. Поднявшись, я шла сквозь него, вглядываясь во внутреннюю часть саркофага и получая близкий вид разрозненных останков Ахмоса. Как и у Астена, куски пожелтевших бинтов застряли в суставах конечностей, но тело Ахмоса было сильнее разрушено и повреждено.

Второй ветер подтолкнул меня с силой к саркофагу. Тело внутри не лежало спокойно, как должно было. Кости были разбросаны повсюду, ожидаемый результат падения гроба сквозь зыбучий песок. Саркофаг знавал лучшие деньки. Обломки и грязь покрывали его и изнутри.

Я молилась, чтобы сосуды не оказались сломанными. Это было бы чудом, если они уцелели, и нам так нужно было это чудо. Связь Амона с моими органами была сложной для меня. Такого уровня близости было слишком много и для одного египетского полубога, что уж говорить о двух.

Сглотнув, я почувствовала толчок третьего ветра. Я словно стояла посреди урагана. Я прижалась к саркофагу, чтобы устоять на ногах, мои волосы хлестали меня по лицу и шее, оставляя тонкие царапины.

Ожидая, что в любой момент кости начнут подниматься, я поспешила со своим заданием и быстро нашла кнопку. Я нажала ее, и панель отскочила в сторону. Позади нее скрывался первый сосуд, укутанный в уютную подушечку. К счастью, сосуд был целым и сделанным из камня, что наполнило меня надеждой, что и с остальными все в порядке.

- На нем лицо фараона! Его можно открывать первым? – прокричала я.

- Просто откройте его. Скорее! – вопил доктор Хассан, а потом он стиснул зубы от боли, а дрожащие руки сжались в кулаки. Что-то явно шло не так, и я понимала, что давление ветра здесь ни при чем. Он выглядел так, словно его хватил удар, но когда я двинулась в его сторону, он с силой затряс головой.

Сосредоточившись на уже найденном мной сосуде, я отвинтила его крышку и даже не остановилась посмотреть на белый свет в нем, отправившись на поиски следующего сосуда.

Второй угол был перекрыт перемотанной ногой мумии, чьи ноги уже не соединялись с бедрами. Мои пальцы дрожали, когда мне пришлось передвинуть одну из ног в сторону, чтобы отыскать кнопку и вытащить сосуд. Белый свет вылетел из него, присоединяясь к первому и кружась надо мной.

Найти третий сосуд было сложнее. Его не было в отведенном ему углу. Я обыскала тайник, просовывая руку так глубоко, как только могла, но не нашла ничего. В отчаянии я подняла взгляд и заметила что-то серое под повязками на торсе мумии.

Сглотнув, я взяла себя в руки и убрала часть бинтов. Сосуд лежал в пустоте, где должна была быть часть грудной клетки мумии.

Но сложнее всего было получить четвертый сосуд смерти. Последний угол саркофага был заполнен грудой костей, а посреди них стоял череп.

Мои руки тряслись, когда я сунула их в кучу грязи, тряпья и костей, очерчивая край саркофага. Передвигая кучу, я старалась переставлять кости так уважительно и быстро, как только могла, сохранив череп.

Казалось, что пустые глазницы Ахмоса смотрят на меня, пока я искала. Подняв его череп и поставив к его бедру с быстрым извинением, я нашла последнюю кнопку и вытащила последний сосуд. Мои руки были скользкими от грязи и останков Ахмоса, потому получилось не с первого раза, но, наконец, я сняла крышку, и белый свет вылетел оттуда, кружась над моей головой.

Вытерев руки о край саркофага и желая, не в первый раз, целый чемодан влажных салфеток, я присоединилась к доктору Хассану и кивнула Астену.

Медленно, словно преодолевая чудовищную силу, кусочки тела Ахмоса, включая и крошечные кости, поднимались из песка на дне саркофага и кружились. Вскоре к ним присоединились и крупные кости. Большая часть костей была пустой и легко освобождалась от остатков бинтов. Но выглядело все, как будто его тело сунули в блендер.

Журавль – подари полет этому духу

И помоги ему с путем.

Потрескивающий электричеством туман увеличился в размерах, стал серым и бушующим. Маленькие молнии сверкали в этой туче, пока все вокруг бушевало, а потом облако взорвалось, оставив вспышки белого света. Свет двигался, бесцельно скитаясь по темным участкам, куда не доставал свет Астена.

- Нет, Брат. Ты вернешься ко мне, - прокричал Астен.

Воплощение звезд вскинуло руки и взывало к свету. Доктор Хассан трясся рядом со мной, и я придвинулась ближе, предлагая свою поддержку, но он не замечал моего присутствия. Через несколько мгновений сосредоточенный Астен выдохнул с облегчением, когда маленькое зернышко света все же вернулось, вырастая в силуэт серебристой птицы.

Она была больше похожа на звездного ибиса Астена, чем на золотого сокола Амона. Создание, сотканное из серебра, начало кружить над Астеном.

- Приди, Брат. Пришло время.

С трубным кличем птица подлетела к саркофагу, где в нее влились четыре потока света из сосудов смерти. Ее быстро подхватил вихрь, и птица взорвалась серебряным светом, что поглотили пустые глазницы черепа.

И его тело соединялось, как пазлы. Руки прикрепились к плечам. Ноги к бедрам. Позвонки выстроились в нужные места. Правая рука задрожала, и я услышала треск дерева, когда два пальца, что крепко застряли между обломками саркофага, взлетели в воздух и вернулись на место.

Лучи света пробежали по конечностям парящего скелета, и создание, что легко могло стать декорацией к Хэлоуину или в медицинском офисе, начало корчиться. Возвращенные вены наполнились быстрой серебряной кровью, а сияющие мускулы окружали светящиеся кости, когда сердце забилось. Свет лился из пустых глазниц, как два луча, что опустились на меня и доктора Хассана, и я задумалась, мог ли брат Астена видеть уже сейчас, без вернувшихся глаз.

Астен заканчивал заклинание:

- Когда ты пройдешь сквозь последний портал смерти,

Крики радости встретят тебя,

Пиром поприветствуют тебя,

Твое сердце снова забьется,

Твои руки снова поднимутся,

Твой голос снова зазвучит,

А все остальное вернется.

Приди, Ахмос, и исполни свою судьбу!

Я закрыла рукой глаза, пока свет не исчез, радуясь, что в этот раз я не так струсила. Брат Астена завис над нами, сверкая и светясь. Юбка, что он носил, была чистой, словно ее только что сделали, а его тело, сияющее и чистое, как у новорожденного, заставило нас устыдиться своей грязи.

Медленно он опустил руки и приземлился на пол рядом со своим гробом. Он тихо заговорил с Астеном, а потом приблизился ко мне и доктору Хассану. Для начала, я заметила, что доктор Хассан снова рухнул на пол в знак преклонения перед лунным богом, но, присмотревшись, я поняла, что он был без сознания.

Нахмурившись, Ахмос опустился на колени и перевернул доктора Хассана на спину. Он задал мне вопрос, но на египетском. Я попыталась объяснить, что не понимаю, но он лишь тепло улыбнулся и придвинулся ближе к доктору Хассану. Как и Астен, и Амон, Ахмос пробудился голым, не считая белой юбки. Как и они, он был очень красив, но он был крупнее, а на плечах и руках были внушительные мускулы.

Ахмос начал накладывать заклинание на доктора Хассана. И когда я придвинулась по другую сторону от доктора Хассана, схватив его за руку, я не могла не разглядывать третьего брата.

Было легко понять, почему этот полубог предпочитает топор луку и стрелам. В то же время, он лечил доктора Хассана с предельной заботой, его крупные пальцы легонько сжимали плечи египтолога. Не такого я ожидала от человека его внешности.

Когда он закончил с заклинанием, Ахмос снова поднял взгляд на меня, и мне показалось, что я попала в плен этих серо-серебристых глаз. Доктор Хассан пришел в себя и поднялся, чтобы несколько мгновений поговорить с мужчиной, прежде чем принять протянутую мной бутылку воды. Я собиралась поприветствовать Ахмоса рукопожатием, поднявшись с пола, но тут же передумала, увидев, насколько я чумазая.

- Что ж, добро пожаловать в этот мир, - сказала я. – Я Лили.

Ахмос склонил голову в мою сторону и сузил серые глаза, а потом перевел взгляд на брата, что говорил с ним на египетском. Ахмос кивнул и сказал что-то вроде: «Ах», прежде чем коротко пробормотать:

- Я Ахмос, воплощение луны, - сказал он с теплой улыбкой.

- Приятно познакомиться, Ахмос. А человек, которому ты помог, визирь доктор Хассан.

- Мне приятно узнать вас. Вас обоих, - вежливо заметил он.

- Да… итак, Ахмос, тебе нужно что-то еще, или мы можем двигаться дальше? Я волнуюсь за Амона, - объяснила я, пока Ахмос сосредоточенно разглядывал меня.

Да, - Ахмос огляделся. – Где Амон?

- Мы должны поскорее найти его. Приспешник Темного в данный момент сражается с ним. Боюсь, времени мало, - объяснил Астен.

- Тогда мы спасем его, Брат, - Ахмос похлопал по плечу Астена.

И мы втроем повернулись к доктору Хассану, который принялся объяснять свои идеи о том, как выбраться из этой подземной темницы, когда вдруг Ахмос и Астен закричали, падая на колени. Последнее, что я увидела, прежде чем погас свет Астена, были они, прижавшие ладони к глазам, и между их пальцев текла кровь.

Лучи солнца вспороли горизонт, бог Анубис появился. Он пришел не в том облике, который они ожидали – божество с головой шакала и телом человека – а в облике мужчины. Анубис был прекрасен, как ни взгляни. Он был благосклонным богом, что вел себя сдержанно, но в то же время оставался добрым. Рядом с ним был верный спутник, огромный пес, черный с коричневым рисунком. Пес был подтянутым и благородным, насколько это можно было сказать о собаке. Он верно сидел рядом с хозяином, его острые уши были подняты, он тихо поскуливал, чувствуя настроение людей вокруг себя.

Анубис повернулся к царям, что встали, и хотя он говорил с ними, он обращался к толпе.

- Люди Египта, ваша великая потеря – и наша потеря. Сетх навредил многим в этот день, и хотя сделанного мы отменить не можем, мы можем предложить вам это, - он замер, глаза изучали толпу. – Мы защитим юношей Египта, удержав Темного на цепи с помощью церемонии, которую нужно повторять каждые тысячу лет. Поскольку ваши юные сыновья королевской крови захотели пожертвовать собой ради своего народа, мы наградим их. Вместо вечности прислуживания Сетху, они посвятят себя защите тех, кого любят, - благородство, достойное тепла в сердце каждого смертного, я так думаю. И хотя они умрут, они будут призываться каждые тысячу лет и смогут отдыхать от смерти, продолжая работу богов, пока не настанет час, когда боги, - он слабо взмахнул рукой, - и Египет уже не будут нуждаться в их услугах.

Короли и королевы пали к ногам Анубиса, склонившись в благодарности. Рядом с ними были и тела трех юношей. Когда Анубис подошел к первому, он сказал:

- Принц Асьюта, сын Кхалафани, я – Анубис, бог звезд, ответил на зов твоего народа и, чтобы защитить их, дарую тебе часть своей силы. Теперь ты – инструмент, посредник, небесный маг, космический мечтатель и заклинатель слов. Отныне тебя будут звать Астен, что означает «звезда вновь горит».

Анубис сложил ладони чашей, а когда раскрыл их, между ними кружились крошечные звезды. Бог подул на ладони, и звездочки полетели к падшему принцу, падая на него как нежные пушинки одуванчика, а потом впитываясь в его кожу, и в этих точках виднелся пульсирующий свет, что вскоре исчез.

Затем египетский бог направился ко второму брату.

- Принц Васета[1], сын царя Нассора, Хонсу, бог луны, дарует тебе часть своих сил. Теперь ты целитель, хозяин животных, следопыт, причина бурь. Отныне тебя будут звать Ахмос, что означает «растущая луна».

Сказав это, Анубис свел вместе запястья, и в пространстве между его ладонями и пальцами разрастался мягкий серебряный свет, пока он не превратился в полумесяц. К его удовлетворению, полумесяц затвердел, он схватил его пальцами и легонько подбросил. Крошечная луна покружилась в воздухе как диск и попала на лоб сына Нассора. Свет на его коже вспыхнул ярче и, как и звезды, впитался, мерцающий свет исчез.

Наконец, Анубис остановился перед сыном Херу. Поймав обеспокоенный взгляд короля, бог прервался и положил руку на его плечо.

- И великий бог Амон-Ра, и его сын Хорус хотят даровать силы твоему сыну, - обратился Анубис к королеве. – Твоя особая молитва за сына получит ответ, но это случится в другое время и в другом месте. Ты согласна с этим?

Новые слезы потекли по щекам женщины, она кивнула:

- Да, Великий.

- Хорошо. Принц Иджтави, сын Херу, Амон-Ра, бог солнца, дарит тебе часть своей силы. Теперь ты видишь тайное, помогаешь решать проблемы, несешь свет и ищешь правду, а еще ты – хранитель Глаза Хоруса. И ты возьмешь себе имя самого бога солнца. Отныне тебя будут знать как Амона.

Подняв руки, расставив ладони, к утреннему солнцу, Анубис собирал его золотые лучи, и когда свет начал проливаться из его ладоней, он обрушил его на тело третьего королевского сына. Свет стекал с его рук и падал на грудь юноши, что вдохнул и открыл глаза.

Солнечный свет с его груди озарил двух других принцев, их грудь задвигалась от дыхания, и они сели. Когда последние вспышки солнечного света впитались в них, каждый принц встал и обнял своих родителей.

- Этой ночью устраивайте пир, - сказал Анубис. – Проведите это ценное время с любимыми, а к вечеру мы закончим церемонию построения солнца, луны и звезд, и сыновья Египта будут защищены от хаоса Темного.

Люди праздновали и пировали, но их счастье было коротким. Хотя Анубис вернул жизнь трем принцам, время их на Земле было коротким. И вечером он вернулся, чтобы закончить церемонию, а когда пришло время, он забрал трех принцев с собой, оставив позади три скорбящие семьи, легенду, что будет переходить из поколения в поколение, и трех мумий, которым нужно исполнить цель – судьбу, что позволит им возрождаться.

1 – Васет – древнее название Фив.

Глава двадцатая:

Дата добавления: 2015-11-16