Читайте также:
|
В Лас-Вегасе Верона требовала, чтобы мы поженились, и вот однажды я решил: сегодня, именно в этот день. Можно было сделать это прямо в отеле, нужно было только подняться в лифте на три этажа вверх. Я позвонил Энди: «Что мне делать, что мне делать? Всё идёт наперекосяк». Он коротко посоветовал: «Оставь это!» Я совершил ошибку, позвонив адвокату. Она меня успокоила: «Господин Болен! Не беспокойтесь! Даже если Вы не заключите брачный контракт! Даже если вы разведётесь через неделю! Даже тогда Ваша жена не сможет ничего сделать. Знаете, в юриспруденции это называется кратким браком!» - растолковала мне она. А потом ещё заманчивей: «Существует также возможность аннулировать брак». - «О'кей, а если по максимуму, на что мне рассчитывать?» А она ответила: «Минимум, господин Болен! Минимум! Только не заводите детей!» Вот я и рассчитывал на минимальный максимум. Какое безумие!
Мы поднялись на три этажа вверх, в маленькую комнату с искусственными цветами и плюшевыми креслами для гостей, мы, впрочем, никого не приглашали. Я пришёл прямиком из бассейна, и мои волосы были основательно растрёпаны: «Ты не хочешь хоть немного геля нанести, на кого ты похож?» - сострадательно вопрошала Верона. «Ах, всё равно!» - отвечал я. Я не хотел делать из этого официальной церемонии, по моему разумению, всё должно было быть возможно маленьким: самая малая церемония, минимум требований, минимальная программа. Туда, обратно, готово. «Вам нужна видеосъёмка?» - спросил человек, которому предстояло нас венчать. «Нет-нет, не хочу я никакого видео, вообще ничего не хочу». - ответил я. В конце концов куда-то исчез свидетель, хотя Верона утверждала, что он всё-таки был. Стать мужем и женой стоило 88,50 долларов, работник отеля исполнял обязанности мирового судьи. Он говорил по-английски: «Laber! Laber! Laber!», а мы должны были отвечать «Yes!» Сперва я сказал «yes!», потом она сказала «yes!», вот и всё. Я никогда не забуду, как она потом посмотрела на меня, такой забавный взгляд, будто она хотела сказать: «...он действительно женился на мне!» Потом мы сделали несколько фотографий.
После нашей свадьбы, которая длилась пять минут, мы продолжили в прежнем духе. Ещё не войдя в номер, снова поссорились. Я сбежал в бассейн, Верона осталась наверху. У меня в голове начало проясняться: это была ошибка, это была ошибка, ошибка, ошибка, ошибка! Поразмысли теперь ещё раз! В конце концов я нацепил шорты и вторично отправился наверх, чтобы аннулировать наш брак. В Лас-Вегасе это можно сделать в течение 48 часов с момента заключения брака. В коридоре мне бросилась в глаза светящаяся табличка с надписью «closed». У служащего WCH как раз был перерыв, и в этом я увидел знак судьбы: знаешь, а ведь сам Господь Бог не хочет, чтобы вы расставались.
Весь вечер я боролся с собой: «Слушай, почему бы тебе не пойти снова наверх, и не отказаться, пока не поздно?» Но снова меня успокоил адвокат: всё easy, be спокоен. «Нет-нет, господин Болен» - говорила она - «не беспокойтесь теперь об этом. Вы не погибнете, если не поладите с супругой». Указания неба и адвоката, туда или сюда - я всё никак не мог успокоиться. Снова позвонил в Берлин Энди: «Знаешь, я женился, но мне страшно - я думаю, это вершина идиотизма с моей стороны!»
«Я тоже так думаю» - сказал Энди.
На следующий день зазвонил телефон: «Мальчик наш дорогой, почему ты не сказал, что женишься?» - это были мои родители, они прочитали радостную весть в газетах. Я был застигнут врасплох: «О, да, верно... Эээ... Я просто хотел рассказать вам это в спокойной обстановке, когда приеду домой». Я был уверен, эта новость была на совести Вероны. «Ты звонила кому-нибудь из прессы?» - потребовал я ответа, но она выкрутилась: «Нет», она только звонила подруге, которая, должно быть, знает кого-нибудь, кто знает кого-нибудь, кто в свою очередь знаком с каким-нибудь журналистом. В таком духе она мне объясняла. Всё это было, конечно же, противоположностью действительности. Верона знакома с Манни Мейером из «Бильда», который любил мою жену, наверное, ещё сильнее, чем я. Если успех Вероны на 10% зависел от меня, то на совести Манни остальные 90%. Если она ему говорила, что её пластинка - хит номер один в Тасмании, на следующий день об этом писали в газете, неважно, была ли вообще выпущена эта пластинка. Если она ему говорила, что ей предлагают выступить в тысяче различных телешоу, ей и тогда была обеспечена реклама в масс-медиа. И даже то, что она вылетела из «Peep», Манни Мейер объявил успехом. Потому-то Верона была так интересна для рекламодателей: спецы по маркетингу могут быть уверены, даже если она просто воздух испортит, все газеты напишут об этом. Для этого Манни мог бы даже изобрести ароматизированную газету.
Дата добавления: 2015-07-11; просмотров: 52 | Нарушение авторских прав