|
Читайте также: |
Своеобразие каждой из этих субкультур предполагает и ее взаимодействия с тремя другими
(оно и обозначено стрелками прямой и обратной связи), но как бы ни были сильны их
соприкосновения, каждая сохраняет свои специфические черты, обусловленные интересами,
идеалами, потребностями данного типа средневекового человека. Поэтому мне представляется
более эвристически плодотворным, сознавая таящуюся здесь опасность известного схематизма,
характеризовать средневековую культуру не «единым потоком», как это сделал, например, Й.
Хейзинга в своем блестящем исследовании «Осень средневековья», а расчленяя аналитическое
повествование по четырем подсистемам этой сложнее, чем когда бы то ни было прежде,
социально-организованной культурной системы. Ибо сам Й. Хейзинга подчеркивал, хотя и не
сделал отсюда структурных выводов для своего груда, что «идея сословного разделения
общества насквозь пронизывает в средневековье все теологические и политические
рассуждения», и в этом социокультурном пространстве «..всякая группировка, всякое занятие,
всякая профессия рассматривалась как сословие (estat, ordo)». Совершенно справедливо
критиковал историк романтиков, которые «..были склонны, не обинуясь, отождествлять
средневековье с эпохой рыцарства», тогда как рыцарство — «лишь один из элементов
культуры того периода», а с XIII века начинается «княжеско-городской период средневековья».
Суть дела все же не в исторической смене подсистем средневековой культуры, а лишь в
изменявшейся во времени роли органически ей присущих подсистем, которые существовали
на протяжении всей ее истории и во всех ее региональных и национальных модификациях.
Таким образом, характеризуя культуру Средневековья как таковую, нужно исходить из
свойственной ей диалектической связи инвариантной типологической «конструкции» и ее
видоизменений, проявляющихся в трех главных отношениях: в этно-национальном
содержании, поскольку в жизни каждого народа на безмерных пространствах земного шара,
при крайне разнообразных природных условиях и крайне слабых контактах между народами,
была весьма высока мера индивидуального своеобразия культур; в структурном,
определяющемся уровнем развития каждой субкультуры и соответственно их
взаимоотношениями в целостном пространстве данной конкретной культуры; в историческом,
Каган М. С.. ВВЕДЕНИЕ В ИСТОРИЮ МИРОВОЙ КУЛЬТУРЫ. Книги 1-2. СПб., 2003. (1) 383 с.+
(2)320 с.
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru 153
поскольку при сохранении традиционного характера культуры в эпоху феодализма мера
стабильности культуры постепенно ослабевала, особенно на Западе, и соответственно
изменялся ее
характер — и в художественном движении от романского стиля к готике, затем к
«пламенеющей» готике и предренессансным процессам, и в эволюции философской мысли от
учений отцов церкви к дебатам реалистов и номиналистов, и в духовном движении древней
Руси от язычества к христианству, а затем к расколу православия... Изучение данного этапа
истории мировой культуры, как и его преподавание, должны возможно более конкретно и
детализированно выявлять индивидуальность каждой его модификации по всем трем
направлениям, но теряя из вида, что мы имеем здесь дело не с самодовлеющими, замкнутыми и
непроницаемыми культурными образованиями, в духе Шпенглеровской концепции, но и не с
«диалогом культур» в духе абстрактной Библеровской интерпретации идей M. M. Бахтина, и
потому должны видеть лежащие в основе всех модификаций данного вида культуры его общие
и устойчивые сущностные качества.
Дата добавления: 2015-07-11; просмотров: 98 | Нарушение авторских прав