Глава 9. О том, что во всем трудно менять привычку

1. Всегда трудно (найти способ) победить привычку, пото­му что она имеет великую силу увлекать и порабощать себе душу и выставлять на вид некоторую видимость блага, отчего посред­ством привычки каждый приобретает известное расположение и пристрастие. Но по самой природе ничего не следует так остерегаться, как того, чтобы посчитать совершаемое по при­вычке достойным заботы и предпочтения. Доказательством этой мысли служит жизнь человеческая. При таком множестве живущих народов не у всех проявляются одинаковые стрем­ления, но у разных народов понятия о добром и почетном раз­личны и зависят от обычая, который у каждого (народа) делает что-либо (предметом) заботы и стремления. И не только между народами можно заметить такое несоответствие, что те же самые занятия одни почитают, а другие уничижают, но даже в одном и том же народе, в одном и том же городе и семействе можно наблюдать большое различие, происходящее от привычки каждо­го. Так (бывает, что) одновременно родившиеся на свет братья образом жизни сильно отличаются друг от друга. И это еще не удивительно, даже каждый отдельный человек часто об одном и том же предмете судит не одинаково, а в каждом случае так, как бывает настроен привычкой'. И, чтобы не удаляться от нашего предмета: мы знали многих, кто уже в первой молодос­ти был страстным поклонником целомудрия, но (вскоре) поло­жил начало порочной жизни тем, что испробовал удовольствия, казавшиеся законными и дозволенными2. После же того, как они однажды их испытали, в соответствии с приведенным нами примером потока, обратив к ним всецело желательную силу души и отвратив ее стремление от предметов божественных к предметам низким и вещественным, предоставили в себе ши­рокое поле страстям, так что стремление к горнему в них со­вершенно исчезло и вожделение его иссохло, поскольку все перетекло в страсти.

2. Поэтому мы находим полезным для более немощных, что­бы они прибегали к девству, как к безопасной крепости, и не вызывали против себя искушений, снисходя к обычаю этой жизни; чтобы они не привязывались к тому, что «противовоюет закону ума» (Рим. 7, 23) нашего чрез плотские страсти, и не волновались заботами о границах земель, о потере денег и о другом чем-либо, о чем пекутся в этой жизни, но чтобы ле­леяли главенствующее упование. Ибо тому, кто разумом своим обратился к этому миру и занимает себя тем, чтобы «уго­дить» людям (ср. 1Кор. 7, 33), невозможно быть исполнителем первой и великой заповеди Господней, которая повелевает лю­бить Бога «всем сердцем» и всею силою (Втор. 6, 5; Мф. 22, 37). Ибо как может любить Бога «всем сердцем» и силою тот, кто раз­делил свое сердце между Богом и миром, похищая любовь, одному Богу принадлежащую, и растрачивает ее на человече­ские страсти? Ибо «не оженивыйся печется о Господних, а оженивыйся печется о мирских» (1 Кор.7, 32.33). Хотя и кажется труд­ной борьба против удовольствий, но не следует никому терять бодрости; ибо привычка имеет силу в случае постоянства до­ставлять некоторое удовольствие даже в делах, которые кажут­ся наиболее трудными, и притом удовольствие самое прекрас­ное и чистое, наслаждаться которым разумному существу пристало более, нежели, по мелочности увлекаясь низким, удаляться от того, что поистине велико и «всяк ум превосходит» (Флп. 4, 7).

Дата добавления: 2015-07-11