Киммерийцы видят финикийский корабль на Янтарном берегу: Святовит против кочевников

Привечая заморских купцов и перевозя товары вдоль побе­ре­жья, Святовит смотрел дальше. Раз вышла славянская пра­родина к морю, должно оно служить делу его защиты! О спокой­ствии родных рубежей всегда думал Святовит. И не скучала в ратных трудах его дружина.

Ныне задумал он сделать из поморян крепких морских вои­нов. Трудное это дело, долгое. Да чемраньше начнёшь тем ско­рее закончишь. А пока все поморяне научатся грести на море, надо создать первую морскую дружину. Как решил неутомимый Святовит, так и свершил! Научил своих воинов править лодьёй, быстро подплывать к берегу, на ходу выскакивать из судов и стремительно атаковать неприятеля Пришлось попотеть на песчаных дюнах его ученикам.

Приглянулась Святовиту белая гора Аркона. Безлюдной бы­ла она в те времена. Кроме Святовита и его дружинников, никто не отваживался добираться до неё. Одно слово отвесная скала, выросшая с морского дна.

Но за свою неприступность и приглянулась Аркона Свято­виту. Велел он рубить на её вершине деревянную крепость. С языческими идолами, с хранилищами для запасов продовольст­вия и воды и с потайными спусками к морю.

Долгой и тяжёлой была работа. На острове не росло под­ходящих деревьев. Всё приходилось доставлять на лодьях. А течение меж островом и материком сильное, только успевай кру­титься да управлять веслами. И всё же дело продвигалось благодаря настойчивости Святовита и мастер­ству и трудолюбию поморских строителей. Да и сам леген­дарный герой каждый день трудился на постройке крепости. Таквырастала на горе Аркона неприступная праславянская твердыня.

Знал вещий Святовит: не зря работают его соплеменники. Приближается гроза к лужицким землям. Так и вышло. Не успели достроить крепость на белой горе, как Огненный Змей киммерийцев обрушился на западную половину праславянского мира. Мало уж ему было Восточной Европы. Всё хотел подмять под себя.

Два пути было длякиммерийских кочевников, чтобы попасть из Северного Причерноморья в земли меж Вислой и Одрой. Первый — вдоль устья Припяти к её истокам, через топкие полес­ские болота. А второй — через перевалы Восточных Карпат.

Решили сперва киммерийцы обойти Карпатские горы с востока и пройти через пущи и трясины Западного Полесья. Здесь в Прикарпатье жили потомки древней комаровской культуры бронзового века. Многие их роды давно уже называли чернолесскими либо милоградскими, ибо переня­ли они обычаи и традиции более сильных и молодых праславянских племён. И только по бережкам скрытых от постороннего глаза речушек, бегущих в лесной чащобе, сохранились старые комаровские посёлки.

В один из них, неподалёку от Западного Буга, и ворвался ким­мерийский отряд. То был авангард большой днестровс­кой орды, выступившей в поход против лужицких праславян. Что взять в забытой богами глухой деревеньке? И грабить-то нечего...

Согнали кочевники комаровский людна поляну. Окружили всадники праславян, смотрят злобно. Жмутся детишки к матерям, плачут. Взрослых мужчин и вовсе нет — ушли на охоту, Одни старики. Через толмача стали киммерийцы выведывать дорогу на северо-запад — к Висле и Сану, Молчат люди, опустив головы.

Распалились кочевники, повыхватывали уж мечи, чтобы порубить непокорную толпу. Но тут выступил вперёд самым седой старец. Мне ведомы, говорит, дороги в лужицкие земли. Проведу вас, только родовичей оставьте. Обрадовались кочевники и, не теряя времени, удалились вслед за стариком в лесную чащу. Каждый час был дорог — ждали уж от них вестей в большой орде, что раскинула стан южнее того посёлка.

Час, другой пробираются кони сквозь густые заросли. А просвета не видно. Не блестит и лента реки. Заволновалиськиммерийцы. А старик их успокаивает. Наш край весь такой, говорит. Даже местному тяжко нужную тропинку отыскать. Потому и живём, закрывшись в лесных деревнях. Друг к дружке редко в гости ходим.

Вот уж и день на закате. Стала дрожать и покачиваться под копытами лошадей земля. Да то уж и не земля — болотная дрыгва. Но держит пока, не проваливаются кони. Схватил старший старика за бороду: куда ты привёл нас, собака? А старец молвит: правду говорю, одна здесь дорога. И лежит через это болото. Но я проведу вас, а за трясиной уж ждёт твердая земля — долина реки Сан.

Остановились на ночлег. Связали старика, пригрозив убить, если к полудню следующего дня из болота не выберут­ся. А на рассвете — снова в путь. К полудню завёл кочевников комаровский старец в такую гиблую трясину, что не было уж сомнений: обманул проклятый старик! Так бездонна была трясина, что, едва оступившись, конь со всадником летел в болотную жижу и сразу же уходил под воду.

Занесли мечи над седой головой, да остановил их старший. Предупредил старика: выведешь назад — легко умрёшь. А откажешься — страшно замучаем. И ответил старец: я своё пожил. А за род свой и всю нашу землю славянскую готов принять смерть мученическую. Вам же не бывать в лужицкой земле, у наших братьев.

В бессильной ярости изрезали враги седого старика на кусочки и в грязь их втоптали. Да не втопчешь в грязь душу славянскую. Не дождалась большая орда свой авангард. Весь киммерийский отряд сгинул бесследно в непролазной топи. Так безвестный комаровский старик совершил подвиг, первый среди подобных в славянском мире. А сколько было их на нашей земле! (Вспомним Ивана Сусанина!)

Не пробившись к лужицким землям в обход Карпат, вынуж­дены были днестровские киммерийцы подниматься на горные перевалы. Но дело было летом. Поплутав изрядно, утомив коней, вышли-таки киммерийцы на верную дорогу.

Да на перевале ждала их неожиданность — рубленная Свя­то­витом крепость. Много камня в Карпатах. Потому низ дере­вян­ной крепостной стены камнем был вымощен. Ярос­тно налетел Черноморский Змей на лужицкую твердыню. Зашаталась та, но устояла. Отбили первый приступ защит­ники.

Но не зря прозвали Змея Огненным. Стали бросать кимме­рийцы через крепостную ограду горящие факелы. Занялась твердыня ярким пламенем. Жаркая стояла погода, быстро горели сухие бревна да колья. Охватил пожар всю крепость и не могли уже справиться с ним защитники. Тогда вышли они навстречу врагам. Встали перед крепостью и бились в отблесках пламени до тех пор, пока все не полегли. Только одного, самого молодого, юношу отправили в глубь лужицкой земли поведать о нашествии.

Прорвавшись через Карпаты, киммерийцы принялись ижечь и грабить все встречавшиеся им лужицкие городища и посёлки. Осад долгих не вели. Как не возьмут городище, что высится на холме либо на горе, отступаются. Пограбят неукреплённые посёлки и дальше идут.

Много уж лужицких селений опалил проклятый Змей огненными ноздрями. Лазутчики донесли Святовиту, что числом орда в пятеро больше поморского войска. Тогда подослал тот смелых мужей в киммерийский стан. И поведали те жадным кочевникам, что лужицкие вожди встрахе перед Черноморским Змеем всё золото и все богатства свои свезли на Бискупинское озеро и там схоронили востровной крепости.

Загорелись глаза у киммерийского царя, что вёл орду. Обступили кочевники озеро. Бросили грабить лужицкие посёлки. Задумали взять Бискупинское городище, завладеть прасла­вянскими сокровищами. Не ведали того, что нарочно их заманил к крепости Святовит.

Так началась вторая в истории (после славного «сидения» Радигоща) осада Бискупинского городища. Храбро бились лужицкие воины с кочевниками. Последние задумали было отвести воду из озера. Нагнали для того много пленных посе­лян. Да не уходила вода — били с торфяного дна подземные ключи[43].

Тогда стали киммерийцы вязать плоты и плыть прямо под стены Бискупина. Несколько раз пытались поджечь их. Да не занималось пламя от сырых, в много слоев сложенных луговых брёвен. Кругом вода в Бискупине — не даёт обильная влага киммерийцам сжечь крепость вместе с защитниками.

Пришлось кочевникам пойти на лобовой штурм — через бревенчатые стены. Да не все нападавшие до них добрались. Сбрасывали лужицкие воины на киммерийские плоты вся­кую всячину: замшелые камни, бревна, целые стволы деревь­ев. Благо силушкой их природа не обидела! Разбивались плоты либо сильно накренялись. И летели в воду незадачли­вые кочевники. Много их погибло от бронзовых стрел, пущенных с бревенчатой стены.

А самые отчаянные из защитников дерзко вылетали из де­ревянных ворот на речных лодьях, атаковали плоты кочев­ников и схватывались с ними. Страшны были схватки на воде для киммерийцев. Непривычные они к ним. А для лужицких воинов — озёрных да речных жителей — это родная стихия! Они и плавали лучше и ловчее были на воде и под водой (но и там сцеплялись руки противников в последнем яростном усилии).

Так безуспешно вели осаду Бискупина днестровские ким­мерийцы. Но не снимали её. Не хотели отступаться от лужицких сокровищ. В самый разгар подготовки к очеред­ному штурму скрытно подошёл к крепости Святовит с дружиной и большой поморской ратью. Внезапность была полной. Киммерийцев разбили наголову. Многие из них искали спасения в Бис­купинском озере, которого только что боялись. Но спасения не было нигде.

Святовит схватился с днестровским царём и богатырским ударом бронзового меча снёс ему голову: вот тебе лужицкие сокровища, Огненный Змей! Остатки днестровской орды с позором ушли в Северное Причерноморье, бросив всю награбленную добычу. Помогло им выбраться из лужицких земель только то, что у праславян почти не было конницы. И не могли они далеко преследовать кочевников.

Недолго Черноморский Змей зализывал раны. Самые силь­ные киммерийские цари из степного Крыма задумали проучить дерзких праславян. Как же так? Ведь до поражения на Биску­пин­с­ком озере они считали, что им вот-вот покорится вся пра­славянская земля! Прихватив с собой приазовских и днестров­ских киммерийцев (что жаждали мщения), крымские цари пове­ли огромное войско на северо-запад. Так второй раз Огненный Змей налетел на лужицкие земли.

Учтя уроки первого вторжения, киммерийцы дождались, когда первый снег покроет землю. И по замёрзшим болотам и руслам рек (в том числе и по Западному Бугу) в обход Карпат ворвались в лужицкий край.

Густо чадил дым пожарищ в ту зиму над праславянскими поселениями по реке Сан. Не было здесь укреплённых городищ. Побили киммерийцы редких защитников тамош­них родов и деревни их сожгли. Не ожидал их с той стороны Святовит. Ждал с войском в Восточных Карпатах, где не успели достроить сожжённую врагом в прошлом нашествии крепость. А ударили киммерийцы севернее. С берегов Сана хлынула их конница далее на закат солнца, в бассейн Вислы (Вистулы).

Самая большая кочевая орда — крымская добралась до Бискупинского городища посреди замёрзшего озера и взяла-таки его отчаянным штурмом. Много больше было числом киммерийцев, чем защитников крепости. Подскакали кочевники на лошадях и, гарцуя на льду озера, стали забрасы­вать лужицких воинов бронзовыми стрелами. Добрые стрелки киммерийцы. Не высунешься из-за стены. А вторая половина кочевников тем временем спешилась и с помощью деревянных и верёвочных лестниц перебралась через тын.

Полдня длилась кровавая сеча. Не сдавались защитники, бились до конца. Особенно упорно сражались лужицкие воины у озёрных ворот Бискупина, где вмёрзли в лёд речные лодьи. Подожгли киммерийцы ворота. А от них вся крепость занялась. Так и сгорело Бискупинское городище, что кочев­ники прозвали злым. Сгорело вместе с последними своими защитниками и не успевшими выскочить из пламени степ­няками. До сих пор нахо­дят наконечники киммерийских стрел на раскопках пожарищ Бискупинского и других лужицких городищ.

Воротился в ту пору Святовит с Карпатских перевалов. Шла его дружина рядом с ворогом, щипала и терзала его отбившиеся от главных сил отряды. Но со всей ордой ничего поделать не мо­гла. Понял Святовит, что надо разгромить войско Черно­морского Змея по частям. И ушёл в Поморье собирать силы.

А киммерийцев остановили сильные морозы. Хоть бывала стужа и в Северном Причерноморье, но таких холодов не было. Но не улетел Огненный Змей назад. Ещё не всю добычу захва­тил он, не все праславянские посёлки пожёг. Взяли с боем ким­ме­рийские цари ряд больших городищ по Вистуле да в них и зазимовали, пируя и издеваясь над пленниками. С ними была и киммерийская знать. А простые кочевники, расположились вокруг тех городищ станом. Несколько сот из них замёрзло или заболело и умерло от простуды в сильном жару.

Начали роптать рядовые степняки. Но не стали цари дожи­даться возмущения войска. Едва спали морозы, отправили при­а­зовскую орду, что более других буянила, на север. По за­мёрз­шей Вистуле вышла киммерийская конница кпобережью Ко­даньского (Гданьского) залива. Только того и ждал Святовит, что­бы разделилась большая орда.

Понаделали висленские поморяне во льду огромные по­лыньи и умело припорошили их снегом. А заодно и весь замёрз­ший участок устья. Чтобы по цвету льда не догадались кочев­ники о западне. Передовой отряд приазовских киммерийцев так и влетел с ходу в одну гигантскую полынью. А тут ещё ударили праславяне с двух боков. Слева дружина Святовита, а справа — лужицкая рать с берегов Нарева.

Жарче, чем в летний зной, стало на льду висленского устья! Огласился он боевым кличем праславянских воинов и испу­ганными воплями кочевников. Пуще обычного звенели на мо­розе медные топоры лужичей и бронзовые мечи киммерийцев. В ход пошли деревянные палицы и бронзовые булавы пра­сла­вянских ратников. Даже те, кто провалился в припорошенные лунки, не прекращали борьбу. Барахтаясь в полынье, соперники хватали друг друга за горло и тянули на дно.

В пылу сражения Святовит не терял его нити. Постепенно дружина поморского героя оттеснила основную массу кочев­ников к стремнине. Туда, где подо льдом билось сильное тече­ние Вистулы, впадающей в Коданьский залив. Тонкий лёд не выдержал тяжести коней со всадниками и начал крошиться на огромном расстоянии. Сотни киммерийцев утянуло под лёд мощное течение. Остальные не солоно хлебавши воротились в киммерийский стан.

Борьба лужицких праславян с кочевниками только начи­на­лась. Остаток зимы прошёл очень тревожно для большой орды. Отряды лужицких удальцов внезапно вылетали прямо из снежных сугробов и атаковали киммерийские становища. Таяла сила зах­ват­чиков.

Еле дождались они весны. Прослышав о богатствах Янтар­ного берега, о «северном золоте», киммерийские цари решили до­вести свою конницу до Балтийскою моря. На этот раз выступила в поход крымская орда. Суеверные кочевники не пошли старым пу­тём на север вдоль Вистулы. А держали путь левее, по правому берегу Одры.

Так они добрались до её устья. И открылось им бескрайнее Янтарное море. А на берегу — что за диво! — покачивался на волнах финикийский корабль. Дело было на рубеже IX-VIII вв. до н.э. Некоторые киммерийские цари уже совер­шили ряд разве­дывательных набегов в Азию и видели там и парусно-гребные суда финикийцев. Но обнаружить их ко­рабль здесь, в студёном море — это настоящее чудо! Позабыв обо всём, киммерийские всадники поскакали к бросившему якорь судну. Вот это добыча!

Финикийский корабль действительно приплыл к поморс­ким праславянам с очередной партией товаров для обмена их на янтарь. В страхе смотрели купцы и матросы на приближающихся с гиканьем всадников. За зиму, проведён­ную на берегах Вистулы, киммерийцы совсем одичали. Одежда у многих рядовых степняков превратилась в лох­мотья. Некоторые из них напялили на себя шкуры убитых медведей и волков. Скованные ужасом, финикийцы забыли даже сняться с якоря. А охваченные радостным возбуждением кочевники не думали о том, что у них нет самых простых плотов или лодок, чтобы захватить корабль. Но они, без сомнения, нашли бы выход.

Конная орда стремительно приближалась к судну. Никто из киммерийцев не заметил, как из-за стоящей в море белой горы (то была Аркона!) на полном ходу вылетели боевые лодьи поморских праславян. В одной из них сидел Святовит.

Достигнув береговой черты, одни киммерийские всадники пустили коней по мелководью, другие рассыпались вдоль берега. И тогда только обнаружили мчавшиеся на них морские лодьи поморян. По команде Святовита морские дружинники выпустили в кочевников град бронзовых стрел. А приблизившись к берегу, добавили к ним рой смертельно жалящих дротиков.

Мелководье окрасилось кровью. То падали в морскую пену убитые и раненые кочевые наездники. Взметнув облака белосне­ж­ных брызг, боевые лодьи Святовита врезались в песчаный бе­рег. Выскочили из них удалые поморяне и бросились на тех ким­мерийцев, что остались на берегу. Да не вразброд напали, а еди­ной стеной, как научил их Святовит. Сам он был в первом ря­ду. Без промаха били тяжёлые поморские копья с бронзовыми наконечниками.

В это время ожили песчаные дюны позади кочевого войска. Выскочили из песка праславяне, что до того лишь лица на поверхности держали, замаскировав их кустиками да травой. Стали нещадно избивать вражескую силу стрела­ми да метательными копьями. Так попал Черноморский Змей меж двух огней.

Не приняв боя со Святовитом, бросив на произвол судьбы по­ловину орды, еле унёс ноги царь крымских киммерийцев с Ян­тар­ного берега. Не удалось ему набить тюки лошадей «север­ным золотом».

С изумлением взирали на происходящее финикийцы. Вот каковы в благородной ярости здешние жители! Славно они бьют кочевников, от которых приходят в ужас далёкие восточные цивилизации. Не дали поморяне в обиду и финикийский корабль. Значит, правду говорят те, кто ранее добирался до Янтарного бе­рега. Живут здесь люди, верные своему слову. И постоять за се­бя умеют. С таким народом можно дружить и выгодно торговать.

Так киммерийцам не удалось прервать связи финикийцев и поморских праславян. А вскоре вся крымско-днестровская орда киммерийцев ушла с Вистулы. Совсем затерзали её набегами праславянские удальцы. Святовит с большой ратью собирался в освободительный поход. Этими событи­ями завершилось второе киммерийское нашествие на лужицкие земли. Но вся борьба с ними была ещё впереди. Не удалось пока праславянам добиться в этой схватке перелома на востоке Европы. Но победы Святовита на Янтарном берегу вселяли надежды на будущие перемены. Наступал VIII век до н.э.

Кто потрясал цивилизации Передней Азии:

подневольные праславяне в войске народа «гимарра»

Невыносимо тяжкой была доля тех праславянских племён, что временно подпали под власть Огненного Змея. Киммерийс­кие цари требовали от них дани красными девицами, а ещё мно­го народу уводили в полон и продавали в рабство. Зависимые племена принуждены были так же поставлять воинов в кимме­рийс­кое войско.

Не было у последних своей пехоты. Вот и набирали они пеших ратников у праславян, меотов, тавров и кобанцев Северного Кавказа. И приходилось таким воинам поневоле биться с неиз­вестными им народами за чужие интересы. Да ещё за тысячи вёрст от родимого дома.

На рубеже IX-VIII вв. до н.э. киммерийские цари стали водить свои орды вдоль Черноморского побережья Кавказа на юг. Нападать на богатейшие города цивилизаций Древнего Востока и грабить их. Вместе с кочевниками шли подневольные воины, в том числе и люди праславянского языка. Страшна бы­ла их судьба. Бросали их киммерийские цари в самое пекло. Навряд ли кто-нибудь из этих несчастных вернулся на славянскую прародину. Но их судьба — это тоже часть нашей древнейшей истории. Поэтому расскажем и об их печальной участи.

По сведениям древнегреческого историка Страбона, ким­мерийцы, обитавшие на «тёмном Боспоре», неоднократно втор­га­лись на южное побережье Чёрного моря (Понта) и воевали с Каппадокией, Пафлагонией и Фригией. Не раз в качестве тарана использовались праславянские воины. Так было при переправе через древнюю реку Галис в Малой Азии, когда многие чернолесские ратники утонули в горном потоке. Так случалось и позже при штурме прекрасно укреплённых полисов ионийских греков в Малой Азии.

В 711 г. до н.э. огромные полчища киммерийцев, имея в сво­ём составе рати праславян и кобанцев, вторглись в Закавказье. Здесь нападению подверглись города-крепости Урарту — древ­ней­шего государства на территории бывшего СССР. Упорно дра­лись их защитники во главе с урартским царём Русой I. Большие жертвы были и с той, и с другой стороны.

Во время царствования в Ассирии Асархаддона (681-668 г.г. до н.э.) киммерийцы угрожали этой могущественной державе Передней Азии. В союзе с кочевниками выступили давние враги ассирийцев — маннеяне и мидийцы. В 677 г. до н.э. Асархаддон и его блестящая ассирийская армия разгромили союзников. Ассирийцам помог скифский вождь Партатуа. В том сражении киммерийский царь предал подчинённых ему праславян и бросил их на произвол судьбы. Вышколенные ассирийские копьеносцы и лучники на боевых колесницах уничтожили весь праславянский отряд.

С VIII в. до н.э. в ассирийских клинописных текстах упомина­ется народ «гимирра». Это и были киммерийские орды в Перед­ней Азии и состоящие при них праславянские воины. После поражения в 677 г. до н.э. от ассирийцев царь народа «гимирра» заключил союз с царём Урарту Русой II и снова выступил против Ассирии. Праславянские воины принуждены были карабкаться под градом железных стрел на неприступные стены крепости Шуприа и городов Буми и Куламера в северной Ассирии. Но в 673 г. до н.э. киммерийцы вторично потерпели поражение. Их конница и праславянская пехота были расстреляны при попытке наступления ассирийскими лучни­ками, каждого из которых при­кры­вал щитоносец со щитом в рост человека.

Киммерийцы были отброшены могущественной Асси­рией в Малую Азию. Но их цари не собирались уходить в Северное Причерноморье. Они образовали в Каппадокии страну Гимир, заставив чернолесских и подгорцевских воинов остаться с ними. И принялись вторгаться в Лидийское царство. Им даже удалось захватить его столицу — город Сарды, как сообщает Геродот. При штурме столицы, как всегда, ударной силой выступали пешие отряды праславян.

Тем временем днестровская орда киммерийцев совершала гран­диозные походы в Азию через фракийские земли (в сов­ременной Болгарии) и пролив Геллеспонт, отделяющий Европу от цели их похода. В свои разрушительные набеги на ионийские полисы в Малой Азии и на Лидию с территории Европы кимме­рийцы вовлекали чернолесских праславян с Днестра, комаровцев с Прикарпатья и фракийских воинов из племён треров, эдонов и траллов.

Но если фракийцы были младшими, но союзниками, то пра­с­ла­вяне в киммерийском войске были совершенно под­невольны. Так, с двух сторон — с черноморского побережья Кавказа на вос­токе и через Фракию на западе — киммерийские орды терзали Ма­лую Азию. Как когда-то терзали праславянские земли.

Огненный Змей угрожал даже великому Египту. Его фараону Псаметиху пришлось немало потрудиться, прежде чем египет­ская армия приостановила наступление киммерийцев на Север­ную Африку. Кочевникам удалось дойти до южных рубежей Па­лес­тины. И всюду они сеяли смерть и разрушение. Хотя не будем идеализировать и их противни­ков. Если Лидия и Урарту боролись за свою независимость, то Египет и Ассирия видели в киммерийцах опасного врага в борьбе за сферы влияния. Все захваченные в плен кимме­рийцы и праславяне обращались в рабство.

Более полувека киммерийские цари господствовали в Лидии, угнетая местное население. Борьба против захватчиков велась с переменным успехом. В анналах ассирийскою царя Ашшур­ба­ни­па­ла отмечается победа вождя лидийцев Гуггу (Гигеса) над наро­дом «гимирра». Чуть позднее, после похода на Египет, киммерий­ская конница при поддержке праславянской пехоты снова вторг­лась в отпавшую Лидию. Гигес был убит в сражении, лидийское войско рассеяно.

Но свободолюбивые лидийцы не смирились с чужеземным гнётом. К тому времени некоторые праславяне бежали из ким­ме­рийской орды и воевали на стороне малоазийцев. При преем­нике Гигеса Адрисе киммерийцы потерпели жестокое поражение в Киликии. В той битве участвовали праславяне с обеих сторон. После неё киммерийцы откочевали на запад Малой Азии.

Там они продержались ещё некоторое время. Но их силы бы­ли полностью подорваны героическим сопротивлением прасла­вян на далёком севере, вторжением в Северное Причерноморье скифов и постоянной борьбой с оседлым населением Малой Азии. В конце концов лидийскому царю Алиатту (615-565 гг. до н.э.) удалось окончательно разбить киммерийцев. После чего последние навсегда исчезли с исторической сцены.

Вместе с ними исчезли и подневольные праславянские воины. В VIII в. до н.э. их заставляли идти в бой ради грабежа других народов киммерийские цари Теушпа, Лигдамид (Тугдамма), Шакдакшатру. Все они водили свои орды и против праславян лесостепи Восточной Европы. Мы ещё встретимся с ними, рассказывая о том, как нашим предкам удалось укротить Огненного Змея.

Дата добавления: 2015-07-11