Святовит — первый герой поморских славян.

И не осталась в стороне от борьбы с киммерийским нашествием и западная часть праславянского мира. Здесь жили лужицкие племена[41], которые среди прочих богов и героев пуще других почитали Радигоща. Именно он во второй половине II тысячелетия до н.э. отстоял независимость лужицких праславян в борьбе с конными дружинами кельтских предков из Центральной Европы.

Мы понимаем также, что лужицкая рать едва не поспела на помощь общеславянскому войску, что билось с Черноморским Змеем на Тисмени. Лужицкие жрецы и старейшины сказывали своим воинам, уходящим в поход через Карпаты: родина у нас с чернолесскими племенами общая — Славянская земля. А не поможем им, и сюда Огненный Змей долетит, сожжёт наши городища и селения. Так и случилось. Но не по вине лужицких праславян. Добрался до них Черноморский Змей. И включились они в общеславянскую борьбу с киммерийским нашествием.

...Есть в Янтарном (Балтийском) море белая гора Аркона, что высится прямо из водной пучины. Стоит на её вершине не­приступная славянская крепость. А в ней — святилище Свято­ви­та — могучего бога, что был когда-то человеком и совершил на земле великие подвиги. Святовита чтили балтийские славяне ещё XII в. н.э. А легенды о нём уходят в гораздо более седую древность — начало I тысячелетия до н.э. Что же это был за человек, о котором свято хранили память и у которого учились мужеству в защите Родины в течение двух тысяч лет?

Святовит стал первым героем поморских праславян[42]. Так звали ту часть лужицких племён, что в начале I тысячелетия до н.э. не только вышла к Янтарному морю, но и густо заселила его берега. А вёл этих праславян Святовит!

Праславяне не были первыми индоевропейцами на южном и юго-западном побережье Балтики. Ещё в III тысяче­летии до н.э., через тысячу с лишним лет после отступления последнего великого ледника, туда добрались индоевропейские племена, входившие в языковую общность иллиро-венетов. Венеты и, возможно, иллирийцы обитали на Янтар­ном побережье и во II тысячелетии до н.э. Затем началось их движение на юг, в частности на дунайскую прародину славян. Постепенно праславяне и иллиро-венеты как бы поменялись местами. Это не значит, что все венеты покину­ли Балтику, а все праславяне оставили Среднее Подунавье. В описываемое нами время (первая половина I тысячелетия до н.э.) какая-то часть наших древнейших предков продолжала обитать на Дунае, а отдельные племена и роды венетов и иллирийцев остались на Янтарном берегу и в Висло-Одерском междуречье и приняли вместе с праславянами участие в сложении самобытной лужицкой культуры. С течением веков их потомки влились в праславянскую общность.

...Был Святовит умным и храбрым мужем, непревзойдённым воином. Он воспринял лучшие черты праславянских героев прежней поры Таргитая и Радигоща. И почитал выше всех славянских богов. Сказывали, что он часто навещал храм Ради­гоща на берегу озера Толлензезее. В беседах с почтительно вни­мающими его слову жрецами не раз повторял: учите де­тушек славянских не токмо таинствам колдовства, но и тому, как защищать родную землю. Как быть достойным того мужества, что проявлял в боях с чужеземными захватчиками легендарный Радигощ.

Так учил Святовит. А сам он был достойнейшим наследни­ком Радигоща в деле защиты Отечества. Возвёл новые дубовые стены в городище-крепости Бискупин, где когда-то оборонялся Радигощ, построил ряд крепостей в Карпатах и Татрах, в среднем течении Вислы и Одры.

При Святовите воинственные кельты попробовали было продолжить походы своих предшественников на лужицкие земли. Да остановили их крепости Святовита. А вскоре и сам он привёл от Янтарного моря своих поморян и разбил захватчиков при переправе через Одру.

Святовит срубил первые праславянские крепости в устьях Одры и Вислы и закрепил всё южное побережье Янтарного моря за поморянами. В мире и дружбе жил с балтами на востоке, а на западе ладил с германцами. Мирными, а где то уже и родственными были отношения праславян оставшимися на Балтике венетами и иллирийцами.

Лишь вожди кельтов не оставляли мысли продвинуться в бассейн Одры и Вислы. А у Святовита, как когда-то у Таргитая и Радигоща, была дружина крепких воинов. Вот собрал он её и совершил поход за Одру. Побил кельтов и дошёл до среднего течения Эльбы, что по-славянски стали называть Лабой. И срубил там крепость, молвив, что отныне по Лабе будет проходить западный кон (граница) праславянской земли.

Испокон веков южное и восточное побережье Балтики сла­вилось янтарем. Потому и море прозвали Янтарным. Ещё вброн­зовом веке (II тысячелетие до н.э.) из янтаря изготовляли ук­рашения редкой красоты. А главное, он служил в качестве денег при совершении торговых операций во всей Европе. Янтарь заме­нял золото. И ценился на вес золота. А в местах, удалённых от районов его добычи, вообще был бесценен. Как, например, в далёких цивилизациях Средиземноморья, где его называли «северным золотом».

Слухи о янтарных богатствах Балтики издавна манили сюда самых дерзких и отчаянных мореплавателей, а вслед за ними и купцов. Впрочем, в древности эти профессии часто сов­ме­ща­лись.

У нас нет сведений о том, что могущественнейшие флоты брон­зового века минойский (о.Крит) и микенский (Древняя Греция) пересекали Геракловы Столбы (Гибралтарский пролив) и выходили в Атлантический океан. Значит, и «северное золото» попадало в эти страны по сухопутным торговым путям через Альпы и Балканы.

А вот для величайших мореплавателей древности — фини­кийцев не было преград! В конце II — начале I тысячелетия до н.э. они смело бороздили не только морские, но и океанские просторы на своих вёсельных плоскодонных судах с одним парусом. В те времена это казалось чудом. Известно, что по поручению фараона Египта Псаметиха в первой половине I тысячелетия до н.э. финикийцы совершили плавание вокруг Африки, преодолев огромные расстояния в Атлантике и Индийском океане.

Приблизительно в то же время их корабли, пройдя Герак­ловы Столбы, поплыли на север Африки, вдоль берегов Западной Европы. Так они дошли до Оловянных островов (Британии) и, обогнув Скандинавские проливы, попали в Янтарное море. И вот, наконец, достигли своей желанной цели — Янтарного бе­рега.

Поморские праславяне, население Янтарного берега (между Одрой и Вислой), приветливо встречали их. Их вожди, среди которых первый Святовит, умели ценить законы гостеприимства.

Что касается Святовита, то ему как человеку большого лич­ного мужества более всего импонировала отчаянная смелость финикийских моряков. Объясняться приходилось только знаками, поскольку не было толмача, чтобы перевести слова встретившихся с одного языка на другой. Очень уж удалены друг от друга Финикия и Янтарный берег праславян.

Несмотря на это, Святовит быстро сошёлся с финикийцами и даже подружился с кормчим их корабля. Поморский герой меч­тал о том, когда его единоплеменники смогут построить свои кора­б­ли и выйти в плавание по Янтарному морю. Раз уж мы вышли на Янтарный берег, должны освоить и море Янтарное. Так мыслил Святовит.

На финикийском корабле он даже выходил однажды и море. И лишь природное мужество и железная воля помогли ему одолеть страх перед бушующими волнами. Праславяне уже давно освоили речной транспорт и ещё в бронзовом веке плавали на первых своих кожано-плетёных лодьях по Днепру, спускались к устьям Вислы и Одры.

Ныне другие времена настали. На историческую арену вы­шли лодьи-однодеревки, гораздо более быстроходные, устойчи­вые и крупные, чем прежние суда. Праславяне выбирали самые сильные, прочные и толстые, во много охватов стволы (сов­ре­мен­ные леса — не чета первобытным чащам с их часто встре­чав­шимися деревьями-исполина­ми) и кропотливо выдалбливали (отсюда лодья-долблёнка) срубленные брёвна. Отёсывали их, осмаливали, проводили другую необходимую обработку, спускали судно на воду и в путь!

Святовит давно уже велел срубить лодьи дляБискупинской крепости, стоящей посреди торфяного озера. Ныне, после визита финикийцев, задумал поморский герой впер­вые вывести праславянские лодьи в Янтарное море. Сам первым стал плавать вдоль Янтарного берега на речной лужицкой лодье. И едва не погиб. Набежавшая волна перевернула лодку на глазах у поморян. И те уж стали прощаться со своим героем, что отважился на невиданное. Но не дано было морскому царю утянуть на дно мужествен­ного безумца Святовита. Его сильное тело и несгибаемый характер укротили морскую волну. И Святовит вышел на берег невредимым.

Радовались соплеменники чудесному спасению своего героя. Жрецы сказывали, что ему Радигощ помог. А Свято­вит печалился. Победил его морской царь. Ну что ж. Это только начало. Поглядим, что дальше будет.

Речная лужицкая лодья не годится, решил Святовит. И сам помогал мастерам плотницкого дела строить первую морс­кую лодью. Первую не только для поморян, но и для всего праславянского мира! Так свершалось великое. Вот откуда берёт начало славная морская история славянства!

Следующей весною Святовит спустил на морскую гладь своё детище и доплыл до обрывающейся прямо в море белой горы Аркона! Это была уже победа. Конечно, о дальних морских переходах или выходах в открытое море можно было лишь мечтать. Но ведь мечтать-то стали после того, к Святовит проплыл вдоль Янтарного берега!

Так великий праславянский герой научил соплеменников преодолевать казавшееся невозможным и совершать прибреж­ные плавания. Когда через два года финикийский корабль вновь добрался до Янтарного берега, Святовит встретил его при входе в природную гавань на первых трёх морских лодьях. Финикий­ских купцов снова привёл тот же кормчий. И взаимной радости его и Святовита не было конца.

Финикийцы прибыли за янтарём. На обратном пути они хотели погрузить олово с Оловянных островов. Взамен купцы привезли диковинные заморские товары, сработанные в Тире, Библе, Сидоне и других городах Финикии и всего Восточного Средиземноморья. Были здесь и расписные сосуды, и тончай­шие ткани, и различные масла и многое другое.

Товарообмен был выгоден обеим сторонам. Хоть и редко доплывали финикийские корабли до Янтарного берега, торговля с ними прибавляла могущества праславянской земле. Святовит также просил привезти хорошего оружия, что умеют делать в оружейных мастерских Древнего Востока. Кормчий обещал, хотя вывоз оружия в варварские страны запрещался финикийскими законами.

Ещё через три года друзья встретились вновь. Кормчий сдер­жал своё обещание. И привёз прекрасные бронзовые мечи, щиты и копья искусной работы. Правда, немного — прятал от купцов. И подарил их Святовиту и его ближайшим дружинникам.

А в следующий раз обещал доставить поморскому вождю меч невиданной прочности. Делался он из неслыханного ранее металла — железа. И был в те годы уделом только самых бо­га­тых людей — крупных рабовладельцев и воинов морской гвардии. Везде на Востоке тайна изготовления железного оружия строго охранялась. И разгласившие её предавались смертной казни. Железо было символом власти и могущества. Святовит видел железные мечи у двух купцов — хозяев корабля.

Однако более корабль, ведомый другом поморского во­ждя, не причаливал к Янтарному берегу. Зато приплывали другие финикийские корабли. Они ничего не знали о судьбе кормчего. Или не сказывали...

Но выгодный товарообмен с финикийцами продолжался. За янтарь купцы предлагали много хороших товаров. И богатела поморская земля.

Дата добавления: 2015-07-11