Глава восьмая. Охота на волхвов

"Магия – она практична, подобно математике, она столь же духовна, как и религия. Нельзя сидеть, сложа руки, и спокойно смотреть, ибо сила еще повсеместно торжествует над разумом, золото – над нравственностью, кажущееся милосердие – над справедливостью, а рассудок сковывает искренние чувства. Но магия имеет главное и существенное отличие – каждый постигает ее только сам и использует тоже сам, один и единственный.

Маг – это тот, кто внешнюю разноголосицу обращает в собственную внутреннюю гармонию. Когда-то его именовали волхвом…" – тусклый экран компьютера вспыхнул и погас.

– Хорошо, что успел сохраниться! – похвалил себя Игорь. – А вообще, пора отказаться от машины. Человек гораздо более совершенный инструмент. Вот, например, персоналка не может без электричества, а я продолжаю думать, как ни в чем ни бывало… Так, но зачем отключать свет? Себе же вредить! Эй, господа! Я знаю, что вы скоро будете здесь. Но знаете ли вы, что в темноте мне даже сподручней…

Элементаль тревожно запульсировал.

– Экие вы неотвязчивые! – подумал Игорь, опускаясь в кресло в дальнем углу комнаты.

В дверь осторожно постучали. Но он был бы глупцом, если б считал противников дураками, способными два раза ловить дичь на одну и ту же приманку. Скорее всего – таков фирменный знак Братства. Звонок мешал. Игорь нараспев прочитал формулу Быстрого Перехода и, миновав стену, выглянул в коридор.

На лестничной площадке стояли двое. Один был не знаком, зато второй оказался тем самым милиционером, что вел давнее дело о покушении на жизнь Игоря. Этого второго на самом деле звали Гавриилом. По отношению к спутнику он держал себя на редкость предупредительно, так что Игорь сосредоточил внимание именно на нем.

– Магистр, я уверен, он там. Мы не могли оплошать!

– Не хватало только, чтобы еще и прецептор допускал ошибки.

– Дайте-ка я?

– Не надо стучать. Соседи сбегутся.

– Не сбегутся, Петр Иванович. Кому охота в полной темноте, да еще и в наше неспокойное время, совать нос в чужие дела. Подумают – монтеры.

Просканировав содержимое их карманов, Игорь убедился, что пришельцы не вооружены, хотя другие «братья» могли затаиться внизу: – Если второй уйдет, я пожалуй, побеседую с первым – подумал он.

Словно услышав эту мысль, Гавриил еще что-то сказал Магистру, а что – Игорь так и не расслышал, и начал спускаться по лестнице.

– Ну, наконец-то! А мы уж заждались! – обрадовался Петр Иванович, когда дверь приоткрылась и на него глянуло заспанное лицо недоумевающего жильца. Сонливость всегда обнаруживалась при Переходе Назад. Но сейчас это Игорю было даже на руку.

– Вы ко мне?

– К вам Игорь, к вам?

– А с кем имею честь…? – зевнул он.

– Вероятно, мы знакомы с вами, но заочно. Я представляю Братство, и меня зовут Петр Иванович, – некрасивые, точно у насекомого, глаза Магистра, еще более увеличенные линзами очков, уставились в переносицу.

– Пожалуйста, проходите! – Игорь выдержал этот взгляд и, пропустив гостя в прихожую, затворил дверь двойным засовом, – К сожалению, нас тут только что обесточили…

– Не надо, Игорь! Вы ведь прекрасно знаете, почему не горит свет.

– Неужели вы думаете, Магистр, что нет других способов стереть с диска информацию?

– Я вижу, разговор будет длинным и тяжелым.

Тут Магистр как-то странно вздрогнул, может оттого, что радио выдало сообщение о неведомых террористах, взорвавших в Индии какой-то древний храм вместе со всеми брахманами и верующими. Игорь щелкнул кнопкой, не придав этому значения:

– Отвлекает, – пояснил он. – Ну, если сам Магистр посетил мое скромное жилище – возможно, мы найдем общий язык? Тоник?

– Спасибо, если не затруднит, кофе.

– Увы, кофе я не пью и не держу.

– Ну, тогда, мы просто поговорим.

– Прошу… Вот кресло, усаживайтесь поудобнее.

Последовав приглашению, Магистр опустился в кресло, которое испуганно заскрипело под его тяжестью. По-европейски положив ногу на ногу, Петр Иванович осведомился:

– Так, с чего мне лучше всего начать?

– Наверное, с самого начала? – предложил хозяин, наблюдая, как покачивается вверх и вниз ступня собеседника.

– Видите ли, Игорь! Экстремальные ситуации, типа развала Советского Союза и перестройки, заставили многих наших ученых активно подключиться к текущим процессам. Выходить на мировой уровень, предлагать свои продукты, фундаментальные работы и выигрывать деньги – согласитесь, это тоже бизнес, только интеллектуальный.

– Слово бизнес – слишком западное. Впрочем, извините…

– Ничего… Я вовремя понял, скуля в жилетку, жалуясь на нехватку средств, оборудования и т.д. – ничего не добьешься. Ничего! Даже если эта страна будет очень богата. Ведь главное богатство сейчас – это не природные ресурсы, в этом случае Европа просто нищая, а интеллект. Ум человеческий, пытливая мысль на гладких рельсах начального капитала. Я понял, что еще выгоднее использовать наработанный материал в своих целях и в целях, конечно, Братства.

Реальную Власть имеет тот, кто не только владеет информацией, но и способен ее произвести, а потом и воплотить в нечто более материальное.

На Западе эти процессы давно раскрутились и набрали обороты. У них наука – это по-прежнему способ удовлетворения любопытства отдельных людей, но вовсе не за счет государства, как ранее. Группы вольных ученых, объединясь, давно уже способны сами ставить необходимые им опыты, владельцы крупных капиталов давно догадались вкладывать в этих ученых.

Игорь рассматривал Магистра, а тот наблюдал за Игорем и при этом говорил, неспешно, совершенно без эмоций, словно, давно заучил свою речь, да и наскучила она ему порядком. Игорь обратил внимание на паучьи пальцы, переплетенные куполом поверх острого колена. Такая посадка лишний раз подчеркивала все непропорциональности тела, доставшегося Петру Ивановичу. Очевидно, телесные недостатки с избытком компенсировал его острый ум.

– Ошибочно считается, что в условиях здоровой конкуренции мигом обнаружится, кто есть кто. Например, среднестатистический московский доктор наук, хороший ученый, умница, но не предприимчивый, он сидит себе в кабинете, читает журналы да газеты, пишет статьи, участвует в конференциях и все. Все!? Да, он мигом потеряет свое профессорское кресло в результате сокращения, как неперспективный. Другой – который активный, быстро перестроился, он стал не только думать о науке, он стал экономистом, менеджером наконец, он начал считать деньги, стал интересоваться, как их зарабатывать и на что их потратить – вобщем человек приспособился к рынку. У такого ученого зарплата будет ну в три, ну в четыре, максимум – в 10 раз больше, чем к первого. Естественно у предприимчивого профессора, если над ним нет чиновника, денег и на науку хватит, следовательно, будет и аппаратура лучше, и реактивы качественней, а значит и результаты экспериментов точнее, выше, достовернее. Это самая простая модель «выживания» науки в современных условиях, предложенная нам правительством. Запад мол давно уже живет по такой системе, и, до сих пор не «загнил». А почему? Да просто потому, что там научились быстро внедрять изобретения, а вовсе не из-за того, что их профессор выполняет подобно нашему несвойственные функции. Нет, ученому не следует ходить с протянутой рукой, он не должен также, если не хочет, заниматься торговлей, его должны снабжать материалами, он будет производить и разрабатывать идеи. Должно все-таки существовать разделение труда!

– Я совершенно согласен с вами.

– И вот, представьте себе, Игорь, – вдруг увлеченно продолжил магистр, доставая из нагрудного кармана пиджака ослепительно белый платок, – что в какой-то момент этому второму относительно молодому ученому с европейским именем приходит в голову идея: «А какого черта мне с моими чудными мозгами ишачить на государство, когда я могу неплохо жить и без него. И зачем это мне надо шевелить сонных сотрудников, ставить их в такие условия, при которых им было бы невыгодно сидеть в лабораториях и пить чай с нытьем пополам?» Собираю я десяток таких же пробивных товарищей, кто-то программист, кто-то физик, есть и экономисты… Говорю им, все зависит от нас, но система, по которой мы с вами поднимемся из пепла, будет вот такая… Да, вы, читали?

– Ознакомился.

– Как только появилась электронная сеть, персональные компьютеры – ученому вовсе не обязательно переезжать в чужую ему страну. Потом я вижу, что больше пользы будет, если наши предприимчивые умники поделятся с собратьями. У людей разные характеры, кто-то флегматик, кто-то импульсивный человек. Рынок выкинул из институтов очень даже неглупых людей, только потому, что они не успели быстро сориентироваться. Многие озлобленны. Кто-то уже теряет квалификацию… – Магистр громко высморкался, будто бы подчеркивая свое полное безразличие к происходящему. – У нас ведь была масса всяких НИИ, которые не опубликовали ни одной работы за рубежом, потому что работали на оборонку. А кому нужны сейчас подобные учреждения?

Я приглашаю лучших, убежденных, заядлых с их секретами и сумасшедшими идеями и говорю. Ребята! Вот деньги – работайте! Но кукиш государству! Все, что придумаем вместе – пойдет на благо нашего Братства. Лучшие патентоведы вас защитят. Лучшие адвокаты выиграют любое дело. Банкиры Братства не посмеют вас обсчитать, ибо они понимают, что живут вашими мозгами, а вы – их изворотливостью. К вашим услугам, господа изобретатели, новейшие машины, опытнейшие программисты и взломщики.

– Тогда уж, договаривайте – известнейшие журналисты, киллеры, или кто еще…

– Зачем же вы так? Естественно, в тех случаях, когда в рядах Братьев нет профессионального исполнителя какого-либо проекта Братства, он нанимается Магистром со стороны за соответствующую плату из долевых Фондов…

– А откуда взялись деньги? – нескромно спросил Игорь.

– Все началось в девяносто первом с нескольких интеллектуальных программ из области искусственного интеллекта. Хороший софтвер, а особенно нау-хау к нему, стоит не меньше 300 тысяч долларов. А пионерские работы – и того дороже. Так я заработал первый миллион. Открыл фирму в Бельгии. И вообще, вы не думайте, что мы первые пришли к мысли о Братстве. Еще десять лет назад оно было, оно процветало в США и Канаде. Мы влились в их круг на равных правах, потому что лишь ученый может оценить труд другого ученого, как повар – труд собрата. Силиконовая долина уже кишит нашими людьми.

– Очень верно подмечено, Петр Иванович. Так, кто из вашего Братства оценит мою скромную работу? – улыбнулся Игорь, разглядывая оттопыренные уши Магистра.

– Не прибедняйтесь. Наша статистика утверждает, что вы невероятно везучи, а я не верю в благосклонность природы.

– И поэтому вы подвергаете ее испытаниям?

– Это удачная игра слов. Опыт. Испытание. Пытка. Но речь о другом. Братству нужен ваш секрет. Последователей у вас, Игорь, нет, но есть зато Книга. Значит, все упирается в личное желание. Я ведь знаю, молодые стремятся выделиться. Кто вы сейчас? Даже не кандидат. Аспирантуру бросили. Дело, впрочем, поправимое. Будет и признание. Мировое, например. А за ним и поклонники появятся. И поклонницы, между прочим… Я помню, года два назад, вы раскопали какие-то древности? Ваша заслуга в том, что никто до сего времени не обратил на них внимания – считают магию древних лапшой, которую вешают на уши. Вы знаете, что у тех волхвов можно было многому научиться – я подозреваю, что везение вашего того же порядка…

Мы работаем над некоторыми изобретениями в области высоких энергий – но вы же прекрасно знаете, какую роль играет там случайность и сама личность экспериментатора. По профессии я атомщик. Еще один шаг. И мы у цели.

– Мы? Разве я сказал «Да»? Мое тщеславие, уважаемый Петр Иванович, удовлетворено самим процессом, а также и тем, что я пока один и единственный. А поклонницы с любовницами? Здесь, конечно, не прибрано, – он огляделся, – но так, пожалуй, лучше. Все вещи лежат на своих местах, и мысли направлены в одно русло, а не по бабам.

– Братство ныне весьма богато. Мы бы купили у Вас тот антиквариат. Вы могли бы безбедно существовать, если бы поделились с нами.

– Простите за еще один нескромный вопрос, – извинился Игорь. – На какой срок рассчитаны ваши полномочия?

– Магистр Братства выбирается на неограниченный промежуток времени из членов Высшего Совета по принципу единогласия.

– Понимаете. Сейчас я нисколько не нуждаюсь, но вы столь настойчивы, что я немного подумаю над вашим предложением, и, наверное, соглашусь. Приятно иметь дело с творческим человеком.

– И деловым, Игорь! Заметьте, деловым. Мы в средствах также не стесняемся.

– У вас примечательное имя.

– А, и вы тоже заметили? – остроумно ответил Магистр.

– Кто, как не Петр, распахивает врата рая.

– … для одних. Но, не забудьте, Игорь, что именно он запирает их на ключ перед носом других. Соглашайтесь, ей-богу! Вы не прогадаете. Не доводите до греха.

– Ого!? Это угроза?

– Нет! Ну, что вы. Я мирный человек. Сейчас мое время.

– В смысле?

– Знаете, в средние века день делили сообразно религиозным представлениям. На заре трудился праведный Авель, три часа – Ноево время, девятый час – то Моисеево законодательство, вечер – пришествие Христа. Скоро девять!

– К сожалению, именно Моисей, задолго до Дарвина, водил свой народ сорок лет по пустыням. Так, я подумаю до завтра?

– Конечно, конечно. До свидания.

Затворив за Магистром железную дверь, Игорь вернулся в комнату.

– Свет отключен. Лифт стоит. Значит, две минуты на спуск по лестнице.

Удар дедовским посохом по компьютеру превратил Notebook в груду бесполезных железок и пластин. Затем он вытащил из-под них жесткий диск.

– Я ему не поверил, а он мне и подавно.

Металлическая оболочка диска стала медленно краснеть в ладонях Игоря.

– Он спустился. Теперь надо отойти от дома на безопасное расстояние. Еще одна минута. Но, неужели они вот так всех, одним махом!

Бесформенный оплавленный комок полетел в угол. Игорь рванулся на кухню. Удар разломал стенку мусоропровода. Затем двумя ремнями парень закрепил волшебный посох за спиной. Игорь знал, что времени у него совсем не осталось.

Просунув ноги в дыру, он соскользнул вниз, роняя никому неизвестные, таинственные слова Великой Формулы. Но упасть ему было не суждено. Игорь пролетал между первым и вторым этажом, когда тьма взорвалась безумной болью света и огня. Адское пламя поглотило его. Оно сожгло, спалило непрочное, хрупкое тело. Ураганная волна, поднявшись на дыбы, разметала его пепел, чтобы смешать затем с кирпичной пылью и обломками рухнувшего, рассыпавшегося, уничтоженного вместе со всеми жильцами здания.

Дата добавления: 2015-07-11