А в горах грохотала война

В Афганистане продолжались тяжелые бои. Страну охватила гражданская война. Войска советской 40-й армии взвалили на свои плечи тяжелую ношу. Наше руководство все сильнее задумывалось над тем, что положение тупиковое, что русские не могут решить проблему военными средствами, что войска нужно выводить. Афганское просоветское руководство решило формировать правительство национального примирения с участием других партий, помимо правящей НДПА.
«Между тем в 1985 г. боевые действия с отрядами моджахедов продолжались во многих провинциях. В марте была проведена крупная по своим масштабам Кунарская операция. В ее ходе боевые действия велись на всем протяжении Кунарского ущелья — от Джелалабада до Барикота, общей протяженностью 170 км. Генерал армии В. И. Варенников так отзывался об этой операции: „… Уже тогда были заметны моменты, которые позволяли нам сделать вывод: несмотря на экстремизм оппозиционных банд (а их было много), надо искать общий язык с народом. К нам приходили тогда старейшины, и мы заключали с ними соглашения: если в нашу сторону не будет ни одного выстрела, то и на них не упадет ни один снаряд. И когда операция закончилась, а она была очень сложной — только в десанте участвовали 11, 5 тысячи человек, ни один самолет не был сбит и вообще наши потери оказались минимальными“«. («Советская литература», 1990, № 10.)
«Другой крупной операцией в этом году была Хостинская. Сражение под Хостом началось 13 июля и продолжалось 48 дней. В ходе боевых действий, по данным афганского Генштаба, уничтожено около 2400 душманов.
В течение года боевые действия против моджахедов проводились в провинциях Пактия, Нангархар, Баглан, Каписа, Парван, Герат, Гельменд.
В 1985 г. были проведены восьмая и девятая Панджшерские операции. В ходе девятой удалось оттеснить отряды Ахмад-Шах Масуда из центральной части ущелья. Однако военные успехи снова и снова не закреплялись установлением органов власти на местах. Моджахеды получали подкрепление из своих центров на территории Пакистана, граница с ним так и не была перекрыта, да и такая задача не под силу ни 40-й армии, ни афганским вооруженным силам. Только в одной провинции Нангархар, по свидетельству министра обороны ДРА генерал-лейтенанта Назар Мухаммеда, имеется 67 горных троп и переходов, проложенных столетие назад в Пакистан. Кроме того, не в интересах пуштунских племен, которые проживают на территории Афганистана и Пакистана, перекрывать госграницу.
Таким образом, боевые действия в Афганистане в 1985 г. отличались размахом и ожесточенностью, как и в прошлом году…» — сообщает сайт белорусских ветеранов той войны (http://afghan.nsys.by).
Но к сожалению, правительство Афганистана не только не закрепляло результаты боевой деятельности 40-й армии и афганской армии, но и не стремилось этого сделать. По образному выражению генерал-полковника Б. Громова: «Именно в это время многие стали задумываться о том, что мы напрасно таскаем раскаленные каштаны из огня».
Однако русские уже обрели большой опыт войны. Людские потери у нас снижались. За 1985-й мы потеряли в ДРА 1868 человек — против 234-х годом ранее. Но затраты на войну, увы, оставались большими. СССР выкидывал на ту кампанию примерно 3 млрд долларов в год.
Затраты на войну казались кремлевцам непомерно большими. В Америке тоже нервничали. Война затягивалась и для них. Отмечалось неприятное явление: русские используют в Афганистане все больше частей спецназа. Например, 186-й отряд специального назначения, сформированный в прикарпатском Изяславле, в марте 1985-го отправился в афганские горы и влился в состав 22-й отдельной бригады СН. Уже в мае отряд начал охоту за караванами грузовиков «Мерседес» в районе поселка Шарджой. Вскоре отряду придали свою вертолетную группу — 4 транспортно-боевых Ми-8 и столько же машин огневой поддержки Ми-24. (С. Козлов и др. Спецназ ГРУ-2. — М.: Русская панорама, 2002. С. 286.)
В марте же восемьдесят пятого в Афган прибыл сформированный в подмосковном Чучково 370-й отдельный отряд СН. Включенный в состав той же 22-й бригады спецназа, отряд майора Крота стал действовать в пустынях Регистан и Дашти Марго.
Продолжал боевую работу «мусульманский» 173-й отряд СН, сформированный из уроженцев Кавказа и Закавказья. Базируясь близ Кандагара, он в 1985-м подчинялся той же 22-й бригаде. Мастера засад, бойцы отряда славились удачливостью своих операций и низкими потерями личного состава.

В том же месяце на театр боевых действий прибыл 334-й отряд СН, созданный в Марьиной Горке (Белоруссия). Его включили в 15-ю бригаду спецназа, и он принялся воевать в высокогорной провинции Кунар, дислоцируясь в городке Асадабаде. Не имея вертолетов (их уничтожали на стоянке ударами с обступавших месторасположение отряда гор), спецназовцы использовали рискованную тактику штурмовых действий…
668-й отряд вошел в ДРА в сентябре 1984-го. В феврале следующего года его возглавил легендарный подполковник Модест Рыжик. Включенный в штат 15-й бригады СН, 668-й отряд осел у кишлака Суфла, неподалеку от места, где перекрещивались 98 караванных троп, шедших в Афганистан от пакистанского города Парачинар. Отряд прославился результативностью своих действий.
Введенный в Афган еще в октябре 1981-го, 177-й отряд до 1984 г. охранял вход в Панджшерскую долину, а затем перешел в город Газни, воевать в высокогорье. С тех пор отряд занимался налетами на отдельные душманские склады и захватами базовых районов. Высаживались наши воины с вертолетов.
В восемьдесят пятом в Афгане русско-советские люди стали создавать новый, спецназовский стиль войны. Конечно, сам по себе он не приносил победы в затянувшейся кампании. Москва, сдерживаемая «правилами цивилизованности», так и не осмелилась разгромить Пакистан. А это означало одно: сколько ни бей душманские банды смелыми рейдами русских супербойцов и вертолетчиков, из пакистанских пределов будут литься всё новые и новые отряды боевиков. Однако нет худа без добра! В афганских операциях спецназа зарождалась новая тактика. Да и сами отряды особого назначения превращались уже в зародыш совершенно новых сухопутных сил Империи. Этот процесс окажется сильно заторможен гибелью Советского Союза и развалом 90-х гг., равно как и путинским застоем начала 2000-х. А тогда, в середине восьмидесятых, спецназовцы показывали, насколько армия возможного будущего воюет лучше, нежели совершенно изжившая себя армия обычного «призывного ополчения».
Так, летом 1985 г. обычная мотострелковая (66-я) бригада приступила к прочесыванию «зеленки» у Лагмана. Отдельный участок дали и спецназовцам. Как вспоминает участник тех боев Д. Лютый (С. Козлов и др. Спецназ ГРУ-2. — М.: Русская панорама, 2002. С. 144–147), памятуя, что такое наша пехота и армейский бардак, отряд СН смог вытрясти из армейского начальства все радиочастоты и позывные пехотинцев, схему огня их артиллерии.
Спецназ действовал умело: выдвинулся на позиции ночью. Шел отряд через «зеленку», спугнув по дороге бандитский пост— «секрет». К утру русский осназ оказался перед своей позицией: Т-образным горным хребтом. Разбившись на две группы, подразделение СН принялось подниматься на высоты с двух сторон. Ведомый почти звериным чутьем, Лютый, командир отряда, на середине пути велел своим людям остановиться и оглядеться. Это и спасло наших. Оказалось, что на вершинах гор сидели боевики, ждавшие, когда русские приблизятся настолько, чтобы встретить их убийственным кинжальным огнем. Но увидев, как русские остановились, духи возомнили, что спецназ их «вычислил». И открыли пальбу. А что спецназ? Он тотчас же вызвал на подмогу авиацию и свою бронетехнику. Свои позиции наши обозначили дымами. Удары летчиков и огонь из трех автоматических 30-мм пушек боевых машин пехоты сбили духов с высот. Спецназ занял вершины и стал томиться от безделья: обычная пехота в намеченный для операции день даже не стронулась с места.
Только на следующее утро пехотинцы зашевелились. Душманы стали отходить. И тут обычная армейская часть опозорилась, решив сначала загрести жар чужими руками. Их командование решило собрать оружие, брошенное боевиками, что бежали под натиском спецназа. Оно валялось в зарослях «зеленки» перед Т-образным хребтом, оседланным отрядом Лютого. Спецназовцы увидели подозрительное шевеление в камышовых дебрях. Как оказалось, то были пехотинцы, коих командиры послали собирать чужие трофеи. Так, чтобы приписать успех боя себе любимым. Спецназовцы, увидев подозрительные движения неведомых людей, сразу же запросили пехотных командиров: нет ли в означенном месте их бойцов. Те в один голос заявили: нет! И тогда спецназ вызвал и навел на цель пару боевых вертолетов.

«… Вертушки развернулись на „боевой“. Тут слышу, что эта группа сигналит ракетами. Я запрашиваю пехотных командоров, нет ли в данном месте их подчиненных. Мне ‹…› отвечают, что нет. Я вертолетчикам даю подтверждение: работайте! Они снова заходят, а с земли уже стали сигналить и дымами. Вертушки снова прошли вхолостую. Я повторно запрашиваю пехоту, чтобы они уточнили, нет ли их людей в этом квадрате. И снова мне дают „добро“ на работу авиации. И вот когда уже в третий раз летчики развернулись для атаки, на связь вышел пехотный командир, который наблюдал, как Вадим забил первую группу духов. Решив загрести жар чужими руками, он с бойцами пошел собрать трофеи, чтобы потом себя наградить. ‹…› Все это время он прослушивал в эфире мои запросы и молчал. Ответил только, когда понял, что в третий раз вертушки обязательно их накроют»,

— вспоминает Д. Лютый.
Что дальше? Спецназ усек, что сбитые с гор душманы ушли в близлежащий кишлак, и навел туда огонь одной установки реактивных снарядов «Град». Горы сотряс чудовищный взрыв: русский эрэс угодил в склад вражеских боеприпасов. Но спецназовцам этого показалось мало. Взяв пятерых пленных и применив пытки, они установили, что часть врага утекла еще в один соседний кишлак, куда пехота даже не добиралась. Лютый с двенадцатью бойцами рванул туда на трех БМП. Не ожидая такой дерзости, душманы, приняв горстку спецназовцев за передовой дозор, бежали из селения. Лютый и его товарищи взяли солидный склад оружия.
Потом спецназовцы прошли там, где прочесывание проводила обычная мотопехота. Они были потрясены, увидев пустые лавки-дуканы, разграбленные дома, убитый скот и раненых жителей. Полтора часа спецназ оказывал помощь обычным афганцам, истратив на это все свои запасы промедола, бинтов и дезинфицирующих средств.

«Вообще, операции, которые проводила армия, отличались бестолковостью. Например, однажды, когда генерал Дубынин проводил Кунарскую операцию, он, для того чтобы воспрепятствовать обстрелу джелалабадского аэродрома, лично указал две точки на карте, где должны постоянно находиться наши засады. Одна точка была совершенно лысой горкой, не имевшей никакого тактического значения. Там изнывала от безделья 3-я рота. А точка, где должен был сидеть я со своими бойцами, была ‹…› плацем афганского полка на окраине Джелалабада. Приказы высоких начальников не обсуждают, потому мы добросовестно проваляли дурака, пока не кончилась операция. Ежевечерне мы прибывали к афганцам в расположение и ложились спать под их охраной, а утром шли отдыхать к себе в расположение после „ратных трудов“»,

— пишет Лютый.
Вспоминается хвалебная статья о Дубынине в уже россиянском «Независимом военном обозрении». Мол, если бы сей славный генерал командовал Первой Чеченской кампанией, то он бы показал! Ну да… Показал бы.
Итак, на место бестолковой призывной армии с ее «гениальными» генералами, бардаком, подлостью и бессмысленными потерями в боях шли совершенно другие вооруженные силы. Умные и энергичные, где командирами становились самые удачливые, сообразительные и смелые. Не угождающие начальству, а по-настоящему воюющие и не любящие зазря терять своих людей. (Настоящие вожди — сродни вожакам древнеславянских боевых отрядов.) Тогда у них еще не было ни легких и надежных радиостанций, ни приборов спутниковой навигации, ни беспилотных самолетиков-разведчиков, носимых в заплечных мешках. У них еще не было приборов для лазерной подсветки целей и современных крупнокалиберных винтовок-снайперок, способных разить врага за 2 км. Современных ночных прицелов и ноктовизоров. Но все это было уже на подходе, и СССР мог получить совершенно новую армию. Способную воевать и с душманами, и с американскими высокомобильными подразделениями.
Благодаря новой тактике в Афгане 1985 г. установилось равновесие. Боевики несли тяжелейшие потери и не могли разгромить советские войска. Но точно так же и мы не могли победить: ведь на место разгромленных банд их Пакистана приходили все новые и новые. Успеха нашим удавалось добиваться, опираясь на полное господство в воздухе советских вертолетов, штурмовиков и истребителей-бомбардировщиков. Чтобы переломить положение в пользу исламских боевиков, американцам надо было дать им в руки достаточно мощное противовоздушное оружие.
Но это случится только в 1986-м. А до того наши продолжали удерживать Афганистан, сокращая свои потери и наращивая число убитых и раненых противников. Более того, Москва приступила к совершенно правильным действиям: готовилась к выводу советских войск из страны, взамен их готовя местные просоветские структуры, способные самостоятельно удерживать Северный Афганистан при минимальной помощи оружием и горючим из Советского Союза. Вопреки расхожему мнению, нам удалось построить такую схему. И если бы не расчленение СССР, в Кабуле до сих пор был бы угодный нам режим. А те боевики, что сегодня наносят нам потери в Чечне и Таджикистане, и по сию пору воевали бы в афганских горах и долах. Подальше от наших пределов.
В тот 1985-й Москва упустила еще один шанс сильно осложнить американские планы насчет войны в Афганистане…

Упущенный шанс на «линии Дюрана»

Осенью 1985 г. на севере Пакистана, в районе Хайберского перевала, восстали пуштунские племена афридиев и шинвари. Там загрохотала настоящая война. На подавление бунта Исламабад бросил свою армию. Дело было в районе знаменитой «линии Дюрана», разрезавшей обширный район расселения пуштунов. Часть их оказалась под юрисдикцией Пакистана, часть — под формальной властью Кабула. Ах, если бы тогда Москва догадалась бросить на помощь восставшим оружие, деньги и инструкторов, поддержав создание независимого Пуштунистана!
СССР выпал редкий шанс поджечь Пакистан изнутри, поддержав сепаратизм диких племен. Примерно такой же, какой открылся для гитлеровской Германии в мае 1941 г., когда в Ираке вспыхнуло антианглийское восстание. В аккурат тогда, когда на севере Африки немецко-итальянские войска пробивались в Египет, чтобы завладеть Суэцким каналом и дальше устремиться к нефтяным полям Ирака. Победи тогда восстание иракцев, и английский тыл рушился. Но немцы не могли оказать существенной помощи повстанцам. Германии нечем было дотянуться до Ирака: не имелось у нее ни флота на Средиземном море, ни транспортной авиации, чтобы перебросить войска и оружие в зону антибританского бунта. А потому англичане подавили восстание и избежали тяжелейшего поражения на Ближнем Востоке, после которого вообще могли лишиться Средиземного моря и нефти Междуречья Тигра и Евфрата.
В отличие от Третьего рейха, Советский Союз легко дотягивался до зоны восстания афридиев и шинвари в Пакистане. Режиму генерала Зия уль-Хака в Исламабаде наносился прямо-таки разящий удар. У русских были в распоряжении и средства переброски помощи по воздуху, и сильные ВВС, чтобы прикрыть воздушный мост. И еще нужно было оперативно выдвинуть план создания независимого Пуштунистана, пожертвовав для этого частью Афгана. Все равно мы эту его часть контролировали из рук вон плохо. В результате выстроенная американцами схема поддержки Пакистана и войны в Афганистане ломалась. Для того чтобы ее восстановить, Вашингтону пришлось бы затратить многие миллиарды долларов и целые годы. Ведь именно по землям кочевых пуштунов, через «линию Дюрана», шли караваны с западным оружием для душманских банд в Афгане. Появление промосковского Пуштунистана означало бы появление труднопроходимого барьера. От Москвы требовалось бросить на помощь вождям племен кое-какие деньжата. А для этого было бы достаточно прекратить совершенно ненужную поддержку уродских «социалистических» режимов в Мозамбике, Эфиопии, Замбии…
Но в Москве сидели уроды, лишенные всякой решительности. Они уже паниковали, деморализованные падением цен на нефть, и готовились к сдаче СССР.
А ведь поздней осенью и в начале зимы 1985-го бои развернулись у городка Джамруд, всего в 15 км от Пешавара — главной базы подготовки душманов в Пакистане.

«… От Джамруда до Пешавара всего 15 км. А Пешавар, как теперь всему миру известно, стал центром афганских контрреволюционеров. В городе находятся штаб-квартиры исламских союзов и организаций, в окрестностях — россыпь лагерей и учебных центров, которые плодят террористов, провокаторов, диверсантов. Сначала людям из африди объяснили, что лагеря созданы для беженцев, попросили оказывать им традиционное гостеприимство. Многие горцы, потеснившись, приютили у себя этих самых „беженцев“, делились с ними пищей и одеждой. Не сразу поняли, какую змею пригрели. Поняли, когда банды, распоясавшись, стали терроризировать местное население, заниматься обыкновенным разбоем. И тогда — осенью прошлого года — вождь африди Вали Хан Кукихейль с одобрения старейшин и авторитетов создал вооруженное ополчение (лашкар) численностью до 10 тысяч человек. Для защиты жизненных интересов племени, а проще сказать — жилищ, полей, пастбищ. Силу этого боевого объединения довольно скоро испытали афганские бандиты, коим здесь „перекрыли кислород“. Но удушье почувствовали и довольно далеко от Хайбера.
Из Пешавара явился представитель властей. «Или ты вместе со всем лашкаром складываешь оружие, или мы уничтожим твой дом», — заявил он Вали Хану. Вождь отказался, его дом обстреливали из пушек в течение 45 минут (!). Почти все мужчины из Джамруда в тот же день ушли в горы.
Так вспыхнул очаг, который теперь грозит охватить большим пожаром весь Пуштунистан.
В Хайбер направили регулярные воинские части, однако воевать им оказалось не с кем: жители скрылись в горах. Тогда каратели взялись яростно сокрушать дома пуштунов — танками, бульдозерами, взрывчаткой. Только в одном Джамруде было разрушено 130 домов, еще около сотни — в окрестных селениях.
Сафир рассказал мне о любопытном диалоге, который будто бы состоялся между губернатором Северо-Западной пограничной провинции (СЗПП) и высшим правительственным чиновником Пакистана. Губернатор просил не трогать дома, дескать, а не придется ли потом платить пуштунам компенсацию? На что в Исламабаде ему ответили: «Если потребуется, все расходы оплатят американцы». Вот так… Похоже, музыку заказывали далеко-далеко от Хайберского перевала.
Вскоре пуштунам предъявили новый ультиматум: сдаться до 2 ноября, иначе карательные акции примут еще более широкий размах. В ответ с гор последовала целая серия разящих ударов: повстанцы нападали на душманские базы и армейские посты. Несколько мощных взрывов прогремели в Пешаваре. Власти заволновались. В Хайбер направили бронетанковые войска, а заодно 1200 гробов. Исламабад осознал, какая грозная сила разбужена, тем более что соседнее племя шинвари тоже отказались подчиниться диктату силы и выступило заодно с африди.
Не вышло кнутом — протянули пряник: правительство предложило Вали Хану отступную. Тот ответил встречными требованиями: во-первых, Исламабад должен обещать полное уважение прав и свобод пуштунских племен, а во-вторых, закрыть все каналы помощи афганским мятежникам и в первую очередь ликвидировать их базы в районе Хайбера. Зия уль-Хак отказал (да и кто бы ему позволил?), а ситуация тем временем стала развиваться по принципу цепной реакции: по всей зоне племен — от Пешавара до Кветты — волной прокатились джирги (советы), выразившие солидарность с борьбой африди и шинвари. Стали формироваться боевые отряды и заставы для уничтожения душманских банд. В Кабул отправились седобородые старцы, чтобы засвидетельствовать свое уважение демократической республике и обещать ей поддержку.
— Почему же некоторые племена — особенно из тех, которые находятся на территории ДРА, — все еще на стороне душманов? — спросил я Сафира. Ответил он сразу, убежденно и коротко:
— Их купили.
При всей своей простоте этот довод чрезвычайно близок к истине.
Между разными пуштунскими племенами и даже кланами внутри племен редко наступали мир и единство. Истоки разногласий восходят к колониальному вероломству англичан, которые так поделили в свое время зону племен, что до сих пор среди горцев не утихают споры по поводу владения лесными угодьями, караванными тропами, полями и пастбищами. Расчет был стратегически подл: поднаторевшие в реализации принципа «разделяй и властвуй» англичане тут, кажется, превзошли сами себя, ибо и спустя многие десятилетия пуштуны не могут стряхнуть путы, искусно накинутые на них еще в прошлом веке. Контрреволюция, сделав ставку на пуштунский фактор, учла, кажется, все — и племенную рознь, и абсолютную политическую безграмотность горцев, и специфику разделения между ними сфер влияния. Враг работает с племенами изощренно, масштабно, не жалея ни денег, ни обещаний. Схема такова: уговоры, подкуп, угрозы. Далее — в том случае, если эти методы остаются безрезультатными, прибегают к террору. Так было в 1982 г., когда вождей племени мангал пригласили в Пакистан и потребовали от них союза с душманами. В ходе переговоров выяснилось, кто из пуштунов самый несговорчивый — им оказался глава племени Динголь Мангал. Его немедля убили, а остальных обрабатывали долго и, надо признать, не без пользы.
Примерно по той же схеме контрреволюция «работала» с племенами джадран. Провокации, подкуп, лживая пропаганда, насилие — все было пущено в ход для того, чтобы это крупное племя сделать «пушечным мясом». Сделали. Но шло время, и авторитеты джадран стали все чаще задумываться над тем, ради чьих интересов гибнут их сыновья. Они решили направить ходоков в Кабул — для того, чтобы самим выяснить всю правду. Гнев бандитский был страшен: двенадцать старейшин за такое вольнодумство казнили, а еще несколько десятков — тех, которые успели скрыться, — к казни приговорили заочно.
Многие племена на распутье: чью сторону принять? Как разобраться в тех непростых проблемах, которые их окружают? Горцы едут (а точнее сказать — пробираются, страшась бандитской мести) в Кабул, приходят с расспросами в ревсовет и министерство племени. В сознании этих людей, все прошлое которых было обставлено декорациями первобытной общины, сегодня происходит мучительная перестройка, переосмысление многих прежних представлений о жизни. Причем не будем забывать о том, какой смертельной опасности они подвергают себя, выбирая свободу»,

— писал в «Комсомольской правде» за 23 февраля 1986 г. специальный корреспондент В. Снегирев, работавший в зоне племен.
Москва могла бы срочно поддержать пуштунов. Но и сию возможность она бездарно прохлопала.

Дата добавления: 2015-07-11