Читайте также:
|
Противники большевиков подсуетились. Уже 26 октября был создан «Комитет защиты родины и революции». Комитет наметил план, мало чем отличавшийся от того, который осуществлял Корнилов. Благо Керенский к этому времени добрался до Пскова. Там, правда, было не слишком хорошо, от бывшего премьера шарахались, а генерал Черемисов от него попросту отмахнулся. Но кто ищет — тот всегда найдет. И Керенский нашел генерала П. Н. Краснова, командира 3-го казачьего корпуса, который заявил, что готов двинуть вверенные ему войска на Петроград.
Краснов издал соответствующий приказ. Однако не все вышло так хорошо, и просто согласились отправиться на Петроград всего около 20 сотен[51] из 1-й Донской и Уссурийской казачьих дивизий. Вам ничего знакомое не замаячило? Так ведь это те же части, которые шли с Корниловым. Других не нашлось! А эти вновь двинулись по дорогам знакомым.
На этот раз им дали какую-то идейную нагрузку. Керенский — да чтобы речи не сказал? Такого быть не могло. Правда, и я, профессиональный журналист, смысл его речей с трудом понимаю. Но, видимо, главное казачки поняли — надо пойти и кого-то там замочить. А кроме того, у них всегда есть своя «вторая серия» — немножко пограбить. Такой вот народный обычай. С этим мы в данной книге столкнемся не раз и не два.
Итак, войско двинулось на Питер. По дороге прихватили подвернувшийся бронепоезд. Его экипажу просто наврали — объяснили, что идут отбиваться от наступающих немцев.
А тем временем в Питере кипела жизнь. Большевики, как это было и при Корнилове, поднимали всех, кого могли. И все эти многочисленные «кто могли», строились в отряды и выходили навстречу врагу. Те, кто служил в армии, могут представить, что это были за отряды и сколько они стоили в бою. Но зато их было много.
Заодно склепали на Путиловском заводе некоего монстра, который, если особо не приглядываться, сошел бы за бронепоезд. И вот все двинулись.
Сошлись великие силы 30 октября у деревни Редкое Кузьмино и долго стреляли друг в друга через реку Славянка — судя по всему, на пределе дальности[52]. Эта картинка будет много раз повторяться в Гражданскую войну.
Описывать весь дальнейший абсурд нет интереса — тем более что уже описано[53]. Мы дальше увидим куда более интересные и даже более абсурдные дела.
Впрочем, некоторые молодые и горячие, с той и с другой стороны, лезли в атаку — но как-то никто до противника не доходил. Никто не хотел умирать.
Единственное, о чем тут можно упомянуть, — так это о некоей попытке маневра со стороны красных, когда Измайловский полк решил зайти в тыл красновцам — но там оказался бронепоезд, и бойцы решили дальше не идти. Так что понятно, чем закончилась единственная попытка применить тактику.
На этом атакующий пыл казаков иссяк. Они отошли в Гатчину, где плотно засели, не желая никуда дальше двигаться. И тут в Гатчину приехал из Питера на автомобиле председатель Центробалта, матрос П. Е. Дыбенко с братвой. Не знаю, как они там соблюдали военно-дипломатические формальности, но ребята пошли общаться с рядовыми казаками, послав офицеров куда подальше. Общались всю ночь. Зная привычки Дыбенко, очень хорошо описанные многими очевидцами, трудно предположить, что они пили чай. Возможно, матрос привез с собой несколько ящиков булькающих аргументов[54]. Это только моя версия, но я в данной ситуации поступил бы именно так. А Дыбенко был не глупее меня.
Как бы то ни было, но с утра казаки арестовали Краснова и отправили его с матросами в Петербург. Впрочем, дальше с Красновым обошлись до отвращения мягко. Его отпустили, взяв слово, что он не будет сражаться с большевиками. Добрые они тогда были. Как выяснилось позже, зря не расстреляли.
Так или иначе, казачки отправились до дому, до хаты.
В общем, первая попытка свергнуть большевиков закончилась полным провалом. Стоит лишь рассказать о последующей судьбе Керенского. Он добрался до Парижа и даже добился аудиенции у президента Франции Жоржа Клемансо. Керенский долго ему плакался, а потом спросил:
— А вы будете нам помогать?
На что Клемансо, прозванный за свой крутой нрав «Тигром»[55], только хмыкнул:
— Да мы вам и так все время помогали!
Это означало: всё, окончен бал, и ты упал лицом в салат. Не справился с заданием — проваливай!
Так и сошел на ноль правитель России. Он написал воспоминания, одни из самых жалких политических мемуаров, которые я читал в жизни. Они сводятся к нехитрому тезису: я всё делал правильно, но меня не послушали… В общем, он так ничего и не понял и продолжать все так же болтать в эмиграции до конца жизни.
Кстати, знаменитую байку о том, что Керенский бежал за границу в женском платье, придумали не большевики. Она родилась в эмигрантских кругах — когда за границей стали разбираться, кто виноват в полном провале борьбы против большевиков. Но это очень характерно. Исторические мифы имеют свои законы. Такая история про кого-нибудь другого не стала бы столь популярной.
Умер Керенский в Нью-Йорке в 1970 году.
Ну, а что же вышло с друзьями-юнкерами? Они планировали восстание. Планы были наполеоновские: захватить городскую телефонную станцию, Петропавловскую крепость и Смольный, арестовать Советское правительство и руководителей большевистской партии. Все бы хорошо, но в ночь на 29 октября красногвардейский патруль задержал одного из руководителей организации — эсера А. А. Брудерера с документами о подготовке восстания. Вот тоже, блин, конспираторы…
Что оставалось делать? Бывший командующий войсками Петроградского военного округа полковник Г. П. Полковников, глава заговора, понял, что выхода нет, надо действовать, пока всех не повязали. Он объявил себя командующим «войсками спасения» и издал приказ гарнизону, коим запрещалось исполнять приказы ВРК, предписывалось арестовать комиссаров, прислать представителей от всех воинских частей в Николаевское инженерное училище, которое находилось в Инженерном замке.
Собственных сил у Полковникова было немного: юнкера двух училищ. И они начали действовать.
Ребята из Николаевского инженерного училища захватили Михайловский манеж и угнали оттуда несколько броневиков, овладели городской телефонной станцией, отключили Смольный, затем зачем-то заняли гостиницу «Астория». Мне вот непонятно — а какая стратегическая или даже тактическая ценность этой гостиницы? Разве что хлопцам захотелось в шикарных номерах побывать?
Юнкера Владимирского училища сработали слабее — они смогли арестовать только своих комиссаров ВРК. То есть тех, кто был у них в училище.
С чего-то повстанцы, совершив эти великие подвиги, решили, что теперь они победили. Хотя, я думаю, Полковников, который был уж точно не наивным мальчиком, решил попробовать блефануть. В половине девятого утра он разослал телеграммы по Петрограду, в которых заявил об успехе восстания, призвал арестовать комиссаров ВРК, сосредоточивать воинские части в Николаевском инженерном училище. А вдруг выйдет?
Не вышло. Уже через два часа отрядами красногвардейцев и солдат была освобождена телефонная станция и окружен Инженерный замок. Владимирскому училищу повезло меньше. Оно располагалось на Петроградской стороне (на нынешней Пионерской улице), а там совсем рядом такие злые пролетарии…
В общем, красногвардейцы по училищу немного из пушек постреляли. Кто не разбежался, тот к вечеру сдался — как и все остальные. Кстати, опять злые большевики им ничего не сделали. Сунули пару раз по морде и отпустили по домам…
Так что Корнилова «на бис» опять не вышло. Зато когда начнется третья серия…
Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 67 | Нарушение авторских прав