Ледяной поход

«Мы начинали поход в условиях необычайных: кучка людей, затерянных в широкой донской степи, посреди бушующего моря, затопившего родную землю. Среди них два Верховных Главнокомандующих русской армией, Главнокомандующий фронтом, начальники высоких штабов, корпусные командиры, старые полковники… С винтовкой, с вещевым мешком через плечо, вмещавшим скудные пожитки, шли они в длинной колонне, утопая в глубоком снегу…»

(А. И. Деникин)

Так кто именно ушел 10 февраля из Ростова?

Офицерский полк (командир генерал Марков) — 3 роты по 250 человек.

Ударный Корниловский полк (командир подполковник Нежинцев) — 3 батальона, всего около 1000 человек.

Партизанский полк — 800 — 1000 человек.

Конные отряды: полковника Глазенапа, полковника Гершельмана, есаула Бокова, им.Бакланова — всего 800—1000 человек.

Артиллерия: 10 легких пушек. Снарядов — 600–700.

Плюс определенное количество штатских.

«На телеге — группа штатских: братья Суворины[66] с какой-то дамой. Подвода текинцев с Федором Баткиным. Трясется на подводе сотрудник «Русского слова» — Лембич. В маленькой коляске — генерал Алексеев с сыном…» (Р. Гуль)

«Вид у них был довольно потрепанный: штатские пальто, офицерские шинели, гимназические фуражки, валенки, сапоги, обмотки…» (Д. Лехович, биограф Деникина)

Если уж точно сказать, то это был не ледяной, а грязевый поход. Он начался 9 февраля (с этого места даты пойдут по новому стилю). Довольно быстро снега на Кубани растаяли — и бойцам пришлось молотить по грязи. Но откуда «Ледяной»? А вот откуда. В начале похода, еще зимой, бойцы генерала Маркова кинулись вплавь через незамерзшую реку на станицу, где сидели красные. Большевики такого дела не ожидали и драпанули. Оттуда и пошло название. Но, согласитесь — название красивое. Недаром потом был и «второй ледяной».

Но вообще-то смеяться тут не над чем. 4000 бойцов под командой генерала Корнилова шли по Кубани и довольно легко разгоняли красных.

А куда они шли? Изначально было 2 плана. Первый — в район зимовников (глухой район в задонской степи), где предполагалось отдохнуть, привести себя в порядок и поглядеть, что будет дальше. Благо там уже скопилось около 1500 белых партизан. Второй — идти на Екатеринодар, где (как считалось), большевиков не было — и поднимать оттуда Кубань.

После долгих споров был выбран второй вариант.

Собственно, блуждания по Кубани отряда генерала Корнилова, на первый взгляд, и сводятся к тому, что они гоняли красные банды веником под зад. Тут всё верно. Красные формирования действительно больше напоминали банды, и гоняли их корниловцы неплохо.

Но давайте разберёмся — а откуда там были красные? Ведь солдаты не появляются из пустоты. Иногородние, как и казаки, пока ещё воевали друг с другом методами партизанской войны. Построить в ряды и повести их никто пока не успел. (Кстати, к добровольцам казаки первоначально относились не так, чтобы очень хорошо. В самом деле, шляются тут какие-то чужаки…)

Главный источник пополнения Красной Гвардии — это Кавказская армия. Турция воевала на стороне Германии и Австро-Венгрии, так что в Закавказье шла война. После Октябрьского переворота вся эта армия ломанулась в Россию. Но поскольку на Кубани был бардак, поезда через неё шли с большим трудом. Солдаты зависли в районе Минеральных Вод и Армавира. Ну, и там началось… Солдатские комитеты, грабежи всего, что попадётся под руку, и прочие революционные радости. Вот из этой шпаны большевики и создавали отряды.

«Зашел в лавку. Продавец — пожилой, благообразный старичок. Разговорился. "Да зачем же нас огнём встретили? Ведь ничего бы не было! Пропустили бы, и всё". — "Поди ж ты, — развёл руками старичок… — всё ведь эти пришлые виноваты — Дербентский полк [67] да артиллеристы. Сколько здесь митингов было. Старики говорят: пропустите, ребята, беду накликаете. А они всё одно: уничтожим буржуев, не пропустим. Их, говорят, мало, мы знаем. Корнилов, говорят, с киргизами да буржуями"».

(Р. Гуль)

Тут нужно добавить ещё один факт. С Корниловым боролась отнюдь не Москва. Существовала такая Кубанско-Чёрноморская республика со столицей в Новороссийске — вот она с добровольцами и воевала. То есть это был, по сути, локальный конфликт.

Корниловцы, весьма удачно отбиваясь от большевиков и сделав большой круг по Донской области, Ставрополью и Кубанской области, 27 марта подошли к Екатеринодару (ныне — Краснодар). Положение у них, несмотря на все успехи, было паршивое. Снарядов нет, патроны заканчиваются, с собой приходится тащить огромный обоз с ранеными. Но хуже всего то, что красные озверели. Теперь они тоже дрались всерьёз. Это случилось не вдруг, но случилось. В те времена пленных не брали.

«Мы входим в село, словно вымершее. По улицам валяются трупы. Жуткая тишина. И долго ещё её безмолвие нарушает сухой треск ружейных выстрелов: "ликвидируют большевиков… Много их…"» (А. И. Деникин)

Так что в иногородних станицах корниловцам сопротивляться стали очень жёстко. «Стреляли даже бабы», — писал Е. Богаевский.

…Под Екатеринодаром у добровольцев всё пошло как-то не так. Они не смогли окружить город. Красным подвозили из Новороссийска подкрепления и боеприпасы. А подкрепления-то были кто? Матросы. Те самые, которые сражались насмерть.

В итоге корниловцы 4 дня занимались совершенно бессмысленным делом. Нет, они сражались героически, несколько раз прорывались в город — но «клёшники» шли в контратаки и выбивали их обратно. Стало понятно, что город не взять. Но Корнилов со свойственным ему упрямством продолжал штурм. Оно, это упрямство, возможно, ранее спасло его отряд. Когда нет выхода — надо идти вперед. Но тут оно было явно лишним.

31 марта генерал Корнилов был убит. Нельзя сказать, что совсем случайно. Красные артиллеристы ещё в первый день вычислили дом, где находился штаб.

«"Ферма", где остановился штаб армии, была расположена на высоком отвесном берегу Кубани. Она маскировалась рядом безлистых тополей, окаймлявших небольшое опытное поле, примыкающее к ферме с востока. С запада к ней подходила вплотную небольшая четырехугольная роща. Внутри двора — крохотный домик в 4 комнаты, каждая площадью не больше 1,5 сажени, и рядом сарай. Вся эта резко выделявшаяся на горизонте группа была отчётливо видна с любого места городской окраины и, стоя среди открытого поля, в центре расположения отряда, не могла не привлечь к себе внимания противника». (А. И. Деникин)

И если красные артиллеристы попали туда только на 4-й день — тут надо винить исключительно их косые руки. Как бы то ни было, после разрыва снаряда жизнь Лавра Георгиевича Корнилова закончилась. На смену ему пришёл генерал Деникин, который тут же приказал отходить.

И вот парадокс: генерал Корнилов, идол Белого движения, фактически его губил! Ведь ещё пара дней штурмов — и от Добровольческой армии ничего бы не осталось, большевики просто бы их добили. Разумеется, это ничего бы не изменило. Гражданская война разгорелась бы в любом случае — хотя, возможно, и несколько в ином варианте.

Но вышло как вышло. Деникин увёл корниловцев. Снова, с постоянными боями, они вернулись к Ростову. И вот что интересно. Добровольцы понесли огромные потери, сколько — никто точно не знает. Но вернулось их тоже примерно 4000 человек. В ряды армии вступали добровольцы-казаки. Гражданская война пошла всерьёз.

«Ледяной поход», по сути — проваленная операция. Но она стала мифом, символом — что для Гражданской войны важнее, чем какой-то захваченный город. И вот тут мы подходим к очень важному вопросу. Если заметил читатель, я до этого времени старался не применять термина «белые». Но, наконец, пора…

Дата добавления: 2015-07-10