Ингеборг: Дорога менестреля 8 страница

Карис и Лен почти забыли обо мне, целиком утонув в воспоминаниях. Я великодушно позволяла им выговориться, изредка вставляя словечко-другое (всё-таки в некоторых проделках я участвовала наравне с ними).

Но вскоре, бесконечные 'а помнишь...' двух приятелей слегка поднадоели, и я, слушая вполуха, принялась оглядывать стены, благо, здесь было на что полюбоваться. И тут взгляд упал на Неё. Моя душа возопила в припадке алчности, а в кончиках пальцев появился зуд, означающий только одно - хочу сыграть! Немедленно!

Я, улучив момент, ускользнула из-за стола, неслышно прокралась к стене, и вернулась на место уже с лютней. Не знаю, кто её делал, но я за такое сокровище заложила бы душу. Надо любой ценой вытащить из Лена имя мастера.

Карис умолк на полуслове и заворожённо уставился на инструмент.

Я победно улыбнулась и заявила:

- Не дам. Я первая нашла.

Лен глянул на нас и хмыкнул:

- Вы ещё подеритесь, менестрели. Карис, уступи даме.

Я подмигнула ему, подхватила лютню, осторожно пробежала пальцами по струнам, проверяя настройку, и на минуту задумалась: что же спеть? Потом вспомнила, что сидим мы всё-таки в таверне и взяла первый аккорд:

- Восславим вино, что пенится в чаше, (3)

Червоным золотом в кубке играет,

Восславим за то, что души наши

Солнца теплом оно согревает.

Южного вечера терпкая сладость,

Свежесть рассвета вольются в вино.

Восславим напиток, дающий радость,

Помня о тех, кто создал его.

Вспомним о винах, что пили когда-то

Рыцарь и странник, король и вассал;

О королевских подвалах богатых,

И о паже, что вино разливал.

Вспомним пиры, где лютни звенели,

Пиры, что легендами стали давно,

Где собирались тогда менестрели,

И так же как мы воспевали вино.

Долгих лет я всем вам желаю,

Пусть, как вина, вас красят года.

А что это я вино прославляю?

Ведь раньше клялась не пить никогда!

Начиная с третьего куплета, мне подпевал дружный хор почти всех посетителей. Пусть немного не в лад, зато от души. А последние слова, и вовсе, утонули в буре восторженных хлопков.nbsp;Поскоnbsp;льку спектакль был заказан для девушки, из всего 'Сказания' почтnbsp;- Спасибо, - мельком глянув на печать, я вытащила из поясного кармана монетку. - Возьми за труды.

енный Шалис выбрал только самые интересные эпизоды, на полную легенду нужны были люди и время, а у нас ни того, ни другого не было.

Едва я бережно, словно бесценный бокал, устроила лютню рядышком, на скамье, как Карис не упустил момент. Прежде чем начать, он окинул зал внимательным взглядом, и в зелёных глазах заплясали бесенята. Ой, кажется, сейчас что-то будет!

- Налейте чашу менестрелю, nbsp;

&

&(4)

Я вам сыграю и спою!

Я пью вино, но не хмелею:

Тем меньше пьян, чем больше пью.

Пусть выпил я бочонок эля,

Но на ногах ещё стою.

Нельзя быть пьяным менестрелю!

Я - выпивши и я пою.

Мой голос твёрд, а взор мой ясен,

И песня струн моих звонка.

Я чувствую себя прекрасно,

Не дрогнет на ладах рука.

И вновь идёт по кругу чаша,

Искрится на свету вино...

Я пью, друзья, здоровье ваше!

Но не пьянею всё равно.

Летит под своды моя песня,

И я ещё могу сидеть.

Пир продолжается, чудесно -

Так будем пить и песни петь!

И вновь мне чашу наливают,

А я не в силах отказать...

Её я залпом выпиваю -

Мне больше нечего терять.

Но что со мною вдруг случилось?

Тяжёлой стала голова,

Я начал набок вдруг клониться,

И как-то вдруг забыл слова.

Чего-то вдруг лады двоятся,

И что-то очень близко пол...

Я завтра буду извиняться,

А щас я падаю под стол!

Ближе к концу песни под стол упала (от смеха, конечно), добрая половина посетителей.

Впрочем, мы с Леном тоже не отстали. Я каким-то чудом ещё удерживалась на скамье, а он тихонечко сползал по стенке, хватаясь за живот.

Отсмеявшись, я схватила со стола первый попавшийся под руку бокал и сделала пару глотков, в горле ужасно пересохло.

Карис отложил лютню, преспокойно отобрал у меня бокал и допил вино.

- Ты перепутала, это мой. И, пожалуй, на сегодня хватит.

- Кому, тебе? - ехидно осведомилась я. - Тогда и вправду хватит, иначе придётся, в самом деле, вытаскивать тебя из-под стола.

- Да не пить, а петь. А то нас отсюда до конца времён не выпустят.

Лен, наконец-то придя в себя, остановил темноволосую девушку, направлявшуюся к соседнему столу с полным подносом, и что-то тихо сказал. Она кивнула в ответ:

- Как скажете, кайе. (5)

Я онемела.

Кайе!! И как я сразу не поняла?!!

Лен, склонившийся над какой-то картой, вытащенной Карисом, почувствовал мой взгляд, вскинул голову, и усмехнулся, на долю секунды блеснув клыками.

Он-то меня сразу почуял. Я открыла 'второе видение', и едва не упала в обморок: 'Лёд и Пламя! Наполовину кровный, да ещё и Вожак! Дева Пресветлая, как он удерживается!'

'Какой Волк! - встрепенулась моя хищная подруга. - А, может...'

'Чего?!! Даже не вздумай!!! - истошно завопила я'.

'Хорошо, но ты зря теряешь время - давно пора. Всё равно, тот облезлый двуногий тебе не подходил, - напоследок 'обрадовала' меня Волчица'.

'Нашла же кого вспомнить! Этого мерзавца! - меня чуть не перекосило, но мысли сразу же свернули на вполне приземлённый интерес. - А как тут насчёт Троп?'

Я немного подумала, и, решившись, позвала:

'Лен?'

'Да, каэнне, (6) - сразу же откликнулся он'.

'Сколько вас?'

'В моей стае - девять, без меня. Мы - единственные волки в Вельте, а всего на Юге - три Стаи'.

'У тебя нет... свободной Тропы?'

'Пожалуй, найдётся, - с весёлой ноткой сообщил Лен, - но не задаром'.

'Какое огорчение, - подыграла я, - у меня денег мало, на целую Тропу, наверно, не хватит. Может, хоть половинку продашь?'

'Ну, зачем же так печально, - Лен явно улыбался, - сторгуемся. Ужин со мной, раз в неделю - такая цена подойдёт?'

'Покупаю, заверните, - рассмеялась я, - договорились'.

'Переход сделать или сама справишься?'

'Я всего один раз пробовала. Если нетрудно, то сделай, пожалуйста'.

'Конечно, нетрудно. Завтра же сделаю. А теперь давай вернёмся. Карис один остался, ещё что-нибудь подумает'.

Впрочем, Карис даже не заметил, что мы с Леном уже добрых пять минут сидим молча, со взглядами, устремлёнными вдаль (или сделал вид, что не заметил).

- Может, прогуляемся? - не успела я закончить вопрос, как Лен уже подал мне руку, помогая встать из-за стола.

- С удовольствием. Что скажешь, Ари?

Карис вскинул бровь. Так, даже я не называла его, уже очень давно - cо дня смерти мамы, слишком много общих воспоминаний было связано с домашним именем.

- Почему бы и нет?

Мне отчего-то не сиделось на месте, в крови нарастало волнение, хотелось сию секунду что-нибудь вытворить. О, Богиня, сегодня же полнолуние! Мы, кровные, в это время всегда становимся шальными: кто меньше, кто больше, смотря, у кого какой волк. А обращённые, (особенно молодые) и вовсе, такие коленца выкидывают, которых в обычное время и во сне не увидишь.

Посетители провожали нас с Карисом добрыми напутствиями, приглашая заглядывать почаще.

Выйдя из таверны, я вдруг решила повторить одну из наших давних шуток. Лен и Карис уже стояли внизу, а я спрыгнула с крыльца. В детстве, мы порой так играли. Иногда они ловили меня вместе, иногда по очереди, но на этот раз я нарочно упала в объятия к Лену. На мгновение я испугалась, сумеет ли он меня удержать, но страхи оказались напрасны.

Лен подхватил меня легко, как пёрышко, мало того, ещё и на руки поднял.

Карис посмотрел на нас и только плечами пожал:

- Как дети, честное слово...

Я с трудом удержалась от желания показать ему язык, а судя по озорным огонькам в глазах Лена, он тоже был совсем не прочь немного подурачиться.

Так что я не стала требовать, чтобы Лен меня опустил, а напротив, устроилась поудобнее.

- Куда пойдём? - поинтересовалась я. - Просто побродим?

- А куда ты хочешь? - поинтересовался Лен.

Ответ пришёл сам собой:

- На край земли! Донесёшь?

- Могу и дальше, только скажи! - кажется, Лен тоже слегка ошалел.

Похоже, прогулка получится весёлая.

Глава X

Лен пронёс меня всего пару улиц - дольше я не вытерпела. Хотелось не просто идти, а бежать. Нет, даже, лететь... Такое вот оно, полнолуние!

Впрочем, мы с Леном вообще вели себя, словно парочка учеников, сбежавших с занятий: перешучивались, пытались петь на два голоса, а потом, как-то само собой получилось, обогнали Кариса и устроили бег наперегонки.

Как же всё-таки здорово - повстречать достойного соперника! Мне так редко удавалось использовать что-то ещё из волчьих качеств, кроме 'второго видения', что сейчас я была по-настоящему счастлива.

Однако, догонялки оказались ещё цветочками, тем более, что под конец удовольствие нам слегка подпортили. Рядом с главной площадью мы едва не вылетели прямиком на ночной патруль. Лен, в последний момент, сумел остановиться и утащить меня в ближайший переулок.

Я, с трудом переводя дух, привалилась к огромному каштану, а Лен просто сел на мостовую, прислонившись к дереву спиной.

- Лен... спасибо.

- Тебе спасибо, - усмехнулся он. - Я давно так не веселился.

- А я давно так не бегала.

- Почему? - судя по голосу, Лен удивился не на шутку. - Вы с Ари, что, по разным Тропам ходите?

- Да... он, - я никак не могла отдышаться, - не ходит...

- Как? - глаза Лена вспыхнули серым огнём. - Совсем?

- Я его следов не видела.

- Он, что, даже не пробовал?

- При мне... - я помолчала, припоминая, - нет. Но точно не знаю, лучше спроси у него сам.

- Непременно.

- Лен... - робко спросила я, - а разве так бывает? Я - оборотень, а он - нет? Мы же брат и сестра.

- Бывает, - не сразу, но всё-таки откликнулся он, - очень редко, но бывает. Если Выкуп случается...

- Что-что? - переспросила я, ведь о выкупе никогда раньше не слышала.

- Нет, ничего, - похоже, Лен нечаянно сболтнул нечто тайное. Моё любопытство тут же проснулось, и начало довольно потирать ручки, услышав о чём-то занятном.

- Лен, а...

- Каэнне, забудь, я уже сказал больше, чем нужно.

От его голоса меня словно продуло насквозь зимним ветром. Кажется, про Выкуп, и в самом деле, лучше не спрашивать. Любопытство от строгого окрика 'брысь', съёжилось и быстренько спряталось где-то в потайном уголке, а я продолжила прерванный разговор:

- Ну, то, что я его следов не видела, ещё ни о чем не говорит. Может, он и не волк вовсе.

Лен как-то странно закашлялся, и сдавленным голосом спросил:

- А кто тогда?

Я пожала плечами:

- Откуда мне знать? Кто угодно - от медведя до мыши.

Лен не выдержал, и самым бессовестным образом, заржал на всю улицу:

- Не могу... сейчас умру...

Воображение тут же нарисовало маленького серого мышонка с ярко-зелёными глазками, и я, в свою очередь, зашлась в приступе хохота.

Лен, с грехом пополам придя в себя, спросил:

- А что, Ари жить не может без сыра? Где он, кстати?

- Не знаю, - я растерянно оглянулась, - кажется, отстал по дороге.

- Это ещё как посмотреть, - ехидно ответил из темноты очень знакомый голос, - не отстал, а опередил.

- Подслушивать нехорошо, - напустилась я на брата, справившись с удивлением.

- Я не подслушивал, - небрежно бросил Карис, - на площади дожидался, а потом решил взглянуть, где вас черти носят. Очувствовались, наконец?

- И не надейся, - злорадно отозвалась я. - Лен, ты не знаешь, сейчас где-нибудь посиделки есть?

Лен в нашу перепалку не вмешивался, решил, наверное: милые бранятся - только тешатся.

- А как же, - отозвался он, - самое время. Хочешь сходить?

- Да, - заявила я, отчасти потому, что и вправду хотела, отчасти наперекор братцу.

- Ари, ты с нами или на постоялый двор вернёшься? - мимоходом спросил Лен.

- Должен же кто-то присмотреть, - вздохнул Карис, - чтобы вы глупостей не наделали.

Я озадачилась не на шутку.

'Да что это с ним? Ворчит, как старый дед! Ладно, вот утащит его какая-нибудь девчонка к себе, может, повеселеет. Нет, не надо, где я его потом искать буду?

Тьфу ты, зачем искать, что он, младенец, что ли? И вообще, чего я волнуюсь? Какая мне разница, с кем он ночи проводит! Главное, чтоб не с благородной, от них одни неприятности!'

- Дара, ты идёшь? - забеспокоился вдруг Лен.

Я очнулась от раздумий и пошла следом. Лен распустил волосы и на ходу пытался пересобрать хвост.

- Подожди, так не получится. Сядь.

Он, без лишних слов, плавно опустился на кромку фонтана (мы как раз пересекали главную площадь).

- Сделай, как у Ари, по-менестрельски.

'Понятно. Благородный сет - не всегда желанный гость на простых посиделках'.

Я отделила с висков несколько прядей и соединила, перехватив получившийся хвост шнурком. Остальные волосы пепельно-русой волной рассыпались по плечам и я завистливо вздохнула:

'Мне бы такие! Сами ложатся как надо, даже без гребня! Не то, что моя грива'.

- Спасибо.

- Пожалуйста.

Карис терпеливо ждал, что-то тихонько насвистывая.

Кажется, я этого раньше не слышала. Ари, конечно, предпочитал держать всё в тайне, но я-то знала, что большая часть песен - его собственного сочинения.

Хорошо ещё, хозяин об этом до сих пор не узнал, а то не видать брату больше лютни, как своих ушей. Сидел бы он в фургоне и день-деньской строчил вирши на заказ. У нас в труппе этим пытался подрабатывать Севет, но поэт из него, как из меня - княгиня.

Я, наконец, решила спросить у Лена, куда мы, собственно, идём, но он уже остановился у небольшого трактирчика, произнеся:

- Нам сюда, - потом поднялся на крыльцо и открыл дверь, пропуская меня вперёд. - Прошу.

Всё ясно: молодёжь с соседних улиц вскладчину платит хозяину, а он, после закрытия заведения, разрешает у себя повеселиться. У нас в деревне было почти также, только мы, чаще всего, сговаривались с какой-нибудь одинокой бабушкой.

Похоже, веселье было в самом разгаре. Столы теснятся по углам, на лавках обиженно косятся друг на друга оставшиеся без кавалеров девицы, а разошедшиеся танцоры сотрясают пол под задорную эстию. (1)

Сразу танцевать я не пошла, предпочтя выбрать место поудобнее. Ари и Лен устроились по бокам, причём, братец больше всего напоминал сторожевого пса, в глазах сверкали злые огоньки - того и гляди - цапнет! И честно говоря, меня это совсем не радовало - он же так всё испортит!

Однако, полнолуние по-прежнему бушевало в крови, и я решила просто повеселиться, ни о чём не беспокоясь, и ни на кого не оглядываясь.

Сказано - сделано. После я принимала все приглашения подряд, и всё-таки Лен ухитрялся как-то оттеснять чересчур рьяных кавалеров, и танцевать со мной чаще других.

Ари танцевать не пошёл, но глянув через полчаса в его сторону, я увидела до отвращения знакомую картину: вокруг брата увивалось пять-шесть девиц, наперебой пытающихся привлечь его внимание.

Что интересно, я никогда не могла угадать, кого он выберет. Вкусы братца насчёт девушек, оставались для меня полнейшей загадкой, хотя кем-кем, а юбочником он никогда не был.

Я так задумалась, что не заметила, как смолкла музыка.

- Дара, где витаешь? - Лен мягко усмехнулся.

- Наверно, очень далеко. Извини.

- Не устала? А то пойди, присядь. Заодно брату поможешь. Ари уже на потолок готов залезть от этих девиц.

- Ну и пусть, - фыркнула я. - Он меня стережёт, как дракон клад. Надоело.

- Я бы на его месте тоже стерёг, - улыбнулся Лен.

- К счастью, ты не на его месте, мне и одного брата хватает.

- Ну, - словно про себя, заметил Лен, - я, хвала Богине, тебе не брат. - И тут же бархатистым голосом добавил:

- А вот кое-кем другим стать очень хотел бы.

Я инстинктивно отшатнулась. Однажды в моей жизни уже был благородный сет, а что из этого вышло - по сей день вспоминаю с ужасом.

Лен сразу же заметил перемену, но, не подавая виду, отвел меня к лавке. Проскользнув между воздыхательниц брата на своё место, я с тайным удовольствием полюбовалась их вытянувшимися от разочарования лицами. Ещё бы - они уже настроились на решительные действия, а тут, неизвестно откуда, ещё одна соперница. Хотя, девушки появляются и исчезают, а сёстры остаются.

Однако, сейчас пришёл мой черед удивляться: Карис, ослепительно улыбаясь, пригласил на танец миловидную невысокую брюнетку, бросавшую на него восхищённые взгляды.

Надо бы радоваться - теперь он, точно, за мной следить перестанет, но почему-то, ни к селу ни к городу, вспомнилась сеата Вильенна, и я не спускала с них глаз. Когда танец закончился, Карис проводил девушку на место, и неожиданно, склонился в поклоне... передо мной. Я улыбнулась и поднялась.

По залу растеклись бархатно-томные переливы скрипки, причудливо переплетаясь с прозрачно-серебряным перезвоном бубенцов.

Конечно, нам и раньше случалось танцевать друг с другом, но сейчас всё было не так, как обычно: я слишком остро ощущала его близость, бережную силу объятий. Пытаясь понять, что случилось, я взглянула в лицо Карису и замерла - глаза у него стали тёмно-зелёные, как вода в омуте, завораживающие.... сердце, на мгновение перестав биться, вновь бешено заколотилось где-то у горла, вспомнилось представление, и... нестерпимо захотелось вновь ощутить вкус его губ...

'Нет! Только не это!'

Я почти оттолкнула его и бросилась вон из зала. Вылетев на крыльцо, я обессиленно прислонилась к столбу, поддерживающему кровлю. Прохладный ветерок ласково касался горящих щёк, но не мог потушить пламя, охватившее мою душу и тело.

Пожалуй, сейчас, как нельзя кстати, оказалось бы ведро воды похолоднее, но, до обливания гостей здесь ещё не додумались.

Всё-таки не стоило мне так вживаться в роль, ещё немного, и я чёрт знает что вытворила бы!

'Ох, Дара! Вечно у тебя всё не как у людей! Нет, больше я Эвельду играть не стану, хоть озолотите с головы до ног!

Что же это получается? Если бы Лерна играл Рон, я бы и его возжелала? - скулы свело, словно от недозрелого лимона. - Ни за что! Да я лучше с Бураном поцелуюсь'.

Ветер сердито рванул подол платья, дохнув холодком, и я вздрогнула от неожиданного озноба. За спиной, надрывно скрипнув, открылась дверь, и почти сразу мне на плечи легла ещё тёплая куртка.

- Ты замёрзла. Вернёмся домой?

- Нехорошо бросать Лена. Побудем ещё немного.

- Как скажешь.

Наше исчезновение прошло почти незамеченным, только Лен многозначительно переглянулся с Карисом, но вопросов задавать не стал. Танцевать больше не хотелось, и я просто сидела на лавке, обдумывая, что нужно сделать завтра.

Хозяин, на радостях от удачного выступления, дал всей труппе свободный день, и я собиралась затеять большую стирку. Но, вот незадача - мыльный корень кончился подчистую, и надо было решить, где выгодней покупать: в ароматной лавке или на рынке.

Между тем, веселье плавно подходило к концу. За стойкой время от времени возникал хозяин заведения, как бы намекая, что пора и честь знать.

Наконец, музыканты вняли безмолвному предупреждению, и в зале вдруг стало совсем тихо, даже я отвлеклась от сравнения цен.

Последний танец. Честно сказать, я ожидала услышать какую-нибудь плясовую позаковыристей, но музыканты оказались совсем не так просты, как можно было подумать.

В насторожённой тишине, горстью бусин из разорванного ожерелья, раскатились в воздухе нежно-робкие звуки свирели. Я не поверила своим ушам, услышать на обычной вечёрке настоящий эллетайн (2) - как попасть из зимы в лето. Эта музыка требовала танца, и, не выдержав, я сорвалась с места.

Ещё мгновение, и я замерла на середине круга. Свирель умолкла, но мелодию тут же подхватила лютня, дополняя и продолжая. Словно не устояв перед искушением, свирель вновь запела. Я уже не видела ничего вокруг, оставшись наедине с музыкой.

Лен сразу шагнул вслед за Дарой, но остановился. Это был только её танец, хотя то, что рождалось на глазах у изумлённых зрителей, невозможно было назвать 'просто танцем'.

Девушка не двигалась с места. Дуэт лютни и свирели продолжили... руки: кисти и запястья выплетали собственный узор, песню без слов...

Но мелодия неожиданно изменилась: бывшая задумчивая нежность стала тревожным, страстным криком души, и в тот же миг поменялся танец.

Скользящие, хищные шаги по кругу; руки, взлетающие ввысь крыльями раненой птицы и вьющаяся чёрная метель неведомо когда распущенных волос. В центре зала билось и пылало на ветру яростное золотое пламя - неодолимо влекущее и столь же опасное. И, любой мужчина в окаменевшем зале хотел в этот миг лишь одного - шагнуть навстречу и сгореть дотла.

И вдруг... всё кончилось: затихла музыка, а посередине зала застыла девушка в платье цвета червонного золота.

Я не ведала, что творила, зная одно - ради таких мгновений и стоит жить. И, только замерев вместе с последней нотой, подняла глаза на тех, кто был в зале. Но видела лишь двоих - серый огонь откровенного мужского восхищения в глазах Лена и... нет, не может быть... такой же, только изумрудный, пламень во взгляде Кариса.

Я чуть пошатнулась, всё-таки опустошила себя до дна, а они почти одновременно рванулись вперёд, но Карис был ближе. Я попыталась поймать его взгляд, и вздохнула с облегчением: 'Наверное, мне и в самом деле показалось. Ну не мог он так на меня смотреть. А жаль...

Ой, мама, о чём это я думаю?!! Дара, опомнись!'

- Ну, что ты над собой сотворила, глупышка! Так же нельзя, - Карис подхватил меня и понёс к выходу.

- Но оно того стоило, - слабо улыбнулась я, поудобнее устраивая голову у него на плече, пока Лен закрывал дверь трактира.

- Вот, уложу завтра на целый день в кровать, - сердито сообщил брат, направляясь вниз по улице, - тогда будешь сначала думать, а потом делать.

- А ещё лучше - привяжи, для надёжности, - подал голос Лен.

- Так и сделаю, - кивнул Карис. - Спасибо.

- Не за что, - усмехнулся Лен. - Доброй ночи.

Что-то в его голосе заставило меня насторожиться. Я сосредоточилась и сразу поняла: предвкушение - вот что это было.

'Удачной охоты, кайе'.

'Спасибо, каэнне. Завтра зайду'.

Лен неслышно растворился в ночной темноте.

Я вздрогнула, и Карис сразу замедлил шаг:

- Тебе плохо?

- Нет, отпусти, пожалуйста, - я попыталась высвободиться, - сама пойду.

Карис нахмурился, но всё-таки осторожно поставил меня на ноги.

- Смотри, если что, подхвачу.

Я хотела отказаться, но зацепилась носком туфли за глубокую выбоину в булыжной мостовой и почти упала на брата. Он ничего не сказал (хотя будь на его месте кто-нибудь другой, я бы, наверняка, получила пренебрежительное: 'я же говорил!'), просто обнял меня за плечи и притянул к себе. Я, по давней привычке - сколько же раз мы так ползали по лестнице в 'Белом Лисе', обхватила его за пояс, и попыталась поддержать.

Карис грустно улыбнулся:

- Опять обо мне беспокоишься. Не пора ли о себе подумать?

Я насторожилась - что это он затевает? Но ответила спокойно:

- Конечно. Как только ты женишься - сразу подумаю.

- Снова ты за своё? - буркнул Карис. - Перестань меня сватать.

- Всё-всё, больше ни слова.

Разговор оборвался, и оставшуюся часть пути мы прошли молча. Когда в конце очередной улицы смутно забелела вывеска нашего постоялого двора, было уже довольно поздно, но к счастью, калитку ещё не заперли. Видно, мы с Ари были не единственными полуночниками среди постояльцев.

На крыльце я отстранилась от Кариса. Вдруг кто-нибудь из наших ещё сидит в общей зале, точно подумают, что у него снова приступ, а это совсем ни к чему. Но беспокоилась я зря - в зале никого не было, только светилась полоска под дверью за стойкой, наверно, хозяйка наводила порядок в кухне.

Я уже поставила ногу на первую ступеньку, и тут же вспомнила, что теперь мы живём внизу. Брат, насмешливо улыбнувшись, взял меня за руку и потянул вправо:

- Нам сюда.

Как только мы вошли в комнату, Карис с глухим стоном осел на пол, не успев отойти от двери. Я от неожиданности - ведь три месяца уже ничего не было! - чуть не свалилась рядом, но вместо этого как-то дотащила его до кровати. Ох, не к добру я сегодня 'Белый Лис' вспомнила!

Через два часа я готова была рыдать в голос: по сравнению с этим приступом, все предыдущие были пустяками, не стоящими внимания. Лицо у Кариса сделалось не просто бледным, а мраморно-белым, чуть ли не прозрачным, зрачки расширились настолько, что закрыли почти всю радужку, и, по-моему, он уже не понимал, на каком свете находится! Не подействовало даже Нелдино зелье, а силу я передать не могла: в полнолуние это очень опасно. Я попыталась понять, что случилось, но едва попробовав слиться с Карисом, порвала связь. То, что мне удалось ощутить, было просто невыносимо: судя по всему, бедному Ари казалось, что его голову разносит на части дюжина кузнецов с огро-о-мными молотами!

Если бы здесь не было меня, он уже орал бы во всю мочь и лез на стенку, впрочем, скорей всего, его не хватило бы и на это.

Ещё никогда я не чувствовала себя такой беспомощной: от обычной травницы толку не будет, а к магу-целителю среди ночи так просто не ворвёшься.

Всё, что я сейчас могла - сидеть рядом, на краешке кровати, и держать брата за руку. Не знаю, что бы я, в конце концов, сделала, как вдруг меня словно толкнуло к сундуку Кариса. Я откинула крышку, едва не сорвав её с петель, и начала лихорадочно выбрасывать вещи, добираясь до дна.

Шкатулка с браслетами обожгла мне руки даже сквозь кожу мешочка. Я, ругнувшись сквозь зубы, добралась до кровати и подсунула эту зачарованную штуку брату под ладонь. От его прикосновения крышка открылась мгновенно, и не успела я глазом моргнуть, как два браслета заняли своё место на запястье и на плече правой руки - прямо поверх рубашки, а вторая пара каким-то неуловимым образом оказалась на левой. Аметисты в браслетах начали светиться, переливаясь радугой оттенков: от нежно-сиреневого до тёмно-фиолетового, почти чёрного цвета.

Мне оставалось только молча смотреть и ждать. Наконец, камни вспыхнули густо-лиловым светом и погасли. Я дрожащим голосом осторожно позвала:

- Ари... - и свалилась на пол от изумления. Он преспокойно спал, а на лице не осталось даже намёка на приступ. Единственным напоминанием о недавнем кошмаре были слипшиеся от пота волосы.

'Теперь, братик, ты без этих браслетов и шагу не сделаешь!' - от нахлынувшего облегчения я даже не могла пошевелиться, и заснула, опустив голову на край его кровати.

- Дара, ты с ума сошла! Как я в них на улицу выйду? - возмутился Карис на следующее утро, когда я осторожно предложила ему не снимать браслеты.

- Но ведь вчера они тебе помогли?

- А если их увидят, неприятностей не оберёшься, - брат криво усмехнулся. - Мы не сможем объяснить, откуда у простых артистов такие вещи...

- Погоди... - я, задумавшись, теребила выбившуюся из косы прядь волос. - Оставь только те, что на плечах, их под рубашкой можно спрятать, и видно не будет, а с запястий сними.

- Хм-м, - озадачился Карис, - пожалуй, можно попробовать. Всё равно, хуже вряд ли будет.

Я не смогла удержаться, и ехидно заметила:

- Зато, когда решишь сдаться какой-нибудь даме, ей, наверняка, понравится, даже очень.

Секундой позже, в меня полетела подушка, но не тут-то было: я незаметно перетекла в сторону, и метательный снаряд едва не снёс кувшин с букетом сирени на столе.

Не теряя времени, я подхватила подушку и отправила обратно, причём, попала точно в цель - Карис пошатнулся и свалился на кровать. Вставать он не спешил, и я слегка забеспокоилась, как бы у него не повторился вчерашний приступ. Подойдя к кровати, я осторожно склонилась над ним, и... возмущённо рванулась, пытаясь освободиться из захвата, но оказалась прижатой к тюфяку.

- Нехорошо издеваться над старшими, - заметил Карис с ехидной улыбкой. - Проси прощения, тогда отпущу.

- Не дождёшься, - огрызнулась я, и, разозлившись, попыталась двинуть ему коленом. Карис сумел увернуться, но меня не выпустил. Зелёные глаза потемнели, а я вдруг ошарашенно подумала: 'Сейчас поцелует... О, Богиня, никак вчерашнее наваждение вернулось!'

Время словно остановилось, мы молча смотрели друг другу в глаза, я чувствовала, как неистово стучит его сердце, а моё, кажется, и вовсе, собралось выпрыгнуть из груди.

Внезапно Карис разжал руки и встал, освобождая меня.

- Извини, немного не рассчитал. Синяков нет?

- Нет, - хрипловато ответила я, поправляя рукав платья. - Пошли, а то к завтраку опоздаем.

Дата добавления: 2015-07-12