Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Глава 15. Благословение отшельника

Читайте также:
  1. Благословение миру
  2. БЛАГОСЛОВЕНИЕ ОТНЯТО ОТ ОДНОЙ СЕМЬИ И ОТДАНО ДРУГОЙ
  3. Благословение священника
  4. Величайшее благословение
  5. Вознесся Ты во славе, Христе Боже наш, / радости исполнив учеников / обещанием Святого Духа, / по утверждении их благословением / в том, что Ты – Сын Божий, Искупитель мира.
  6. Воплощение всех великолепных Будд, Сострадательный владыка Падмасамбхава, Воссядь на короне моих тёмно-синих локонов И одели мой ум благословением.
  7. Глава 12 БЛАГОСЛОВЕНИЕ ЦАРЮ

 

Старик был совершенно слеп. Я с удивлением смотрел в его глаза и чувствовал, что в них есть что-то необычное. Некоторое время я не мог понять, что делало их такими странными. Позже я узнал, как он ослеп. В Тибете отшельники часто замуровывались в кельи и долго жили в них. Эти кельи были абсолютно лишены света. Монахи могли прово­дить там от трех до семи лет. Человек выбирался наружу лишь тогда, когда решал, что срок его добровольного заключения подошел к концу.

Процесс возвращения в мир занимал определенное время. Сначала в крыше кельи проделывалась маленькая дырочка, чтобы внутрь мог проникнуть только тонкий луч света. С каждым днем отверстие увели­чивали, и примерно через месяц тот, кто находился внутри, мог снова видеть. Во время затворничества зрачки глаз полностью открываются, и если человек сразу выйдет на яркий солнечный свет, он мгновенно ослепнет. Однажды старый отшельник сидел в своей келье, где провел к тому времени уже двадцать лет. Вдруг огромный камень, свалившийся со скалы, ударил в стену хижины, и она рухнула. Яркий солнечный свет ударил прямо в лицо старика. В то же мгновение он ослеп.

Я слышал, как отшельник говорил моему Наставнику:

— Согласно обычаю, в первые дни мы предлагали нашему брату пищу, но она оставалась нетронутой. Он не отвечал нам, и мы решили, что его душа выпорхнула из пустой оболочки его тела.

Мой Наставник взял старика за руку.

— Не беспокойся, брат мой, — сказал он, — мы разберемся с этим. Может быть, ты проводишь нас в келью?

Спутники старика вышли во двор. Слева располагалось несколько келий. Я насчитал их пять. Совершенно пустые, лишенные какого бы то ни было комфорта,— это были настоящие кельи. В них не было ни столов, ни танок, ничего. Кругом только каменный пол, на котором монахи могли сидеть или спать. Пройдя мимо келий, мы вошли в не­большой темный домик, который ненадежно пристроился на скалистом уступе горного склона. Мне это сооружение показалось довольно шат­ким, однако, по-видимому, оно простояло здесь не одну сотню лет.

В центре большой мрачной комнаты была еще одна. Когда мы вошли в нее, стало совсем темно. Освещая путь масляной лампой, мы вошли в абсолютно темный коридор. Пройдя десяток шагов, мы уткну­лись в голую стену. Лампа роняла слабый свет, который, казалось, толь­ко подчеркивал темноту. Наставник взял лампу в руку и поднял ее на уровень груди. Я увидел тщательно закрытый люк. Наставник наощупь протиснулся внутрь. Помещение напоминало по объему шкаф. Он пос­тучал во внутреннюю стенку «шкафа» и осторожно прислушался. Лампа осветила внутреннее пространство и я увидел нечто, напоминающее встроенный в стену ящик.

— У этого ящика, Лобсанг,— сказал он,— две двери, внешняя и внутренняя. Обитатель кельи выжидает некоторое время, а затем отк­рывает дверцу, выбирается наружу и забирает принесенные ему пищу и воду. Он никогда не видит света, никогда ни с кем не разговаривает, он сохраняет обет молчания. Похоже, что с обитателем этой кельи что-то случилось, несколько дней он ничего не ест и мы не знаем, жив он или мертв.

Наставник посмотрел на отверстие в стене, затем на меня. Повер­нувшись снова к отверстию, он измерил его рукой, потом, измерив меня, сказал:

— Кажется, если ты снимешь мантию, то как раз сможешь проб­раться сквозь это отверстие и посмотреть, все ли там в порядке.

— О! Мастер!— испуганно воскликнул я.— А что если я заберусь внутрь и не смогу вылезти обратно?

Несколько секунд Наставник подумал и сказал:

— Сначала мы выбьем дверцу камнем. Потом я подниму тебя и буду поддерживать, чтобы ты смог пролезть в отверстие, держа лампу в вытянутых руках. Света будет достаточно, чтобы разглядеть, нуждается ли сидящий там в помощи.

Наставник вышел в другую комнату и принес три масляные лампы. Из двух ламп он извлек фитили и, аккуратно сплетя их вместе, приладил к третьей, которую доверху наполнил маслом. Между тем монах выб­рался наружу и вернулся, неся с собой довольно внушительный камень. Он протянул камень мне и я поднял его. Нужно заметить, что его вес вполне соответствовал размерам.

— Мастер, а почему этот монах не может просто ответить нам? — спросил я.

— Потому что он дал клятву, обет не разговаривать ни с кем на протяжении некоторого времени, — ответил Наставник.

Я с неохотой скинул мантию, дрожа от холода. У нас в Чакпори я всегда мерз, но здесь, высоко в горах, было еще холоднее, озноб так и сотрясал меня. Я не стал снимать сандалии, потому что пол напоминал глыбу льда.

Между тем монах взял камень и сильно ударил им в дверь. С гром­ким треском она слетела с петель. Мои спутники действительно не смогли бы даже заглянуть во внутреннюю келью. Их головы были слиш­ком большими, а плечи широкими. Наставник поднял меня и держал в горизонтальном положении. Я вытянул руки вперед, будто собирался нырнуть. Монах поджег фитиль масляной лампы и аккуратно вложил ее прямо мне в руки. Я пополз вперед. Рама этого несчастного «шкафа» была очень шершавой, но мне все-таки удалось преодолеть похожий на ящик проход, извиваясь из стороны в сторону, протискиваясь то впе­ред, то назад. В конце концов моя голова и руки оказались внутри. Тут же я почувствовал тошнотворное зловоние. Оно было отвратительным, это был запах гниющего мяса, запах протухших продуктов. Что-то по­добное можно было почувствовать, случайно наткнувшись на давно лежащий труп яка или лошади. Этот запах, кстати, напоминает мне о санитарных приспособлениях, которые по всему миру в большинстве своем давно уже пришли в негодность. Зловоние буквально душило меня, и я прилагал невероятные усилия, пытаясь высоко держать лампу. Мерцающее сияние отражалось от каменных стен, и я увидел старого монаха. Он сидел, уставившись на меня, его глаза сверкали. Я испуганно дернулся, поцарапав кожу на плечах. Я опять посмотрел на монаха и увидел, что в его глазах отражается свет лампы, но они не мигали, они ни разу не дрогнули. Я принялся махать ногами, давая понять, что немедленно хочу выбраться отсюда. Меня осторожно вытянули обрат­но. Я не смог удержаться и меня стошнило.

— Мы не можем оставлять его там!— сказал Наставник. — Нам нужно проломить стену и вытащить его наружу.

Я поборол тошноту и надел мантию. Мои спутники вооружились инструментами, состоящими из тяжелого молота и двух железных ло­мов, расплющенных на конце. Ломы вставили в выемку стены и ударили по ним молотом. Каменный блок поддался и вывалился из стены, потом еще и еще один. Вонь была ужасной. Наконец в стене образовалось отверстие, в которое мог пройти человек. Внутрь зашел один из мона­хов, неся с собой масляную лампу. Вскоре он вернулся с посеревшим лицом и подтвердил мои слова.

— Мы должны обвязать его веревкой и вытащить наружу,— сказал монах,— он распадается на куски. По моему, он гниет уже давно.

Он молча вышел из комнаты и скоро вернулся с длинным куском веревки, затем влез в дыру в стене, и мы слышали, как он там двигался.

— Все в порядке,— вернувшись, сказал он,— можно вытаскивать.

Двое монахов осторожно взялись за веревку и стали тянуть. Вскоре показалась голова старика, его руки. Он был в ужасном состоянии. Монахи осторожно вытащили его и, аккуратно подняв на руки, вынесли наружу.

В дальней стене кельи был небольшой проход, уводящий вглубь горы. Двое монахов со своей ношей вошли туда и скрылись из виду. Я знал, что они отнесут тело на открытое место, где хищники вскоре уничтожат его. Не было никакой возможности похоронить тело здесь, среди твердых горных скал, поэтому мы устраивали «воздушные похо­роны».

Тем временем монах-слуга, который был с нами, сделал маленькое отверстие в стене, и тусклый луч света ворвался внутрь. Он принес ведро воды и вылил его внутрь кельи, очищая ее от следов последнего обита­теля. Скоро кто-нибудь другой займет эту келью и проведет здесь де­сять, двадцать или еще больше лет.

Позднее, когда мы сидели все вместе, слепой старик сказал:

— Я чувствую, что среди нас есть некто, кому суждено долго путе­шествовать и многое увидеть. Я смог все узнать о нем, когда прикоснул­ся рукой к его голове. Мальчик, сядь ближе.

Я неохотно подошел и сел прямо перед стариком. Он поднял руки, которые были холодны, как лед, и положил их на мой бритый череп. Его пальцы слегка пробежались по контуру моей головы, ощупывая много­численные шишки.

У тебя будет очень тяжелая жизнь, — сказал он.

Я вздохнул. Все говорили мне об этом, но всякий раз после таких слов мне становилось не по себе.

— Только в самом конце жизни, после многочисленных труднос­тей, испытаний и несчастий, которые будут приходить одно за другим, ты добьешься успеха. Ты исполнишь то, ради чего пришел в этот мир.

Все это я слышал и раньше. Я побывал у многих предсказателей, провидцев, астрологов, ясновидящих, и каждый из них повторял одно и то же.

Закончив говорить, старик убрал руки. Я встал и отошел так далеко, как мог. Мой поступок заставил его изумленно улыбнуться.

Наставник и все остальные начали долгую дискуссию об очень серь­езных вещах. Для меня их разговор не представлял особого смысла. Они говорили о священных книгах, о том, что творится в Тибете, о том, как найти лучший способ сохранить Священные Знания, о том, что первые шаги уже сделаны и многочисленные книги и священные предметы отнесены в горы и спрятаны в пещерах. В храмах будут оставлены копии, чтобы подлинные, старинные вещи не попали в руки захватчи­ков, которые придут через некоторое время.

Я вышел наружу и сел на камень. Мой взгляд был устремлен далеко, в направлении города Лхасы, который тонул сейчас во мраке приближа­ющейся ночи. Только высочайшие шпили Чакпори и Поталы освеща­лись слабым сумеречным светом. Они походили на острова, плавающие в темно-пурпурном море. Чем дольше я сидел, тем глубже эти острова погружались во всепоглощающую темноту. Яркие лучи лунного света падали на склоны гор и прикасались к крыше Поталы, которая свети­лась золотым сиянием. Я зашел в хижину, снял мантию и, укутавшись в одеяло, крепко уснул.

 


Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 57 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: Глава 4. Чудотворец поневоле | Глава 5. Аудиенция у Далай-Ламы | Глава 6. Новый Учитель | Глава 7. Астральные путешествия | Глава 8. Раскрытие тайн | Глава 9. Приезд Наставника | Глава 10. Удивительный подарок | Глава 11. Возвращение в Чакпори | Глава 12. Спасение монаха | Глава 13. Подлинный смысл религии |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Глава 14. Путешествие в горы| Глава 1

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.007 сек.)