Портреты Модильяни

Наиболее полно раскрылся сложный талант Модильяни в портретном жанре. «Человек — вот, что меня интересует. Человеческое лицо — наивысшее создание природы. Для меня это неисчерпаемый источник», — пишет он. Никогда не делая портретов на заказ, художник писал только людей, судьбы которых хорошо знал, он словно воссоздавал свой собственный образ модели. В остро выразительных портретах Диего Риверы (1914, Музей искусств, Сан-Паулу), Пабло Пикассо (1915, частное собрание, Женева), Макса Жакоба (1916, частное собрание, Париж), Жана Кокто (частное собрание, Нью-Йорк), Хаима Сутина (1917, Национальная галерея, Вашингтон) точно найдены детали, жест, линия силуэта, цветовые доминанты, ключ к пониманию всего образа — всегда тонко уловленное характерное «состояние души». В портрете А. Зборовского (1918, Музей искусств, Сан-Пауло) подчеркнуто поэтическое начало, присущее этому человеку романтического склада, поклонявшегося таланту Модильяни и бескорыстно занимавшегося продажей его картин. В образах утонченной Л. Чековской (1919, частное собрание, Милан), эксцентричной Б. Хэстингс (1918, частное собрание, Нью-Йорк), мечтательной Ж. Эбютерн (1919, частное собрание, Лос-Анджелес) звучит тема человеческой красоты, трепетной одухотворенности, любви. Портреты Модильяни полны особой, то угловатой, то плавной грации, выразительны и острохарактерны — при полной своей бездейственности и отсутствии мимики. Столь же портретны ню Модильяни («Лежащая ню с бусами», 1917, Музей С. Гуггенхейма, Нью-Йорк; «Ню сидящая», 1912, Институт Курто, Лондон). В них, как и в карандашных рисунках художника или в исполненных в технике пастели и акварели «Кариатидах» («Кариатида», 1909, Национальный Музей современного искусства, Париж), можно почувствовать руку скульптора. Как скульптор Модильяни сформировался под воздействием К. Брынкуши, тяготея к упрощенным формам и удлиненным пропорциям (т. н. «головы» из дерева, песчаника, мрамора). При жизни Модильяни имел всего лишь одну выставку в декабре 1917 года и скончался в возрасте тридцати шести лет в парижской клинике Шарите, отверженный, на пороге своего признания.

Амедио Модильяни.

Имя Амедео Модильяни (1884-1920) связано прежде всего с искусством живописного и графического портрета в XX веке. «Человеческое лицо — высшее творение природы» — эти слова художника могли бы стать эпиграфом к его творчеству.

Модильяни родился в итальянском городе Ливорно, в еврейской мелкобуржуазной семье. В Италии он приобрел гуманитарную культуру, любовь к философии и поэзии (которой во многом был обязан своей матери); здесь же получил и первые уроки живописного ремесла. Однако подлинными его учителями стали не преподаватели Ливорно и Академий Флоренции и Венеции, а старые итальянские мастера, прежде всего Боттичелли и художники Сиены; впоследствии Модильяни воскресит в своих полотнах лиризм их образов и утонченность их линейных ритмов.

А.Модильяни. Одна из многочисленных «Обнажённых».
Амедео Модильяни удалось выработать свой неповторимый стиль.
Хотя картины его почти никто не ценил при жизни мастера, зато после его
преждевременной смерти, они приобрели неимоверную популярность.

А.Модильяни. "Обнажённая на подушке". 1917-1918.

В 1906 году молодой художник приехал в Париж и поселился на Монмартре, рядом со знаменитым Бато Лавуар — общежитием полунищей художественной богемы. Здесь жили Пикассо, Брак и Ван-Донген, постоянно бывали Матисс, Дерен и Вламинк, поэты Г. Аполлинер, М. Жакоб, А. Сальмон. В холодных мастерских и за столиками кафе рождалось художественное видение нового столетия. Модильяни шел к этому видению через Сезанна, чья ретроспективная выставка 1907 года произвела на него неизгладимое впечатление. Одновременно он увлекается и плоскостной японской гравюрой, и негритянской пластикой, а в 1909 году под влиянием скульптора К. Бранкуси начинает создавать каменные и деревянные головы и кариатид. Отличительной особенностью этих работ было сочетание предельной обобщенности объемов с изысканной линейной стилизацией; они соединяли в себе предметность и замкнутость с лирическим порывом, недаром сам художник называл их «колоннами нежности». Параллельно Модильяни рисует, пишет маслом и принимает участие в нескольких живописных выставках. С середины 1910-х годов он живет на Монпарнасе, который к этому времени становится главным местом обитания левых художников, французов и выходцев из разных стран Европы, впоследствии объединенных под общим названием «парижской школы».

Именно в это последнее пятилетие своей жизни Модильяни создает почти все свои прославленные произведения. Вместе с тем само его существование в это время исполнено поистине гибельной неустроенности и драматизма. Драматизм этот питали и тоска по родине, и непризнанность, и неприятие буржуазного уклада, и ощущение наступающих социальных катастроф. Так или иначе экспрессия и гармония, которых Модильяни добивался в своих работах, оплачивались ценой его жизни. Нищета и голод в сочетании с алкоголем и гашишем приводят к обострению начавшегося еще в юности туберкулезного процесса и к преждевременной гибели художника...

В ряду других выдающихся французских мастеров начала века Модильяни кажется наиболее связанным с классической традицией. Его не увлекали эксперименты кубистов с «чистым» пространством и временем, он не стремился, подобно фовистам, к воплощению универсальных закономерностей жизни. Для Модильяни человек был «миром, который порой стоит многих миров», и человеческая личность в ее неповторимом своеобразии—единственным источником образов. Но, в отличие от портретистов предшествующих эпох, он не создавал живописного «зеркала» натуры. Характерно, что, работая всегда с натуры, он не столько «срисовывал» ее черты, сколько сверял их со своим внутренним видением. Используя утонченную стилизацию облика модели и отвлеченные ритмы линий и пластических масс, с помощью их экспрессии, динамичных «сдвигов» и гармонического единства Модильяни создавал свои свободно-поэтические, чисто духовные, овеянные печалью образы. Наиболее характерная черта его стиля—особая роль линии, однако во всех своих лучших работах художник добивался гармонии линии и цвета, богатства валеров, объединенных в обобщенные цветовые зоны. Скульптурная цельность объемов сочетается в его картинах с лепкой цветом, пространство кажется впрессованным в плоскость холста, а линия не только очерчивает предметы, но и соединяет пространственные планы. В общей мягкости стиля Модильяни, в свете, наполняющем его работы, ясно ощутима итальянская основа его искусства.

Модильяни почти никогда не писал буржуа и богатых заказчиков. Его персонажи—простые люди, служанки, крестьяне, а также окружающие его художники и поэты. Каждый из образов продиктован натурой. Женщины полны утонченной грации или простонародной энергии, выглядят то надменными, то беззащитными. В «Автопортрете» изображение воплощает сдержанный лирический порыв, кажется наполненным изнутри музыкой. Своего друга и почти единственного «маршана» поэта Л. Зборовского Модильяни изображает погруженным в мечты, художника-экспрессиониста X. Сутина— открытым и импульсивным, более классичного живописца М. Кислинга—упрямым и внутренне сжатым. В пластическом решении портрета Макса Жакоба утонченность неотделима от современных синкопированных ритмов... При всей своей неповторимости эти портреты несут в себе черты единого почерка (миндалевидные или напоминающие озера глаза, стреловидные носы, поджатые губы, преобладание овальных и удлиненных форм и т.д.) и единого видения. Во всех них ощущаются сострадание и нежность к человеку, мягкий, созерцательно-замкнутый лиризм. Модильяни не стремится разгадать загадку личности своих героев, напротив, каждый его образ являет свою особую тайну и красоту.

Жанна Эбютерн – гражданская жена Модильяни,
которая в 22 года выбросилась из окна шестого этажа,
будучи на девятом месяце беременности.
Она не смогла пережить смерти мужа.

Не менее яркая страница его творчества—изображение обнаженной натуры. По сравнению с обнаженными других современных мастеров, в частности А. Матисса, «ню» Модильяни кажутся всегда индивидуальными и портретными. Тем контрастнее выглядит претворение полной непосредственной жизни натуры в образы, очищенные от всего эмпирического, исполненные просветленной и вневременной красоты. В этих образах сохраняется конкретно-чувственное начало, но оно «сублимировано», одухотворено, переведено на язык музыкально-текучих линий и гармоний насыщенных охристых тонов — светло-золотистых, рыжевато-красных, темно-коричневых.

Почти неисчерпаемая часть наследия Модильяни—рисунки (портреты или «ню»), выполненные карандашом, тушью, чернилами, акварелью или пастелью. Рисование являлось как бы способом существования художника—в нем находили воплощение присущая Модильяни любовь к линии, его постоянная жажда творчества и его неистощимый интерес к людям; карандашными набросками он часто расплачивался за чашку кофе или тарелку еды. Созданные с одного раза, без исправлений, эти рисунки впечатляют стилевой энергией, образной законченностью, точностью формы.

Использованы материалы статьи Н.Апчинской в кн.: 1984. Сто памятных дат. Художественный календарь. Ежегодное иллюстрированное издание. М. 1984.

Дата добавления: 2015-10-16