Искусительницы наполовину

Как тонко заметил Шодерло де Лакло, женщины, осознавшие, что воображение опережает действительность, а само наслаждение всегда ниже, низменнее представления о нем, очень искусно играли на струнах мужского воображения, представляя многогранные и будоражащие формы своей исконной силы – обольщения.

Не только для власти использовали женщины свою непостижимую и могучую силу очарования. Многие известные личности были одновременно и известными искусительницами, сделавшими своей стратегией откровенную эксплуатацию сексуальности и обаяния. Айседора Дункан, Мэрилин Монро, Мадонна – наиболее яркие примеры женщин, которые с упоением играли пламенем собственной страсти. Небезынтересно, что они почти всегда лучше мужчин управляли ситуацией: как только возникала угроза социальному положению или появлялся другой, более весомый объект, изящная женская ручка поворачивала краник, пресекающий поступление питательного кислорода любви.

Айседора Дункан рассматривала мужчин как увлечение для души, а потеря легкомысленного и ветреного Сергея Есенина явилась для нее ударом скорее потому, что не она поставила привычную точку на отношениях. Женщина, прямо не используя любовные романы для продвижения своей цели, всячески выставляла их напоказ, предавая огласке и провоцируя скандалы. Это и была своеобразная форма использования сексуальных приключений – для создания резонансного и звучного образа в обществе, сотворение ореола значимости и сводящего с ума обаяния. Открыто презирая институт брака, она соблазнила известного театрального художника Гордона Крэга, имевшего к тому времени семью. Не меньшим взрывом для общества стала ее скандальная связь с миллионером Пэрисом Зингером, тоже семейным человеком и к тому же имеющим пятерых детей. Любовные истории случались, как будто происходила цепная реакция. А самым вопиющим вызовом оказался брак с Есениным, тоже скорее имевший имиджевую цель, чем содержавший страсть.

Мэрилин Монро была одной из тех женщин, которые виртуозно создают из своего образа отражение мужских фантазий. Поэтому неудивительно, что откровенная, бесчисленная и почти беспрерывная вереница связей призвана была решить задачу продвижения этой женщины на олимп кинематографа. Несколько позже, когда имя Мэрилин Монро уже стало символом американской киноиндустрии, увлечения мужчинами стали завершаться замужеством. Однако серии увлечений, кажущиеся более глубокими, всякий раз оказывались не похожими на любовь. Возможно, страсть появлялась, но привязанность быстро исчезала. Вероятно, играя в любовь, испытывая свои чувства для других целей, Мэрилин оказывалась не готовой к духовному единению и, в конце концов, к любви в целостном понимании этого слова. Лишенная с раннего детства материнской и отцовской любви, получившая ранний сексуальный опыт, женщина оказалась в духовном тупике: обладая несомненным шармом, она легко могла влюбить в себя даже президента страны, зато сама была не способна к глубоким чувствам. Мэрилин Монро в юности не чуралась показной сексапильности, стараясь представить себя как можно более откровенно и даже вызывающе с точки зрения демонстрации формирующихся соблазнительных контуров. Но это было не что иное, как гипертрофированные попытки брошенного ребенка обратить на себя внимание окружающих – крик души заблудившегося в городских джунглях человека, который использовал сексуальность как некую яркую лампочку для привлечения людей‑мотыльков. Единственная цель такого поведения – почувствовать себя полноценной частичкой социума, стать объектом заботы и ласки, ощутить в себе сладострастное и необратимое стремление к любви. Но те же психологические проблемы, которые толкали Мэрилин Монро к демонстративной внешней сексуальности, одновременно вызывали и внутренние барьеры для реализации чувственных влечений и пробуждения настоящей любви.

Мадонна просто перешагивала через мужчин, когда они исчерпывали свои возможности продвижении идей в шоу‑бизнесе. Эта женщина вампирического типа доминировала даже в сексуальных отношениях. Как и Мэрилин, она была в значительной степени лишена в детстве той необходимой дозы теплоты, которая учит единению духовной и чувственной любви. Но, осуществив при помощи мужчин и своей собственной напористости восхождение в шоу‑бизнесе, сделав из своего имени брэнд, женщина ощутила влечение к традиционной функции. Обрести себя как подруга и мать оказалось нелегко для натуры, жаждущей манипулировать чувствами масс. Но, похоже, ей удалась и эта задача, принимая во внимание реализованный союз с преуспевающим режиссером Гаем Ричи. Действительно ли это оказался первый опыт реальной любви после нескончаемой серии обычных сексуальных приключений, утверждать сложно. Однако знаковым для исследования этой сферы является бесспорный факт стремления, осознанного или бессознательного, к моногамной ячейке, преобразовывающейся в монолит при гармоничном взаимопроникновении мужского и женского. Симптоматично, что выбор этот был сделан женщиной, достигшей полной независимости, имеющей не подлежащий сомнению социальный статус.

Однако, как и могущественные женщины во власти, эти искательницы новых ориентиров для женщины сумели сломать двойной стандарт сексуальности: представление общества о росте статуса юношей в связи с активным сексуальным поведением и негативный стереотип о снижении статуса девушки и даже некоторой потере перспектив в связи с началом сексуальных отношений. Такие женщины, как Айседора Дункан, Мэрилин Монро или Мадонна, постарались, и небезуспешно, навязать обществу современников новые, вопиющие и отменяющие все устоявшееся, стандарты. В их необычайной сексуальной смелости, подчеркивающей основную профессиональную деятельность, тоже заложена часть стратегии успеха, причем эта часть весьма действенна.

Дата добавления: 2015-10-16