Арсений Дежуров

Царевна-лягушка. Лирическая комедия для молодежного театра

Предисловие автора к пьесе «Царевна-лягушка»

Моей юношеской театральной студии нужно было найти пьесу на девятнадцать исполнителей, такую, чтобы никто из гг. актеров не был разочарован, чтобы каждый был заметен. И еще, чтобы пьесу можно было репетировать частями, учитывая, что родители, эти враги искусства, будут увозить в неподходящий момент избранных актеров на дачу, нанося ущерб репетиционному процессу. Мне предстояло рыться в театральной библиотеке в поисках более или менее сносной инсценировки какой-нибудь сказки. Иными словами, тратить досуг на заведомо обреченное дело – найти смешную пьесу для школьной самодеятельности. Такие пьесы писать не принято. Вот тогда-то я, еще не думая о себе как о русском писателе, стал набрасывать сцена за сценой «Царевну-лягушку». Этот сюжет был первым, который пришел мне на ум, не знаю, почему. Видимо, мне было все равно. Я же говорю, у меня были чисто практические цели. Накануне репетиции, перед выходом из дому я в припадке утреннего вдохновения создавал новое явление, зачитывал перед началом репетиции и тотчас разводил по мизансценам. Необходимость вывести на театре девятнадцать персонажей обусловила появление в пьесе Первой лягушки, Второй лягушки, Первой гостьи на пиру, Второй гостьи на пиру и прочих персонажей, обойденных вниманием русского народа. Только когда был дописан второй акт, я увидел, что неожиданно для себя сочинил лирическую комедию с двойным адресатом – и для детей и для их мам, которые сопровождают юных зрителей в культурно-массовых походах. Я ощутил себя в праве опубликовать пьесу, что удалось при благожелательном содействии издательства «Арго-риск» и лично редактора Д.Кузьмина. Пьеса не единожды ставилась на самодеятельной сцене. После студийного спектакля она привлекла внимание моей подруги, режиссера И.Андросовой, работавшей в международной школе «Рольф». А с публикацией «Пьес для детского театра» издательством «Я вхожу в мир искусства» стала достоянием широкой школьной самодеятельности. Первая постановка комедии на профессиональной сцене состоялась в 2003 г. в Центральном доме работников искусств (театр «Траги-фарс», режиссер Юрий Лагута), затем «Царевна-лягушка» была принята к постановке Могилевским областным драмтеатром. Работа над постановкой пьесы была начата в 2005 режиссером Еленой Салейковой на сцене "Дебют-центра" Московского дома актера.

ЦАРЕВНА-ЛЯГУШКА

Комедия для родителей, которые приводят детей на утренние спектакли

Посвящается первым
исполнителям пьесы – актерам Никите Веретенникову, Михаилу Веселкину, Павлу Болотову, Анастасии Жерноклеевой,
Анастасии Кулагиной, Наталии Казаковой, Алене Субботиной, Сергею Буйлову, Антону Ярочкину, Сергею Соколову, Ирине Беляевой, Игорю Чекмачеву, Дмитрию Волынкину, Юрию Волынкину.

Действующие лица
в порядке появления на сцене

Царь
Первый царевич
Второй царевич
Иван
Купчиха
Поповна
Первая лягушка
Вторая лягушка
Василиса Прекрасная
Первая гостья на пиру
Вторая гостья на пиру
Прочие гости
Стражник
Медведь
Селезень
Щука
Баба Яга
Змей Горыныч
Кощей Бессмертный

Действие первое
Сцена 1
Три царевича. Царь (за сценой).
ЦАРЬ (кричит). Прочь! Вон отсюда, дармоеды. Хватит на моей шее старческой сидеть. Вон! Чтобы духу вашего здесь не было. Сегодня чтобы вернулись женатые! Надоели, бездельники. Ваня, забери их отсюда! Вон! Вон!
ПЕРВЫЙ. И что это батюшке вздумалось нас эдак женить? Бери, говорит, лук и стреляй, куда взглянешь!
ВТОРОЙ. Ага! Это ведь кому скажешь – засмеют. К тому же и стреляю я плохо. Ведь это же неизвестно, куда я попаду.
ПЕРВЫЙ. Вот на охоте – понятное дело. Там мы стреляем не глядя, а на ужин все равно зажарят кабана. А здесь, брат, не кабан. Здесь, можно сказать, вся жизнь решается. Сейчас залетит стрела в какой-нибудь коровник, и придется жениться на доярке...
ВТОРОЙ. Да ты что пугаешь!
ПЕРВЫЙ. А то ты батюшку не знаешь. Он своему слову хозяин.
ВТОРОЙ. А коли хозяин, так хочет слово дает, а хочет – назад берет.
ПЕРВЫЙ. Э, нет, шалишь! Батюшка уж такой вредный старикашка...
ВТОРОЙ. Да ты что такое говоришь!.. Про старика отца... Про царя... Вдруг кто услышит...
ПЕРВЫЙ. Да кому тут слушать? Разве что Ваньке... (К Ивану.) Эй, ты, братец, ты слышишь ли, что мы тут говорим?
ИВАН (налаживая лук). Что?
ВТОРОЙ. Ой, ой, не слышит! Скажи, что подслушивал!
ПЕРВЫЙ. Изворачиваешься?!
ВТОРОЙ. Юлишь?!
ИВАН. Да бог с вами, братцы! Что ли у меня дела нет – слушать вас. Я вот думаю, куда стрелу пустить, чтобы первая красавица моя была.
ВТОРОЙ. А ты не слышал, что старший братец про батюшку сказал, будто тот, старенький, совсем из ума выжил?
ПЕРВЫЙ. А средний братец головой кивал да все поддакивал, и говорил, вот помрет батюшка, тут-то мы царство надвое и поделим?
ВТОРОЙ. Да-да, на две одинаковые половинки?
ПЕРВЫЙ. Мне побольше, а ему поменьше?
ВТОРОЙ (первому). Да ты что такое говоришь...
ПЕРВЫЙ. Так ты нас не слушай, это мы все шутим.
ИВАН. Не до шуток мне, братцы. Меня бы лук не подвел...
ПЕРВЫЙ. Ты гляди, какой серьезный. Красавицу себе в жены хочет. Все равно, самая красивая – моя будет.
ВТОРОЙ. И моя!
ПЕРВЫЙ. Да-да, у нас. У меня покрасивее. У него поплоше. А за тебя, может, замарашка какая пойдет.
ИВАН. Да что вы такое говорите. Вот я сейчас как пущу стрелу... (Целится.)
ПЕРВЫЙ. Ты куда целишь, голова садовая! Там же купецкая дочь живет, красавица писаная. Туда я стрелять буду. Ну-ка, дай лук. (Берет у Ивана лук, целится.)
ИВАН. Брат, эдак целиться будешь, сто лет не попадешь, дай я тебе помогу.
ПЕРВЫЙ. Пострелять захотелось, так и скажи, бездельник. На, стреляй, да не промахнись! Чтобы купчиху мне подстрелил!
ИВАН. Будь покоен, братец. (Стреляет).

Стрела летит по сложной траектории и попадает в купеческий двор. Слышен пронзительный визг.

Сцена 2

Те же и купеческая дочь.

КУПЧИХА (кричит). Это что за лопух, балбес, бестолочь, тунеядец, дуралей, пустобрех, двоечник, чемодан без ручки, башка дырявая мне шляпу испортил? (Показывает шляпу – в ней торчит стрела).
ПЕРВЫЙ. Красавица-то какая! Это ж надо же! (Купчихе.) Мадам, позвольте сделать вам предложение руки и сердца.
КУПЧИХА. Ты мне зубы не заговаривай, я девушка порядочная, гадких слов не терплю. Ты мне лучше скажи, злодей, обезьян, жулик, прохиндей, где мне новую шляпу купишь? Эту мне тятенька мой, купец богатенький, с городу Парижу вез, с самой Англии, от настоящих немцев! Там народ воспитанный, порядочным девушкам чепчиков не мнут!
ПЕРВЫЙ. Как говорит! Говорит – как пишет!
КУПЧИХА. Не знаю, грамоте не ученая. Я девушка порядочная, не мамзель какая. Ты мне шляпу, изверг, упырь, прощелыга, верни! А не то – прямиком в околоток отведу!
ВТОРОЙ. Мадам, позвольте, я объясню ситуацию. Этот человек – царский сын, и он просит вас быть его женой.
КУПЧИХА. Я вам над порядочной девушкой смеяться не дам! Так я и поверила без докмента.
ПЕРВЫЙ. Но разве не докмент – благородство моих манер...
ВТОРОЙ. Величественный огонь в глазах...
ПЕРВЫЙ. Царственная поступь...
ВТОРОЙ. Изящная осанка...
ПЕРВЫЙ. И потом, рано или поздно я стану царем и буду дарить вам шляпы больше и краше, чем эта, вдвое.
КУПЧИХА. Вчетверо. И не надо со мной торговаться. Я не потерплю, чтобы моим мужем был пустомеля, болтун, обманщик и пройдоха. А впрочем, я согласна, ваше высочество.
ВТОРОЙ. Ваня, Ваня, поди сюда, помоги мне, у меня что-то не получается. Нацель-ка мне вон в тот домик – там такая поповна живет – не девушка, а пряник медовый.
ИВАН. Сейчас попадем, будь покоен!

Целится и стреляет. Слышен визг.

Сцена 3

Те же и Поповна.

ПОПОВНА. Ой, черти-дьяволы, ой, ангелы небесные! Только яблочко наливное к алым губкам поднесла – а в нем стрела торчит роковая! Умертвить меня хотели, загубить и зарезать, прости Господи!
Появляется. В руке у нее надкусанное яблоко с торчащей стрелой.

ВТОРОЙ. Ну, что я говорил – не девушка, а сахар самый сладкий!
ПОПОВНА. Это ты, чертяка разэтакий, меня, розочку цветущую, к чертям во ад отправить хотел, как мышь какую?
ВТОРОЙ. Напротив, прелестное дитя, я хочу сделать тебя своей женой и подругой жизни.
ПОПОВНА. Да я лучше за черта лысого в замуж пойду, чем за такого разбойника!
ВТОРОЙ. Я, милая крошка, вовсе не разбойник, а самый что ни на есть царский сын.
ПОПОВНА. Вот те и на, черти-дьяволы! Что ж ты, ваше высочество, хулиганишь-то, по поповским дочкам стреляешь, по их ручкам беленьким, по их ножкам резвым, что ли ни Бога ни дьявола не боишься?
ПЕРВЫЙ. Послушайте меня, дитя мое. Вам крупно повезло. То, что в руках у вас эта стрела – значит, что вы уж больше не поповна, а царевичева невеста.
ПОПОВНА. Что же вы сразу-то не сказали. А я так и подумала: сидеть тебе, думаю, за свадебным столом, поповна, макать ситный хлеб в сладкий мед, да рукавом розовые губки отирать. Согласна я стать женой такому видному молодому человеку.
ИВАН. Дайте, братья, и мне стрельнуть.
ПЕРВЫЙ. Ой, конечно, конечно, Ваньку-то позабыли.
ВТОРОЙ. Ты, Ваня, нам помогал, и мы тебе поможем.
Становятся с двух сторон его, хитро перемигиваясь. Когда Иван целится, толкают его, и стрела летит в неведомом направлении.

ПЕРВЫЙ. Ай-яй-яй, как же не повезло тебе!
ВТОРОЙ. Плохи твои дела, Ваня.
ПОПОВНА. Видать, придется тебе, парень, холостым жизнь прожить.
КУПЧИХА. Оно и лучше. Тут вдвоем-то как ужиться, а то еще третья прибудет.
ПОПОВНА. Мне-то что уживаться. Мы, дочки поповские, купчих в упор не видим.
ИВАН. Да полно вам ссориться, стрелу искать надо!..
ПЕРВЫЙ. Ты, Ваня, ищи, а мы к батюшке пойдем невестами похваляться.
ВТОРОЙ. Ванечка, тебя, наверно, к обеду не ждать?
ИВАН. Братцы, помогли бы!
ПЕРВЫЙ. Нечего, нечего, ты уже взросленький. Сам справишься.

Уходят.

ИВАН. Делать нечего. Хоть неделю домой не покажусь, а стрелу найду.

Уходит.

Сцена 4

Болото. Три лягушки, среди них одна – Царевна.

ПЕРВАЯ. И точно я тебе говорю, знать хранцузы приехали. Плохи наши дела!
ВТОРАЯ. Это какие ж хранцузы?
ПЕРВАЯ. А я тебе говорю, самонастоящие хранцузы. Те, что в своей Хранции всех жаб да лягушек поедом съели!..
ВТОРАЯ. Ой, ужасти какие! Что ж ты мне страсть такую рассказываешь! Как же съели?
ПЕРВАЯ. А так: изловят где сестру нашу, зверской мукой замучат, бедную, а там ее – хошь на хлеб мажут, хошь сахаром посыпают - и в рот!
ВТОРАЯ. Вот дикари! У нас-то лягушке – первый почет. Будь хоть царь, хоть боярин – никто на лягушку аппетита не имеет, а всё от уважения.
ПЕРВАЯ. А что я тебе говорю, что, знать, хранцузы приехали. Думаешь, это что за стрела? Это в тебя, горемыку, целили. Знать, хотели с лучком, с картошечкой тебя...
ВТОРАЯ. Ой, не говори, не говори ты мне, я такая впечатлительная!.. Ужели вправду?
ПЕРВАЯ. Правду говорю: салфетку постелят, горчицей помажут и...
ВТОРАЯ. Ой! Ой!..
ЦАРЕВНА. Не печальтесь, подружки. Не к вам стрела эта залетела. Не ваша это судьба, а моя... Знать, свершилось предсказание...
ПЕРВАЯ. А это еще кто там квакает? Ты-то здесь при чем? Разве ж на тебя кто с аппетитом взглянет? Ты на себя посмотри, ты ж и зеленая едва-едва, и не пупырчатая совсем...
ВТОРАЯ. И мясу в тебе нет. Вот на нас гляди, какие мы жирные. Такой не стыдно и в хранцузский рот попасть.
ЦАРЕВНА. Не затем эта стрела прилетела, чтобы вас жизни лишить, а затем, чтобы меня отсюда выручить.
ПЕРВАЯ. Что ли тебе здесь плохо? Сиди да мух глотай. Нудная ты, вот что я тебе скажу – знай одно, плачешь да рыдаешь... А ты на нас подивись – личиком зелененькие, улыбка от уха до уха, пузечко толстенькое, лапки в пупрышках...
ВТОРАЯ. Прячься, хранцузы идут!

Первая и вторая лягушки прячутся.

Сцена 5

Иван и Царевна-лягушка.

ИВАН. Здравствуйте, лягушка.
ЦАРЕВНА. Здравствуй, царевич.
ИВАН. Скажите, уважаемая лягушка, а не пролетала ли здесь моя стрела?
ЦАРЕВНА. Вот она, царевич.
ИВАН. Спасибо, милая лягушка. А не видели ли вы поблизости самой красивой девушки на свете?
ЦАРЕВНА. Нет, царевич, одна я была.
ИВАН. А может быть, здесь неподалеку где-нибудь живет самая красивая девушка?
ЦАРЕВНА. Нет, здесь лес кругом. Стрела твоя прямо ко мне прилетела.
ИВАН. Что же делать... Понимаете, лягушка, моя стрела должна была прилететь к самой красивой девушке на свете, но, видать, я промахнулся. Что ж, придется домой возвращаться.
ЦАРЕВНА. А я как же?
ИВАН. Ах да, спасибо вам, лягушка, вы мне очень помогли.
ЦАРЕВНА. Иван, возьми меня с собой. Стану я тебе верною супругой.
ИВАН. Как это? Да ты ж лягушка...
ЦАРЕВНА. Это я лицом да телом лягушка, а сердце у меня любящее и душа добрая. Возьми меня с собой, узнаешь со мной много радости.
ИВАН. Ах, лягушка, лягушка, ты, видать, смеешься надо мной. Виданное ли дело, чтобы царский сын под венец болотную лягушку вел? Будут над нами люди потешаться, и будешь ты со мной слезы горькие проливать. Нет уж, видать, человек я такой бедовый. Сам горевать буду, а тебе из-за меня нечего мучаться.
ЦАРЕВНА. Мне, Иван, в болоте мученье, а с тобой мне хорошо будет. И тебе, Иван, я в радость буду, потому что не простая я лягушка, а очень удивительная. Возьми, не пожалеешь.
ИВАН. Ну что ж, лягушка, коли ты людского суда не боишься, пойдем домой – час уж поздний.
Уходят.

Сцена 6

Две лягушки.

ВТОРАЯ. Ты гляди-ка, нашей-то как повезло! Да только он поначалу ее брать не хотел. А всё оттого, что она худая да бледная. Вот кабы он нас увидел, так на нее бы и взгляд не кинул. В лапках у нас валялся, с собой бы упрашивал!
ПЕРВАЯ. А я тебе скажу, хорошо, что он нас не видел. Уж больно он на хранцуза похож.
ВТОРАЯ. Да что ты!
ПЕРВАЯ. Все про любовь – «Ах, милая лягушка» – а на уме-то одно: хвать – и в горчицу.
ВТОРАЯ. А я-то и не углядела!
ПЕРВАЯ. То-то, матушка.

Сцена 7

Иван-царевич, Царевна-лягушка.

ИВАН. Ну тебе как тут вообще?..
ЛЯГУШКА. Спасибо, хорошо мне, Иван.
ИВАН. Может быть, тебе тины какой-нибудь принести, мух там наловить всяких?
ЛЯГУШКА. Да нет, Иван, не нужны мне мухи.
ИВАН. А, ну ладно. А может, все-таки наловить? Ты чего-то невеселая какая-то. Сидишь все, в окно смотришь да слезы льешь.
ЛЯГУШКА. Грустная у меня жизнь, Иванушка. Да ты, я гляжу, и сам не весел.
ИВАН. Да я уж и сказать как, не знаю.
ЛЯГУШКА. Поделись со мной своей кручиной...
ИВАН. Да уж тут не кручина, а просто хоть беги! Батюшка затеял пир давать, велел, чтоб всякая невеста ему по караваю испекла, по рубахе сшила и сама в красе во всей к нему пожаловала. Ну да ладно, видать, придется самому постараться. В каравай что кладут? Там, мука, вода всякая, да? Яйца, по-моему... Ох, вот незадача: не мужицкое это дело - пироги печь!
ЛЯГУШКА. Не тревожься, Иван. Испеку я каравай невиданной величины, дивного вкуса. Сошью я рубаху, какой отроду свет не видывал.
ИВАН. Да как тебе это по силам? Ты на себя посмотри, ты же маленькая и слабая. Давай, я хоть тесто месить буду!
ЛЯГУШКА. Нет-нет, Иван, ты мне здесь не помощник. Ступай, не волнуйся. Скажи тятеньке, что приедет твоя суженая, как он наказал. Ты знай, садись ко столу и виду не подавай, что огорчен. Ешь да пей, да веселись. А как услышишь шум да гром, так скажи: «Это моя лягушонка в коробчонке едет».
ИВАН. Нет, я тебя одну не пущу. На тебя еще там наступят ненароком. Ты что хочешь говори, а я тебя одну не оставлю. В коробчонке – так в коробчонке. И доставлю я тебя без всякого грохота.
ЛЯГУШКА. Ты, Иванушка, меня не понял. Я поеду хоть и одна, никто меня не обидит. Ты знай одно, как услышишь шум да гром...
ИВАН. Вот дался тебе этот шум да гром. Пришли бы тихонечко, посидели, может быть, нас бы никто и не заприметил. А там, глядишь, без позора домой вернулись. А тебе все шум да гром нужен. Маленькая ты какая, а важная!
ЛЯГУШКА. Это я не оттого, Иван, важничаю, что натура у меня хвастливая, а оттого, что не простая я лягушка, а чудесная.
ИВАН. Не знаю я, как там оно у вас, у чудесных лягушек бывает, да только не было б беды. Ты уж давай поосторожнее. Понимаешь, ты пока у меня на глазах, так никто тебя не тронет. А одну?
ЛЯГУШКА. Не бойся, Иван. Я за себя постою. А если что – тебя кликну. А сейчас ступай к царю-батюшке да скажи, как я тебе наказала.
ИВАН. Ладно, иду, иду. Мука в амбаре, иголки, нитки за печкой.
ЛЯГУШКА. До свиданья, Иван.
ИВАН. Привет, Лягушка.
Иван уходит, лягушка снимает шкуру и чудесным образом преображается.

Сцена 8

Царский двор. Первая и вторая гостьи. На заднем плане прочие.

ПЕРВАЯ ГОСТЬЯ. Нет, ну представляете, высватал за себя то ли мышь, то ли змею, то ли корову. Ну виданное ли дело? Царский сын? У других-то царевичей невесты и умны, и собой хороши – смотреть любо-дорого. А здесь? Вот скажите, ну разве можно жениться на корове? Или на змее?
ВТОРАЯ ГОСТЬЯ. Это кто же вам сказал, что на змее? Вот я считаю, что царский сын завсегда себе красавицу сыщет. Это потому что у нашего батюшки царя все детушки умненькие, образованные, все в батюшку царя, вот как я считаю. Это вам дурные люди наговорили, вот что я вам скажу.
ПЕРВАЯ. И не какие не дурные люди, а сами царевы невестки. Старшенькая, из купчих, говорит – на корове, а младшенькая, поповская, - на змее.
ВТОРАЯ. А вот я считаю, что царевы невестки никак ошибиться не могут, потому что царские дети себе плохих в жены не выберут, они же у нас все в царя-батюшку – умные, образованные. Уж если царский сын за себя в жены корову берет или гадюку какую последнюю, прости Господи, так в том наверняка тайный смысел заключен. Я вот, к примеру, скажу вам: последнее время очень полюбила коров. А змеи так просто мне первые подружки.
ПЕРВАЯ. Да с какого же это тайного смыслу можно с ползучей гадиной под венец идти? Никакого тут разумного смысла нет.
ВТОРАЯ. А я вам вот что скажу: это царевич по уму своему великому так сделал. Он же голова-то светлая, весь в батюшку. Я уж его про себя так и кличу: «Иван-умак». А уж коли царский сын так себе на сердце положил на корову фату рядить, так то не нашего ума дело. А я одно скажу: смысел тут разумный есть, потому что это – царский сын.

Сцена 9

Гости и стражник.

СТРАЖНИК. Стоять, слушать! Указ нашего государя и повелителя, надо всеми нами анператора, нашего красного солнышка, всеобщего нашего тятеньки! «Я, ваш государь и повелитель, над всеми вами анператор, ваше красное солнышко и всеобщий ваш тятенька повелеваю всем немедленно пировать и веселиться…».
ВСЕ. Ха-ха-ха!!
СТРАЖНИК. Не перебивать! «…потому как мои любименькие сыночки, мои ангелочки, мои сахарочки сегодня враз все переженятся». Подпись, печать. Поняли?
ВСЕ. Поняли.
СТРАЖНИК. Уразумели?
ВСЕ. Уразумели.
СТРАЖНИК. Тогда к торжественному выходу анператора ровняйсь! Смиррно!

Сцена 10

Те же и царь.

ЦАРЬ. Здравия желаю, гости дорогие.
ГОСТИ (вразнобой). Здравствуйте, государь и повелитель, над всеми нами анператор, наше красное солнышко и всеобщий наш тятенька...
СТРАЖНИК. Отчетливо!
ГОСТИ. Здрась!!
ЦАРЬ. Как делишки?
ГОСТИ (вразнобой). Да по-разному, батюшка... Так себе... Жена заела поедом... Дети хворают... Денег недостает...
СТРАЖНИК. Отчетливо!
ГОСТИ. Во!
ЦАРЬ (стражнику). Что там у нас дальше по сценариусу?
СТРАЖНИК. Представление невест, ваше величество.
ЦАРЬ. Ну давай, что ли.
СТРАЖНИК. К выходу первой невесты, почтенной купчихи, готовьсь!

Сцена 11

Под сообразную музыку выходит Купчиха, делает книксен. Те же и Купчиха.

КУПЧИХА. Царь, король, анператор! Я вашего сына – царевича, королевича, анператоревича пропозицию приняла. А в благодарность от души моей щедрой ручками моими сахарными за денежки золотые приобрела вам гишпанский кекс и аглицкую супонь. Извольте отлакомствовать да примерить.
Торжественно вносят дары.

ЦАРЬ. Это что ж за кекс такой? Навроде кулича, что ли? С узюмом?
КУПЧИХА. Не знаю, не пробовала.
ЦАРЬ (пробует). Ай ты, мать честная, в болезный зуб попал! Ой, грехи мои тяжкие!
СТРАЖНИК. Отравить батюшку царя вздумала?
КУПЧИХА. Послаще выбирала.
ЦАРЬ. Не по старым зубам мне. Давай супонь, что ли... Это что такое?
КУПЧИХА. Вот я и сама дивлюсь, батюшка. Знать, такое аглицкие анператоры носют.
ЦАРЬ. А... Ну так приедет коли анператор аглицкий, на него и надену. А ты иди, матушка, милуйся со своим царевичем. Наперед меня кексами не трави.
СТРАЖНИК. К выходу второй невесты готовьсь!

Сцена 12

Появляется Поповна, встает на колени, бьется
головой в пол. Те же и Поповна.

ПОПОВНА. Исполать тебе, государь-батюшка. Ты прости меня окаянную, попутал меня бес тебе гостинцы своими ручками делать, так все пальцы истыкала – ничего не справила, всю муку перепахрятила – ничего не скостопорила. Только и знала, что у тяти просвирку стащила, грешная, да подрясник его старенький. Ты уж прости меня, горемыку, не подарок дорог, а любовь моя самоотверженная!
ЦАРЬ. Ужель ты, правда, Поповна, такая бедная?
ПОПОВНА. Это я кошельком бедная, а сердцем богатая.
ЦАРЬ (стражнику). Ладно, просвирку ко мне снеси, а подрясник попу верни, а то как бы не осерчал.
СТРАЖНИК (Царю). Ну что, все, что ли?
ЦАРЬ. А Ванька?
СТРАЖНИК. Ах, да. Приказ: Ванькину невесту любить и жаловать!
ВСЕ. Рады стараться!
Пауза.
ЦАРЬ. Ну, и где она?
ИВАН. Пап, ты понимаешь, тут такое дело...
ЦАРЬ. Тебя не папа спрашивает, а анператор своим анператорским голосом: где невеста?
ИВАН. Пап, я и хочу объяснить, понимаешь, мы когда стреляли...
ЦАРЬ. Ничего не понимает! (Стражнику.) Спроси у него.
СТРАЖНИК. Ну-ка, все вместе...
ВСЕ. Где невеста?!
Слышен шум и гром.
ЦАРЬ. А это что такое?
КУПЧИХА. Пожар!
ПОПОВНА. Конец света!
ВСЕ. Караул! Спасайся, кто может! Ребя, мы пропали! Полундра!
ИВАН. Не бойтесь, гости дорогие, это моя лягушонка в коробчонке едет.

Сцена 13
Те же и Василиса Прекрасная.

ВАСИЛИСА. Здоровы будьте, государь-батюшка.

Пауза. Стражник толкает Царя.
ЦАРЬ. Добрый день.
ВАСИЛИСА. Здравствуйте, гости дорогие.
Пауза.
СТРАЖНИК. Ну-ка, все вместе: «Привет прекрасной незнакомке!»
Пауза.
ЦАРЬ. А вы кто?
ИВАН. Как же я тебя долго ждал!..
ВАСИЛИСА. Ты прости меня, Иван-царевич, захлопоталась я, пока по указу батюшкину гостинец справляла.
ИВАН. Папа, это моя невеста. Ее зовут самая прекрасная...
ВАСИЛИСА. Василиса.
ЦАРЬ. Василиса Прекрасная!.. (Гостям.) Слышали? Кто мне в уши жужжал? Вы? Кто говорил «черепаха»? Вы? Народ сдуру болтает, а вы и подбираете! (Василисе.) Не обращайте внимания, это мои придворные – славные ребята, вот только ума Бог не дал, болтают черти что. Что ты, Ванька, рот раззявил, веди ко столу невесту, на самое почетное место.
ИВАН. Сейчас. (Василисе.) А как же... А где же... Ты почему же раньше...
ВАСИЛИСА. Не тревожься, Иван. Это я для пира веселого прихорошилась, а домой вернемся – все по-старому будет.
ИВАН. Как, по-старому? (Царю.) Папа, я сейчас! Я мигом! (Василисе.) Ты подожди, я сейчас, я все придумал!
Убегает.

ЦАРЬ. Ну что ты будешь делать? Вы на него не сердитесь, он у меня простой парень, воспитания такого... ослабленного. Зато...
ПЕРВЫЙ ЦАРЕВИЧ. Золотое сердце...
ВТОРОЙ ЦАРЕВИЧ. Золотые руки...
ВМЕСТЕ (вполголоса). Помрешь со скуки.
ЦАРЬ. А ну, брысь отсюда, тунеядцы.
ВАСИЛИСА. Позволь мне, государь-батюшка, гостинцем тебя одарить.
ЦАРЬ. Да ладно, чего это... Вы вот, ко столу с нами... А то, чего это... зачем...
ВАСИЛИСА (хлопает в ладоши. Вносят ларец.). Вот, батюшка, сшила я тебе рубаху по твоему велению.
Откидывает крышку ларца. Все стоят очарованные.
ЦАРЬ. Что ж за диво!
ПЕРВАЯ ГОСТЬЯ. Да тут целая страна!
ВТОРАЯ ГОСТЬЯ. Тут и солнце, и луна!
ПЕРВАЯ. Тут и рощи, и поля...
ВТОРАЯ. И дубравы, и моря...
КУПЧИХА. Это почем же метр?
ПОПОВНА. Государь-батюшка, дайте примерить!..
ЦАРЬ (захлопывает крышку). Нечего глаза таращить. (Стражнику). Ну-ка, быстро в казну неси, а то сам знаешь, что за народ.
СТРАЖНИК. Приказ: «Назначить Василисину рубаху народным достоянием!»

Ларец уносят.

ВАСИЛИСА. Ты позволь мне, государь, ко столу твоему сластей подать.
ЦАРЬ. Ну, давай, давай, уж чую, рукодельница, непростые подарки у тебя.

Василиса разводит руками. Все в напряженном ожидании, но ничего не происходит.

ЦАРЬ (разочарованно). Что, ничего не получилось?
ВАСИЛИСА. Отчего ж не получилось? Посмотри в окно.
Все подбегают к окну.

ПЕРВЫЙ ГОСТЬ. Тут не торт, а прям гора –
Съесть не сможешь до утра.
ВТОРОЙ. Тут из сахара деревья
И сиропные моря.
ТРЕТИЙ. И из пряника корабль
В них спускает якоря.
ЧЕТВЕРТЫЙ. Из печенья среди сада
Чудо-звери разных стран.
ПЯТЫЙ. И стоят из мармелада
Василиса и Иван.
КУПЧИХА. Батюшка, дайте попробовать!..
ПОПОВНА. Мне первой, и побольше!..

Гости начинают галдеть, вытащив ложки.
ЦАРЬ. Уйдите вы!
СТРАЖНИК. Приказ: «Отправить Василисин торт в закрома Родины»!
ЦАРЬ. Ну что же, пир удался.

Сцена 14
Те же и Иван.

ИВАН. Стойте! Постойте, послушайте! Я так и знал, что она самая красивая девушка в мире! Я все понял! Я догадался! Она не хотела, чтобы я ее полюбил раньше, чем узнал, вот, понятно?
ЦАРЬ. Ты что орешь? Как ее не полюбить?
ИВАН. Но она специально притворилась лягушкой, чтобы меня уму-разуму научить. Но уж теперь-то я ученый. Слышите все, я ее люблю, понятно? (Василисе.) Я люблю тебя.
ВАСИЛИСА. А я уже догадалась.
ИВАН. Подожди, а ты меня любишь?
ВАСИЛИСА. А ты как думаешь?
ИВАН. Не знаю... а что? Нет?
ВАСИЛИСА. Не угадал!
ИВАН. Любишь! Так вот, смотри, никогда больше не будешь лягушкой. Видите? (Достает лягушачью кожу.) Смотрите!
ВАСИЛИСА. Остановись, Иван!..
ИВАН. Нет уж, я теперь ученый. Не будешь ты больше лягушкой никогда, никогда! (Разрывает кожу).
Слышна зловещая музыка, вихрем сметает гостей, на сцене остаются только Василиса и Иван.

Сцена 15
Василиса, Иван.
ИВАН. Что такое? Где все? Что случилось? Василиса? Ты что? Ты почему плачешь?
ВАСИЛИСА. Прощай, Иван. Потерпел бы ты три дня, было бы у тебя в руках твое счастье.
ИВАН. Ты что, ты меня больше не любишь? Я тебя никуда не пущу!
ВАСИЛИСА. Не моя это воля и не твоя. Что ж ты, Иван, сплошал-то так? Да теперь не вернешь уж ничего. Прощай, Иван, не забывай меня. А я тебя до смерти не забуду.
ИВАН. Останься! Пожалуйста!
ВАСИЛИСА. Поздно, Иван. Влечет меня отсюда злая сила.
ИВАН. Я тебя найду! Я... Где мне искать?
ВАСИЛИСА. Не скажу я, Иван. Уж коли погибать, так мне одной. И одна мне радость будет, что ты жив.
ИВАН. Ну подожди хоть еще минуточку! Ну хоть чуточку!
ВАСИЛИСА. Прощай, Ваня.
Исчезает.

Сцена 16
Иван, Царь.

ЦАРЬ. Где она? Ванька? Куда ты ее дел?
ИВАН. Папа, она исчезла! Она больше не вернется!
ЦАРЬ. Это еще что за капризы?
ИВАН. Она не придет никогда, папа!..
ЦАРЬ. Не верю. Пустое кокетство.
ИВАН. Нет, папа, нет, она исчезла, все из-за меня. Как мне жить-то теперь, папа?
ЦАРЬ. А ты пойди да найди ее.
ИВАН. Негде ее сыскать. Она сказала, что ее злая сила отсюда за тридевять земель унесла, что мы уж с ней больше никогда, никогда не увидимся!
ЦАРЬ. За тридевять земель?
ИВАН. Да.
ЦАРЬ. Конечно, это все не конкретно...
ИВАН. Она сказала, что мне ее искать не искать – все одно не сыщешь. А мне без нее жизнь не в жизнь. Я без нее есть-пить не буду, себя изведу, свет мне белый не мил. Что мне делать, папа?
ЦАРЬ. Как что? Иди и ищи.
ИВАН. Не сказала она, где искать себя – меня пожалела... А что меня жалеть, дурака, когда у меня всего, что было, - так она только.
ЦАРЬ. Не сказала, где искать... Так что, не искать теперь?
ИВАН (подумав). Искать, конечно... Да только ведь я не найду ее...
ЦАРЬ. Не найдешь... Так что теперь, не искать, что ли?
ИВАН (подумав). Искать, конечно... Да только как?
ЦАРЬ. А так: собрался и пошел, понял?
ИВАН. Понял.
ЦАРЬ. Ну, пока. Себя береги. Как найдешь – сразу домой, чтобы я не скучал.
ИВАН (бросается ему на шею). Папа!
ЦАРЬ. Без сантиментов, нечего время тянуть. Встал и пошел. Привет.
ИВАН. Привет.
ЦАРЬ. Ну, пока.
ИВАН. Пока.
ЦАРЬ. До свидания, тебе говорят.
ИВАН. Ага.
ЦАРЬ. Вот-вот. До свиданья, и пошел.
ИВАН. Пап, не скучай.
ЦАРЬ. Проваливай отсюда, говорят тебе, хватит на глазах у меня болтаться, сыпь давай восвояси, понял? Крути педали, пока не дали.
ИВАН. Ну, я пошел.
ЦАРЬ. Пока. Поосторожней там давай. Бог его знает, что там у них за тридевять земель.
ИВАН. Иду.
ЦАРЬ. На пути не оборачивайся.
ИВАН. Ага.
ЦАРЬ (машет вслед). Писем не пиши.
ИВАН (оборачивается). Почему?
ЦАРЬ. Привыкну еще. Иди давай.
ИВАН. Ну, пока.
ЦАРЬ. Пока.
Иван уходит.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Сцена 17

Лес. Иван, Медведь.

ИВАН (один). Три дня ничего не ел! Эдак я совсем ослабею. Мне еще, может, тридцать лет и три года бродить, а я уж ноги еле двигаю.

Слышно шуршание в кустах.

О! Хоть кто это будет, это мой обед.

Целится. Появляется Медведь.

МЕДВЕДЬ. Ну что? Убить меня хочешь?
ИВАН. Я не убить хочу, я есть хочу.
МЕДВЕДЬ. Значит, убить и съесть. Понятно. Стреляешь хорошо?
ИВАН. Ну, хорошо...
МЕДВЕДЬ. Понял. Все равно, значит, убьешь. Ну ладно, я пошел.
ИВАН. Куда?
МЕДВЕДЬ. Со вдовой попрощаться, с сиротками.
ИВАН. С какой вдовой? С какими сиротками?
МЕДВЕДЬ. Да с какой же вдовой, как не с моей? Ты ж меня сейчас убивать будешь и есть. А она, Настасья Ивановна, стало быть, вдовой останется, медвежаток моих, сироток, воспитывать. Ты не бойся, я вернусь. Я честный.
ИВАН. Подожди, постой. А много у тебя... этих...
МЕДВЕДЬ. Сироток-то? Четверо. И какие сиротки! Все пушистые, веселые, слова грубого в жизни не слыхивали. Медом и ласкою воспитывал. Знать, кончилось счастье.
ИВАН. А тебя как зовут?
МЕДВЕДЬ. А тебе зачем нужно? Для меню?
ИВАН. Да нет, мне просто интересно. Меня – Иван.
МЕДВЕДЬ. А меня Михайло Потапыч. Ну, в разговоре просто – Потапыч. Куда, Иван, путь держишь?
ИВАН. Понимаешь, Потапыч, была у меня невеста, красавица писаной красы. То есть, снаружи она была вроде как лягушка...
МЕДВЕДЬ. Понятно. Всем – лягушка, тебе – красавица. Это бывает.
ИВАН. Да нет, ты не понял, она правда красавица была. Только я повел себя как дурак, и она исчезла.
МЕДВЕДЬ. Понятно. Она, стало быть, исчезла, а ты, Иван, стало быть, дурак.
ИВАН. Так вот я на сердце положил искать ее хоть тридцать лет и три года и дальше – покуда сил хватит. А вот сейчас иду – и года не прошло, а у меня силы на исходе. Ты бы мне не сказал, Потапыч, где бы мне перекусить? Может, я подстрелил бы кого-нибудь на обед?
МЕДВЕДЬ. Я тебе, стало быть, не вкусный уже.
ИВАН. Ну, как тебе сказать... Понимаешь, Потапыч...
МЕДВЕДЬ. Понятно. Сироток пожалел. А то бы слопал за здорово живешь. Ладно. Есть тут в заводи, вон там, один селезень. Хороший в общем-то парень, но болтлив. Это, конечно, не повод еще, но уж если тебе так невмоготу... Здесь все-таки лес, законы лесные. Всякий всякому в некотором смысле - обед. Ну, я пойду, меду тебе принесу.
ИВАН. Зачем меду?
МЕДВЕДЬ. Аппетит отбивает.

Иван целится и стреляет в сторону заводи.

Сцена 18

Иван, Селезень.

СЕЛЕЗЕНЬ. Ты что? Ты чего тут стреляешь? Ты же меня убить мог! Совсем без соображения? Ты куда пришел? Ты в лес пришел, ты чего тут бабахаешь? А? Давайте сейчас все лучищи свои подостаём, начнем направо-налево стрелищи свои пулять. Ты что, не понимаешь? Тут же лес, тут везде живут. А если бы ты убил кого? А? Что, не стыдно?
ИВАН. Стыдно, конечно.
СЕЛЕЗЕНЬ. Вот то-то. Стыдно должно быть. Еще стыднее. Убирай давай лук свой, чтобы я его не видел.
ИВАН (убирает лук). Слушай, тебя как зовут?
СЕЛЕЗЕНЬ. Серега. Вообще-то я с хулиганами не дружу, но для тебя сделаю исключение.
ИВАН. Понимаешь, Серега, я ищу одну лягушку, девушку то есть...
СЕЛЕЗЕНЬ. Ты говори по порядку – лягушку или девушку. С лягушками тут все хорошо, с девушками хуже.
ИВАН. Нет, я ищу, конечно, девушку. Но снаружи она слегка напоминает лягушку.
СЕЛЕЗЕНЬ. Нет, здесь такая не живет. Тут даже нет лягушки, которая напоминала бы девушку.
ИВАН. Это я уже понял. Ты знаешь, я уже три дня ничего не ел, а мне надо дальше в путь. Ты бы не мог мне помочь?
СЕЛЕЗЕНЬ. Я, вообще, питаюсь тиной и улитками. Но ты много не кушай...
ИВАН. Нет, я тину и улиток вообще не ем. Ты не мог бы сказать, что тут посущественней есть?
СЕЛЕЗЕНЬ. А, ты вот о чем... Ну ладно, если только по дружбе. Вот здесь под корягой живет одна старая щука. Такая старая – ей лет пятьсот, наверное, так что особенно не жалко. Вот ты ее на крючок и того-с... значит...
ИВАН. Спасибо тебе, Серега.
СЕЛЕЗЕНЬ. Если что нужно, обращайся.
ИВАН. Ну, пока.
СЕЛЕЗЕНЬ. Пока.

Иван достает веревку, делает удочку, закидывает в воду.

Сцена 19

Иван, Щука.

ЩУКА. Мальчик, мальчик, поди сюда.
ИВАН. Что?
ЩУКА. Ну-ка, достань, у меня вот здесь что-то зацепилось.
ИВАН. Это не что-то зацепилось, это я тебя поймал! Вы что, сговорились все, что ли...
ЩУКА. Меня поймал? Ах ты, щенок! Я твоей бабушке в прабабушки гожусь, а он меня «поймал»!
ИВАН. Что вы меня все срамите! Мне что же тут, Василису не найдя, с голоду помереть, что ли?
ЩУКА. Какую такую Василису?
ИВАН. Прекрасную и премудрую. В прошлом лягушку.
ЩУКА. Ну-ка, вынь крючок.
Иван вынимает.
Ну что, желание, что ли, исполнить?
ИВАН. А ты что, волшебница?
ЩУКА. Спрашиваешь! У меня тут Емеля на печи ездил; наверное, и тебе как-нибудь помогу. Значит, на первое борщеца, на второе – котлеты с гарниром...
ИВАН. Не надо никаких котлет, ты мне Василису верни!
ЩУКА. Ну – пара пустяков. Только имей в виду – желание одно. Или Василису, или котлет.
ИВАН. Василису, я же говорю!
ЩУКА. А ты, малый, я вижу, от любви страдаешь... Вот, я помню, лет триста назад был один окунь... Сейчас-то уж, наверное, совсем старик...
ИВАН. Щука, пожалуйста... Я не знаю, как тебя зовут...
ЩУКА. Алёна Поликарповна. Так вот уж действительно – и умен, и собой хорош... Уж какая стать была...
ИВАН. Алена Поликарповна, скорее...
ЩУКА. Ладно, ладно, начинаю колдовать....
Пауза.
Что-то ничего не получается. Ну-ка, еще раз... Нет. Видать, держит твою Василису какая-то сила, которая моей сильнее.
ИВАН. Что же мне делать-то теперь...
ЩУКА. Придется удовлетвориться обедом.
ИВАН. Да на что мне обед, когда я не знаю, как мне Василису из беды выручить!
ЩУКА. Подожди, не тужи. Есть одна старушка... Характер, конечно, не бог весть какой, но помочь может. Живет далеко, в тридевятом царстве. Вот если пожелаешь, мигом к ней отправлю. Только там будь поделикатней, а то как бы сам к ней на обед не отправился. Вздорная особа, между нами говоря.
ИВАН. Пожалуйста, скорее!
ЩУКА. Начинаю колдовать. «Хочешь верь, а хочешь нет – летишь к бабке на обед»!

Иван чудесным образом улетает в Тридевятое царство.

Сцена 20

Баба Яга, Змей Горыныч. Сидят за картами.

ГОРЫНЫЧ. Ну уж только в последний раз. И чтобы не мухлевать.
ЯГА. Горыныч, что за подозрения? Ты же меня знаешь.
ГОРЫНЫЧ. Поэтому и говорю. Будешь мухлевать, я домой пойду.
ЯГА. Да что тебе дома делать?
ГОРЫНЫЧ. А с тобой что? В картишки дуться?
ЯГА. Если тебе бабулечкины развлечения не милы, ты давай сам предложи что-нибудь. А?
ГОРЫНЫЧ. Ну, я не знаю. Хочешь, я лес подпалю?
ЯГА. Безынициативный ты, Горыныч. Сдавай.
ГОРЫНЫЧ (сдает). Будешь жулить – я домой пойду.
ЯГА. Ой, ой, напугал бабулечку. Сейчас заикаться буду.
ГОРЫНЫЧ. А ты что думаешь, возьму и уйду. У кого меньший козырь?
ЯГА. У меня шестерка.
ГОРЫНЫЧ. Шестерка на кону, это ты врешь.
ЯГА. Тогда у меня семерка.
ГОРЫНЫЧ. Ходи. Ты что, все козыри себе наколдовала?
ЯГА. Ну, как тебе сказать... Семерка треф.
ГОРЫНЫЧ. На туз треф. Подкидываешь?
ЯГА. Еще одна семерка треф.
ГОРЫНЫЧ. На туз.
ЯГА. Откуда у тебя второй туз?
ГОРЫНЫЧ. А откуда у тебя семерка?
ЯГА. Ты же сказал, не жулить?
ГОРЫНЫЧ. Это я тебе сказал не жулить.
ЯГА. Беспринципный ты, Горыныч.
ГОРЫНЫЧ. Будешь обзываться, я домой пойду.
ЯГА. Ой, ой, обиделся!
ГОРЫНЫЧ. И лес твой подпалю, чтоб неповадно было... (сдает карты).
ЯГА. У меня тузовый покер.
ГОРЫНЫЧ. Мы ж в дурака играем.
ЯГА. Ай, гром небесный, забыла. Тогда ходи ты. У меня все козыри старше короля.
ГОРЫНЫЧ. У меня тоже.
ЯГА. Ну-ка, покажи.
ГОРЫНЫЧ. В одной школе учились, ты кого надурить вздумала?
ЯГА. Какой-то ты, Горыныч, беспардонный.
ГОРЫНЫЧ. Ну, я пошел.
ЯГА. Иди, никто не заплачет. Коли тебе бабусенька не мила стала...
ГОРЫНЫЧ. Вот уже триста лет мы играем в дурака. Я начинаю скучать.
ЯГА. Ну, а что ты хочешь? Тут тебе не парк культуры. Ты зашел к пожилой, одинокой женщине...
ГОРЫНЫЧ. Это я триста лет назад зашел к пожилой женщине, а сейчас ты уже...
ЯГА. А ты, Горыныч, бестактный.
ГОРЫНЫЧ. Я не бестактный, а откровенный. Что вижу, то и говорю. Вижу старую ведьму, и говорю: старая...
ЯГА. Я не только ведьма, я же еще и женщина...
ГОРЫНЫЧ. А я говорю, ведьма. Хочешь, я еще две головы пристегну – они то же самое увидят.
ЯГА. Какой же ты, Горыныч, глазастый. Ведьму видишь, а женщину не видишь.
ГОРЫНЫЧ. Восьмерка пик.
ЯГА. Ты, Горыныч, от конфликта не уходи.
ГОРЫНЫЧ. Не хочу я с тобой ссориться.
ЯГА. Экой ты, Горыныч, боязливый.
ГОРЫНЫЧ. Это я боязливый? Это ты мне? Да я хочешь... не знаю что... лес подпалю?
ЯГА. Не хочу. Скучно с тобой.
ГОРЫНЫЧ. И с тобой.
ЯГА. А я первая сказала.
ГОРЫНЫЧ. А я тебе триста лет назад сказал.
ЯГА. А коли тебе с бабуленькой скучно, так вот тебе бог, а вот, как говорится, порог.
ГОРЫНЫЧ. И уйду.
ЯГА. И уходи.
ГОРЫНЫЧ. Вот сейчас доиграю и пойду.
ЯГА. Вот и уходи. Восьмерка пик.
ГОРЫНЫЧ. Это моя восьмерка пик.
ЯГА. Вот и уходи.
ГОРЫНЫЧ. Вот и уйду.
ЯГА. Стоп! Фу-фу, русским духом пахнет!..
Тянут носом воздух.
ГОРЫНЫЧ. Это тебе принюхалось.
ЯГА. Я говорю, русским духом пахнет. (С подозрением.) Это не от тебя?
ГОРЫНЫЧ. Да ты что? Ты ж меня знаешь...
ЯГА. Потому и спрашиваю.
ГОРЫНЫЧ. Ну вот, опять упреки, подозрения, я пошел.
С шумом, чудесным образом появляется Иван.

Сцена 21

Те же и Иван.

ИВАН. Добрый день.
ЯГА. Добрый день. И где твой конь?
ИВАН. Какой конь?
ЯГА. Обычный конь. О четырех ногах, с уздечкой. У нас тут принято вместо «здрасьте» молодца на обед, коня на ужин.
ИВАН. А вы кто такие?
ЯГА. Я – Пожилая Женщина Яга, а этот вульгарный тип – мой приятель Горыныч, змей.
ГОРЫНЫЧ. Горыныч.
ИВАН. Очень приятно.
ГОРЫНЫЧ. Да, в общем. Ну, я пошел.
ЯГА. Куда?! (Ивану.) Ты, мальчик, зачем сюда пожаловал? Небось, мечом своим размахивать в нашем Тридевятом царстве? Может, кота Баюна захотел или гусли-самоплясы? Так это, извините, вывозу не подлежит. Или, может, Горыныча победить захотел, чтоб потом у себя там головами его похваляться?
ГОРЫНЫЧ. Да у меня есть две пристежные, я ему так отдам. Мне-то на что...
ЯГА (Горынычу.). Молчи. (Ивану.) Много вас таких ездит. Чего пожаловал?
ИВАН. Не нужны мне гусли никакие и кота мне тоже не нужно. Мне бы одну лягушку из беды выручить.
ЯГА. Ты что-то темнишь. Какую это лягушку?
ИВАН. Царевну. Мою жену.
ГОРЫНЫЧ. Как же тебя угораздило-то на лягушке жениться?
ЯГА. Должно быть, по расчету. Ушлый ты парень.
ИВАН. Да никакого расчета не было. Я уж не знаю, как она за меня замуж пошла. У меня всё, что есть, всё на себе.
ЯГА. Чую тайну великую. Говори по существу.
ИВАН. Так вот она куда-то исчезла, и где мне ее сыскать, не знаю.
ГОРЫНЫЧ. А что, другие лягушки, они тебе, как бы сказать... Не нравятся?
ИВАН. Да какие лягушки? Я ж сказать позабыл, что на самом деле она волшебница и зовут ее Василиса...
Среди Горыныча и бабы Яги смятение.

ЯГА. Слушай, а это не та Василиса, которая...
ГОРЫНЫЧ. Прекрасная?
ИВАН (обрадовано). Так вы знаете, где она?
ГОРЫНЫЧ. Знать-то мы знаем, только...
ЯГА. Пустое это дело, парень, эта лягушка не про твою честь.
ИВАН. Как то есть? Да она мне жена!
ЯГА. Жена – не жена, а только готовься, сейчас ты в две секунды будешь отсюда выслан.
ИВАН. Да я с места не сойду.
ЯГА. Не только сойдешь, но и вылетишь аккуратно вот в эту трубу.
ГОРЫНЫЧ. Подожди, постой. (Ивану.) Слушай, парень, а ты когда ее в жены брал, эту лягушку, ты уже знал, что она на самом деле Василиса?
ИВАН. Да откуда мне знать, она мне сама потом сказала.
ГОРЫНЫЧ. А ты что же, ее в жены по любви взял?
ИВАН. А разве по-другому бывает?
ГОРЫНЫЧ. Надо помочь.
ЯГА. Да-а, брат, видать дело серьезное. В общем, слушай. Василиса твоя в Кощеевом царстве томится. Спасти ты ее не спасешь, но, видать, тебя не остановишь. Вот тебе волшебный клубок, он тебя прямиком туда доведет. Там выпутывайся как знаешь – мы тебе не помощники. А все же... удачи тебе.
ИВАН. Спасибо вам, Пожилая Женщина Яга. Спасибо, Горыныч.
ЯГА. Пожалуйста. Ну, давай в путь.
ИВАН. До свидания.
ЯГА. Стой. Зовут тебя как?
ИВАН. Иван.
ЯГА. До свиданья, Иван.
ИВАН. До свиданья.

Уходит вслед за клубком.

Сцена 22

Баба Яга, Змей Горыныч.

ЯГА. Хороший парень.
ГОРЫНЫЧ. Ага, свойский. Знаешь, по-моему, ты ему понравилась.
ЯГА. Какой ты, Горыныч... наблюдательный. Шестерка треф.
ГОРЫНЫЧ. На восьмерку.
ЯГА. Бито.
Горыныч с удивлением смотрит на Бабу Ягу, оба смеются.

Сцена 23

Василиса Прекрасная, Кощей Бессмертный. Кощей ходит с глобусом в задумчивости.
Василиса сидит скованная в углу с видом душевного удручения.

КОЩЕЙ. Повторяем урок. Что мы держим в своей властительной ручке?
Василиса молчит.

Опять забыла. Как все-таки глупы добрые люди! Слушай правильный ответ: «В ваших грозных ручках специальная такая маленькая земля, ну, в общем, такая вроде бы как игрушка, мы ее в шутку называем... как это»...
ВАСИЛИСА. Глобус.
КОЩЕЙ. Ну да, я сам хотел сказать. Но ты меня перебила, за что обрекла себя еще на триста лет моральных унижений и душевных терзаний. Второй вопрос. О чем мы думаем, когда держим эту землю, пусть даже игрушечную, как ты верно выразилась... этот...
ВАСИЛИСА. Глобус.
КОЩЕЙ. Ну да, еще триста лет за дерзость. О чем мы думаем, когда глядим на нее нашими величественными глазками?
Василиса молчит.

КОЩЕЙ. Позабыла. Одно слово, что премудрая. Это тебя, должно быть, в шутку прозвали, так, для смеху, потому что ты не можешь ответить на простой наш величественный вопросик. А нужно ответить так: «Сегодня вы, Ваше бессмертное величество, изволите всех нас уничтожить мучительной смертью, потом поработить, потом извести голодом, потом уморить медицинскими болезнями, потом подвергнуть душевным терзаниям и моральным унижениям». Все это я сделаю немедленно в борьбе с моей величественной скукой.

Василиса вздыхает.

Ну, тебе что, трудно выучить? Мы же вчера повторяли?
ВАСИЛИСА. Да коли ты сегодня нас всех уничтожишь, чем тебе завтра заняться?
КОЩЕЙ. Вот, опять дерзишь. Вчера за такой вопрос ты продлила свой срок еще на восемьсот лет. Я же тебе делал величественные намеки, что этот вопрос задавать не следует. Но так и быть. Я подумаю о нем сегодня и отвечу тебе завтра, во время урока.
ВАСИЛИСА. Злодей!
КОЩЕЙ. Правильно. И горжусь этим. Но все равно восемьсот лет сверх срока.
ВАСИЛИСА. Тиран!
КОЩЕЙ. Приятно слышать, еще девятьсот.
ВАСИЛИСА. Бессердечный изверг!
КОЩЕЙ. Наконец-то я дождался ласкового словца. Тысяча.
ВАСИЛИСА. Скучный, старый, лысый пень!
КОЩЕЙ (ошеломленно). А вот такие оскорбления смываются только кровью!..
С треском появляется Иван.

Сцена 24

Те же и Иван.

ИВАН. Василиса!
ВАСИЛИСА. Ваня!
ИВАН. Василиса!
ВАСИЛИСА. Нашел!
КОШЕЙ (Василисе). Что это за уродливое явление действительности?
ИВАН. Добрый день.
КОЩЕЙ. Вот тут ты, мальчик, серьезно ошибаешься. Этот день, можно сказать, совсем для тебя не добрый, а я бы даже так величественно сказал, последний.
ВАСИЛИСА (Ивану). Ты зачем пришел?.. Ты же пропадешь... Ваня...
ИВАН. Как зачем? Пошли домой.
ВАСИЛИСА. Иван... беги... стой... поздно...
КОЩЕЙ. Домой вам идти не надо, потому что ваш дом теперь – мать сыра земля. Сейчас я буду вас умерщвлять по специальным правилам, которые я немедленно придумаю. А потом я надругаюсь над вашими чувствами.
ИВАН (Василисе). Он что? Глупый какой-то.
КОЩЕЙ. Я не глупый, а бессмертный. А вот вы и глупые, и смертные, в чем сейчас оба убедитесь.
ИВАН (взявшись за лук). Будешь задираться, тебе не поздоровится.
ВАСИЛИСА. Прощай, Ванька! Теперь уж нам точно не спастись.
КОЩЕЙ. Правильно. Конечно, не спастись, потому что я с вами покончу в одну секундину. Вы даже не успеете как следует помучиться, что, конечно, досадно. Это все оттого, что вы свою смерть в себе носите, а я в сундуке берегу – вот видите, какой я предусмотрительный.
ВАСИЛИСА. В каком сундуке? В этом?
КОЩЕЙ. Ну, предположим, в этом.
ВАСИЛИСА (Откидывает крышку сундука.). Ваня, не сплошай!..
Из сундука выпрыгивает зайчик омерзительной наружности.
Ой!.. Это еще кто?
КОЩЕЙ. А это такой специальный зайчик. Ты же никогда до конца не дослушаешь. Я же и хотел сказать – смерть в зайчике, зайчик в сундуке. (Ивану.) Бегаешь хорошо? Лови.

Свистит зайчику, зайчик стремительно убегает. Иван хватается было за лук, Василиса берет его за руку и
остается в горестной позе.
ВАСИЛИСА. Уж теперь всё.
Входит Медведь.

Сцена 25

Те же и Медведь.

МЕДВЕДЬ (надежно держит зайчика в лапах). Вань, привет!
ИВАН. Потапыч!
МЕДВЕДЬ. Слушай, тебе зайчик не нужен? Я вот чего-то его увидел, о тебе подумал. Ты, кажется, на днях интересовался.
КОЩЕЙ (Медведю). Ты что, жалкий представитель местной фауны, совсем забылся?
МЕДВЕДЬ. А вот я тебе сейчас по уху-то как дам...
КОЩЕЙ. Надурить меня хотите? Так вот вам: это не зайчик, а уточка. Вот и ловите теперь, сухопутные крысы.
Зайчик превращается в гадкую уточку и с ликованием улетает.

Ну что, Потапыч, прощайся с сиротками.

Из-под небес слышно неразборчивое курлыканье, сыплются пух и перья. Затем появляется растрепанный Селезень.

Сцена 26
Те же и Селезень.
СЕЛЕЗЕНЬ. Здорово, Вань!
ИВАН. Серега!
СЕЛЕЗЕНЬ (Василисе). Здрасьте!
ВАСИЛИСА. Добрый день... То есть... я не знаю... Добрый день!
СЕЛЕЗЕНЬ. Привет, Потапыч, как сам?
МЕДВЕДЬ. Да так, скрипим помаленьку. Ты какими судьбами?
СЕЛЕЗЕНЬ. Мимолетом.
МЕДВЕДЬ. Понятно: вроде меня. Так просто, от делать нечего решил Ваньку проконтролировать.
СЕЛЕЗЕНЬ. Да вроде того. (Ивану.) Вань, тут одна уточка тебе долгих лет передавала, на память яичко оставила. Тебе пригодится.
КОЩЕЙ (вырывает яйцо, Селезню). Вот я из тебя перья-то повыщипаю! Яичко со смертушкой моей драгоценной чуть не разбил! Да только полетит это яичко в море-окиян, где медведя да утки не ныряют!
Бросает яйцо в море-окиян. Слышен плеск воды. Все в унынии.

СЕЛЕЗЕНЬ. Да, Вань, что-то нехорошо вышло.

Слышно пыхтение, топанье и шмыганье носом. Появляется Щука Алена Поликарповна.

Сцена 27

Те же и Щука.

ЩУКА. Привет честной компании.
КОЩЕЙ. А ты что, вобла старая, приковыляла?
ЩУКА. Да в глаза твои бесстыжие напоследок поглядеть.
КОЩЕЙ. А что это соскучилась-то?
ЩУКА. Скучала, да не по тебе. У меня тут без старых бездельников хлопоты есть. (Ивану.) Вань, яичко я по слабости разбила, а вот иголочка в нем была – сохранилась... Ой, да где ж она...
КОЩЕЙ. Отдай иголку! Отдай, тебе говорят! Отдай!
ЩУКА. Да вот она. (Ивану.) Держи, Вань, только крепко.
КОЩЕЙ. Отдайте иголку! Ну отдайте! Зачем она вам! Я вам другую дам, даже две! Золотые горы! Берега кисельные! Эта иголочка вам ни к чему, а мне она очень даже полезна. Если вы ее сломаете, мне ее будет очень недоставать!
ВАСИЛИСА (Ивану). Дай-ка мне, Ваня. Я дома без дела не сижу, мне пригодится. Буду тебе рубашки шить, а то ты у меня совсем обносился.
КОЩЕЙ. А ты аккуратно шьешь? Иголки не ломаешь?
ВАСИЛИСА. Не ломаю. Если только изредка.
ИВАН. Ну что, пошли домой. Мне тут уже что-то надоело.
ВАСИЛИСА. Пойдем, Ваня.
МЕДВЕДЬ. Подождите. (Селезню, указывая на Кощея.) А может, все-таки съездить ему по уху?
СЕЛЕЗЕНЬ. Да брось ты, Потапыч. Это он пока бессмертный был, интересно было. А сейчас он так – безвредный. Жалкий старикашка-то.
МЕДВЕДЬ. И то правда. Пошли, Серега.

Уходят.

Сцена 28

Палаты царского дворца. За столом Царь, Баба Яга, Горыныч, Первый царевич, Второй царевич, Купчиха, Поповна.

ЦАРЬ. Видать, уж не дождемся.
БАБА ЯГА (раскладывает пасьянс). Знаете, я вот сколько ни раскладываю карты, все должно хорошо кончиться. Правда, я ведь жулю всегда и подколдовываю.
ПЕРВЫЙ ЦАРЕВИЧ. Сгинул, стало быть, братец Иван.
ВТОРОЙ. Стало у батюшки одним наследником меньше.
КУПЧИХА. Вот ведь горе-то какое! Я прям даже плакать не могу – такая тоской придавленная.
ПОПОВНА. Да ведь и хуже могло быть. Я вот иной раз подумаю – а коли бы еще и старший братец пропал... Так это что бы было-то тогда... Прямо аж дрожу вся.
ПЕРВЫЙ. Не дождешься.
ЦАРЬ. Стало быть, не ждать.
ГОРЫНЫЧ. Что же вы грустные такие все? Как же не ждать? Давайте я вам... Я не знаю... хотите я...
БАБА ЯГА. Да ладно, Горыныч.
Входит Стражник.

Сцена 29

Те же и Стражник.

СТРАЖНИК. Батюшка, Иван.
ЦАРЬ. Что?
СТРАЖНИК. Иван, говорю, пришел, батюшка.
ЦАРЬ. Кто?
СТРАЖНИК. Иван, говорю, Иван.
ЦАРЬ. Скажи громче...
ВСЕ (с выражением разных чувств, сообразно характерам). Иван!!
Входят Иван и Василиса.

Сцена 30

Те же, Иван, Василиса.

ИВАН (бросается Царю на шею). Папа!
ЦАРЬ (обнимает его). Ты мне тут эти нежности прекрати! Я этого, знаешь, не люблю. Сел, поел, отдохнул, отчитался. (Василисе.) А я уж было не верил, что свидимся.
ВАСИЛИСА. А я про себя тайно думала, что все равно он меня найдет. Запрещала думать, а все равно думалось.
ЦАРЬ. За стол все, за стол! Будет пир на весь мир! (Ивану.) И знаешь, Вань, давно мне что-то эта штука на лысину давит. (Снимает корону, отдает Ивану).
ИВАН. Спасибо, пап.
ВТОРОЙ ЦАРЕВИЧ. А мы как же?
ПЕРВЫЙ ЦАРЕВИЧ. А я?
ЦАРЬ. А вы теперь не у меня спрашивайте.
КУПЧИХА. Иван-царь, вы мне подле себя присесть дайте!
ПОПОВНА. А я к вам на колени!
ВТОРОЙ ЦАРЕВИЧ. А я в ногах валяться буду!
ПЕРВЫЙ. А я на шею сяду!
ИВАН. Не надо, братцы. Вы уж не обессудьте, со мной сегодня мои друзья сядут, а то они стесняются.
ЦАРЬ. Какие ж друзья?
ИВАН. Заходите!
Входят Медведь, Селезень и Щука.

Сцена 31

Те же, Медведь, Селезень и Щука.

ЩУКА. Всем привет от Алены Поликарповны. (Бабе Яге.) Здорово, девушка.
БАБА ЯГА. Привет, подруга.
ГОРЫНЫЧ. Здрасьте.
ЩУКА. Эх, давно не видала. Ну да дайте кости положить. (Поповне.) Ты, барышня моя бела-румяна, давай с Ваньки-то моего слазь.
СЕЛЕЗЕНЬ (Первому брату). А ну, подвинься давай.
МЕДВЕДЬ. Вы, ребята, нас простите, мы народ стеснительный, нам бы к Ванечке поближе.
ЦАРЬ. А с ними так и надо. Поздно я понял.
ИВАН. Василиса!
Василиса становится с Иваном. Смотрят в глаза друг другу.

ВАСИЛИСА. Ну уж теперь-то все будет только хорошо.
ЦАРЬ. Стало быть, и сказке конец.
З а н а в е с

© Copyright: Арсений Дежуров, 2006

Дата добавления: 2015-10-16