Имущие и неимущие

В 80-е годы XIX в. закончилось территориальное формирование Российской империи и новых приобретений у России уже не было. Это была огромная мировая держава, оказывавшая большое влияние на ход мировых дел. В конце XIX в. практически ни один сколько-нибудь значительный глобальный вопрос не мог быть решен без участия Петербурга.

Александр III укрепил монархический авторитаризм, несколько поколебленный в эпоху реформ Александра II. Самодержавие, как казалось, стояло прочно и нерушимо. Все высшие функции власти (законодательной, исполнительной и судебной) сосредоточивались в руках императора, но реализация каждой из них осуществлялась через систему государственных институтов.

Высшим законодательным органом, как и раньше, оставался Государственный совет, наделенный законосовещательными правами. Он состоял из лиц, назначенных царем, и министров. В большинстве своем это были известные царедворцы и сановники, многие из которых были в весьма преклонных летах, что позволяло фрондирующей публике в салонах именовать их не иначе как «госсоветовские старцы». Законодательной инициативы Государственный совет не имел; его компетенция состояла лишь в том, чтобы обсуждать законопроекты, вносимые по инициативе монарха и при его согласии и разработанные в соответствующих министерствах. В некоторых случаях, когда тот или иной вопрос затрагивал интересы нескольких ведомств, учреждались по монаршей воле специальные межведомственные комиссии, заключения которых рассматривались отдельными департаментами, а затем обсуждались в общем заседании Государственного совета. Решения этого бюрократического синклита передавались императору, который мог поддержать мнение и большинства и меньшинства (если при голосовании обнаруживались различные точки зрения). Проект приобретал силу закона лишь после утверждения императором, вступал в действие после опубликования и обратной силы не имел.

Главным органом административной власти являлся Комитет министров, и его возглавлял председатель, функции которого были весьма ограничены. В состав Комитета министров входили не только министры, но и главы департаментов и государственных управлений. На рассмотрение Комитета выносились дела, требовавшие одобрения разных министров. Комитет министров не был единым органом, координирующим деятельность отдельных ведомств. Это было собрание административно независимых друг от друга сановников. Каждый министр имел право прямого доклада императору и руководствовался его указаниями и распоряжениями.

К началу царствования Николая II действовало 15 министерств и равнозначных им государственных установлений: иностранных дел, военное, морское, внутренних дел, юстиции, финансов, земледелия и Государственных имуществ, путей сообщения, народного просвещения, Министерство Императорского двора, Главное управление Государственного коннозаводства, Государственный контроль, Собственная Его Величества Канцелярия, Собственная Его Величества Канцелярия по учреждениям императрицы Марии, Собственная Его Величества Канцелярия по принятию прошений на Высочайшее имя. Министр назначался исключительно монархом, имел от одного до трех заместителей («товарищей») и особый совет министра.

Наиболее обширную компетенцию имели два министерства: внутренних дел и финансов. Первое занималось поддержанием внутреннего порядка в империи, осуществляло цензуру, ведало общей статистикой, почтой и телеграфом, сословными учреждениями и земским самоуправлением, ветеринарным и медицинским делом, народным продовольствием и общественным призрением, делами исповеданий (кроме православного). В ведении Министерства финансов находились дела финансов, торговли и промышленности, прямые и косвенные налоги, таможенные сборы, винная монополия, вся кредитная часть, торговое мореплавание, железнодорожная тарифная политика.

Император считался главой суда и судебного управления, а весь суд осуществлялся от его имени. На конкретное судопроизводство компетенция монарха фактически не распространялась; ему принадлежала роль высшего и последнего арбитра. Свой надзор за судом и администрацией самодержец осуществлял через Правительствующий Сенат, наблюдавший за тем, чтобы распоряжения верховной власти надлежащим образом исполнялись на местах и разрешавшего жалобы на действия и распоряжения всех властей и лиц до министров включительно.

Царь являлся и главой Русской православной церкви, но непосредственными делами церковного управления ведал Святейший Синод, учрежденный еще при Петре I. Он состоял из присутствия и собственно управления. Присутствие объединяло высших иерархов православной церкви, выносивших свои решения по важнейшим вопросам ее жизни. Компетенции Святейшего Синода принадлежали все дела церкви: истолкования церковных догматов, распоряжения по церковной обрядовости и молитвам, назначение церковных должностных лиц, заведование церковным имуществом, церковное просвещение, борьба с еретиками и раскольниками, церковная цензура, судебные дела духовных лиц. Возглавлял это влиятельное ведомство обер-прокурор Святейшего Синода. С 1880 г. и до конца 1905 г. на этой должности бессменно находился К.П. Победоносцев.

В административном отношении Россия делилась на 78 губерний, 18 областей и остров Сахалин. В состав Российской империи с 1809 г. входила и Финляндия («Великое княжество Финляндское»), главой которой был российский император и которая имела широкую внутреннюю автономию (собственное правительство — Сенат, внутреннюю таможню, полицию, собственную денежную единицу). Кроме того 4 города (Петербург, Одесса, Севастополь, Керчь-Еникале) были выведены из состава губерний и управлялись градоначальниками, непосредственно подчиненными центральной власти. Губернии делились на уезды, а области — на округа. Уезд являлся низшей общеадминистративной единицей, и дальнейшее деление его имело уже специальное назначение: волость — для крестьянского самоуправления, участки земских начальников, участки судебных следователей и т. д. В конце XIX в. земское самоуправление было введено только в 34 губерниях Европейской России, а в остальных районах делами местного хозяйства ведали правительственные органы.

В общественном отношении люди не были равны, а согласно закону подразделялись на отдельные категории — сословия. В Своде законов Российской империи говорилось, что «в составе городского и сельского населения, по различию прав состояния, различаются четыре главные рода людей: дворянство; духовенство; городские обыватели; сельские обыватели». Дворянство делилось на личное и потомственное., «Благородное сословие» всегда было высшим в сословной иерархии, имело систему льгот и привилегий, законодательно зафиксированных еще при Екатерине II в Жалованной грамоте дворянству 1785 г.

Более сложное деление имели два последних «рода людей». В разряд горожан входили следующие сословия: потомственные почетные граждане, купцы, мещане, или посадские, ремесленники, или цеховые. К числу «сельских обывателей» относились крестьяне и поселяне разных наименований: однодворцы, казаки, бывшие заводские, горнозаводские и фабричные «государственные люди», колонисты-поселенцы и некоторые другие категории лиц, занимавшихся сельскохозяйственным трудом в различных районах Российской империи, а также те, кто порвал с сельскохозяйственным промыслом, но все еще оставался «приписанным» к своему сословию.

Говоря о социальном ранжировании российского общества, необходимо обязательно принимать в расчет одну очень важную и характерную особенность: соотношение классового и сословного признаков. Первоначально, когда законодательно оформлялось сословное деление, существовала определенная взаимосвязь между юридическим сословным статусом и профессионально-имущественным положением отдельного лица и общественной группы. Скажем, отличительными чертами дворянства было землевладение и государственная служба; признаками купечества являлись предпринимательские занятия; крестьянин был синонимом землепашца. Но постепенно, по мере развития производительных сил, по мере становления гражданского общества подобная взаимосвязь становилась все более и более условной. Это особенно стало заметным после отмены в 1861 г. крепостного права и вступления России на путь интенсивного капиталистического развития.

Капитализм преодолевал многие традиционные социальные схемы, внедрял новые социальные институты, иную шкалу ценностей и приоритетов. Общественную значимость определяли уже не только и не столько юридические нормы, не наследственное или приобретенное сословное состояние, а имущественное положение конкретного лица, его место в системе общественного производства и распределения или, проще говоря, отношение к собственности и род занятий. Определяющего значения сословные признаки здесь уже не имели. К концу XIX в. эта нивелирующая тенденция проявилась уже со всей очевидностью. Сословно-классовое деление сменялось классовым. Директорами банка, страхового общества, промышленной корпорации могли быть (и были в действительности) и «благородные господа», и купцы, и мещане, и крестьяне. Успешная предпринимательская деятельность не зависела от древности рода, от принадлежности к престижным сословным группам. Капитализм разрушал сословную обособленность, и хотя сословное деление общества сохранялось вплоть до 1917 г., но оно уже мало что определяло, особенно в сфере частного предпринимательства.

90-е годы XIX в. стали периодом интенсивного экономического роста России. Динамические процессы в народном хозяйстве обозначились еще раньше. В первой составленной для Николая II росписи государственных доходов и расходов на 1895 г. министр финансов приводил достаточно наглядные показатели. С 1881 г. по 1893 г. выплавка чугуна в империи поднялась с 27,3 до 70,8 млн. пуд. (+160%), выплавка стали — с 18,7 до 59,3 млн. пуд. (+59,3%), добыча угля — с 200,9 до 460,2 млн. пуд. (+129%), нефти — с 21,4 до 337 млн. пуд. (+1475%) и т. д. Если средний показатель сбора хлебов за 1881 —1887 гг. составлял 263 млн. четвертей, то в 1894 г. он превысил 332 млн. четвертей. Протяженность железнодорожного пути к 1 января 1881 г. в России (без Финляндии) составляла 21 226 верст, а к 1 января 1894 г. возросла до 33 869 верст (+60%) и т. д.

Но при всех очевидных успехах хозяйственного развития Россия все еще оставалась по преимуществу аграрной страной, где подавляющая часть населения была занята в сельском хозяйстве, а главными статьями экспорта являлись предметы земледелия и животноводства. В середине 90-х годов структура землевладения в 49 губерниях Европейской России (без Области Войска Донского, Царства Польского, Финляндии и Северного Кавказа) была следующей:

Государственных земель	164.3 млн. га	(38.5%)
Удельных земель	8,0 млн. га	(1.9%)
Земель учреждений и юридических лиц (церкви, монастыря, города и т. д.)	9,4 млн. га	(2.2%)
Земель крестьянских обществ	155,3 млн. га	(34.3%)
Земель частных собственников	99,5 млн. га	(23.1%)

По данным на 1900 г. среди частных землевладельцев преобладали представители высшего сословия.

	% лиц	% земель
дворяне	23.8	79.8
купцы и потомственные почетные граждане	2.6	10.7
мещане	12.1	2.1
крестьяне	56.7	5,5
прочие (духовенство, иностранцы и др.)	4.8	1.9

К началу XX в. в России имелась небольшая, но чрезвычайно влиятельная группа земельных магнатов, земельная собственность которых превышала 50 тыс. десятин (одна десятина равна 1,09 га). В Европейской России в общей сложности 155 личным собственникам (представителям 102 семей) принадлежали земельные владения площадью 16,2 млн. десятин, что составляло около 20% всего земельного фонда, находившегося в частных руках. Здесь преобладали представители старых аристократических фамилий: Барятинские, Белосельские-Белозерские, Бобринские, Волконские, Гагарины, Голицыны, Долгорукие, Меллер-Закомельские, Мусины-Пушкины, Нарышкины, Орловы, Строгановы, Шереметевы, Шуваловы, Юсуповы и некоторые другие. Этой дворянской элите принадлежали не только сотни тысяч десятин усадебных владений, разбросанных в разных губерниях, но и крупная недвижимость в городах: дворцы, особняки, иногда целые кварталы доходных домов. Но со второй половины XIX в. уверенно утверждали себя среди крупнейших землевладельцев и предприниматели, к которым во все большем масштабе переходила собственность разорявшегося и бедневшего дворянства. Правда, это «оскудение» практически не касалось элитарной аристократической группы, но их монополия на владение латифундиями подходила к концу. К началу XX в. появились купеческие фамилии, имевшие в личном владении десятки, а иногда и сотни тысяч десятин земли.

Россия с конца XIX в. занимала лидирующее положение на мировом рынке сельскохозяйственной продукции. Около трети ее производилось в крупных аграрных хозяйствах. В крестьянско-общинном же землепользовании преобладали рутинные агротехнические приемы и архаичные сельскохозяйственные орудия. Продуктивность подобного производства была чрезвычайно низка, хотя крестьянские хозяйства и поставляли большую часть товарного зерна. В 1895 г. в России насчитывалось 26,6 млн. лошадей и 31,6 млн. крупного рогатого скота.

90-е годы стали периодом бурного развития промышленного сектора экономики. По темпам среднегодового прироста промышленной продукции Россия в конце прошлого века обгоняла все европейские страны и шла вровень с США. С 1890 по 1897 г. стоимость продукции отраслей по обработке волокнистых веществ увеличилась с 519365 до 946296 тыс. руб., а число рабочих в этих отраслях возросло с 433 320 до 642 520 человек; в горной и горнозаводской промышленности стоимостный показатель продукции изменился с 202 894 до 393 749 тыс. руб., а число занятых рабочих выросло с 426 635 до 544 333 человек; в металлургии и машиностроении стоимость продукции в 1890 г. составляла 127920 тыс. руб. (при числе рабочих 106 982 человек), а в 1897 г. — 310626 тыс. руб. (рабочих —214 311) и т. д.. В конце 90-х годов средний прирост промышленной продукции в ведущих отраслях промышленности составлял 12% и более в год.

Особенно ускоренно развивались новые отрасли производства: тяжелое машиностроение, химические производства, электроиндустрия, железнодорожный транспорт. В 1895 г. Россия произвела 338 млн. пуд. нефти и стала крупнейшим мировым производителем этого важнейшего вида топлива. В 90-е годы удельный вес промышленного сектора в валовом национальном продукте постоянно возрастал и Россия постепенно превращалась из страны аграрной в индустриально-аграрную. Наряду со старыми промышленными зонами, такими как Центрально-промышленный район, Польский регион, Урал, к концу XIX в. возникли новые, выросшие на волне капиталистической индустриализации: Донбасс, Бакинский район, Кузбасс. В повседневную хозяйственную жизнь уже прочно вошли капиталистические структуры и элементы: коммерческий банк, биржа, акционерная компания, коммерческий кредит, дивидендная бумага и др. Акционерная форма организации капитала и предпринимательской деятельности все более уверенно внедрялась в частновладельческом хозяйстве и именно в 90-е годы начинает доминировать над остальными (единоличные фирмы, торговые дома, паевые товарищества).

Первые акционерные компании появились в России еще в конце XVIII в. Однако в силу архаичных условий хозяйственной деятельности, наличия жесткого административного контроля, крепостной зависимости части населения, низкого уровня материальной обеспеченности основной массы населения и невысоких темпов промышленного развития эти структуры распространялись чрезвычайно медленно. С 1799 по 1866 г. всего в России была учреждена 251 акционерная компания, причем основная часть — с середины 50-х годов XIX в. Положение начинает заметно меняться лишь с 60-х годов, когда акционерное учредительство захватывает неведомые ранее области деятельности. В 1864 г. возник и первый акционерный С.-Петербургский Частный коммерческий банк. На 1 января 1889 г. в России оперировало 504 акционерных общества, в том числе и более трех десятков частных коммерческих банков. В 1893 г. действовало уже 522 компании с капиталом 601 млн. руб. В последующие годы обозначился резкий подъем акционерного учредительства. В 1894 г. было основано 47 компаний, в 1895 г. — 86, в 1896 г. — 120, в 1897 г. — 118, в 1898 г.—153 компании. В большинстве своем эти фирмы учреждались в быстроразвивающихся и наиболее капиталоемких отраслях производства.

В середине 90-х годов XIX в. в России (без Финляндии) имелось 52 высших учебных заведения, в которых обучалось в 1892/93 учебном году 25 166 человек, а также 177 мужских гимназий, 58 мужских прогимназий, 104 реальных училища, 55 духовных семинарий, 105 духовных училищ, 163 женских гимназии, 61 женское епархиальное и духовное училище, 30 женских институтов, 30 женских гимназий Ведомства учреждений императрицы Марии и 34 военно-учебных заведения с общеобразовательным курсом; действовало 78 724 начальных школ и училищ с числом учащихся 3801 133 человек.

В 1897 г. в России произошло весьма примечательное событие: проведена первая (и последняя) всеобщая перепись населения. Проведение переписи вызывалось потребностями экономического развития страны, а непосредственными организаторами и пропагандистами ее выступали известные русские статистики-экономисты с кафедры статистики Петербургского университета и статистических комиссий городских управлений Петербурга и Москвы.

Положение о всеобщей переписи населения Российской империи было утверждено Николаем II 5 июня 1895 г. В законе устанавливалась однодневность, всенародность и периодичность переписей, но последнее не оговаривалось конкретным сроком. Сама перепись была проведена 28 января 1897 г., и в ее основе лежал принцип опроса. Переписной формуляр включал более 10 вопросов: фамилия, имя, отчество лица; пол; отношение к главе семейства; семейное положение; сословие или звание; место рождения; место приписки и проживания; вероисповедание; родной язык; грамотность; род занятий.

Согласно результатам этой переписи всего в Российской империи (без Финляндии) проживало 125 680 682 человека. Наиболее населенными губерниями были: Вятская (3 030 831), Область Войска Донского (2 564 238), Екате-ринославская (2 113674), Казанская (2 170665), Киевская (3 559 229), Курская (2 371 012), Минская (1 247 621). Московская (2430581), Орловская (2033798), Пермская (2994302), Подольская (3018299), Полтавская (2778151), Самарская (2751336), С.-Петербургская (2112 033), Саратовская (2 405 829), Тамбовская (2 684 030), Уфимская (2 196 642), Харьковская (2 492 316), Херсонская (2 733 612), Черниговская (2 297 854). Ни в одном из других районов численность населения не превышала двух миллионов.

В городах проживало 16785212 человек, или около 13%. В России имелось всего 19 городов, население которых превышало 100 тыс. жителей: Петербург (1 267 023), Москва (1 035 664), Варшава (638 208), Одесса (405 041), Лодзь (315 209), Рига (282 943), Киев (247 432), Харьков (174 846), Тифлис (160 645), Вильна (159 568), Ташкент (156 414), Саратов (137 109), Казань (131 508), Екатеринослав (121 216), Ростов-на-Дону (119889), Астрахань (113001), Баку (112 253), Тула (111 048), Кишинев (108 796). Большинство самых населенных пунктов империи размещалось как раз в районах высокого развития промышленности и торговли.

По сословному признаку население подразделялось еле-дующим образом: потомственное дворянство (1 220 169 человек), лица духовного звания христианского исповедания (с семьями — 588 947 человек), потомственные и личные почетные граждане (342 927), купцы (с семьями — 281 179 человек), мещане (13386392), крестьяне (99825486 человек). Остальные относились к разряду «инородцев», финляндских уроженцев, иностранцев и лиц, не указавших свою сословную принадлежность. Из этих данных со всей очевидностью следует, что Россия по преимуществу была страна крестьянская. Однако данные переписи, давая сословную дифференциацию населения, к сожалению, не позволяют составить сколько-нибудь надежный классовый портрет российского общества. Как уже было замечено выше, имущественное положение отдельного лица и его сословная принадлежность далеко не всегда находились в прямой взаимосвязи. Скажем, среди петербургских и московских рабочих имелись и дворяне, и потомственные и личные почетные граждане, хотя большинство рабочих всех районов империи составляли выходцы из крестьянских сословий. В 1894 г. численность рабочих в империи достигала.1,5 млн. человек.

Материалы переписи сразу стали широко использоваться различными общественными течениями для подтверждения тех или иных представлений и выводов о характере российского общества, о путях и направлении его эволюции. Одни, например марксисты, считали, что Россия движется по пути капиталистического развития и, ссылаясь на данные переписи, утверждали, что в стране уже сформировались основные классовые группы населения. Другие же, используя те же данные, говорили, что в России капитализм находится лишь в зачаточном состоянии, что страна идет своим, не похожим на других, общественным путем развития. Но материалы переписи позволяют делать социальные обобщения лишь в самой приблизительной форме, с большими допущениями как в ту, так и в другую сторону.

Русские статистики прилагали много усилий, чтобы включить в опросник как можно больше пунктов, отражающих социальное и имущественное положение населения. При разработке переписного формуляра в статистическом совете Министерства внутренних дел им удалось добиться включения в программу пунктов показателей источников основного и дополнительного дохода и положения в промысле. При этом в самом формуляре требовалось указать лишь свое занятие, и только в правилах для переписчиков говорилось, что кроме занятий необходимо регистрировать должность, род торговли.

Положение в промысле фиксировалось переписчиками, и при разработке первичных данных была уже сделана разбивка самодеятельного населения на три группы: хозяева, служащие, рабочие. Однако в 1901 г. Особое совещание в МВД под председательством товарища министра внутренних дел П.Н. Дурново, как было сказано в отчете, «озабочиваясь сокращением расходов и не будучи уверено в достаточной правильности указаний, данных в переписном материале о положении каждого лица в занятии, решило ответы на этот вопрос не подвергать разработке». В силу этого решения, не были доведены до сведения публики даже те данные о занятиях населения, которые уже были собраны. В опубликованных материалах под одной рубрикой «промысловое население» были объединены три различные по социальному положению группы: буржуазия (владельцы), администрация и рабочие. Например, председатель правления банка и рассыльный в том же банке попадали в одну учетную группу: «служащие в банке».

При всей несовершенности учета и обработки данных переписи 1897 г. ее материалы дают большую сумму достаточно надежных сведений о составе и численности населения Российской империи, о его делении по возрастному и половому признакам, о распределении его по районам, по возрастным и сословным группам. Вторую общеимперскую перепись населения в России не успели провести, и сводных данных об изменении демографических и территориальных характеристик населения нет.

В то же время для первых лет XX в. имеются важные материалы, раскрывающие имущественную дифференциацию россиян, данные, которых для более раннего периода нет. Они появились в результате многолетней деятельности казенных ведомств по введению в России подоходного налогообложения. К концу XIX в. система налогообложения в стране носила многоступенчатый и архаичный характер, а основную роль играли косвенные сборы, или налоги на потребление. Прямые же налоги взимались по видам собственности и роду занятий. Главными среди государственных налогов были поземельный, с недвижимых имуществ (со строений и домовладений), с денежных капиталов, квартирный и промысловый налоги. Они взимались не с доходов отдельных лиц, а с формы собственности и носили в большинстве своем складный характер, мало касаясь уровня доходности. Доля их в государственном бюджете была весьма скромной: в 1900 г. они принесли казне около 7% дохода, в 1907 г. — 7,8%, в 1913г.— 7,9%.

Рост государственных расходов требовал пересмотреть устоявшиеся подходы к взиманию налогов и перейти на более эластичную и справедливую форму подоходного налогообложения, которая к концу XIX в. была введена в целом ряде стран и дала прекрасные финансовые результаты. Но прежде чем устанавливать подобную систему, требовалось выяснить контингент возможных плательщиков, чтобы иметь представление о финансовой результативности нововведения. Поскольку подоходный налог, как и в других государствах, планировалось брать лишь с лиц, имеющих определенный уровень обеспечения, то именно состоятельные группы населения и стали объектом учета налоговой инспекции.

Исходным рубежом была принята сумма в одну тысячу рублей, что в условиях России было немало. В 1904 г. чиновниками казенных палат по всей России была проведена огромная работа по выявлению и систематизации данных о доходах как физических, так и юридических лиц, получивших в год не менее тысячи рублей совокупного чистого дохода (за вычетом всех текущих затрат и производственных издержек). И выяснилось, что около 0,5% населения России входило в эту группу. Даже если принять в расчет, что часть доходополучателей не была выявлена, то и тогда можно смело утверждать, что всего примерно 1 млн. человек в России относились к разряду обеспеченных. Сюда входили собственники обширных земельных владений, крупные коммерсанты и промышленники, хозяева ведущих деловых корпораций, биржевики, верхи интеллигенции, чиновничества и офицерского корпуса. Остальные являлись или относительно обеспеченными, или откровенно неимущими.

Есть все основания считать, что в числе имущего миллиона населения подавляющую часть составляли лица, имеющие доходы чисто капиталистического характера. В числе же тех, кто имел значительную собственность и крупные доходы (10 и более тыс. руб. в год), капиталистические элементы составляли абсолютное большинство. В общем составе населения их число в этот период не превышало 30 тысяч человек.

Работа по найму, в первую очередь на промышленных предприятиях, оплачивалась довольно скудно. По данным на 1901 г. в Петербургской губернии заработная плата рабочих-машиностроителей (наиболее высокооплачиваемая категория) колебалась в пределах 15—75 руб. в месяц, в хлопчатобумажном производстве — от 12 до 50 руб. В Московской губернии эти показатели были иные. В машиностроении — от 6 до 75 руб., в хлопчатобумажном производстве — от 6 до 30 руб. В остальных отраслях и прочих районах этот уровень нигде не превышал столичный. Низкая техническая оснащенность многих фабрик и заводов, аграрное перенаселение центральных районов, делавшее рабочую силу чрезвычайно дешевой, не стимулировали предпринимателей укорачивать рабочий день и повышать заработную плату. Хотя на отдельных предприятиях уже к концу XIX в. существовала развитая система медицинского и социального обеспечения, но в целом в России жизненный уровень рабочих уступал западноевропейскому, хотя при сопоставлении абсолютных величин заработной платы необходимо обязательно учитывать и такие факторы, как стоимость продовольствия и стоимость жилья, а эти показатели в России были в общем существенно ниже, чем в большинстве других стран.

Дата добавления: 2015-10-16