Действие второе. Действие первое

Действие первое

Господин Журден нанял учителя музыки и учителя танцев. Учитель музыки сочиняет для него серенаду. Он считает, что наниматель «с его помешательством на дворянстве и светском обхождении» — просто клад. Учитель танцев сетует, что Журден слишком плохо разбирается и в музыке, и в танцах. А ведь люди искусства нуждаются в аплодисментах, в «похвале просвещенного человека».
Учитель музыки. Разбирается-то он в них плохо, да зато хорошо платит! Судит он обо всем вкривь и вкось, однако ж деньги выпрямляют кривизну его суждений, его здравый смысл находится в кошельке...
Появляется господин Журден в халате и ночном колпаке. С ним два лакея. Его окружают также певцы, скрипачи, танцовщики. Журден хвастается своим новым халатом «из индийской материи» (это ситец, и те времена такая ткань была предметом роскоши), своим «домашним костюмчиком для утренних упражнений». Его портной уверяет, что та кие наряды носит знать. «Бездна вкуса!» — уверяет его учитель музыки.
Журден постоянно подзывает к себе своих двух лакеев, — просто для того, чтобы проверить, как они его слушаются.Стремясь стать настоящим дворянином, мещанин нанял учители философии и учителя фехтования. Учителя музыки и танцев убеждают господина, что без изучении музыки и танцев нельзя жить знатному человеку. Это важно и для человека, и для государства.

Действие второе

Танцоры показывают Журдену различные изящные фигуры. Надев шляпу своего лакея поверх колпака, господин показывает, как он научился танцевать менуэт. Учитель танцев покорно восхищается. Журден просит учителя научить его кланяться маркизе, которую зовут Дорименой.
Является учитель фехтования. Журден весьма неловко следует его уроку, но фехтовальщик хвалит его и начинает доказывать, что фехтование — самая главная наука. Не то что танцы!
Приходит учитель философии. Он произносит напыщенные речи об Искусстве смирения, сдержанности и терпения. А потом делает неожиданный вывод:
«Вы все трое — изрядные нахалы... Называете науками занятия, которые недостойны чести называться даже искусствами и которые могут быть приравнены лишь к жалким ремеслам уличных борцов, певцов И плясунов!»Между «высокочтимыми» представителями науки и искусств начинается беспорядочная неприличная потасовка. Философ интересуется, знает ли хозяин дома латынь. Журден, стесняясь своей необразованности, говорит, что знает... Но лучше изъясняться с ним так, будто он не знает. Учитель философии по-латыни произносит: Однако что же изучать? Логика кажется мещанину слишком «заковыристой». В физике «слишком много всего наворочено». Этика «учит умерять свои страсти», а Журден «вспыльчив, как сто чертей». Когда его разбирает злость, он желает «беситься сколько влезет».
Философ берется обучать Журдена правописанию.
Журден повторяет различные звуки и преисполняется гордости: как приятно знать, что ты что-то знаешь!
Хозяин дома признается учителю, что влюблен в одну прекрасную даму и хочет написать ей записку.
Учитель объясняет, что так нельзя: излагать свои мысли можно или прозой, или стихами.
Составляя записку, перебрав варианты, предложенные ему учителем, влюбленный мещанин останавливается на своем собственном первоначальном варианте: «Прекрасная маркиза! Ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви».
Портной приносит костюм и начинает его расхваливать. Журдена удивляет, что «цветочки головками вниз». Это, конечно, упущение мистера, но тот, не растерявшись, начинает уверять, что так носят все знатные люди.

Дата добавления: 2015-10-16