ГЛАВА 17. Сэм много сражался и не раз побеждал: богов и демонов, монстров и призраков – но в

Сэм много сражался и не раз побеждал: богов и демонов, монстров и призраков – но в данный момент самой сладкой победой для него бы стала возможность пошевелить большим пальцем на левой руке. Наверное, потому, что большую часть дня он пытался это проделать. Солнце, проглядывающее в прорехи брезента, стало для Сэма и его товарищей по несчастью единственным способом проследить течение времени. Ночь была долгая и нервная, тем более, когда нет возможности взглянуть на часы, кажется, что время тянется, как жвачка. Когда встало солнце, всем стало полегче.

Сэм предлагал всем вздремнуть ночью, чтобы встретить Последнего Калуза отдохнувшими, но особого успеха не добился. Младший Винчестер спал в куда более необычных местах и позах, чем стоя на стройплощадке, так что дремать на ногах для него было не в новинку, но его компаньоны не могли похвастаться тем же опытом. Они были слишком перепуганы и взбудоражены, чтобы уснуть. Вместо этого до самого рассвета они подшучивали друг над другом и сплетничали, так что очень скоро Сэм узнал о жизни местного полицейского управления больше деталей, чем хотелось. Вклад в беседу Сэм внести не мог, поэтому сосредоточился на собственных мыслях. Надо было как-то преодолеть наложенный призраком паралич. Ясное дело, Последний Калуза носил в себе силу тысяч, а то и миллионов душ, включая выпитых за последнее время людей и демонов, но с другой стороны, ему приходилось контролировать пленников, одновременно занимаясь приготовлениями к жертвоприношению.

Сэм Винчестер мог быть чертовски упрямым, когда хотел.

«Не верите – спросите отца, когда я собирался в Стэнфорд. Или брата, когда я отказывался смириться с его смертью».

Он собрался с духом, сосредоточился, надавил волей, гримасничал от натуги и вообще из кожи вон лез. Потом надавил еще немного... Через много часов ему удалось-таки пошевелить большим пальцем.

«Палец есть, дело за остальным телом...»

Сэм открыл глаза, благодарный, что может хотя бы это. Последнему Калуза жертвы были нужны живыми, поэтому он позволил им дышать. Он позволил им моргать, должно быть, чтобы они ясно видели крушение мира. Что до способности говорить... По личному опыту Сэма, если враг оставляет твой рот свободным, то в девяти случаев из десяти это значит, что он хочет услышать, как ты кричишь.

Полицейские с экспертами как раз обсуждали какое-то происшествие – неплохой способ отвлечься от безумной ситуации, в которой они оказались: окунуться в ежедневную рутину.

– Они просто идиоты. А идиотам нырять нельзя.
– Если не будет идиотов, то мы останемся без работы.
– Аминь.
– Эти ребятки ведь из Нью-Джерси были, так? Да что они у себя в Нью-Джерси знают о подводном плавании? Господи, у них даже ходовой катушки^[66] с собой не было!
– Ну, те дайверы из Джерси, которых я встречал, были совершенно безбашенные. Лучшие ныряльщики за всю мою жизнь. До случая с нашими шутами, конечно.
– А по мне, естественный отбор.

Пока они болтали, Сэм продолжал шевелить пальцем, надеясь, что отойдет и вся рука. У него одно время проявлялись умения предвидеть будущее, а однажды даже получился телекинез. Позже Сэм узнал, что это были предвестники способностей, которые позволили бы ему встать во главе армии Азазеля. С того момента, как Дин застрелил желтоглазого демона, от способностей не осталось и следа. Сэм впервые пожалел об этом: не то чтобы он желал возвращения демонических сил, но гибели большей части человечества тоже не хотелось. Солнечные лучи уже не падали прямо, напоминая, что времени в обрез. Сэм надеялся, что Дин тоже работает над проблемой. Черт, он надеялся, что Дин хотя бы жив! Младший Винчестер долго думал, почему Дина не зацепило, и, в конце концов, решил, что Последнему Калуза нужно было определенное число жертв. Дина, как лишнего, он мог просто-напросто убить.

«Надеюсь, я не прав. По-любому, надо продолжать».

Так что он стоял и все пытался пошевелить кистью руки.

* * *

Дин гнал Импалу так быстро, как только мог. Он хотел подъехать поближе к стройплощадке, но демон настоял заехать сзади. Старший Винчестер вообще хотел заставить его идти пешком, но тот просюсюкал:

– На сделку согласен, а пустить меня в твою длагоценную малюпусенькую машинку – нет?
– Именно, что нет.
– Дин, – укоризненно проговорил Бобби.
– Ладно, мне по барабану.

По прибытию на место Дин буквально вылетел из машины и рванул заднюю дверь:

– Вон!
– Как скажешь, папочка, – надула губки девушка.

Дин чуть не зарычал. Если бы он встретил Кэт в баре на Дюваль-стрит, всенепременно бы за ней приударил, но, зная, что внутри этого тела прячется «Федра», хотел только выхватить Кольт и угостить ее пулей. Вместо этого он просто вынул из-за ремня револьвер и вручил его Бобби. Бобби кивнул и взял его:

– Полагаю, пустая улица – твоих рук дело, малышка?
– Правильно полагаешь, – улыбнулась девушка. – Не могу работать при большой аудитории. Пока вы оба трусняки подтягивали, я просто заставила народ забыть, что здесь что-то происходит, и уйти с площадки. Это временно, к утру они опомнятся. Но к тому времени, так или иначе, будет уже не важно.
– Спасибо, с моими трусами никаких проблем, – Дин достал пакет порошка и бросил перед собой целую горсть: порошок застыл в воздухе, будто прилип к намазанной клеем стене.
– С моими тоже, – сладкая улыбка стала порочной. – Потому что эта юная леди трусиков не носит.

Дин зажмурился, глубоко вздохнул, выгоняя из воображения возникшую там картинку, и снова открыл глаза.

– Барьер двигается. Когда я врезался в него вчера вечером, он не прикрывал вон тот пожарный гидрант, – Дин указал на гидрант, теперь оказавшийся внутри огороженной территории.
– Наверное, виноваты наши приятели из полиции и военных сил. Их хлебом не корми, дай только попалить во что-нибудь, – предположил Бобби. – Должно быть, почувствовав сопротивление, барьер расширяется.

Кэт закатила глаза:

– Отличная дедукция, Ватсон. Класс уже в курсе. Давайте уже начнем, а? Десять минут шестого, а у нас полно работы. Сингер, не будешь так добр нарисовать на асфальте пентаграмму? Но только правильно.
– Ты имеешь в виду неправильно? – язвительно усмехнулся Бобби.
– Полегче, горячий южный парень. Ты хочешь, чтобы у нас получилось или нет? Для демонического ритуала нужна перевернутая пентаграмма.
– Да-да-да, – Бобби достал из кармана кусок мела и принялся чертить.
– А мне что делать? – поинтересовался Дин.

Демон достал нож:

– Просто стой на месте и будь хорошим мальчиком, – и он молниеносно полоснул ножом по своей правой ладони.

Дело было сделано так быстро, что Дин едва успел заметить движение, а все было уже кончено. Он бросился к девушке и схватил ее за руку с ножом:

– Какого черта ты...
– Может, хватит уже дергаться?

Кэт потянулась и вытерла ладонь о подбородок Дина. Почувствовав теплую липкую кровь, старший Винчестер инстинктивно хотел утереться, но девушка с легкостью освободила руку и теперь уже сама перехватила его запястье:

– Кровь связывает нас для заклинания. Повторяю для глухих танкистов: ты хочешь, чтобы все получилось?
– Я не позволю тебе причинить вред девушке.

Взгляд Кэт потяжелел, глаза заволокло черным:

– Дин, брось корчить из себя младенца. Чтобы сделать омлет, нужно пожертвовать парой яиц. Мне этот мясной костюмчик по-любому живым нужен. Я всего лишь разрезала ей ладонь – не вены на запястьях, не сонную артерию и не бедренную. Так что возьми себя в руки и дай мне делать то, что положено.
– Валяй, – процедил Дин.
– Вот и чудненько, – она снова заулыбалась, сверкнув голубыми глазами, и провела раненой ладонью по щеке Дина.
– А теперь что? – поинтересовался старший Винчестер, чувствуя себя вконец запачканным.
– Приготовься. В твое сознание разом набьются духи очень несчастных людей. Выбери что-нибудь подходящее – счастливое воспоминание, веселую мысль, любимую песню, горячую девицу – и сосредоточься на этом, откинув все остальное. Надо, чтобы ты продолжал трезво мыслить и не слушал голоса в голове, – демон придвинулся ближе, и Дин почувствовал запах хлора (должно быть, Кэт недавно купалась в бассейне). – Уверен, что справишься?
– Не был бы уверен, не соглашался бы, сука. Давай уже.

Девушка хохотнула:

– Вот это мой мальчик.
– Фиг тебе.
– Пентаграмма готова, – Бобби выпрямился.

Девушка взглянула на его работу:

– Ух ты.
– Что? – смутился Бобби.
– Никогда не видела такой аккуратной пентаграммы, нарисованной вручную.

«Бобби в своем репертуаре», – усмехнулся Дин.

Девушка закрыла глаза и задышала медленнее, усаживаясь в позу лотоса. Дин не сразу сообразил, что она не опустилась для этого на асфальт, а так и продолжает висеть в воздухе над пентаграммой. Когда девушка открыла глаза, они были черными.

Бобби стоял в стороне, вытянув руку с Кольтом:

– Не думай, что моя невероятно аккуратно нарисованная вручную пентаграмма защитит тебя от пули, леди.
– И не мечтай, малыш-Бобби. Слушай, я понимаю, что мы друг другу не доверяем. Мы просто сделаем работу, прикончим Последнего Калуза, спасем мир, отомстим за Альберто, а потом я снова примусь изображать обитель зла для твоих супер-друзей^[67], договорились?
– Звучит неплохо, – пробормотал Дин.

Он повернулся спиной к демону и Бобби и сосредоточился на том, чтобы успокоить дыхание. В детстве папа пытался отправить его в школу боевых искусств, но ничего не вышло. Они слишком много переезжали, и Дину приходилось постоянно начинать все сначала. К тому же, у него были проблемы с дисциплиной. В конце концов, отец взялся за старшего сына самостоятельно, обучая его тому, что им показывали в морской пехоте. Элементы восточных единоборств там тоже присутствовали, включая контроль дыхания.

Дин вытянул руки перед собой, подтянул к груди, вдохнул на шесть ударов сердца, задержал дыхание на три и опустил руки, выдохнув на очередные шесть ударов сердца. Потом он повторил упражнение несколько раз, одновременно выбирая, на чем бы сосредоточиться. Это было не счастливое воспоминание (маловато их выходило), не любимая песня (хотя Дин рассмотрел кандидатуру «Kashmir»^[68]) и не ночь с красоткой (слишком много их пришло на ум). Дин выбрал то, что наверняка не позволит ему улететь слишком далеко в дальние дали.

«Бери своего брата и беги так быстро, как только сможешь. И не оглядывайся. Ну, Дин, пошел!»

«Сэм не умрет. Я не позволю. Ты защитишь свою семью, что бы ни случилось».

«Я выручу тебя, Сэмми. Только держись».

«И не оглядывайся».

Он открыл глаза. Кэт бормотала что-то на неизвестном языке, точно не на латыни. Если учесть, что она демон, этот язык мог быть еще древнее. Потом бормотание стихло. А Дин начал кричать.

Дата добавления: 2015-10-21