Глава 6. Поппи везет ее домой, в Лубинию.

Поппи везет ее домой, в Лубинию.

Ее отец вовсе не умирал. Он постоянно появлялся на людях, чтобы развеять подозрения. Но его враги не унимались и распускали слухи, что у него слабое сердце, которое не выдержит тягот, связанных с правлением государством. Некоторые даже считали, что по этой причине он за все эти годы не сумел произвести на свет другого наследника. Многие простолюдины были так тупы, что верили этой чепухе. Так что лишь от Аланы зависело спокойствие государства.

Конечно, ей придется поехать в Лубинию. В этом нет сомнений. Надежды и мечты Аланы ничего не стоят по сравнению с миссией спасения жизней подданных. Но даже когда в стране воцарится мир, она останется с отцом, которого не хочет видеть, и новой жизнью, которая ей противна.

Ничто не мешало им немедленно покинуть Англию. Благодаря усилиям Поппи приют обзавелся множеством попечителей и спонсоров, щедро дававших деньги на благотворительность. И Алана уже имела богатый гардероб для своего несостоявшегося лондонского дебюта. Гардероб, вполне подходивший любой принцессе! Настоящей принцессе. Не только по прозвищу. А ведь она ни разу ничего не заподозрила! Да и как она могла посчитать, что это не только ласковое слово, когда до сих пор не смирилась с правдой?

Она понимала, что Поппи не намерен возвращаться в Англию, поскольку ей самой придется жить в Лубинии. Он ясно дал это понять, когда подарил дом Аннетт с наказом жить в нем или продать, как она пожелает. Но, обнимая на прощание подругу, Алана прошептала:

— Я вернусь.

И она вернется! Сделает все, чтобы устранить угрозу войны в своей родной стране, но потом попросит отца найти другого наследника.

Правда, она не делилась этими храбрыми мыслями с Поппи, но постоянно думала о возвращении. И кроме того, не просто нервничала, а ужасно боялась того, что ждет впереди.

Единственным светлым пятном во всей этой ситуации и необходимости покинуть любимый дом было появление Генри Мэтьюса. В утро отъезда он прокрался к ней в экипаж и, обаятельно улыбаясь, объявил:

— Я еду с вами! Вообразите только, я — и путешествую по чертову континенту. Кто бы мог подумать?!

Она так обрадовалась, что порывисто обняла его. Позже, на пристани, оставшись вдвоем с Аланой, Поппи пояснил:

— Я знаю, как ты любишь мальчика. Вот и подумал, что он может облегчить тебе путешествие. А как только ты воссоединишься с отцом, он станет моим доверенным посланцем и сможет передавать тебе письма.

Втайне Алана подумала, что Поппи привык растить детей и Генри станет великолепной заменой ей. Это и опечалило, и обрадовало ее.

Но даже Генри не позволял ей забыть о том, что ждало на родине. Особенно когда она занималась с мальчиком, обучая его лубинийскому языку.

Сама она выучилась двум основным языкам, наиболее часто встречавшимся в путешествиях. С тех пор как она усвоила немецкий, стала понимать Поппи, когда тот говорил с ней на лубинийском, поскольку оба языка были очень похожи. Она не понимала, что тот делает это намеренно, подготавливая ее к нежеланному будущему.

Поппи продолжал напоминать ей об удивительном будущем. Пытался заставить ее думать более благосклонно о стране, которую любил сам.

— Лубиния не идеальна, но может быть таковой, — твердил он. — А в идеальном мире ты сумеешь получить все, что захочешь. Не вижу причин, по которым ты не можешь преподавать во дворце. Детей будут приводить к тебе. Да и после замужества никто не запретит тебе преподавать.

— Замужества? Можно подумать, мне позволят выбрать мужа, — горько усмехнулась она.

Леонард вздохнул, признавая то, о чем она уже догадалась.

— Ты принцесса, и поэтому мужа выберут за тебя, а брак будет скорее политическим союзом, который послужит на пользу стране. Но ты впервые встретишься с отцом. Он вряд ли будет склонен так скоро отдать тебя чужому мужчине. И хотя членов королевской семьи с детства обучают быть верными долгу, ты ничего об этом не знаешь. Король должен принять это в расчет.

— И дать мне возможность выбора? — фыркнула она, не веря в это ни на минуту.

— Я распознал гнев. Несправедливый. Ты действительно не хочешь...

— Но я здесь, не так ли? — оборвала она и тут же, стремясь загладить неоправданную грубость, добавила: — Я просто нервничаю. Боюсь невзлюбить отца или, хуже того, оскорбить его своим презрением.

— Это моя вина. Я внушил тебе свое отношение к нему и к стране. Но заговор с целью убить тебя — это попытка найти его единственное слабое место. А неспособность найти убийц — единственный недостаток его правления. Кроме того, я уверен, что есть причины, по которым следствие зашло в тупик, и мы скоро узнаем о них. Он хороший человек, Алана. Я был на улицах города в день твоего рождения, когда наследника Фредерика показывали народу. И не важно, что родилась девочка, приветственные вопли толпы воистину оглушали. Народ очень любил твоего отца.

— Почему же сейчас его хотят низложить?

— Страх. Людей заставили поверить, что он скоро умрет, оставив страну без короля. Большинство готово ждать, что будет дальше. Но молодых и нетерпеливых легко подвигнуть на мятеж. Они и не запомнят, почему старый режим свергнут. Но с твоим возвращением заговоры быстро умрут. Не волнуйся, ты полюбишь короля. Да и как можно не любить собственного отца?

А если так и будет? Что, если она придет в такой восторг, что с готовностью исполнит любые просьбы отца, только чтобы угодить ему? Над этим стоит поразмыслить...

— Я готовил тебя к этому дню, — продолжал Поппи, — с тем чтобы ты заняла свое законное место и сумела себя защитить. Но я не знаю, как научить тебя стать правителем страны. Я сделал все, чтобы дать тебе то обширное образование, какое может получить молодой дворянин.

— Думаю, ты дал мне еще больше. Искусство дипломатии, переговоров, сведения обо всех правящих домах Европы, включая наш собственный. Род Брасланов правил много веков, но последний из них, король Эрнест, принимал решения, настолько опасные для собственного народа, что в стране началась гражданская война, в которой король был убит. После него на трон взошли Стиндалы, отец и сын. Я все верно запомнила?

— Совершенно верно, но тебе не сказали, почему народ выбрал Стиндалов, а не одного из наследников Браслана. А ведь их было много! Да и ты их дальняя родственница, хотя обе ветви рода разорвали все связи много лет назад и с тех пор не помирились. Так что в жилах Стиндалов течет королевская кровь, и это их посчитали достойными преемниками Брасланов, которым люди больше не доверяли. Поэтому Стиндалы стали королями. Традиции не изменились, а люди избавились от презираемого рода, который слишком долго занимал трон.

— Похоже, Брасланам выгодно, если на свете не останется Стиндалов.

— Совершенно верно, а ты и отец — последние в семье. Но хотя логичнее предположить, что это Брасланы вступили в заговор с целью твоего убийства, Фредерик понял бы это, однако ничего не предпринял против них. Пока я не узнаю, почему именно, должен заключить, что у него есть и другие не известные мне враги. Но довольно истории. Ты получила хорошее образование, но этого все же недостаточно. Твой отец еще не стар. У тебя впереди еще много лет, чтобы изучить все, что полагается знать монарху.

Монарх... как он мог предположить, что она хочет занять трон? Но вот встретиться с отцом не помешает. Она не могла сдержать невольного любопытства, хотя отказывалась признать это вслух. Но ей не нужны обязанности, которые придется взять на себя после встречи с отцом. Мысль о том, что вся страна когда-нибудь будет зависеть от ее решений, была почти невыносимой. И она не желала думать об ограничениях, связанных с жизнью во дворце. Не хотела полной разлуки с Поппи, которого никто не подумает приветствовать с распростертыми объятиями.

Кроме того, она тревожилась о Поппи. Теперь он полностью посвятит себя тому, что должен был сделать король много лет назад. Найти человека или людей, нанявших убить Алану. Пока эти люди не разоблачены, ее жизнь в опасности.

— А ты убивал после того, как привез меня в Англию? — спросила она Поппи как-то вечером.

Они находились в Париже и ехали в театр. До того они нигде не останавливались, так что он позволил им денек отдохнуть и посмотреть удивительный город.

И потрясение от того, кто она, было пустячным, по сравнению с тем, кем оказался Поппи! Но по крайней мере теперь она могла обсуждать это без внутренней дрожи.

— Нет, хотя был момент, когда мне это предложили. Через несколько месяцев после того, как я послал письмо отцу. Я услышал, что какие-то люди, очевидно, иностранцы, бродили по эмигрантским кварталам, спрашивая, знает ли кто-то о лубинийце с ребенком или детьми, которые прибыли только недавно. Лондонцы были не очень общительны. Но я только слышал об этом, и в наш дом никто не приходил.

— Значит, они, возможно, искали меня?

— Это могло быть совпадением, но я никогда не сомневался, что тебя будут искать, несмотря на все попытки разубедить отца. Должно быть, он посчитал, что может защитить тебя лучше, чем я.

Она хмуро уставилась на Поппи:

— И ты действительно убил бы людей моего отца?

— Ты плохо оцениваешь ситуацию, Алана, — покачал он головой. — Хотя я был убежден, что мой наниматель уверен в моей и твоей смерти, все же вполне возможно, что ошибался.

Они проехали пол-Европы, но сейчас, почти в начале зимы, было не лучшее время для путешествий. Скоро начнутся снегопады и все горные дороги завалит снегом. Алана много знала о странах, которые они проезжали: Франции, Рейнской долине, Великом герцогстве Баден и Вюртемберге.

Проезжая через Королевство Бавария, они остановились в Мюнхене. Там Поппи предложил ей на последний этап путешествия переодеться мальчиком. Сначала ей показалось, что он шутит, но оказалось, что это не так.

— Ты слишком хорошенькая и привлечешь к нам совершенно нежелательное внимание. Меня беспокоит, что я понятия не имею, похожа ли ты на свою мать. Не дай Бог, если тебя узнают, прежде чем мы доберемся до дворца.

— А если я не похожа на нее? Как докажу, что я наследница?

— Скажешь правду. И покажешь это.

Он вложил ей в руку крохотный браслет, золотой, с драгоценными камнями. Внутри была гравировка. Она разобрала только свое имя.

— Буквы так малы, что я не могу прочитать первое слово. Что там написано?

— Это на лубинийском. «Принцесса Алана».

Она положила безделушку в маленькую, обитую шелком шкатулку, где лежали ее драгоценности и поделки Генри, и спрятала на дно сундука. Этот маленький кусочек прошлого вернул ей дом. Теперь она Алана, дочь Фредерика, нынешнего правителя Лубинии.

В ту ночь она плакала, пока не уснула. Теперь все переменится. Все на свете!

Дата добавления: 2015-10-13