Какие способы решения проблемы происхождения зла и богооправдания предлагаются в данных текстах? Какой из них, по Вашему мнению, более приемлем и почему?

А) Лактанций. «О гневе божьем». «Бог, говорит Эпикур, либо хочет уничтожить зло и не может, либо может и не хочет, либо не может и не хочет, либо хочет и может. Если не хочет и не может, значит, он бессилен, что не подобает богу. Если он может и не хочет, значит, он завистлив, что также чуждо богу. Если же он не хочет и не может, значит, он и завистлив, и бессилен, и тогда он вовсе не бог. Если он хочет и может, что одно лишь подобает богу, то откуда же тогда берется зло? И почему же он его не истребляет? Я знаю, что многих философов, которые выступают в защиту провидения, это доказательство приводит в замешательство, и они чуть ли не вынуждены признать, что бог ни о чем не заботится, — именно это более всего добивается [доказать] Эпикур. Но мы, исследуя суть вопроса, с легкостью опровергаем этот страшный аргумент. Ибо бог может [делать] все, что захочет, и богу не свойственны ни слабость, ни завистливость; следовательно, он может уничтожить зло и не хочет, и все-таки он не завистлив. Ведь он не уничтожает зло по той причине, что (как я уже сказал) он одновременно наделяет людей мудростью, а в мудрости гораздо больше приятного, нежели в зле досадного. Ибо мудрость способствует тому, что мы познаем бога, и благодаря этому познанию достигаем бессмертия, что является высшим благом. Итак, мы сможем познать добро не раньше, чем мы познаем зло. Но этого не видит ни Эпикур, ни кто-либо другой; если будет уничтожено зло, то погибнет также и мудрость; в человеке не останется и следа добродетели, смысл которой состоит в том, чтобы переносить и преодолевать горечь зла. Таким образом, ради незначительной пользы от уничтожения зла мы лишимся нашего собственного огромного блага; ведь ясно, что человеку предлагается все: как зло, так и добро».

Б) Дионисий Ареопагит «О Божественных именах». У добра одна причина. Если же зло противоположно добру, то у него должно быть множество причин, в творениях которых нет ни смысла, ни устойчивости, а только неустойчивость, немощь и беспорядочное смешение с греховным. Поэтому творения зла ни неизменны, ни постоянно самотождественны, но несовершенны, неопределенны и обладают стремлением к общению только с такими же несовершенными творениями зла. Благо — вот начало и конец всего: как злого, так и доброго, ибо все из Блага: как добро, так и то, что противоположно ему. Даже совершая зло, мы тоскуем по Благу, - никто ведь не надеется на помощь от зла, совершая что-либо; поэтому-то у зла и нет своего лица, но только личина, и рождается оно не само собою, а благодаря Благу. Злу даруется бытие по воле случая, и проявляться оно может только в чем-либо ином, поскольку не имеет собственного бытия; но так как оно все же рождается, то кажется подлинно существующим и рожденным из Блага, но по существу бытие его не подлинно, в силу того, что оно - не добро, хотя мы [порой] и принимаем его за добро, и, желая одного, делаем, очевидно, совершенно другое.

Итак, зло имеет бытие вопреки разуму, желанию, природе, а если оно и существует, то без цели, без причины, без начала, без завершения, без формы, без основания. Следовательно зло — это лишение, недостаток и оскудение [добра], оно порочно, слепо, бесцельно, беспричинно, безотносительно, безобразно, безжизненно, бездуховно, бесплодно, бездеятельно, бессильно, беззаконно, неразумно, несовершенно, непостоянно, неопределенно, ему присущи неведение, небытие, и само по себе оно нигде, никогда и никак не существует…

Как вообще возможны злые существа при наличии Провидения? Но ведь зло как таковое, то есть в чистом виде, вне добра - не существует ни само по себе, ни в сущем, поскольку ни одно из существ не лишено промыслительного попечения. И если нет ни одного существа непричастного Благу, или всецело лишенного Блага, в то время как зло - это отсутствие Блага, то, следовательно, божественное Провидение промышляет о всех существах, и ни одно из них не лишено промыслительного попечения…

И поскольку Провидению не свойственно насиловать природу, то, [полагаю], мы не станем принимать во внимание нелепое мнение толпы, утверждающей, будто Провидение и против воли должно вести нас к нравственному совершенству. Следовательно, хотя Провидение сохраняет природу каждого существа, оно промышляет и о свободных - как о свободных, о всех и каждом в отдельности, и вообще, и в частности, то есть в соответствии с тем, насколько природа каждого из охраняемых Провидением существ в состоянии воспринять всю совокупность и разнообразие промыслительных благодеяний. Итак, зло есть не-сущее и его нет в сущем. Зла, как такового, нет нигде и возникает оно не вследствие своего могущества, а в силу оскудения [добра]. Даже демоны, поскольку они существуют, происходят из Блага и существование для них - благо; зло же. возникает в них вследствие уклонения их от присущих им добродетелей, в силу искажения неизменных свойств и оскудения в них присущего ангелам по природе совершенства. И хотя они стремятся к Благу, поскольку желают жить, мыслить и вообще быть, однако желают они вовсе не Блага, а не-сущего, но это - не желание, а, скорее, извращение желания. Сознательно согрешающими в Писании называются те, кто словно позабыв о врожденном знании добра, творят зло, те, кто знают, но не исполняют заповеди, те, которые слышали [слово Божие], но чья вера и стремление к благодеяниям оскудели, те, которые не желают стремиться к соединению с Благом вследствие оскудения или извращения желаний.

В) Пьер Бейль «Исторический и критический словарь». Согласно учению манихейцев, между собой боролись два начала и в этом столкновении произошло смешение добра и зла…

Поскольку злоба… не менее реальная сущность, чем доброта, Вселенная требует, чтобы были существа злые и существа добрые; и так как доброе высшее существо и злое высшее существо не могут существовать в одном лице, необходимо, чтобы в природе вещей было бы существо по природе доброе и другое существо по природе злое…

Если бы человек был созданием одного бесконечно доброго и святого начала, то он был бы создан не только без каких-либо дурных качеств, но также и без какой-либо склонности к ним, поскольку эта склонность является изъяном, а изъян не может быть порожден таким творцом…

Два начала, устав от хаоса, когда каждое вмешивалось и разрушало то, что хотело сделать другое, заключили договор, каждое что-то уступило, каждое приняло участие в создании человека и основ единства его души. Доброе начало добивается тех законов, которые доставляют человеку множество удовольствий, и соглашается с теми, которые подвергают человека множеству горестей. Если оно согласно, чтобы в человечестве морального блага было бесконечно меньше, чем морального зла, то оно возмещает себе это существованием отдельных созданий, у которых добродетели бесконечно больше, чем порока. Если многие люди имеют в этой жизни больше страданий, чем счастья, то это возмещается на том свете: то, чем они не обладают, будучи людьми, они получат, приобретя другую форму. Благодаря этому соглашению хаос рассеялся: хаос, говорю я, который был полем битвы двух активных начал... Вот на что мог бы сослаться Зороастр, гордясь тем, что он не приписывает благому началу, будто оно произвело по своей доброй воле существо столь злое и несчастное; что, по его воззрению, благое начало пошло на это, лишь убедившись на опыте, что оно не могло бы поступить лучше, не могло лучше противодействовать ужасным законам злого начала. Для того чтобы сделать менее кощунственной эту теорию Зороастра, можно было бы не признавать длительной войны между этими двумя началами, о которой говорили манихейцы. Можно было бы ограничиться признанием существования двух начал и того, что одно из них когда-то добилось чего-то от другого на определенных условиях, на основе которых было достигнуто вечное соглашение.

Г) Лев Николаевич Гумилев «Русь и Великая степь». Неизвестный переводчик воспринял древний текст как ряд последовательных тезисов и пронумеровал их, чем облегчил чтение и понимание оригинала… «Это странное учение сводилось к следующему:

1. Бог, который сотворил мир, — личность, но отнюдь не Абсолют.

2. Бог, создав пространство вне себя, ограничил себя, ибо Сам находится вне созданного Им пространства. Следовательно, Бог не вездесущ.

3. Создав время, явление самостоятельное, Бог ограничил себя, ибо Он не может сделать бывшее небывшим. Следовательно, Он не всемогущ.

4. Создав души, наделенные свободной волей, Бог не может предугадывать их поступки, иначе воля была бы несвободной. Следовательно, Он не всеведущ.

5. Это так, потому что Он добр, ибо если бы Он был вездесущ, то Он был бы и во зле, и в грехе, а этого нет.

6. Это так, потому что Он милостив, ибо если бы Он был всемогущ и не исправил бы зла мира сего, то это было бы не сострадание, а лицемерие.

7. Это так, потому что если бы Он был всеведущ, то знал бы злые помыслы людей, готовых сознательно совершить грех, а люди не могли бы избежать греха и поступить иначе, дабы не нарушить волю Его. Но тогда за все деяния должен отвечать Он, а не люди, которые всего лишь исполнители.

8. Бог добр, а значит, мир, Им сотворенный, благ. И чередование рождения и смерти — не зло, а благо. Вечная душа (атман) перерождается, забыв обиды и горе, перенесенные ею в предшествующей жизни. Цепь перерождений непрерывна. Но тогда откуда возникает зло?

9. Если Бог неповинен в зле мира сего, то источник зла - Сатана. Но если Сатана сотворен Богом, то вина за его дела - на Боге. Так как этого не может быть (это противоречит первому принципу), то, значит, Сатана - порождение небытия и сам небытие (шуньята).

10. Сатана действует, значит, небытие может стать активным. Небытие облекает частицы Света (фотоны) и влияет на свободную волю людей через ложь, через необратимость времени и через разрывы в пространстве. Зло приходит в мир из небытия, и горе тем, через кого оно приходит.

11. Те люди, животные, демоны, которые свободным волеизъявлением принимали обольщения Сатаны, превращались в нежить и теряли высшие блага: смерть и воскресение; ибо тот, кто не живет, не может ни умереть, ни воскреснуть.

12. Бог-создатель (может быть, Ади-Будда или Брахма) спасает людей по их молитве тем, что дает им силу преодолеть зло и страдания, чем вытесняет Сатану «во тьму внешнюю» (по отношению к материальному миру). Славьте Имя Его».

Д) Свами Вивекананда «Жнана-йога». Слово майя не предлагается как теория для объяснения мира. Оно только утверждение факта, что в самом основании нашего существования есть противоречие; что куда бы мы ни пошли, мы должны пройти через это ужасное противоречие, что, где есть добро, там должно быть и зло, и где зло, там должно быть и добро; что за жизнью всегда, как тень, следует смерть, что все, кто смеется сегодня, будет завтра плакать, а кто теперь плачет, будет после улыбаться. И это положение вещей не может быть исправлено…

Таким образом, философия веданта не оптимизм и не пессимизм. Она берет вещи как они есть, признавая факт, что этот мир есть смешение добра и зла, счастья и несчастья. Увеличьте одно, и вместе с этим увеличится другое. Мир никогда не будет хорошим, потому что уже в выражениях этой идеи заключается противоречие. Но он также не может быть и дурным. Веданта путем анализа открывает великую тайну, что добро и зло вовсе не существуют как отдельные самостоятельные вещи. Нет вещи в нашем мире, которую вы можете назвать безусловно хорошей, и нет вещи, которая только дурна. То же явление, которое сегодня кажется хорошим, завтра может оказаться дурным. Та вещь, которая причиняет горе одному, может быть причиной радости другого; огонь обжигающий ребенка, может сварить пищу голодному; нервы, приносящие ощущение боли, приносят и чувство удовольствия. Остановить зло поэтому можно только одним способом, - останавливая также добро. Другого способа нет. Чтобы остановить смерть, мы должны остановить жизнь. Жизнь без смерти и счастье без несчастья заключают в самых своих определениях противоречие и не могут быть осуществимы, так как в каждом случае оба они проявления одной и той же вещи…

Веданта же говорит: верно, что Абсолют или Бесконечное стремится выразить себя в конечном; но придет время, когда Он увидит, что это невозможно и пробьет отбой. Этот отбой и будет действительным началом религии… Все религии, от самой грубой до наиболее возвышенной, представляют собой попытки выйти из этой майи… все они имеют одну цель, - стремление вывести нас за пределы майи, открыть нам нечто, что выше нее. Одним словом, все они стремятся к свободе…

Эта идея свободы растет, пока не придет к понятию об Одном Личном Боге, неподчиненном ограничениям майи.

Дата добавления: 2015-10-13