Глава 16. Дамиан отказался пойти в душ с Ашером, хотя каждому из них

Дамиан отказался пойти в душ с Ашером, хотя каждому из них, измазанному грязью, надо было помочь друг другу оттереть ее со спины. Я предложила им пойти в душ вместе, потому что оба они мужики. Я вообще-то знала, что Ашер бисексуален, но никак не могла избавиться от провинциального воспитания и осознать, что какого бы пола напарник ни был с Ашером в душе, он будет рассматриваться как объект возможного секса. Я это знала, и даже ничего не имела против, но иногда меня это знание как-то поражало. Не знаю, почему.

Ашер вышел из душа, завернутый в полотенце вокруг талии, и туда отправился Дамиан — на сегодня он был последний. Джейсон помог Ашеру отскрести труднодоступные места. Он не заигрывал с вампиром — просто помог ему отмыться и вышел. Я удивилась, потому что мне показалось, что Джейсон почти признался, заигрывает ли он с мужчинами так, как с женщинами. Очевидно, нет.

Шрамы очень были заметны на груди Ашера. На ходу из-под полотенца мелькали шрамы правого бедра. А все остальное — бледно-золотая безупречная кожа. Когда-то, стоило Ашеру войти в комнату, все ахали от его красоты. Ахали и теперь, но по иной причине.

Зейн и Черри старательно отводили взгляды. На их лицах ничего нельзя было прочесть, но они явно чувствовали себя неуютно.

Лицо Ашера было невозмутимо, будто он ничего не замечает. Но я знала, что это не так.

Джейсон отворачиваться не стал. Он натянул кожаные джинсы, но рубашку и ботинки пока не надел — ему еще надо было помочь Дамиану оттереть спину. Он сидел на гробу, болтая босыми ногами, и глядел на меня. Время от времени он кидал взгляд на вампира, потом опять смотрел на меня.

Да черт побери, с какого такого горя я стала всем матерью-утешительницей? Со стороны можно было бы подумать, что водиться с таким табуном мужиков противоестественной природы — это гарантия уймы секса. В воздухе действительно висело сексуальное напряжение, но куда больше было сострадания. То ли потому, что я — женщина, то ли еще почему, но мне куда чаще приходилось подставлять жилетку для плача, чем любому из этих мужиков. Наверное, чисто женское свойство, лично себя я не считала особо склонной к состраданию. Так какого черта я сейчас пошла к этому вампиру?

Ашер стоял на коленях перед чемоданом. Спина у него была гладкой и почти безупречной, только ниточка рубцов тянулась там, где святая вода стекла по боку. Золотые волосы висели густые и влажные, и серебристые струйки воды сползали по спине. Полотенец не хватало, и потому ребята не стали тратить их на волосы.

Я сняла со спинки стула полотенце, которым вытирала волосы себе, — туда я его повесила просохнуть. Подойдя к Ашеру, я положила ему руку на плечо. Он вздрогнул, опустил голову, пытаясь мокрыми волосами закрыть шрамы на лице. Жест получился автоматический, неосознанный, и у меня сердце кольнуло жалостью.

Если бы мы были любовниками, я бы слизнула воду с его груди, ласкала бы языком глубокие рубцы, может быть, даже сунула бы руку под полотенце. Но любовниками мы не были, и я никогда его голым не видела. Я не знала, что там под полотенцем. Когда-то он мне сказал, что полностью функционирует, но не сказал, как он выглядит под этим полотенцем. И как бы ни было мне с ним уютно, мне кажется, что я и не хотела этого знать. И если там так же плохо, как на груди, то я точно видеть не хочу. Конечно, надо признать, что немножко и хочу — но из чистого любопытства.

Я сделала, что могла — прислонилась лицом к шероховатости его правой щеки.

— Что ты собираешься надеть?

Он вздохнул и потянулся ко мне лицом. Его рука коснулась моей руки, потянула ее к себе, и он провел моей рукой по своей влажной груди.

— Я думаю, нам надо их потрясти. Я очень мало надену.

Я отодвинулась чуть-чуть, чтобы заглянуть ему в лицо. Он не отпускал мою руку, прижимая к своей груди, к гладкому совершенству своей левой стороны.

— Ты уверен? — спросила я.

Он улыбнулся, но одновременно моргнул, и я не успела увидеть выражение его глаз. Похлопав меня по руке, он ее отпустил.

— Я привык к тому эффекту, который произвожу, ma cherie. И за столетия научился его использовать.

Я встала и набросила полотенце ему на плечи.

— Тебе оно понадобится для волос.

Он взял полотенце за концы, как за шаль, прижал к носу и ко рту.

— Пахнет сладким ароматом твоей кожи.

Я тронула прядь тяжелых золотых волос.

— Ты умеешь говорить приятное.

Я смотрела в это лицо, в ледяную голубизну глаз, и вдруг ощутила тяжесть внизу. От судороги желания дышать стало трудно. Такое иногда бывает. Бывает от случайного жеста, от поворота головы, и у тебя перехватывает дыхание, тело реагирует на уровне, тебе неподконтрольном. Когда это случается, ты делаешь вид, что этого не было, скрываешь это. Упаси Господь, чтобы объект этого внезапного желания о нем узнал. Но сегодня я позволила своим глазам это выразить. Позволила ему увидеть, как глубоко он меня тронул.

Он взял меня за руку и нежно поцеловал в губы.

— Ма cherie.

Джейсон подошел к нам и оперся на ближайший гроб, как опирался только что на стол.

— Вот черт! — сказал он.

— Что такое? — спросила я.

— Ты меня видела голым — или почти голым. Мы с тобой общались тесно и на очень личном уровне. — Он вздохнул. — И никогда ты на меня так не смотрела.

— Завидуешь? — спросила я.

Он задумался на секунду, потом кивнул:

— Ты знаешь, да.

Ашер засмеялся, осязаемо и нежно, будто пуховка пробежала по коже, ведомая умелой рукой.

— Такое гладкое и красивое тело, в полном цвету юности, живой и дышащий, и ты мне завидуешь. Как чудесно!

Стук в дверь помог нам сменить тему. Я вытащила браунинг и встала у стены спиной к двери:

— Кто там?

— Это я, Верн.

Я отодвинула штору и выглянула. Кажется, он был один. Открыв дверь, я втащила его внутрь, и когда он оказался передо мной, уперла пистолет ему в спину и захлопнула дверь ногой.

Верн застыл.

— В чем дело? — спросил он.

— Это ты нам расскажи.

— Анита... — начал Ашер.

— Нет. Он Ульфрик. Стая под его единоличным правлением.

Я почувствовала, как вздымаются ребра на вдохе под пистолетом.

— Я чую запах дерьма на ковре, на простынях. Колин нанес визит?

Я прижала пистолет к его ребрам так, что синяк мог остаться.

— Он прислал подарок.

— Он мне такой подарок когда-то присылал, — сказал Верн. — Я знаю, чем здесь пахнет, потому что держал руку Эрина, когда он разлагался заживо.

— А с чего это я должна тебе верить?

— Если у вас трения с ребятами Колина, зачем наставлять пистолет на меня?

— Одна из твоих волчиц заманила Натэниела и отдала его вампирам.

Снова я стволом пистолета ощутила движение, когда он повернул голову в сторону кровати.

— Почему он не умер?

— Это наше дело, — ответила я.

Он кивнул.

— Кто из моих волчиц выдал твоего кота Колину?

— Майра.

— Черт, — сказал он. — Я знал, что она злится на Ричарда, который ее бросил, но никогда не думал, что она переметнется к вампирам.

К нам подошел Ашер.

— По правилам гостеприимства за действия членов твоей стаи мы можем требовать тебя к ответу.

— Что могу я сделать, дабы была между нами правда?

Эти слова прозвучали неестественно официально при сельском акценте Верна.

Я придвинулась к нему, потому что пистолет дальше пропихивать было уже некуда, а я хотела как-то подчеркнуть свои слова.

— Откуда мне знать, что не ты ей велел так поступить?

— Я тебе сказал, как он обошелся с Эрином. Колин сказал, что мы много на себя берем, забываем, что вампиры сильнее любого зверя. Каким чертом ты вылечила своего леопарда?

— Его зовут Натэниел.

Верн глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух.

— Как ты вылечила Натэниела?

Я глянула на Ашера. Он едва заметно кивнул, и я отошла от Верна так, чтобы он до меня не дотянулся, если ему не понравится стоять под дулом пистолета. Но ствол я не отвела, потому что была все-таки ближе десяти футов. Даже обыкновенный человек с ножом может покрыть это расстояние быстрее, чем другой вытащит пистолет.

— Мы подвергли себя колоссальному риску, — ответил Ашер.

— Как? — снова спросил Верн. Он направился к кровати, будто меня здесь и не было.

Ашер рассказал ему, как мы вылечили Натэниела.

— И никто из вас не отравился? — спросил он.

— Дамиан пострадал, — ответил Ашер.

Верн оглядел комнату.

— Это тот рыжий вампир?

Ашер кивнул.

— Я слышу, что он в душе. А ему полагалось бы быть мертвым.

— Да, полагалось бы, — согласился Ашер.

Верн повернулся и поглядел на меня.

— Наша варгамор говорила нам, что этой ночью чувствовала твою силу. Сказала, что ты совершила какое-то заклинание.

— Я не знаю, что значит слово «варгамор».

— Мудрая женщина или мудрец, обычно ведьма или колдун, но не обязательно, которые служат стае. В большинстве стай их в наши дни уже нет. И как же ты спасла вампира, когда он начал гнить?

Я вложила пистолет в кобуру. Во-первых, я не могла держать его вечно, во-вторых, я начинала верить Верну.

— Я некромант, Верн, а Дамиан — вампир. Я его вылечила.

Он прищурился:

— Вот так просто?

Я засмеялась:

— Нет, это не было просто. Мы чуть его не потеряли, но все же спасли.

— А моих ты тоже можешь вылечить?

— Колин и кого-то из твоих сегодня заразил? — спросила я в ответ.

— Нет. — Верн покачал головой. — Но если мы пойдем с тобой против него, это случится.

— А почему ты хочешь идти с нами против него?

— Потому что ненавижу этого проклятого кровососа.

— Если это так, то Майра нарушила закон стаи, — сказал Джейсон.

Верн кивнул:

— В обычной ситуации я бы ее избил до полусмерти. Меня она ослушалась, но вам нанесла оскорбление. Ваша месть старше. — Он глянул на меня, на Ашера, будто не мог решить, чье разрешение надо просить. — Что может сделать моя стая, чтобы между нами была правда?

Я посмотрела на него, склонив голову набок. Мне не нравилось, что одна из его волчиц предала Натэниела. Это мешало ему верить. Но я понимала, почему Майра разозлилась. Ричард ее бросил. Оскорбленная женщина, и так далее.

— Во-первых, отложить церемонию приветствия, — сказала я. — Мы сейчас по уши в болоте с вампирами, и ни для чего другого времени нет.

— Решено, — кивнул Верн.

— И доставить мне голову Майры в корзине, — сказала я.

— Нам нужно место для встречи с Колином, — добавил Ашер.

— Наш лупанарий готов принять любое общество.

— Это весьма щедро, — сказал Ашер.

Он был прав. Быть может, слишком щедро.

— Ты понимаешь, что мы не собираемся убивать Колина. И что бы ни случилось сегодня — если он на нас не нападет, вынудив защищаться, — мы через пару дней уедем, а Колин по-прежнему будет Принцем города.

— Ты в том смысле, что, если мы тебе поможем, он затаит злобу? — спросил Верн.

— Именно.

— Эрин был хороший парнишка. Он даже не был среди тех, кто выступил против вампиров. Они его прихватили только потому, что он был из моих волков.

— Натэниел говорил, что Майре заплатили, чтобы привела Колину одного из наших зверей, — сказала я.

— Похоже на него. — Верн сжал кулаки, и его сила прокатилась по комнате жаркой волной. — Я десять лет хочу заставить его расплатиться за Эрина, но у меня не было силы, чтобы против него выступить.

— Ты не хочешь его смерти? — спросила я, не в силах скрыть удивления.

— Колин обычно нас не трогает. И лучше того: он не умеет призывать волков. Если мы его убьем, появится новый мастер, и может оказаться такой, который управляет волками. Может, еще больший сукин сын. Убить его я бы рад, но сначала хочу знать, во что это обойдется моей стае.

— Известный дьявол против неизвестного, — сказала я.

Верн поглядел на меня секунду и кивнул:

— Да.

— Отлично, — сказала я. — Так включим огонь под этим конкретным дьяволом и поджарим ему cojones.

Это был один из немногих случаев за всю эту поездку, когда все согласились. Я привыкла убивать вампиров, а не наказывать их, потому что давно усвоила одну вещь: либо убей монстра, либо не связывайся с ним. Если его, метафорически говоря, потянуть за хвост, реакцию никогда не угадаешь. Нет, не так. Я точно знала, как отреагирует Колин, вопрос был в том, сколько прольется крови и сможем ли мы вылезти из этой каши без убитых с нашей стороны. На гибель сторонников Колина мне было глубоко плевать. Честно говоря, я даже думала о ней с удовольствием.

Дата добавления: 2015-09-06