Про холопа примерного - Якова верного

Был господин невысокого рода,

Он деревнишку за взятки купил,

Жил в ней безвыездно тридцать три года,

Вольничал, бражничал, горькую пил.

Жадный, скупой, не дружился с дворянами,

Только к сестрице езжал на чаек;

Даже с родными, не только с крестьянами,

Был господин Поливанов жесток;

Дочь повенчав, муженька благоверного

Высек - обоих прогнал нагишом,

В зубы холопа примерного,

Якова верного,

Походя бил каблуком.

Люди холопского звания -

Сущие псы иногда:

Чем тяжелей наказания,

Тем им милей господа.

Яков таким объявился из младости,

Только и было у Якова радости:

Барина холить, беречь, ублажать

Да племяша-малолетка качать.

Так они оба до старости дожили.

Стали у барина ножки хиреть,

Ездил лечиться, да ноги не ожили...

Полно кутить, баловаться и петь!

Очи-то ясные,

Щеки-то красные,

Пухлые руки как сахар белы,

Да на ногах - кандалы!

Смирно помещик лежит под халатом,

Горькую долю клянет,

Яков при барине: другом и братом

Верного Якова барин зовет.

Зиму и лето вдвоем коротали,

В карточки больше играли они,

Скуку рассеять к сестрице езжали

Верст за двенадцать в хорошие дни.

Вынесет сам его Яков, уложит,

Сам на долгушке свезет до сестры,

Сам до старушки добраться поможет,

Так они жили ладком - до поры...

Вырос племянничек Якова, Гриша,

Барину в ноги: "Жениться хочу!"

- "Кто же невеста?" - "Невеста - Ариша".

Барин ответствует: "В гроб вколочу!"

Думал он сам, на Аришу-то глядя:

"Только бы ноги господь воротил!"

Как ни просил за племянника дядя,

Барин соперника в рекруты сбыл.

Крепко обидел холопа примерного,

Якова верного,

Барин,- холоп задурил!

Мертвую запил... Неловко без Якова,

Кто ни послужит - дурак, негодяй!

Злость-то давно накипела у всякого,

Благо есть случай: груби, вымещай!

Барин то просит, то песски ругается,

Так две недели прошли.

Вдруг его верный холоп возвращается...

Первое дело - поклон до земли.

Жаль ему, видишь ты, стало безногого:

Кто-де сумеет его соблюсти?

"Не поминай только дела жестокого;

Буду свой крест до могилы нести!"

Снова помещик лежит под халатом,

Снова у ног его Яков сидит,

Снова помещик зовет его братом.

"Что ты нахмурился, Яша?" - "Мутит!"

Много грибков нанизали на нитки,

В карты сыграли, чайку напились,

Ссыпали вишни, малину в напитки

И поразвлечься к сестре собрались.

Курит помещик, лежит беззаботно,

Ясному солнышку, зелени рад.

Яков угрюм, говорит неохотно,

Вожжи у Якова дрожмя дрожат,

Крестится. "Чур меня, сила нечистая!-

Шепчет,- рассыпься!" (мутил его враг),

Едут... Направо трущоба лесистая,

Имя ей исстари: Чертов овраг;

Яков свернул и поехал оврагом,

Барин опешил: "Куда ж ты, куда?"

Яков ни слова. Проехали шагом

Несколько верст; не дорога - беда!

Ямы, валежник; бегут по оврагу

Вешние воды, деревья шумят..

Стали лошадки - и дальше ни шагу,

Сосны стеной перед ними торчат.

Яков, не глядя на барина бедного,

Начал коней отпрягать,

Верного Яшу, дрожащего, бледного,

Начал помещик тогда умолять.

Выслушал Яков посулы - и грубо,

Зло засмеялся: "Нашел душегуба!

Стану я руки убийством марать,

Нет, не тебе умирать!"

Яков на сосну высокую прянул,

Вожжи в вершине ее укрепил,

Перекрестился, на солнышко глянул,

Голову в петлю - и ноги спустил!..

Экие страсти господни! висит

Яков над барином, мерно качается.

Мечется барин, рыдает, кричит,

Эхо одно откликается!

Вытянув голову, голос напряг

Барин - напрасные крики!

В саван окутался Чертов овраг,

Ночью там росы велики,

Зги не видать! только совы снуют,

Оземь ширяясь крылами,

Слышно, как лошади листья жуют,

Тихо звеня бубенцами.

Словно чугунка подходит - горят

Чьи-то два круглые, яркие ока,

Птицы какие-то с шумом летят,

Слышно, посели они недалеко.

Ворон над Яковом каркнул один.

Чу! их слетелось до сотни!

Ухнул, грозит костылем господин!

Экие страсти господни!

Барин в овраге всю ночь пролежал,

Стонами птиц и волков отгоняя,

Утром охотник его увидал.

Барин вернулся домой, причитая:

"Грешен я, грешен! Казните меня!"

Будешь ты, барин, холопа примерного,

Якова верного,

Помнить до судного дня!

-------------

"Грехи, грехи,- послышалось

Со всех сторон.- Жаль Якова,

Да жутко и за барина,-

Какую принял казнь!"

- "Жалей!.." Еще прослышали

Два-три рассказа страшные

И горячо заспорили

О том, кто всех грешней.

Один сказал: кабатчики,

Другой сказал: помещики,

А третий - мужики.

То был Игнатий Прохоров,

Извозом занимавшийся,

Степенный и зажиточный

Мужик - не пустослов.

Видал он виды всякие,

Изъездил всю губернию

И вдоль и поперек.

Его послушать надо бы,

Однако вахлаки

Так обозлились, не дали

Игнатью слово вымолвить,

Особенно Клим Яковлев

Куражился: "Дурак же ты!.."

- "А ты бы прежде выслушал..."

- "Дурак же ты..."

- "И все-то вы,

Я вижу, дураки! -

Вдруг вставил слово грубое

Еремин, брат купеческий,

Скупавший у крестьян

Что ни попало, лапти ли,

Теленка ли, бруснику ли,

А главное - мастак

Подстерегать оказии,

Когда сбирались подати

И собственность вахлацкая

Пускалась с молотка.-

Затеять спор затеяли,

А в точку не утрафили!

Кто всех грешней? подумайте!"

- "Ну, кто же? говори!"

- "Известно кто: разбойники!"

А Клим ему в ответ:

"Вы крепостными не были,

Была капель великая,

Да не на вашу плешь!

Набил мошну: мерещатся

Везде ему разбойники;

Разбой - статья особая,

Разбой тут ни при чем!"

- "Разбойник за разбойника

Вступился!" - прасол вымолвил,

А Лавин - скок к нему!

"Молись!" - и в зубы прасола.

"Прощайся с животишками!"-

И прасол в зубы Лавина.

"Ай, драка! молодцы!"

Крестьяне расступилися,

Никто не подзадоривал,

Никто не разнимал.

Удары градом сыпались:

"Убью! пиши к родителям!"

- "Убью! зови попа!"

Тем кончилось, что прасола

Клим сжал рукой, как обручем,

Другой вцепился в волосы

И гнул со словом "кланяйся"

Купца к своим ногам.

"Ну, баста!"- прасол вымолвил.

Клим выпустил обидчика,

Обидчик сел на бревнышко,

Платком широким клетчатым

Отерся и сказал:

"Твоя взяла! не диво ли?

Не жнет, не пашет - шляется

По коновальской должности.

Как сил не нагулять?"

(Крестьяне засмеялися.)

- "А ты еще не хочешь ли?"-

Сказал задорно Клим.

"Ты думал, нет? Попробуем!"

Купец снял чуйку бережно

И в руки поплевал.

"Раскрыть уста греховные

Пришел черед: прислушайте!

И так вас помирю!"-

Вдруг возгласил Ионушка,

Весь вечер молча слушавший,

Вздыхавший и крестившийся,

Смиренный богомол.

Купец был рад; Клим Яковлев

Помалчивал. Уселися,

Настала тишина.

Дата добавления: 2015-09-06