Глава 8. Ее нашли наутро в саду, почти погребенную под свежевыпавшим снегом

Ее нашли наутро в саду, почти погребенную под свежевыпавшим снегом. Рядом косо клонилась пустая винная бутылка, словно могильный камень. Бабушку отыскала Шарпийон. А шевалье и Жарба в это время тщательно прочесывали дальние окрестности. Вскоре рядом с покойницей собрались все женщины. Магия горя подействовала даже на девочку-служанку, и она в оцепенении уставилась на свою умершую госпожу. Женщины рыдали. В этом плаче было что-то неудержимое и пугающее. Казанова вернулся и наблюдал за ними из окна холла. Он ощутил, что у него зудит кожа, как от герпеса. А кошка в испуге спряталась от людей и забилась в какой-то тайник.

— Вам нужно выйти к ним, мсье, — посоветовал Жарба.

— Я спущусь через несколько минут, — откликнулся шевалье. — Не беспокойся.

В Серениссиме люди умирали легко и даже весело, сбрасывая с себя жизнь, как шелковый чулок. Они знали, что их уход не должен мешать остальным делать свои дела и назначать бесконечные встречи и свидания. Конечно, каждый видел красные лодки, плывшие в сторону кладбища Сан-Микеле, но старался не портить себе настроение.

— Жарба…

— Да, мсье?

— Как по-твоему, смерть — это мужчина или женщина?

— Моя смерть или ваша, мсье?

Они внесли бабушку Аугспургер в дом, завернув ее в одеяло, и уложили на стол для фаро, окоченелую, как полено.

— Как она могла там очутиться? — спросила Шарпийон. Ее глаза распухли от слез.

— Возможно, моя дорогая, Жарба выбросил ее вместе с бутылками, — отозвался Казанова. Он не спал всю ночь. У него начиналась истерика.

Как ни странно, все женщины захватили с собой черные платья. Даже служанка переоделась в траурный наряд, словно была готова к похоронам. Жарба и Казанова завязали на рукавах черные ленты, срезав часть подкладки одного из плащей шевалье. В ногах умершей горела свеча. По столу для фаро разлилась лужа сальной воды и капала на пол. Никто не притронулся к еде. Никто не проронил ни слова. Когда поздно вечером заплаканные и громко сморкавшиеся женщины отправились спать, держа друг друга за руки, Жарба взглянул в глаза хозяину и сказал:

— Мсье, ее нельзя здесь оставлять.

Казанова пожал плечами и ответил:

— А куда она может уйти?

Они обогнули дом, вылили воду из дождевой бочки, плотно укутали старую даму в одеяло и засунули в бочку, присыпав и утрамбовав снегом, точно это не труп, а кусок шербета или сицилийские фиги. Запечатали крышку свечным воском и отнесли бочку в дальний угол сада, где лежали сучья для костра. На ее боку шевалье камнем своего кольца процарапал надпись:

Дата добавления: 2015-09-06