Бомж и очкарик

Гинеколог дремал, покачиваясь на мягком сиденье автобуса №9. Вечерело, но было всё ещё светло.

— Молодой человек, конечная остановка, — тронула его за плечо какая-то бабка в тёмном платке и оранжевом пальтишке.

— А! – врач открыл глаза, бабка уже спускалась по ступенькам на землю.

Бутербродов вышел из транспортного средства, огляделся.

Прямо – автобусная остановка, слева – магазин, справа лепились небольшие домишки. В их сторону удалялась бабка из автобуса, больше на улице не наблюдалось никого. Андрей приметил в глубине остановки человеческую фигуру, достал из кармана бумажку с адресом, подошёл. На лавке сидел мужичок в затрапезной одежде и сизым носом, лицо прикрывала кепка.

— Похоже, местный алкаш, — пробормотал врач.

— Скажи, друг, — начал он. – Я приехал из Центра, мне нужно узнать, где находится улица… — доктор заглянул в бумажку.

— Мужик, добавь червонец, — перебил алкаш сиплым голосом. – Тогда скажу.

Врач вновь осмотрелся. Не заметив никого поблизости, достал из бумажника десятку. Бродяга встал, взял купюру и побрёл к магазину, бросив:

— Тётка Агафья здесь не живёт.

Андрей Васильевич изумлённо посмотрел вслед:

— Эй, как ты узнал, что я её ищу? – крикнул он вдогонку.

Алкаш молча удалялся.

Бутербродов пожал плечами, спрятал адрес, закурил, повернулся. Вздрогнул. Прямо перед ним стоял длинный мужчина в очках и шляпе, с меланхоличным лицом.

— Тётка Агафья живёт сразу за магазином, второй дом слева, — грустным голосом сказал очкарик.

— Может, объясните, с чего вы все взяли, что я приехал к ней? – поинтересовался Бутербродов. – У меня что, на лице написано?

— Я догадался, — просто ответил мужчина, отходя.

— Ну, спасибо, — Андрей помотал головой.

— Туда, — местный житель показал направление, хотя магазин прекрасно просматривался с остановки.

8. Тётка Агафья

Дождь, противно моросивший весь день, наконец, иссяк. Бутербродов сложил зонт и обходя лужи, поспешил к небольшому зелёному домику, осмотрелся:

— Кажется, здесь.

Толкнул калитку, висящую на одной петле, прошёл через заросший сухостойным бурьяном двор, постучал в некрашеную дверь.
Дверь почти тотчас открылась, Андрееву взору предстала невысокая женщина лет 55-ти. Каштановые волосы были завёрнуты на голове тугим жгутом, над верхней губой торчала огромная родинка. Фигуру обтягивало синее платье, на шее болталось ожерелье из красных камней. Женщина рассматривала Бутербродова чёрными живыми глазами.

Врач пробормотал, смущаясь:

— Мне нужна тётка Агафья. По важному делу.

— Проходи, — посторонилась женщина. Голос был не лишён приятности.

Андрей встряхнул зонтик, вошёл в тёмные сени. Остановился.

— Проходи, проходи… — подбодрила женщина, указывая рукой на обтянутую рваной мешковиной дверь. Андрей послушно потянул за ручку, оказался в кухне с русской печью. Тётка Агафья (конечно, это была она) вошла следом.

— Садись, — указала на стул возле кухонного стола.
Бутербродов опустился на табурет, зонтик положил на колени. Хозяйка пристроилась напротив.

— Слушаю, — молвила ворожея. Она смотрела на гинеколога с лёгким любопытством.

— Я хотел у вас кое-что узнать… скажите, если… человек… займётся чёрной магией – это опасно?

— Опасно, — серьёзно отозвалась ведунья, — очень опасно.

Бутербродов чуть помедлил:

— А в чём выражается опасность?

— Во всём, — женщина не спускала с врача чёрных глаз. – С дьяволом шутки плохи. Мой тебе совет, выкинь эту идею из головы.

— Но вы же сами колдуете, — возразил гинеколог.

— Я не колдую, молодой человек, а помогаю людям. Это совершенно разные вещи. – Женщина говорила напористо и уверенно. – Кроме того, в каждом занятии есть свой навык, требуются сноровка и знания. Нужно прежде учиться, чем заниматься каким-либо делом.

— Так вы учились? – удивился Андрей. – Разве существует такая специальность – ведунья?

Тётка Агафья отрицательно покачала головой:

— Подобные знания нельзя получить в институте. Мне они достались от матери, её обучала бабушка.

— Неплохо, — Бутербродов восхищённо присвистнул, он немного осмелел, — династия целая. Скажите… а если у тебя на руках тексты заклинаний, можно попробовать? Ничего ведь сложного. Прочитал слова, исполнил особый обряд… а?

Колдунья неожиданно улыбнулась:

— Если ты купил в киоске книгу с заклинаниями или вычитал заговор в газете, то можешь не пытаться. Ко мне время от времени заходят… в основном, молодые девчонки, с просьбой проконсультировать по поводу приворота из бульварного журнала. Я всегда говорю – у вас ничего не выйдет.

— Почему?

— Я ж говорю, магами не становятся, ими рождаются. Непосвящённый не сможет заставить работать заклинание. К тому же, большая часть из издаваемого ныне подобного чтива обычная лажа, туфта, выражаясь языком молодёжи.

— Вы мне так открыто всё рассказываете… — заметил врач.

— Я женщина прямая и бесхитростная, — объяснила тётка Агафья. – И одинокая.

Бутербродов смутился опять, опустил глаза, оглянулся неловко на дверь.

Агафья улыбнулась:

— Не пугайся, молодой человек. Я не претендую на тебя. Я имела в виду, что не с кем поболтать.

Гинеколог облегчённо вздохнул, вздох не укрылся от зоркого ока женщины:

— Решил, что попал к сексуально озабоченной тётке? Я угадала?

— Угадали, — Бутербродов несмело поднял глаза.

— Люблю прямоту, душу греет, — усмехнулась женщина. – Чего ещё рассказать?

— Скажите… — Бутербродов немного помолчал, — а если… не купил? У меня может получиться хоть что-нибудь?

— Вряд ли, — тётка Агафья подумала, — даже, если отыскал на чердаке старинную книжку… — тряхнула головой. – Нет, не получится. Необходимо знать кой-какие нюансы, о которых не упоминается ни в одном заклинании.

— Какие нюансы?

— Эх, молодой человек… вся наша жизнь состоит из нюансов.

— А всё же? – допытывался гинеколог.

— Например, в какой четверти должна находиться луна, или какой формы использовать зеркало…

— Значит, не стоит пытаться, — погрустнел врач. – Жаль.

— Ты всё-таки не связывайся с магией, — посоветовала тётка Агафья. – Твоя попытка может привести к непредсказуемым последствиям.

— Но всё равно ведь ничего не выйдет.

— Ну и что. Не нужно ни искушать себя, ни пробуждать тёмные силы.

Андрей поднялся:

— Последний вопрос. Что такое неразменный рубль?

Женщина вмиг напряглась, остро глянула:

— Откуда знаешь о неразменном рубле!?

— Прочитал, — гинеколог немного встревожился, глядя на заострённые черты собеседницы.

— Где!? – Агафья сверлила глазами.

Андрей сглотнул:

— Так. В книжке одной.

— А ну-ка сядь! – попросила тётка приказным тоном.

Бутербродов молча сел.

Тётка не на шутку встревожилась, подсела поближе, сжала руку Андрея обеими ладонями, заглянула в глаза:

— Где её взял? Тебя как зовут?

— Андрей, — совсем растерялся врач.

— Послушай, Андрей! Надо немедленно уничтожить эту книгу! Это изобретение Сатаны! То, о чём мы говорили, всё пустяки. Тебе грозит большая опасность!

— Так серьёзно? – озадачился Бутербродов.

— Да! Сам ты не сможешь её убить. Принеси книгу сюда, я тебе помогу. Намажь руки раствором чеснока, базилика и сушёного укропа, заверни книгу в газету. Так не прикасайся. Газета должна быть абсолютно сухая, ни капли воды не должно попасть на неё.

— Что же это за книга? – врач порядком взволновался.

— Это книга живая! – ведунья понизила голос, задёрнула занавеску. – Её породил дьявол, она уже убила множество людей! Подробностей не знаю, я завтра с утра переговорю со своей бабушкой. Она уже сталкивалась с человеком, владеющим книгой. Лет пятнадцать назад. – Агафья встала, открыла печку, помешала горящие угли. – Завтра днём приходи с книгой. И ради Бога, не смей искушаться, иначе погиб!

— Понёс меня чёрт к Барину на пикник! – с сожалением сказал Бутербродов.

— Ты сказал, к Барину? – заинтересовалась тётка Агафья.

— Это мой друг. А что?

— Иди. Не забудь про газету и раствор чеснока, базилика, укропа.

— В каких пропорциях?

— Два к одному чеснока. Постой-ка. – Агафья вышла в соседнюю комнату, вернулась со стаканом тёмно—зелёного зелья. – Выпей. Это на сутки сконцентрирует твою волю.

Врач принял стакан, понюхал, отпил, поморщился:

— Ну и горечь! – с усилием допил, отёр губы.

— Книга, действительно, необычная. Читать могу только я. Берёшь её в руки и оказываешься, как под гипнозом. Так и тянет совершить какой-нибудь обряд. Такое чувство возникает… — Андрей щёлкнул пальцами. – Будто книга – лучший друг.

— Ничего, это зелье оттолкнёт от неё, — тётка поставила пустой стакан на приступку печи. – С Богом, уже темнеется.

Андрей Васильевич поднялся, подхватил зонтик, немного помявшись, спросил:

— А всё-таки, что такое неразменный рубль? – он смущённо улыбнулся. – Чисто из любопытства спрашиваю. Не смогу уснуть, буду гадать.

Тётка провела по столовой клеёнке ладонью, усмехнулась:

— Деньга такая. На неё хоть весь мир можно купить.

— Это как? – поразился гинеколог. – На один рубль?

— Один-то один, да непростой. – Агафья отдёрнула занавеску, мельком глянула в окно, присела на табуретку. – Даёшь его продавцу, а тому кажется, что ты заплатил кучу денег. Хоть что продаст тебе, да ещё сдачу отсчитает, сколько скажешь. А потом человек отходит, хлоп по карману, а рубль опять там. И так до бесконечности.

— Классно! – восхитился Бутербродов. – А вы сами его видели?

— Этот рубль никто не видел. А кто видел, тот не скажет.

Тётка Агафья шлёпнула ладонью по столу, подняла мёртвого таракана. Открыла печную дверцу, кинула тельце в огонь. Раздался пронзительный вопль и треск, будто горела кожа.

— Кто это? – испуганно шепнул Андрей.

— Лазутчик, — спокойно сказала тётка Агафья, не уточнив, правда, чей. – Прошу, будь осторожнее. С Богом!

— До свидания, — Бутербродов вышел.

Дата добавления: 2015-09-06