Архангельские усы

В просторной комнате, похожей на зал ожидания вокзала, на откидывающихся стульях, стоящих стройными рядами, сидело множество народу: людей и архангелов. Архангелы были разные: толстые и худые, заросшие и лысые, бородатые и безбородые. Но у всех была такая же одежда, как у Гавриила, и посохи.

Души, понятное дело, тоже были неоднородны. Мужчины и женщины, разного возраста и цвета кожи. Только вот детей почему-то не было видно. В основном, сидели молча, а если и говорили, то только со своими архангелами. Вдоль зала ожидания прохаживались ангелы с мечами в ножнах.

Очень часто из невидимых динамиков раздавались женские голоса на разных языках, видно, души приглашали куда-то пройти.

Наша парочка занимала два крайних стула в каком-то, чёрт знает в каком, ряду. Всё количество рядов невозможно было обозреть, они тянулись в бесконечность!

Сидоркин яростно почесал шею:

— У меня прыщик вскочил.

Архангел дремал, опустив головёнку на грудь.

— Слышь, Гаврила! – Саня толкнул соседа.

— А!? – дед встрепенулся, посмотрел на подопечного. – Чтооо!.. Вызывают?

— Нет ещё, — отозвался карманник. – Я говорю, прыщик у меня вскочил.

Гавриил потряс головой:

— Ну и что?

— Как что? – досадовал вор. — Разве у мертвецов вскакивают прыщи?!

— У тебя же вскочил, — резонно ответил архангел. – Выходит – да.

— Постой. Давай разберёмся. Я, то есть всё моё тело, голова, одежда – это всё душа. — Вор оглядел себя, провёл пальцами по груди. — Так?

Архангел кивнул.

— Но я по-прежнему всё чувствую: мёрз в космосе, потею в этой душной комнате, если… если её можно так назвать… У меня вскакивают прыщи, и я хочу курить… и женщину. По-моему, нынешнее моё состояние ничем не отличается от земного.

— По-моему, тоже, — меланхолично отозвался Гавриил.

— В чём же фишка?

— Не знаю, — гид огладил голову. – Я архангел, а не учёный муж. У меня несколько другая специализация, я не разбираюсь в таких вопросах.

Сидоркин 6 секунд просидел молча, а потом вымолвил:

— Послушай, Гаврила. Мне довелось в земной жизни побывать у дьявола, я видел его отстойник, там были совсем другие души. Какие-то розовые, прозрачные… к-как желе! – поморщился Санек. — Что ты на это скажешь?

Архангел хмыкнул:

— Дьявол — известный живодёр. Если попадёшь к нему в хранилище, и ты таким будешь. У него целая команда занимается живодёрством.

Карманника передёрнуло, он повертел головой и сказал:

— Уже несколько часов сидим, да ещё целый час шли от входа, пока нашли свободные места. По этому домику не скажешь, что он такой огромный.

— Иногда приходиться ждать несколько дней, — разъяснил Гавриил. – Когда на земле шли мировые войны, архангелов не хватало…

— Тихо! – Сидоркин схватил деда за рукав.

Динамик передавал, на сей раз по-русски:

«Раба Божья, Городнова Татьяна, проживавшая в городе Новосибирске, по улице Сибиряков—Гвардейцев, дом двенадцать, подойдите к столу секретаря».

— Танюха! – вскричал Сидоркин. – Всё-таки умерла! Вот бы встретиться!..

Динамик вновь зарокотал:

«Раб Божий, Сидоркин Александр, проживавший в СИЗО номер один, в Подмосковье, подойдите к столу секретаря».

— Меня вызвали… — растерянно сказал Саня. – Только при чём здесь СИЗО?.. Я там не проживал, а сидел, и то недолго, – обиделся воришка.

— Ошибка кадровика, — Гавриил вскочил, подхватил посох. – Пойдем-ка, чадо.

Сидоркин тоже встал, посмотрел вперёд. Насколько хватал глаз, тянулись одинаково-монотонные ряды стульев.

— Гаврила, мы ещё час, как не больше, будем идти! – возмутился карманник. – Где он, секретарский стол?!

— Шагай! – бросил архангел.

Санёк дёрнул плечами, сделал три шага… Занёс ногу для четвёртого, когда увидел перед собой канцелярский стол с компьютером и разными факсами—шмаксами.

Грешник открыл и закрыл рот, покосился вбок. Архангел стоял рядом, как ни в чём не бывало.

Оглянулся назад – увидел всё те же ровные ряды с сидящими странниками. Только теперь они, словно были затянуты прозрачной плёнкой. Ощущение было такое, будто смотришь сквозь толщу воды.

Секретарский стол находился в углу комнаты, у окна из цветного стекла. На подоконнике сидели и болтали ногами два типа в балахонах. Саня с архангелом стояли в полутора метрах от стола.

Сразу за столом, чуть правее, был проход, завешанный малиновыми портьерами.

— Ты раб Божий Сидоркин? – секретарша—брюнетка со строгим лицом и в очках вперила взор в карманника.

— Я.

— Проходи. Зала номер один, кабинет восемь. Не перепутай.— Секретарь взглянула на деда. – Присядь пока, Гавриил Иоаннович. Кстати, где твои усы?

Архангел смутился, сглотнул, ударил легонько Саню посохом по ноге, шепнул:

— Соври что-нибудь, чадо. Я не умею.

— Враньё – это тяжкий грех, — также шёпотом ответил карманник, не отрывая взгляда от секретарши. – Сам сказал.

— Тебе же всё равно. Грехом больше, грехом меньше… Ты и так грешен. Прошу, выручай! – взмолился Гавриил. — У этой секретарши очень долгий язык.

Дама в очках произнесла настойчиво—удивлённо:

— Проходи, раб Божий! — она вскинула тонкие брови, повела не накрашенными губами. – Ты не один, вас ты-ысячи!

— Э-э, я просто хотел объяснить, где усы, — встрепенулся вор. – Дело в том, что я изобрёл специальную укрепляющую мазь. Рецепт очень прост. С вечера намазался и завтра получаешь новые усы. Густые и шелковистые. Эффект потрясающий. Только старые сначала надо сбрить. Вот архангел Гаврила и проделал это. Завтра усы вырастут ещё гуще и здоровее.

Сидоркин подмигнул деду и проскользнул в щель малиновых портьер.

Гавриил стоял, победоносно—лукаво поглядывая на секретаршу, и довольно поглаживал верхнюю губу, над которой назавтра должны были вырасти придуманные Сидоркиным новые шикарные усы.

Дата добавления: 2015-09-06