Глава 15. Принудительные меры медицинского характера 3 страница

По рассматриваемому делу указанные требования выполнены не в полной мере.

Оставляя представление главного врача психиатрической больницы N 5 об отмене принудительной меры медицинского характера в отношении К. без удовлетворения, суд вопреки закону не решил вопрос о продлении ему принудительного лечения.

Вывод суда о состоянии здоровья К., непродолжительном времени ремиссии сделан без учета и оценки сведений, содержащихся в акте психиатрического освидетельствования, о том, что он признаков реактивного состояния не обнаруживает и в дальнейшем применении к нему мер медицинского характера не нуждается. Данные, содержащиеся в иных актах психиатрического освидетельствования К., также ставят под сомнение вывод суда о сроке ремиссии.

Как видно из материалов дела, К. находился на излечении еще до применения принудительного лечения за совершение общественно опасного деяния в невменяемом состоянии. За период нахождения в психиатрическом стационаре дважды медицинская комиссия приходила к выводу о необходимости прекращения принудительного лечения.

Кроме того, при рассмотрении ходатайства судом не приняты во внимание требования закона о том, что при отмене принудительного лечения в отношении лица, находившегося на принудительном лечении, суд может передать необходимые материалы органам здравоохранения для решения вопросов о лечении или направлении этого лица в психоневрологическое учреждение социального обеспечения в установленном порядке. Органы здравоохранения могут назначить ему попечителя. Родственники без оформления попечительства помощь больному оказывают только на добровольной основе.

С учетом изложенного дело было направлено в Московский городской суд на новое судебное рассмотрение и предложено исследовать обстоятельства, связанные с представлением главного врача, с участием законного представителя (попечителя), истребованием необходимых документов, устранить отмеченные недостатки и нарушения и в соответствии с требованиями закона принять решение*(163).

Решая вопрос об изменении принудительной меры медицинского характера, суд не связан с какими-либо правилами о последовательности назначения более строгой или менее строгой меры. В этом вопросе суд руководствуется состоянием больного. Поэтому, например, если больному было назначено принудительное лечение в психиатрическом стационаре общего типа, а его состояние ухудшилось, и имеются показания к изменению лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением, суд вправе провести такую замену. В этой связи суд вправе при решении вопроса об изменении принудительной меры медицинского характера принять решение об изменении типа психиатрического стационара на стационар с более строгим наблюдением или менее строгим, поскольку психическое состояние здоровья лица может как улучшиться, так и ухудшиться в ходе лечения. Основанием изменения принудительной меры медицинского характера служит такое изменение психического состояния лица, при котором возникает необходимость в назначении иной принудительной меры медицинского характера.

Изменение принудительной меры медицинского характера возможно тогда, когда эта мера назначена правомерно.

Так, А. был освобожден от уголовной ответственности за совершение в состоянии невменяемости общественно опасного деяния, предусмотренного ст. 116 УК РФ, и в соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 97, п. "б" ч. 1 ст. 99 УК РФ к нему были применены принудительные меры медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа.

В кассационном порядке дело не рассматривалось. Далее, по постановлению судьи городского суда А. был изменен вид принудительного лечения на амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра по месту жительства, которое затем продлевалось.

Проверив уголовное дело, материалы об изменении вида принудительной меры медицинского характера и о продлении принудительной меры медицинского характера, обсудив доводы надзорного представления, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ пришла к следующим выводам.

Совершенное А. общественно опасное деяние, предусмотренное ст. 116 УК РФ, в соответствии со ст. 15 УК РФ относится к категории небольшой тяжести.

Согласно ч. 2, 4 ст. 443 УПК РФ в случае совершения невменяемым лицом деяния небольшой тяжести суд выносит постановление о прекращении уголовного дела и об отказе в применении принудительных мер медицинского характера. Копия постановления суда направляется в орган здравоохранения для решения вопроса о лечении или направлении лица, нуждающегося в психиатрической помощи, в психиатрический стационар.

Медицинская помощь такому лицу, его госпитализация в психиатрический стационар, может быть осуществлена органами здравоохранения в соответствии с Основами законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан и Законом РФ "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании".

Однако как суд первой инстанции, так и суд надзорной инстанции приняли ошибочные решения, не основанные на законе.

При таких условиях состоявшиеся в отношении А. судебные решения были отменены с прекращением производства по уголовному делу и по применению принудительных мер медицинского характера*(164).

Основанием прекращения принудительной меры медицинского характера является такое изменение психического состояния лица, при котором отпадает необходимость в применении ранее назначенной меры. Иными словами, речь, видимо, идет о выздоровлении больного. Но полное отступление болезни на практике встречается крайне редко. Поэтому основанием прекращения применения принудительной меры медицинского характера может быть и такое изменение психического состояния, при котором существенно снижается возможность причинения существенного вреда себе или иным лицам. При этом снижение степени общественной опасности лица и потенциальной возможности причинения вреда может быть связано не с улучшением психического состояния, а именно с изменением, ведущим к необходимому результату.

Виды правовых последствий прекращения применения принудительной меры медицинского характера зависят от стадии производства по уголовному делу (судебная или досудебная), на которой суд принимает соответствующее решение.

Здесь следует отметить, что согласно постановлению Конституционного Суда РФ от 20 ноября 2007 г. N 13-П положения ч. 3 ст. 433 (и ряда других статей УПК РФ по этому же вопросу) УПК РФ признаны не соответствующими Конституции РФ в той мере, в какой эти положения не позволяют лицам, в отношении которых осуществляется производство о применении принудительных мер медицинского характера, лично знакомиться с материалами уголовного дела, участвовать в судебном заседании при его рассмотрении, заявлять ходатайства, инициировать рассмотрение вопроса об изменении и прекращении применения указанных мер и обжаловать принятые по делу процессуальные решения*(165).

Если лицо, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство и к которому была применена принудительная мера медицинского характера, признано выздоровевшим, то суд на основании медицинского заключения в соответствии с п. 12 ст. 397 и ч. 3 ст. 396 УПК РФ выносит постановление о прекращении применения к данному лицу принудительной меры медицинского характера и решает вопрос о направлении руководителю следственного органа или начальнику органа дознания уголовного дела для производства предварительного расследования в общем порядке.

В случае когда лицо было освобождено от отбывания наказания в силу временного расстройства его психической деятельности, суд, принимая решение о прекращении применения принудительной меры медицинского характера, направляет такое лицо для отбывания наказания.

В случае прекращения применения принудительного лечения в психиатрическом стационаре суд может передать необходимые материалы в отношении лица, находившегося на принудительном лечении, органам здравоохранения для решения вопроса о его лечении или направлении в психоневрологическое учреждение социального обеспечения в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации о здравоохранении.

Основаниями для помещения в психоневрологическое учреждение для социального обеспечения являются личное заявление лица, страдающего психическим расстройством, и заключение врачебной комиссии с участием врача-психиатра, а для несовершеннолетнего в возрасте до восемнадцати лет или лица, признанного в установленном законом порядке недееспособным, - решение органа опеки и попечительства, принятое на основании заключения врачебной комиссии с участием врача-психиатра. Заключение должно содержать сведения о наличии у лица психического расстройства, лишающего его возможности находиться в неспециализированном учреждении для социального обеспечения, а в отношении дееспособного лица - также и об отсутствии оснований для постановки перед судом вопроса о признании его недееспособным.

Орган опеки и попечительства обязан принимать меры для охраны имущественных интересов лиц, помещаемых в психоневрологические учреждения для социального обеспечения.

Решение вопросов о продлении, изменении, прекращении применения принудительных мер медицинского характера осуществляется судом на основании ст. 445 УПК РФ и оформляется соответствующим постановлением.

Статья 103. Зачет времени применения принудительных мер медицинского характера

Возникновение у лица психического расстройства после совершения преступления при назначении наказания или в период его отбывания означает то, что наказание не назначается или его исполнение прекращается в связи с помещением лица в психиатрический стационар.

Излечение такого лица означает необходимость возобновления уголовного судопроизводства, где должны быть решены вопросы о назначении или продолжении исполнения наказания.

Суд прекращает применение принудительной меры медицинского характера в случае такого психического состояния лица, при котором отпадает необходимость в применении ранее назначенной меры. Придя к такому выводу, т.е. констатировав, что психическое состояние лица позволяет ему осознавать фактический характер своих действий (бездействия) или руководить ими, суд возобновляет производство по делу или продолжение исполнения наказания, если не истекли сроки давности в соответствии со ст. 78 и 83 УК РФ.

При прекращении применения принудительных мер медицинского характера, возобновлении уголовного дела и назначении наказания или продолжении исполнения назначенного наказания время, в течение которого к лицу применялось принудительное лечение в психиатрическом стационаре, засчитывается в срок наказания из расчета один день пребывания в психиатрическом стационаре за один день лишения свободы.

В законе прямо не решается вопрос о зачете в срок наказания времени нахождения в психиатрическом стационаре в том случае, если назначается или продолжает исполняться наказание, не связанное с лишением свободы. Однако по смыслу ст. 103 УК РФ время нахождения в психиатрическом стационаре должно засчитываться и в сроки таких наказаний, исходя из соотношений, установленных ст. 71 УК РФ. Например, один месяц нахождения в психиатрическом стационаре должен приравниваться к двум месяцам ограничения свободы.

Время принудительного амбулаторного наблюдения и лечения у психиатра не подлежит зачету в срок наказания, поскольку правовые ограничения, связанные с этой принудительной мерой медицинского характера, незначительны и оснований для указанного зачета не имеется. Тем более не подлежит зачету в срок наказания время амбулаторного принудительного наблюдения, если оно осуществлялось в период отбывания лишения свободы, поскольку в этом случае срок наказания не прерывался.

Статья 104. Принудительные меры медицинского характера, соединенные с исполнением наказания

Как было указано выше, лицам, осужденным за преступления, совершенные в состоянии вменяемости, но нуждающимся в лечении психических расстройств, не исключающих вменяемости, суд наряду с наказанием может назначить принудительную меру медицинского характера. Этой мерой в соответствии ч. 2 ст. 99 УК РФ может быть только амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра.

При этом уголовный закон не ограничивает виды наказаний, исполнение которых может сопровождать амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра. Поэтому этот вид принудительной меры принудительного характера может быть назначен наряду с такими видами наказания, как лишение свободы, ограничение свободы, арест.

Обычно указанием на эти три вида наказания и ограничивается в литературе, комментариях, законе перечисление конкретных видов наказаний, наряду с которыми может быть назначено амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра. Такой подход, видимо, объясняется тем, что в ч. 1 ст. 18 УИК РФ говорится о том, что именно к осужденным к ограничению свободы, аресту, лишению свободы, страдающим психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, учреждениями, исполняющими указанные виды наказаний, по решению суда применяются принудительные меры медицинского характера. Другие категории осужденных, т.е. осужденные к иным, кроме перечисленных в ч. 1 ст. 18 УИК РФ, видам наказаний, при этом не указываются. Однако, поскольку они могут быть назначены, возникает вопрос о применении принудительных мер, например, к осужденным к исправительным работам, обязательным работам.

Итак, в соответствии с ч. 1 ст. 18 УИК РФ принудительные меры медицинского характера в отношении осужденных к лишению свободы применяют исправительные колонии и другие учреждения, исполняющие лишение свободы (в соответствии с ч. 2 ст. 101 УК РФ в уголовно-исполнительной системе для медицинского обслуживания осужденных организуются лечебно-профилактические учреждения (больницы, специальные психиатрические и туберкулезные больницы), медицинские части и другие учреждения)*(166).

В отношении осужденных к ограничению свободы принудительные меры применяют исправительные центры, а осужденных к аресту - арестные дома. Применение принудительных мер медицинского характера в отношении осужденных к иным видам наказания уголовно-исполнительное законодательство не регламентирует. В ч. 1 ст. 104 УК РФ сказано, что, за исключением осужденных к лишению свободы, принудительные меры в отношении осужденных к иным видам наказаний исполняются в учреждениях органов здравоохранения, оказывающих амбулаторную психиатрическую помощь. Таким образом, уже на уровне УК РФ и УИК РФ видятся определенные расхождения по вопросу об исполнении принудительных мер в отношении осужденных к наказаниям, не связанным с лишением свободы.

Анализ же действующего уголовного и уголовно-исполнительного законодательства показывает, что исполнение принудительных мер медицинского характера в отношении осужденных к иным видам наказаний, за исключением лишения свободы, ограничения свободы и ареста, возложено на органы здравоохранения, а именно на органы, оказывающие амбулаторную психиатрическую помощь.

В соответствии со ст. 26 Закона РФ от 2 июля 1992 г. N 3185-I "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" амбулаторная психиатрическая помощь лицу, страдающему психическим расстройством, в зависимости от медицинских показаний оказывается в виде консультативно-лечебной помощи или диспансерного наблюдения.

Однако консультативно-лечебная помощь оказывается врачом-психиатром при самостоятельном обращении лица, страдающего психическим расстройством, по его просьбе или с его согласия, а в отношении несовершеннолетнего в возрасте до пятнадцати лет - по просьбе или с согласия его родителей либо иного законного представителя.

Поэтому применительно к принудительному лечению речь может идти только о диспансерном наблюдении, которое может устанавливаться независимо от согласия лица, страдающего психическим расстройством, или его законного представителя в случаях, предусмотренных ч. 1 ст. 27 названного Закона, и предполагает наблюдение за состоянием психического здоровья лица путем регулярных осмотров врачом-психиатром и оказание ему необходимой медицинской и социальной помощи*(167).

Применительно к амбулаторному принудительному наблюдению и лечению у психиатра, исполняемому органами здравоохранения, возникает вопрос о достаточности возможностей и полномочий применения именно принудительного наблюдения. Думается, этот вопрос требует дополнительной проработки на законодательном уровне.

В период отбывания наказания и прохождения принудительного лечения психическое состояние осужденного может измениться в худшую сторону. В таких ситуациях при наличии медицинских показаний осужденный может быть помещен в психиатрический стационар или иное лечебное учреждение в порядке и по основаниям, которые предусмотрены законодательством Российской Федерации о здравоохранении.

Следует обратить внимание на то обстоятельство, что в ч. 2 ст. 104 УК РФ уже говорится не о принудительных мерах медицинского характера, принудительном лечении, а об изменении психического состояния осужденного, требующего организации его лечения в общем порядке в соответствии с законодательством Российской Федерации о здравоохранении. В этом случае осужденные могут быть помещены в специальные психиатрические больницы уголовно-исполнительной системы. Время нахождения в этих учреждениях засчитывается в срок отбывания наказания.

При отпадении необходимости дальнейшего лечения осужденного в указанных учреждениях выписка производится в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации о здравоохранении.

Прекращение применения принудительной меры медицинского характера, соединенной с исполнением наказания, производится судом по представлению органа, исполняющего наказание, на основании заключения комиссии врачей-психиатров.

Действующее уголовное законодательство предусматривает применение принудительных мер медицинского характера только к лицам, страдающим психическими расстройствами. Но, исключив из ст. 97 и 99 УК РФ указание о применении наряду с осуждением принудительной меры медицинского характера в отношении лиц, страдающих алкоголизмом и наркоманией, по решению суда, законодатель Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. N 161-ФЗ "О приведении Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и других законодательных актов в соответствие с Федеральным законом "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации"*(168) дополнил ч. 3 ст. 18 УИК РФ положением, в соответствии с которым в отношении таких лиц должно применяться обязательное лечение по решению медицинской комиссии.

Глава 15.1. Конфискация имущества
(Глава введена Федеральным законом от 27 июля 2006 г. N 153-ФЗ.)

Статья 104.1. Конфискация имущества

Возвращение конфискации имущества в уголовный закон вызвало широкий отклик и среди ученых, и среди практиков. При этом основным обсуждаемым вопросом явился вопрос о правовой природе конфискации, поскольку Федеральным законом от 27 июля 2006 г. N 153-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О ратификации конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма" и Федерального закона "О противодействии терроризму" новая глава 15.1 УК РФ была включена в раздел VI "Иные меры уголовно-правового характера".

Уже из названия Федерального закона, дополнившего содержание УК РФ, следует, что основным целевым назначением конфискации имущества является усиление уголовно-правового противодействия терроризму. Вместе с тем, если ранее конфискация имущества была известна как уголовное наказание, то в настоящее время эта мера с позиции закона относится к числу иных мер уголовно-правового характера, хотя данной мере свойственны многие содержательные формальные признаки наказания, например, ограничение или лишение прав, принудительный характер исполнения и наличие субъекта принуждения в лице государства.

Конфискация имущества формально не является наказанием, поскольку эта мера не включена в перечень видов наказаний, установленный ст. 44 УК РФ. Однако следует обратить внимание на то, что в определении наказания, данном в ч. 1 ст. 43 УК РФ, не говорится о том, что лишение или ограничение прав и свобод должно быть сформулировано именно как вид наказания. В соответствии с законом эти правоограничения должны быть предусмотрены УК РФ, что означает возможность их наличия и в содержании иных мер, не являющихся наказанием. Поэтому с позиции содержания наказание и иные меры уголовно-правового характера могут совпадать.

Как отмечалось выше, конфискация имущества уже была известна российскому уголовному закону, но в виде уголовного наказания, которое применялось только дополнительно. Предметом конфискации могло быть любое имущество осужденного (в том числе и благоприобретенное), за исключением имущества, включенного в перечень имущества, не подлежащего конфискации.

По существу конфискация имущества представляет собой принудительное безвозмездное изъятие и обращение в собственность государства на основании обвинительного приговора имущества субъекта. Следовательно, по своему содержанию конфискация имущества предполагает лишение права собственности на конфискуемое имущество.

Однако конфискация имущества в действующем варианте распространяется не на любое имущество виновного, как это имело место ранее, а только на то, которое прямо указано в законе (имущество, тем или иным образом связанное с совершением преступления или имеющее определенное целевое назначение). При этом УК РФ устанавливает несколько критериев, определяя имущество, подлежащее конфискации.

Прежде всего это имущество, полученное в результате совершения преступлений. К преступлениям, при совершении которых может быть применена конфискация имущества, отнесены следующие: предусмотренные ч. 2 ст. 105, ч. 2 - 4 ст. 111, ч. 2 ст. 126, ст. 127.1, 127.2, ч. 2 ст. 141, ст. 141.1, ч. 2 ст. 142, ст. 146, 147, 183, ч. 3 и 4 ст. 184, ст. 186, 187, 189, ч. 3 и 4 ст. 204, ст. 205, 205.1, 205.2, 206, 208, 209, 210, 212, 222, 227, 228.1, 229, 231, 232, 234, 240, 241, 242, 242.1, 275, 276, 277, 278, 279, 281, 282.1, 282.2, 285, 290, 295, 307 - 309, 355, ч. 3 ст. 359 УК РФ. Конфискации подлежит также имущество являющееся предметом незаконного перемещения через таможенную границу Российской Федерации, ответственность за которое установлена ст. 188 УК РФ.

Здесь, с нашей точки зрения, необходимо обратить внимание на следующие обстоятельства. На наш взгляд, определяя перечень преступлений, результатом совершения которых может быть приобретение имущества, подлежащего конфискации, законодатель ориентировался на общественную опасность, тяжесть преступления и его характер. Поэтому в приведенный выше перечень в включены в основном преступления, связанные с посягательством на личность, преступления коррупционного и террористического характера.

Однако при этом достаточно важным моментом является то обстоятельство, что закон не предусматривает обязательности применения конфискации имущества. С одной стороны, такое решение вопроса о применении рассматриваемой меры уголовно-правового характера можно объяснить тем, что имущество приобретается далеко не во всех случаях совершения преступлений, указанных в п. "а" ч. 1 ст. 104.1 УК РФ. Но с другой стороны, суд формально не обязан применять конфискацию имущества и в тех случаях, когда таковое приобретается в результате совершения преступления. Иными словами, конфискация имущества носит необязательный характер, что вряд ли соответствует цели закона, дополнившего УК РФ соответствующей главой.

Еще один вид имущества, подлежащего конфискации, образует имущество, с использованием которого совершается преступление, - это орудия, оборудование или иные средства совершения преступления, принадлежащие или переданные обвиняемому. В последнем случае может быть поставлен вопрос о соучастии в преступлении и применении для конфискации указанного имущества норм УПК РФ.

Указанные виды имущества могут быть конфискованы на основании ст. 104.1 УК РФ, но эти же виды имущества в соответствии со ст. 81 УПК РФ являются вещественными доказательствами (предметы, которые служили орудиями преступления или сохранили на себе следы преступления; деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления). В соответствии с этой же статьей УПК РФ орудия преступления, принадлежащие обвиняемому, подлежат конфискации или передаются в соответствующие учреждения, или уничтожаются; деньги, ценности и иное имущество, указанные в пп. "а" - "в" ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, подлежат конфискации в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных п. 4 ст. 81 УПК РФ. Таким образом, можно сказать, что существует определенная конкуренция норм УК РФ и УПК РФ, регулирующих вопрос о применении конфискации имущества. Если проблемы с конфискацией в отношении орудий, средств совершения преступления, имущества, добытого в результате совершения преступления, решаются в рамках УПК РФ как в отношении вещественных доказательств, то не лишней ли является в рассматриваемой части ст. 104.1 УК РФ, поскольку конфискация имущества является мерой процессуального характера? При наличии двойственной правовой природы конфискации имущества дать точный ответ на поставленный вопрос достаточно затруднительно, однако, с нашей точки зрения, опять же в рассматриваемой части конфискации, более целесообразно признать ее мерой уголовно-процессуального плана, тем более что требования УПК РФ в части конфискации имущества, полученного в результате совершения преступления, орудий и средств его совершения и т.д. распространяются на любые подобные случаи вне зависимости от вида совершенного преступления, а не только на случаи совершения преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 104.1 УК РФ. Это важно и в том аспекте, что в качестве процессуальной меры конфискация указанного выше имущества является обязательной, а в качестве иной меры уголовно-правового характера к таковой не относится.

На процессуальную природу рассматриваемой меры обращается внимание и в определении Конституционного Суда РФ от 8 июля 2004 г. N 251-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы уполномоченного по правам человека в Российской Федерации на нарушение конституционных прав гражданина Яковенко Андрея Федоровича пунктом 1 статьи 86 УПК РСФСР и гражданина Исмайлова Адиля Юнус Оглы - пунктом 1 части третьей статьи 81 УПК Российской Федерации, а также жалобы гражданина Кузьмина Владимира Клавдиевича на нарушение его конституционных прав положениями статьи 81 УПК Российской Федерации". В частности, Конституционный Суд РФ указал, что норма, содержащаяся в п. 1 ч. 3 ст. 81 УПК РФ (п. 1 ст. 86 УПК РСФСР), является по своей природе и сущности нормой уголовно-процессуального законодательства как самостоятельной отрасли в системе законодательства Российской Федерации, имеет собственный предмет правового регулирования - институт вещественных доказательств в уголовном судопроизводстве*(169).

Таким образом, конфискация имущества, являющегося вещественным доказательством по делу, - это процессуальная, но не уголовно-правовая мера. Поэтому п. "г" ч. 1 ст. 104.1 УК РФ может применяться достаточно ограниченно.

И наконец, еще один момент, который следует иметь в виду, решая вопрос о применении конфискации имущества. В соответствии с п. 1 ч. 3 ст. 81 УПК РФ конфискации подлежат только орудия преступления, принадлежащие обвиняемому. Такое же положение закреплено в п. "г" ч. 1 ст. 104.1 УК РФ. Во-первых, здесь, видимо, не совсем корректно применен термин "обвиняемый", поскольку вопрос о конфискации имущества в соответствии с ч. 3 ст. 81 УПК РФ решается при вынесении приговора, а также определения или постановления о прекращении уголовного дела, т.е. не только в отношении имущества, принадлежащего обвиняемому, но и подсудимому, осужденному. И кроме того, указание на принадлежность имущества обвиняемому в ряде случаев исключает возможность конфискации орудий и средств совершения преступления. К примеру, на практике достаточно широко распространены случаи, когда похищенная из нефтепроводов нефть вывозится на автомашинах, не являющихся собственностью обвиняемого или осужденного. В соответствии с действующим законом в этом случае средство совершения преступления подлежит возврату собственнику. Затем это же имущество, например при сдаче в аренду, вновь используется при совершении преступлений. Думается, в этой связи актуальным является вопрос о повышении ответственности собственника за целевое использование его имущества другими лицами. Вопрос этот, естественно, не однозначен и требует своего изучения. Но в то же время следует обратить внимание на то, что национальному законодательству ряда стран известны подходы, при которых имущество, используемое при совершении преступлений, может быть конфисковано у собственника, если он не проявил должной предусмотрительности и его имущество было использовано во зло третьими лицами. Как представляется, такие подходы в отдельных случаях поддерживаются и международным сообществом. Так, ст. 1 Конвенции об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности (заключена в городе Страсбурге 8 ноября 1990 г., ратифицирована Федеральным законом от 28 мая 2001 г. N 62-ФЗ и вступила в силу для Российской Федерации 1 декабря 2001 г.) установлено, что термин "конфискация" означает не только наказание, но и "меру, назначенную судом в результате судопроизводства по уголовному делу или уголовным делам и состоящую в лишении имущества" (п. "d"); при этом под имуществом понимается имущество любого рода, вещественное и невещественное (п. "b"), и "орудия", означающие любое имущество, использованное или предназначенное для использования любым способом, целиком или частично, для совершения преступления или преступлений (п. "c"). Таким образом, в Конвенции принадлежность (собственность обвиняемого или иного лица) имущества не является определяющим фактором при решении вопроса о конфискации. Такой же подход, с нашей точки зрения, следовало бы закрепить и в российском законодательстве.

Дата добавления: 2015-09-06