Читайте также:
|
|
«В 1940 году в Нью-Йорк прибыл наш радист (псевдоним «Георг»). Он поселился в Бронксе, невдалеке от огромного зоопарка. Эти кварталы населяли люди среднего достатка, способные платить большую квартплату, в основном евреи, бежавшие из Европы от фашизма.
Место для жизни и работы у «Георга» было не плохое: рядом нет высоких зданий, а на востоке вообще свободное пространство — зоопарк.
«Георгу» в ту пору было около сорока, культурный, грамотный. Словом, немец в лучших своих качествах.
При фашистах сидел в тюрьме, бежал в Голландию, воевал в Испании, в батальоне имени Тельмана командовал взводом связи. В технике разбирался хорошо, сам построил передатчик. Хотя «Георг» и не имел опыта радиосвязи, тем более в таких специфических условиях.
Меня попросили встретиться с «Георгом», помочь. Встретились в городе, поехали к нему. Он вытащил из шкафа свой передатчик, собранный очень аккуратно из фабричных деталей. Трехкаскадный передатчик «Георга» напоминал чем-то мою аппаратуру, но монтаж был выполнен, пожалуй, даже лучше.
Только собрались включить передатчик в сеть, в дверь — звонок. «Георг» запер меня в комнате и пошел встречать посетителя. Я человек не трусливый, но сидя за столом с передатчиком размышлял над своей судьбой. Что я здесь делаю, с этой аппаратурой? Прошло довольно много времени прежде, чем посетитель ушел. Оказалось заходил дворник, тоже немец, спрашивал не нужно ли вынести мусор? «Георг» угостил его пивом. А мне, признаться, было не до пива.
Неисправность в аппаратуре «Георга» мы вскоре нашли, устранили ее, передатчик работал нормально.
В середине февраля 1941 года стал слушать, как у «Георга» пойдет первая связь. Сигналы громкие, стабильные. Тон хороший, работал медленно, но четко. Центр услышал его сразу.
Бегу к своему начальнику Василию Петровичу Пархоменко, докладываю о работе «Георга», предлагаю поощрить радиста. И получаю… взбучку. «Какое поощрение — накинулся на меня Пархоменко, — его надо наказать. Болтается в эфире…» Оказалось, что Пархоменко вообще против организации радиосвязи, считает ее «опасной и авантюрной».
Наверное это опасно, но как иначе наладить связь и выполнить поставленную задачу? А тем временем наступило 22 июня 1941 года. Вечером 21-го я заступил на дежурство по консульству. Нью-Йоркское время отстает от Москвы на 8 часов. Когда мы услышали первые сообщения по радио о нападении на СССР война уже шла 5 часов. В консульстве раздались звонки — из газет, с радио…
Из европейских станций больше всех гремели немецкие, передававшие победные марши и реляции о захвате наших городов. Геббельс знал свое дело.
В условиях когда США становились союзником, группа, в которой работал «Георг», оказалась ненужной и даже вредной. Сотрудников отозвали в СССР, но «Георгу» приказали остаться.
Радиостанцию он законсервировал и сдал на хранение на склад по обезличенной квитанции. Но когда однажды решил проверить чемодан, то вместо приемника обнаружил там какие-то женские вещи. Он возвратил чемодан и за ним больше не возвращался. К счастью, все обошлось.
Но жизнь его в США была нелегкой. Ведь «Георг» жил по прежнему на нелегальном положении, без документов, а значит не мог найти работу. Попытки Центра легализовать его не удались. Он был немцем — «враждебным иностранцем», сбежавшим от иммиграционных властей, а следовательно подлежал аресту и суду.
«Георг» должен был чем-то заниматься, даже для того, чтобы не привлечь внимание соседей. И тогда он придумал себе специальность журналиста-писателя, посещал библиотеку. Купил пишущую машинку, стучал на ней. Это в какой-то степени создавало ему «лицо» для соседей по квартире.
Когда мы оба прилично изучили английский язык, встречались, он как мог затягивал наши беседы. После отъезда резидента, «Георг» остался один во враждебном и опасном окружении. И наши редкие встречи стали для него единственной отдушиной.
Наконец Центр дал ответ по поводу легализации «Георга». Ему предлагали «сдаться» иммиграционным властям и написать ходатайство о предоставлении политического убежища. Мол, у «Георга» было несколько фотографий и документов, подтверждающих его борьбу с фашизмом в Германии и участие в боевых действиях в Испании.
К счастью, это не был приказ, а лишь «предложение» и нам удалось убедить Центр, что это делать нельзя. «Георга» без всяких рассуждений о политическом убежище, обвинили бы в бегстве от суда и посадили в тюрьму на длительный срок.
Казалось давно назрела необходимость отзывать «Георга» в СССР, но Москва молчала.
Часто возвращаясь в мыслях к тем годам я думаю: «В нашей работе нередко возникают острые проблемы и их надо решать. Не бояться принимать решения — иначе — катастрофа». Этой катастрофы только чудом удалось избежать «Георгу».
В середине 1943 года немцы высадили из подводной лодки невдалеке от Нью-Йорка две группы диверсантов. Об этом зашумела пресса. Как выяснилось позже, это были лишь слухи, но они обострили обстановку.
Возникла реальная опасность и для «Георга». Ведь он был немцем. И к нему вскоре наведались агенты ФБР. Его срочно пришлось выводить из Нью-Йорка, устраивать на ферму к одному из друзей. Наконец, удалось добиться от Центра разрешение на отправку «Георга» в СССР.
Его отправили через западное побережье на нашем пароходе из Сан-Франциско. Так он прибыл в Москву».
Дата добавления: 2015-09-06; просмотров: 137 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Макс Клаузен — «кудесник» эфира | | | Встреча вторая. |