ГЛАВА 1. Вот так живешь, строишь планы, а потом тебя берут за шкирку и — хопа

Вот так живешь, строишь планы, а потом тебя берут за шкирку и — хопа! — ставят в строй. Я был уверен, что при таком давлении у меня ничего не получится (скажем «нет» творчеству из-под палки!), но потом увидел, где придется работать, и пропал. Керпанские армейские лаборатории были мечтой алхимика, мечтой с большой буквы.

Большие, светлые и немного однообразные корпуса тянулись на несколько километров, от видений Мессины Фаулер их фасады отличались только меньшим количеством стекла и металла. В каждом помещении — вода и газ. Отдельно — металлообрабатывающий цех, печи для плавки и обжига, собственная стеклодувка — приборы любой конфигурации изготавливались за один день (кто бы знал, как порой раздражает необходимость ваять реакционный контур из подручных материалов!). Лабораторий высшей магической защиты было аж две штуки. Сотрудники в белых и синих халатах деловито сновали по мощенным красным кирпичом дорожкам.

М-да, это тебе не мотоцикл на коленке монтировать, масштабы не те!

Проект «Рог единорога» оккупировал целый корпус. Меня представили коллективу и объявили их долгожданным руководителем (привет, привет!). Армейские алхимики вовсе не испытывали счастья от того, что над ними будет начальствовать боевой маг. Впрочем, я тоже не горел желанием кем-то командовать, но отходняк от пережитого унижения был таким сильным, а здешние лаборатории так живо напоминали редстонский университет, что у моих новых подчиненных не было шансов увернуться.

Проблема была обратной той, которую я некогда решил: следовало найти средство от ядовитой аэрозоли. Причем все мои снадобья перед этой дрянью смотрелись, как тряпичный паяц перед гоулом: одной бутылочки трофейного зелья было достаточно, чтобы притравить жителей среднего размера городка, словно моль в сундуке, соответственно, от нас требовалось исключить саму возможность подобного исхода. В первую очередь необходимо было защитить армейских магов (высшая ценность, ага, ага) и лишь затем думать о нейтрализации яда вкупе с судьбой гражданских. Пока единственным способом борьбы с отравой оставался сильный ветер.

Фармацевтика — это та песочница, в которой я еще не копался (снадобья по рецептам магистра Тиранидоса не в счет). В данный момент лишенный чуткого руководства коллектив ваял нечто вроде каучукового балахона с хоботом, к которому следовало прикручивать совсем не маленький фильтр. Я осмотрел опытный экземпляр и понял, что боевым магам эту штуку лучше не показывать — убьют. Решение должно было лежать в области магии, то ли белой, то ли черной, то ли какого-то их сочетания. Только волшебство могло позволить преодолеть чисто алхимические ограничения на вес и размер.

Моя уверенность оказалась заразительна, и от идеи с балахоном решили отказаться.

Никогда бы не подумал, что опыт возни с морскими ежами окажется так полезен! Черные не работают в больших коллективах (армейские эксперты — это курьез) и не признают других отношений с подчиненными, кроме беспрекословного подчинения. Но тот, кто умудрился заставить суэссонских землекопов вырыть овальный котлован с наклоном дна в пятнадцать градусов (точно по плану!), сумеет найти общий язык с любым человеком. Первое время мне вежливо улыбались, не пытаясь возражать (черный!), потом начали прислушиваться, а затем атмосфера установилась деловая и свободная — над каждой идеей коллектив ругался до хрипоты, хотя переплюнуть краухардца у городских мальчиков не получалось.

И дело пошло.

Времени катастрофически не хватало (разведчики клялись, что са-ориотцы вот-вот начнут высадку десанта на Южное побережье), зато денег было до фига, поэтому все работы велись одновременно. Глобальных целей было две: щит и уловитель. Ничем подобным (тем более — в таких масштабах) маги никогда не занимались, если не считать попыткой легендарный амулет из того самого единорожьего рога (увы, схемы мифического артефакта в архивах не сохранилось). Обычно заклинания преследовали гораздо более масштабные эффекты, чем ловля отдельной вредоносной молекулы в литрах вдыхаемого человеком воздуха.

Я засадил часть подчиненных за поиск примеров воздействия белой магии на простые вещества, а с черной начал экспериментировать сам. В конце концов, управляющие проклятия тоже лежат вне структуры грубой материи, но их влияние на процессы сомнений не вызывает. Я возился с модельными реагентами, пробуя на них воздействие того или иного проклятия, и сдавал результат на анализы, а другая группа делала то же самое применительно к белой магии, каждые три дня мы встречались и обменивались опытом.

Постепенно стали вырисовываться два-три класса заклинаний, от которых смертоносный аэрозоль порядком корежило, их-то и предстояло развить до состояния носимого амулета. Из перспективных вариантов первый ориентировался на разницу в массе молекул воздуха и частиц отравы (его было решено использовать под щит), а второй — на наличие в яде особых, «напряженных» связей (этот пошел на поглотитель). Конечно, универсальную защиту от всего-всего-всего так не сделаешь, но, во-первых, са-ориотцам об этом знать не обязательно, а во-вторых, — опасные исключения можно было нейтрализовать дополнительно. Готовые амулеты должны были быть пригодны для повседневного ношения, иначе возникал дополнительный вопрос раннего обнаружения яда.

Дни летели стремительно и незаметно, работа кипела, а мысли об Искусниках и библиотеках начисто испарились из моей головы. Кто бы сомневался! Все переживания бледнеют и умирают перед наслаждением от плодотворного творческого труда, если, конечно, у тебя хватает на него ума и терпения. Это тебе не пошлая магическая дуэль, в которой (хотя бы теоретически) можно повилять хвостом и разойтись с миром. Алхимик бросает вызов Непознанному, Непредсказуемому и Невозможному, а эти господа не склонны к снисхождению. Формулы вещества и баланса энергий дрожали перед глазами, угадываясь на полу, и стенах, и даже в чашке с чаем. Идеи сношались в голове, рождая сонмы химерических ублюдков, безумных по сути и бессмысленных по содержанию. Разум вел охоту на реальность, пожирая плоть фактов и обнажая кости закономерностей. Высказанная вслух мысль приобрела способность материализоваться в течение двадцати четырех часов. В едином порыве коллектив из трех десятков специалистов создавал новое слово в магии и алхимии — амулет для тончайшей манипуляции газовой средой. В принципе, с помощью такой штуки можно было в одной банке разделить воздух на кислород и азот, даже мембраны ставить не пришлось бы. Какие перспективы!

Первые рабочие образцы закончили испытывать к концу лета — их сделали сразу пятьдесят штук и направили в передовые части. Все тесты были успешно пройдены, оставалось ждать результатов полевых испытаний, в работе наметилась пауза.

И тут я вспомнил про дневник.

Вот…!!! Всего лишь на секунду отвлечешься, и трех месяцев как не бывало. А кровную месть, между прочим, никто не отменял. Да и имущество мое осталось без присмотра. Вдруг в Финкауне обнаружится какой-нибудь умник из черных, способный нейтрализовать воздействие Бриллиантовой Руны?

Я немедленно отправился к руководству комплекса требовать трехдневный отпуск и автомобиль. Но, видимо, зловредный Ларкес что-то такое наговорил обо мне, потому что керпанские кураторы на мою просьбу отреагировали странно. (У вас проблемы? Не хотите ли об этом поговорить?) Нет, говорить не хочу и даже вслух упоминать опасаюсь. Чисто из принципа я позвонил в Суэссон Квайферу. Пусть знает, как обращаются с интересами фонда Роланда!

Однако, услышав мой голос, старший инспектор ничуть не удивился.

— Здравствуй, здравствуй! Как оборона родины? Крепнет?

— С безумной силой.

— Ты там береги себя. Знаю я вас, народ безбашенный! Учти, квартальной премии не будет — у новых хозяев проси, а рекомендацию я тебе в руки выдам.

Похоже, мое внезапное исчезновение ему уже успели объяснить нуждами армии, а зловещее покушение — происками иностранных шпионов. Ловко.

— Мне бы с Рональдом переговорить. Родина родиной, а дела запускать тоже не следует.

Сговорились на семь утра (между Суэссоном и Керпаном было два часа разницы). Четвертушка приволок к телефону всю нашу компанию. Йохан долго извинялся в трубку за свой длинный язык. Судя по всему, это он известил Ларкеса о моем методе маскировки.

— Да ерунда все, — бодро врал я (кабы не по телефону — так бы его и стукнул). — Так даже лучше вышло.

К тому моменту, как я до него дотянусь, желание перегорит.

— А как насчет статьи? — оживился белый. — Нужно ли мне поместить вашу фамилию в рамку?

Тьфу ты! Так ведь и вправду за покойника принимать начнут (в Краухарде, например, это чревато).

Рон бодро отчитался о текущем состоянии проекта (платил-то за его реализацию по-прежнему я).

— В общем, даже учитывая сезонное колебание температур, мы уже сейчас можем зарабатывать на обогащении меди. Йохан обещает разработать комплекты организмов под никель и хром, собираемся испытать, смогут ли они работать одновременно. Патент получен, Джеф поехал на переговоры с потенциальным покупателем. Вопрос в том, будем ли мы продавать права или станем компаньонами.

— Держи меня в курсе.

— Угу.

— А как там мой зомби?

— Разве он не с тобой?

Мое сердце пропустило удар, но голос даже не дрогнул (вот как я могу!).

— Я имею в виду мотоцикл.

— А! Я собрал, что уцелело, приедешь — сам посмотришь. Колеса — восьмеркой, рама — в дребадан, а движок только поцарапало. Естественно, проклятия все осыпались.

Любой горожанин такую рухлядь на свалку бы свез, а меня как краухардца покойный драндулет все еще волновал.

— Вернусь — сам посмотрю, ты не выкидывай ничего. Заклятия и новые наложить недолго.

— Знамо дело! Кстати, тут твои знакомые приезжали, из Арангена, типа на поминки. С чувством говорили, я почти все слова понял.

Вот гады! Жрали за мой счет. Пора закрывать эту харчевню — строить башню, отвращающий щит и никого не впускать без приглашения.

— Гони их всех на фиг! Распустились!!! Черные — эгоисты и индивидуалисты, какие могут быть поминки, в конце концов?! А особенно — Райка гони, тунеядца, Шорох его папа.

За моим псом не усмотрел, паразит, а будет делать вид, что так и надо!

Следующим я позвонил Ларкесу. Старший координатор терпеливо выслушал мои возмущенные рулады, но понимания не проявил:

— Опомнился, не прошло и года. Тебе следовало изучить порядок передачи наследникам имущества магов, а не полагаться на авось. Владеть зомби твои компаньоны не могли ввиду отсутствия соответствующих способностей, полковник Райк в завещании не был упомянут, он тебе никто и звать его никак. Пес поступил в распоряжение отдела утилизации опасных артефактов.

— Пускай вернут немедленно!

— Не получится. Они его потеряли.

—!!!

— Не ругайся. Я сам недавно узнал — безответственные дегенераты пытались скрыть свой промах. Твой мохнатый гад очень удачно прикинулся чучелом, а клерки решили, что зомби по накладной — это шутка.

— Где это было? Когда? Мне нужно ехать немедленно. Макса нужно искать!

— Не суетись. Если бы он взбесился, об этом давно уже стало бы известно. Если же он распался, то дело тем более подождет. У нас вооруженный конфликт намечается, забыл? Ситуация вошла в стадию эскалации, амулеты инструментального контроля фиксируют присутствие неопознанных судов в ингернийских территориальных водах. Атака начнется со дня на день. Как только станет ясно, что проблема решена, ты получишь все, что захочешь, а сейчас запомни: ущерб, который может нанести один зомби, ничто по сравнению с потерями в войне. Наберись терпения.

Вот так вот. А если обезумевший Макс кого-нибудь растерзает, тут же виноватым во всем окажусь я. Эмигрирую! Мамой клянусь, эмигрирую в И'Са-Орио-Т. И пусть Ларкесу станет стыдно за то, что он меня не уважал.

Вечером пытался восстановить по памяти списки основных целей из моего дневника. Получалось плохо, поэтому весь следующий день ходил мрачный как смерть. Впрочем, на фоне общего напряженного ожидания мое настроение в глаза не бросалось. Зато меня стал окучивать какой-то эмпат. Я его прямо спросил: хочет ли он работать с некромантом? Белый тихо испарился, а на его месте материализовался невзрачный тип, похожий на сонную цаплю. Тьфу! Умереть спокойно не дадут.

Осознав, что проблема сама собой не рассосется, руководство попыталось загрузить меня дополнительной работой.

— Не желаете попрактиковаться в магии? У вас ведь, кажется, двойной диплом.

Как будто у меня есть выбор.

— Смежный отдел занимается реконструкцией схем амулетов. Забавная головоломка! Возможно, вам удастся разгадать их назначение.

В тот же день у меня на столе появилась аккуратная папка без названия. Первым моим порывом было вынести ее на улицу и публично сжечь. Победило любопытство: зачем возиться с амулетами, если все равно неизвестно, для чего они нужны? Вот будет прикол, если армейские реконструируют волшебную зажигалку!

Я поглазел на рисунки дисков с разноцветной инкрустацией, прочитал результаты первичных тестов и отзывы экспертов, поухмылялся над выдвинутыми теориями. Долистался до цветных схем, демонстрирующих предполагаемые магические потоки… и начал читать сначала, но уже гораздо внимательнее.

Все верно. Хотя в тексте ни разу не упоминались Искусники или жертвоприношения, предполагаемый рисунок взаимодействия амулетов в точности совпадал с изображением на листочках Чарака. Впрочем, нет: то ли переписчик запутался в линиях, то ли схалтурил, но пару важных связей он пропустил. В таком — первозданном — виде схема поразительно напоминала управляющий модуль моих големов. Эксперты сделали вывод, сходный с моим, — ритуал не имеет смысла. Естественно! Ведь его основной, действующей части здесь нет. Сомнений не осталось: то, что пытались организовать сектанты, только запускало неизвестный артефакт, а потом он исполнял… что? И самое забавное: где все это время прячется такая здоровая штука? Мир полон магами, и за столько лет ее не нашли!

Впрочем, какая разница, если воспользоваться ею Искусники все равно не смогут. Однако у меня появился шанс оказаться умнее всех.

Рисунок взаимодействий легко разбивался на семь независимых блоков (легко, это если знать, как делить). Я расчертил предполагаемые схемы амулетов и пошел хвастаться своей гениальной прозорливостью. Начальник отдела реконструкции принял меня легко и охотно продемонстрировал оригиналы смоделированных мной ключей. Я держал в руках стеклянные диски с металлической инкрустацией и чувствовал себя идиотом: ничего общего с моими фантазиями реальность не имела.

— Это точно они? А схема в конце папки откуда?

Начальник отдела пожал плечами.

— Нам такие вещи не объясняют. Рисунок взаимодействий составлен свидетелями ритуала, амулеты получены позже, по другим каналам.

Не по тем ли, на какие намекал мне Чарак почти год назад?

— А не могло ли возникнуть путаницы или подмены?

Глаза начальника отдела заинтересованно заблестели.

— Я не знаю, но могу попробовать узнать.

— Попробуйте.

Потому что, если я прав, то уважаемых экспертов натянули по самое не балуй. Имея дело с Искусниками такой поворот дел нельзя исключать полностью.

А я тут сижу, фигней занимаюсь…

Когда уже эти са-ориотцы действовать начнут, агрессоры коматозные?!

Условия были идеальны: ветер с моря накатывал на остров, ставший первой целью имперской эскадры, делая применение алхимических зелий совершенно безопасным. За два часа до рассвета корабельные катапульты начали забрасывать берег особыми снарядами. Емкости с ядом разбивались о скалы, взрывались в воздухе, а их содержимое тяжелым желтым туманом заползало в каждую щель. Участь защитников острова была решена.

С рассветом корабли начали спускать шлюпки с десантом, своей очереди ждали алхимики и строители. Этому месту предстояло стать форпостом для атаки И'Са-Орио-Т на материк: полководцы империи были уверены, что так они смогут поспорить за власть с ингернийскими чародеями (собственно, у них и выбора-то не было — пригодных для жизни территорий в Са-Орио с каждым годом становилось все меньше). Дело решит размер пентаграммы: на маленьких качающихся палубах кораблей просто невозможно расчертить по-настоящему большой Знак. Чужеземцы будут лишены своего главного преимущества, а простых рубак в империи всегда было в достатке.

Высадка шла по плану, и вот, когда до береговой линии оставались считаные метры, случилось немыслимое: среди камней, словно гоулы из гробниц, поднялись окутанные трупно-зеленым сиянием силуэты. Ноздри и пасти чудовищ горели оранжевым огнем, в воздухе над ними извивались багровые нити черномагических плетений. Не тратя времени на гневные вопли или предложения о сдаче, монстры ударили в упор, и прибой загустел от крови и тел.

За мгновение тщательно продуманная операция обернулась кошмарным провалом.

Защитные амулеты выгорели в первые пять секунд, жесткие щиты вообще плохо помогают против оперативного проклятия, злого и подвижного. Са-ориотские боевые маги не могли тягаться в ремесле с ингернийскими армейскими экспертами, но корабли продолжали спускать шлюпки на воду: они были просто не рассчитаны на то, чтобы вернуть назад такое количество народа, припасов хватало ровно на половину пути. Капитаны не желали испытывать удачу, приближаясь к материку, — вряд ли там их ждала более ласковая встреча. И сотни десантников безропотно плыли навстречу смерти — в И'Са-Орио-Т Духовный Патронат был вещью обычной и уважаемой, у зачарованных воинов просто не было возможности возразить.

Окажись на берегу представитель гражданских властей, возможно, бойню удалось бы остановить и противники пришли бы к компромиссу, но проницательный генерал Зертак позаботился, чтобы способные помешать его бойцам гуманисты под рукой не болтались. Интерес боевого мага был прост: его совсем не радовала мысль пасти и охранять полоумных пехотинцев. А кому еще могут поручить надзор за пленными?! Старый колдун красочно описал кураторам воздействие на человека нового са-ориотского оружия, а потом вскользь упомянул, что защита от него в полевых условиях еще не испытывалась. Гражданских след простыл.

И вот прибой алел от крови, а волны тяжело вязли в месиве тел и обломков. Скинув лишний груз, корабли повернули в открытое море, имперский экспедиционный корпус перестал существовать.

Дата добавления: 2015-09-06