Действие первое. Александр Строганов

Александр Строганов

Черный, белый,

акценты красного,

Оранжевый

Контрольные отпечатки

в 2х действиях

© А. Строганов

Воздух наполнен незримыми образами вещей –

нужна только отражающая поверхность,

чтобы они стали зримыми.

Леонардо да Винчи.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

СМЕХОВ

ПЛАКСИН

ЛЕВ

СЕВ

ГАЛЯ

ПОЧТАЛЬОН

ЕЛИЗАВЕТА

ОЛЬГА (в детстве)

ВЕРА (в детстве)

ЛЮБОВЬ (в детстве)

АНАСТАСИЯ (в детстве)

ОЛЬГА (в юности)

ВЕРА (в юности)

ЛЮБОВЬ (в юности)

АНАСТАСИЯ (в юности)

КРАСАВИЦЫ

БРОДЯГИ

Всеядность, самодостаточность и мысль -

вывернутый на изнанку, белой мякотью наружу, куб.

Червоточинкой, черной точкой в нем, пятнышко.

Чахлое крохотное окошко, брешь от солнечного удара, дырочка, свисток.

Глазок объектива.

Свисток.

Белый куб со свистком.

Торжество белого.

Белое пространство.

Главное действующее лицо -

Белое пространство.

Даже в кромешной темноте зрительного зала не теряет своей белизны.

Белое пространство.

Белый.

Фрагмент.

Назовем белое пространство фрагментом.

Фрагмент, как действующее лицо.

Живое, животворящее пространство.

Его величество, фрагмент.

Белый.

Со свистком.

Фрагмент. Ателье. Остро пахнущий встречей белый лист бумаги «бромпортрет».

За секунду до явления.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Проецируются фотографии.

Фотографии как действующие лица.

Большинство – контрольные отпечатки. Череда кадров в плену у времени, кадров на секунду, на поворот головы отличающихся друг от друга, глина фотографа.

Черно – белые. Много очевидно неудачных - частично засвеченных, невыразительных или нерезких.

Слишком темных, или слишком светлых.

Глина фотографа.

Фрагменты лиц, группы людей… фрагменты улиц, на которые и внимание - то обращать, кажется, бессмысленно.

Непреднамеренность.

Да.

Вот именно.

Непреднамеренность - главная их примета.

Не качество, не бессмысленность даже, не смотря на проступающую победу музыки над изображением – непреднамеренность.

Вот так, вероятно, невольно, подобие ворожбы затеваются наши мысли, складки воспоминаний, так, наверное, выглядят закоулки нашей души, когда судьба изволит гримасничать.

Скользящая, невесомая непреднамеренность.

В последующем, по мере знакомства с персонажами пьесы, вы, возможно, поймаете себя на том, что уже встречались с ними. В фотографических этих этюдах.

Итак.

Белое ателье.

Контрольные отпечатки.

А теперь еще и голоса.

Вы слышите голоса?

И голоса - немаловажные действующие лица занимающейся пьесы.

Голоса не театральные - любительские, совсем как представленные фотографии.

Неуклюжий, но подвижный голос Плаксина.

Высокий, с капризными нотками голос Смехова.

Должно создаться впечатлению, что голоса эти почти что (или прежде всего) осязаемы. Они путешествуют по зрительному залу так, как если бы они были людьми.

Вы слышите дыхание и шаги этих невидимых людей, немолодого Плаксина и Смехова в возрасте ошибок.

Слышите как Плаксин пьет кофе или чай, горячий кофе или чай, делая робкие глотки, прикуривает, чертыхаясь над ломкостью спичек, кашляет, усаживается тяжело (по звукам – в кресло), покидает кресло, снова ходит, снова пьет свой кофе и т. д.

Слышите как поскрипывают туфли Смехова и представляете себе их неземной блеск.

Редко, увлекшись действием или диалогом на сцене, голоса как будто замирают, но, через некоторое время, вновь напоминают о себе.

ГОЛОС ПЛАКСИНА (при череде контрольных отпечатков) …зрение уже не то, вот что. (Пауза.) Зрение уже не то, вот и просмотрел. (Пауза.) К старости, видите ли, окончательно дураком стал. (Пауза.)

Зевнул. Как в шахматах, видите ли, зевнул. (Пауза.) Детский мат. (Пауза.) Просмотрел. (Пауза.) Митеньку Смехова. (Пауза.) Сына своего. (Пауза.) Приемного. (Пауза.) Да разве важно это примечание «приемный», когда сыном я его своим считал всегда… и считаю. (Пауза.) И даже теперь, когда… когда… (Пауза.)

ГОЛОС (СМЕХОВА) Черти его принесли. Лучше не скажешь. (Пауза.) Да, только так - принесли черти. (Пауза.) Он «всегда считал меня сыном», видите ли. (Пауза.) Ну что же, хорошая новость.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) И сына просмотрел и… себя с ним вместе. (Пауза.) Как это говорят? «Младенца с водой выплеснули»? Так, кажется? (Пауза.) Нужно было… нужно было… надобно было еще на стадии контрольных отпечатков, еще в негативе рассмотреть, понять, почувствовать… А уже в финале, на выходе, как это говорят, на том обороте жизни, когда выбор – то, собственно, невелик, он, сын мой, он… видите ли, этот самый Смехов…он… сделался для меня… (Пауза.) Кем же он сделался для меня? (Пауза.) Да мною самим и сделался. (Пауза.) Да, именно что, и именно так. Мною самим. В полном смысле этого слова. (Пауза.) Этаким… этаким… этаким, знаете ли… этаким сосудом, этаким на одну треть… нет, даже на одну четверть заполненным чем – то, что мне неведомо… что мне неведомо, как говорят… сосудом… в который… с определенного момента… с определенного момента… стала, как бы это лучше выразиться, стала… стала перетекать… собственно моя жизнь… в совокупности… с потаенными и грешными мыслями, куда от них деться.

ГОЛОС (СМЕХОВА) Упаси Бог! Если вся плаксинская белиберда перетечет в меня - я погиб.

Пауза, дольше прежних.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Этаким… этаким… этаким, знаете ли… этаким зеркалом, в которое я посмотрелся один единственный раз будучи лет двадцати пяти от роду, со всеми сопутствующими неприятностями, и забыл про то зеркало. А отражение осталось. Как отпечаток… один из контрольных отпечатков, которых у каждого фотографа как… как… много, одним словом. (Пауза.) Вот вам и «приемный сын». (Пауза.) Митенька. Смехов.

ГОЛОС (СМЕХОВА) И что прикажете теперь делать с «приемным отцом»? Живо представляю себе, какие ароматы он источает после двух лет скитаний по помойкам с бродягами.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Бессмысленная, бестолковая жизнь. Кроме последних лет. Надобно было, стоило так вот выйти из душного помещения… лет на пять, прогуляться по улице, протрезветь, да, да, именно протрезветь, чтобы вернуться, пусть беспомощным, пусть слепым, чтобы спасти… попытаться спасти, чтобы спасти всех… любимых, моих любимых… Господи, я ведь только теперь осознал, что вы – любимые мои, и ты, Митенька… от неминуемой гибели… чтобы сказать: ВОЗДУХ ТАМ… не нужно бояться… откажитесь от всего и ступайте за мной… и ступайте за мной… а отражение пусть остается отражением… спасти всех… дочку… Елизавету… всех, и тебя, Митенька Смехов, сын…

Затемнение.

КАРТИНА ВТОРАЯ

На сцене Смехов и Плаксин. Разговаривают через зрительный зал. Не видя друг друга. Хорошо, когда бы они стояли силуэтами, покачиваясь в такт меняющимся изображениям, каждый в своем углу сцены. Предположим, Смехов покачивается вперед – назад, а Плаксин, напротив, влево – вправо. Или наоборот. Как будто фотограф тормошит рукой еще не проснувшуюся фотографию в ванночке с проявителем – вперед - назад, влево – вправо.

Смехов, возможно, курит.

СМЕХОВ Наглядно представляю себе, какие ароматы источаешь ты после двух лет скитаний по помойкам с бродягами.

Пауза. Покачивания.

ПЛАКСИН Ничего похожего.

Пауза. Покачивания.

СМЕХОВ К чему это относится?

Пауза. Покачивания.

ПЛАКСИН Что?

Пауза. Покачивания.

СМЕХОВ А вот это самое «ничего похожего»?

Пауза. Покачивания (и так дальше до конца сцены)

ПЛАКСИН Да ко всему.

СМЕХОВ К чему это относится?

ПЛАКСИН Что?

СМЕХОВ А вот это самое «ко всему»?

СМЕХОВ Мы тут тысячелетие разменяли, догадываешься? (Пауза.) Что молчишь?

ПЛАКСИН Осмысливаю. Предаю осмыслению.

СМЕХОВ Да, да…

ПЛАКСИН Хорошо сказал. Очень хорошо.

СМЕХОВ Что сказал?

ПЛАКСИН Разменяли. Именно так «разменяли». (Пауза.) Очень хорошо.

СМЕХОВ И где же ты скитался эти два года, хотелось бы полюбопытствовать?

ПЛАКСИН А я никуда не выходил. (Пауза.) И не два года, а пять. (Пауза.) Никуда не выходил из ателье. (Пауза.) Ты просто не видел меня. Но, вот теперь…

СМЕХОВ Не видел? Делал ремонт, выбрасывал весь этот хлам… расчищал Авгиевы конюшни и не видел? (Пауза.) Расчищал… Расчищали… множество людей, и никто не видел тебя?

ПЛАКСИН Да, не видели, просмотрели. (Пауза.) Да вы и не могли видеть меня. Но, вот теперь, я пришел…

СМЕХОВ Каким же это образом тебе удалось укрыться?

ПЛАКСИН Видишь ли, сын…

СМЕХОВ Каким же это образом тебе удалось укрыться?

ПЛАКСИН Видишь ли, я никогда не любил, я только теперь понял…

СМЕХОВ Каким же образом тебе удалось укрыться?

Пауза.

ПЛАКСИН Я спал.

СМЕХОВ Пять лет?

Пауза.

ПЛАКСИН Да. (Пауза.) Спал пять лет. (Пауза.) Или семь. (Пауза.) Ничего сверхъестественного. (Пауза.) Обычный летаргический сон. (Пауза.) Это случается у людей в моем возрасте. (Пауза.) В моем возрасте спать полезно. (Пауза.) Я спал, вот почему вы меня и не видели. (Пауза.) Вот почему я и не остановил все это безобразие, весь этот погром! Спал и не видел! (Пауза.) Минут сорок спал, не больше. (Пауза.) Когда вы все успели?! Прикорнул, открываю глаза, а уже и нет ничего! (Пауза.) Скажи, тебе хотя бы немного стыдно? (Пауза.) Осталась у тебя хотя бы капля совести или все улетучилось, стоило мне на мгновение закрыть глаза? (Пауза.) Вот уж, воистину, фотограф не имеет права закрывать глаза. Даже во сне…

Затемнение.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ.

Является продолжением картины первой. Силуэтов уже нет. Пустая комната. Фотографии не перестают, как дождь.

Хорошо бы добавить звуки дождя.

Знакомые голоса.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Нет, нет, я отдаю себе отчет… отдаю себе отчет в том, что… в том, что это может быть непонятно вам. (Пауза.) Но эти слова, эти умозаключения… эти… это… это… самое точное из того, что приходит мне в голову теперь. (Пауза.)

Теперь. (Пауза.) Когда я бесповоротно умираю.

ГОЛОС (СМЕХОВА) Что?!

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Когда я умираю.

ГОЛОС (СМЕХОВА) (Крайняя степень удивления с иронией пополам) Что – о – о?

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Когда я умираю. (Пауза.) Когда я умираю. (Пауза.) Вот, если повторить эту фразу несколько раз, смерть, как будто отступает. (Пауза. Ерничая и утрируя) Когда я умираю – ю – ю – у – у… (Пауза.)

ГОЛОС (СМЕХОВА) Вот, что касается отступающей смерти – чистая правда! Единственное – чистая правда. Он переживет нас всех, и меня, и вас, всех переживет. Удивительно бессмертный старик. Бессовестный, бессмертный старик. И притом – вредный. После стольких лет скитаний…

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Так какое тысячелетие у нас на дворе?

ГОЛОС (СМЕХОВА) Что?

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Ничего.

Пауза.

ГОЛОС (СМЕХОВА) Да нет же, ты что – то говорил.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Знаешь что, Смехов. Ты уже большенький мальчик. Я вот подумал. Может быть, ну его к черту?!

ГОЛОС (СМЕХОВА) Что?

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Да нет, это я так, про себя. Я, видишь ли не готов. Когда я шел за тобой, мне показалось, что я знаю слова, но… видишь ли, ты еще моложе чем я предполагал…

ГОЛОС (СМЕХОВА) Что это значит?

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Я тоже был жадным. Знаешь, каким жадным я был?

ГОЛОС (СМЕХОВА) Ты намерен снова жить здесь?..

Затемнение.

КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ.

Вторит картине второй. Раскачивающиеся силуэты Плаксина и Смехова.

Тот же ритм.

Быть может, чуть медленнее.

Зарифмованные движением контрольные отпечатки.

СМЕХОВ После стольких лет скитаний…

ПЛАКСИН Ничего подобного.

СМЕХОВ К чему это относится?

ПЛАКСИН Что?

СМЕХОВ А вот это самое «ничего подобного»?

ПЛАКСИН Да ко всему.

СМЕХОВ К чему это относится?

ПЛАКСИН Что?

СМЕХОВ А вот это самое «ко всему»?

ПЛАКСИН Я не буду жить здесь. (Пауза.) Некоторое время поживу и уйду. (Пауза.) Хочешь, пойдем вместе, хочешь… хочешь… хочешь?

СМЕХОВ Куда, Плаксин?!

Пауза.

ПЛАКСИН Насколько я понимаю, здесь будет бордель?

СМЕХОВ А почему не почта, или станция метро?

ПЛАКСИН Бордель, бордель. Все соскучились по борделю.

СМЕХОВ Откуда знаешь?

ПЛАКСИН Интуиция, Смехов, интуиция. Или логика. Не все ли равно. Угадал? Признайся, угадал?

СМЕХОВ Где ты скитался?

ПЛАКСИН Нигде я не скитался. (Пауза.) Дошел до вокзала, прилег в зале ожидания и уснул. (Пауза.) И спал. (Пауза.) Веришь – нет, милиционеры шепотом разговаривали, когда мимо проходили. Чтобы не потревожить. Меня же в этом городе каждая собака знает. Такое уважение. Пожилой человек, великий фотограф утомился, уснул. (Пауза) Такое ощущение, что проходя мимо становились на пуанты. (Пауза.) Ощущение такое. Я же спал, с уверенностью доложить не могу, но сложилось именно такое впечатление. (Пауза.) Спал. Без сновидений. Как младенец. (Пауза.) Проснулся. (Пауза.) Теперь вернулся домой. (Пауза) К СЕБЕ ДОМОЙ, прошу акцентировать на этом внимание, К СЕБЕ ДОМОЙ! (Пауза.) Вернулся - ничего не узнаю! (Пауза.) Сержусь, Митенька, очень и очень сержусь! Гневаюсь!.. Но влюблен! До чрезвычайности влюблен!

СМЕХОВ Опять?

ПЛАКСИН Впервые.

СМЕХОВ Ах да, я стал забывать тебя, конечно, конечно…

ПЛАКСИН (Игриво) А тебе не кажется, что я стал моложе на несколько лет?

Пауза.

СМЕХОВ Тебя не было семь лет. Где был?

ПЛАКСИН У друзей. (Пауза.) В Грузии. (Пауза.) Жил у друзей в Грузии. (Пауза.) Купался, загорал, ел шашлыки. (Пауза.) Отъедался за всю свою нищенскую жизнь. (Пауза.) В Грузии. (Пауза.) Всегда любил острое. (Пауза.) Мой ответ - был в Грузии. (Пауза.) Много пели. Ты знаешь, знаешь, как там поют?! А в танце на пуантах ходят. По крайней мере, когда уснул, встали на пуанты. И пошли, по кругу, по кругу. (Пауза) А как там поют? Тебе доводилось слышать как там?..

СМЕХОВ Тебя не было пять лет.

Пауза.

ПЛАКСИН Девять лет.

СМЕХОВ Где был?

ПЛАКСИН В раю. (Пауза.) Слушал ангелов. (Пауза) Ты слышал когда – нибудь как они поют?

СМЕХОВ Кто?

ПЛАКСИН Те, кто еще не разучился петь. Кто помнит…

СМЕХОВ Никто, слава Богу, уже не помнит. Ты где был?

ПЛАКСИН Уж во всяком случае не в богадельне, куда ты меня сбагрил, сынок! Смею тебя уверить, смею тебя уверить, смею тебя!..

Затемнение.

КАРТИНА ПЯТАЯ.

Продолжение картин первой и третьей.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Да, вот в этого человека стала перетекать моя жизнь. Моя радость, та, глупая радость… а может быть, и не глупая вовсе… мой опыт… вдохновение… Да, я употребляю это слово - «вдохновение»… Явилось из памяти, видите? (Пауза.) Какая патетика?! Ерунда, конечно. (Пауза.) Но, радость! Да, радость… одним словом, все, что составляет эту самую, эту, собственно, жизнь. (Пауза.) Но вдохновение не спасает, когда душа сокрыта. Как почтовый голубь в сумке.

ГОЛОС (СМЕХОВА) И, при том, чрезвычайно опасный старик. Шкодливый и опасный. Знаете, сколько раз он был женат?

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Не удивляйтесь! (Пауза.) В старости все говорят высокопарно. (Пауза.) И не стесняются этого. (Пауза.) И, заметьте, не стесняются этого. (Пауза.) И страх и гадость, конечно, мусор, накапливавшийся во мне тысячелетиями, если учитывать еще и генетическую память, все стало перетекать, перетекать, перетекать в него. (Пауза.) И радость. И тревога. (Пауза.)

Все в отражении том столетней давности в зеркальце том… треснувшем. (Пауза.)

Вот, мне теперь уже страшно за него. (Пауза.)

ГОЛОС (СМЕХОВА) А уж как мне страшно!

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Я то проскочил…

ГОЛОС (СМЕХОВА) Это уж как повелось…

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Проскочил, но… почти что… ПОЧТИ ЧТО… А вот он проскочит ли?

С такими – то моими наклонностями? (Пауза.) Тех лет. (Пауза.)

Бить надобно было, покуда поперек лавки лежал еще. (Пауза.)

А теперь что же? Теперь – бордель. Тысячелетие разменяли. (Пауза.)

А прежде следовало бить.

ГОЛОС (СМЕХОВА) И бил! Так за уши таскал, что они потом сутки горели. У меня и теперь одно ухо как – будто больше другого. Не как – будто, а намного. Не случайно я до сих пор не женат. Когда одно ухо больше другого – скверная примета, в плане женитьбы, да и вообще, дурная примета. (Пауза.)

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) И меня надо было бить, и его. Надо было бить. (Пауза.) Так говорят. Правильно говорят. (Пауза дольше обычного.)

ГОЛОС (СМЕХОВА) Ненавижу.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Любовь. (Пауза.)

Заповедь. Не нужно жалеть старых пленок и хранить их. Старые пленки нужно выбрасывать… без всякой жалости. Да. (Пауза.)

На сцене появляется уже объемный Плаксин, небритый, взъерошенный, согбенный, в худом пальто не по росту с большой дымящейся кружкой в руке. Проецирование фотографий продолжается, но, благодаря особенностям нового освещения, это не мешает нам детально видеть его.

ПЛАКСИН …жизнь фотографа. Черная, белая… изжелти… желтая жизнь. (Пауза.) Непутевая жизнь стареющего и слепнущего фотографа. (Пауза.) Стареющего, слепнущего и глупеющего фотографа. (Пауза.) Практически, уже слабоумного фотографа, слабоумие которого легко доказывается хотя бы тем, что он способен говорить об этом уже без тени смущения или сожаления. (Пауза.) Жизнь дурака старого. (Пауза.) Хотя, смущение, наверное, присутствует все же, все же присутствует… не утрачено окончательно… присутствует…

Оберегая чашку, а потому особенно неуклюже и смешно Плаксин усаживается прямо на пол, раскинув ноги.

ПЛАКСИН … глупо, глупо, глупо… глупо… глупо. (Пауза.)

Впрочем, мне все равно. (Пауза.)

Поверьте, мне уже все равно. (Пауза, дольше обычного.)

Видите это черное пятнышко, это окошко, этот свисток, линзу, объектив? (Пауза.) Видите? (Пауза.) Видите или нет? (Пауза.) Видите? (Пауза.) С каждым днем это окошечко делается все меньше. (Пауза.) Когда окошко станет совсем крохотной дырочкой, оно засвистит. (Пауза.) Такой свист раздается, когда закипает чайник или, как это говорят, дух покидает бренное тело. Белое бренное тело. (Пауза.) Белое изжелти. (Пауза.) «Дух – вон», как говорят. (Пауза.) Но, немного времени еще есть. (Пауза.)

Как будто есть еще немного времени. (Пауза.) Совсем немного времени. (Пауза.) Совсем немного. (Пауза. Взгляд становится лукавым.) Вот, когда повторишь эту фразу несколько раз, жизнь продлевается. (Пауза.) Точно не могу указать на сколько, но то, что продлевается – это точно. (Пауза. Утрируя и ерничая.) Совсем немного осталось. (Пауза.)

Совсем немного. (Пауза. Тяжело вздыхает. Серьезно.)

Просмотрел. (Пауза.) Митеньку. (Пауза.) Митеньку Смехова, сыночка своего. (Пауза.) Я его Митенькой называю, когда случается припадок любви. Падучая… любви случается… у всех стариков… у всех, без исключения стариков…(Пауза.)

Взять хотя бы эту историю с бездомными. Да, вот – показательная история… так сказать, главная история последнего года… последних лет. (Пауза.) Если фотография – это фрагмент, а фрагмент – это кусок жизни, который никогда не повторится, поскольку он и есть жизнь… а фотография – это фрагмент… и так далее… мне то казалось, до недавнего времени казалось, что фотограф, Господин Фотограф, вы слышите мою интонацию (?), отвечает за то, кто в этом фрагменте присутствует. Фотограф, казалось мне, несет за это полную ответственность. (Пауза.)

Казалось мне. (Пауза.)

Но, перед смертью, что происходит почти что всегда, если, конечно, смерть не носит случайный характер, перед смертью многие интимные умозаключения пересматриваются. (Пауза.) Увы.

Но речь не об этом. Сын мой или я сам, только в молодости… как видите, я и с себя не снимаю ответственности… и, в первую очередь с себя… так вот, Смехов закрыл глаза… мы с ним в один прекрасный или трагический момент нашей… его жизни, моей уже осталось на понюшку табака, как говорят… и… закрыл глаза и… закрыл и… погрузил фрагмент в кошмар случайностей. Да. (Пауза.)

Под откос! (Пауза.)

Да! (Пауза.)

Впрочем, согласитесь, это логичный и неотвратимый итог. (Пауза.)

Хотя, хотя попахивает исполнением желаний. (Пауза.) Можете представить себе, что такое снимки, живущие собственной жизнью?! РАВНОЦЕННОЙ, заметьте, РАВНОЦЕННОЙ. (Пауза.) Волнующе и страшно. (Пауза.) Страшно и любопытно. (Пауза.) Попахивает исполнением желаний. (Пауза.)

Вот он посмотрит на них, поговорит с ними, бездомными моими и что – то поймет. Меня то он слушать не будет, а они… они - свободны, они так свободны, что могут позволить себе жить в зеркале. Ну, разве не хочется тебе, Митенька, свободы? (Пауза.)

«Хрен тебе, дуралей старый», - сказал бы теперь мой любимый сын, мой любимый приемный сын, Митенька Смехов, бизнесмен и миллионер. (Пауза.) Просмотрел я его, проморгал. (Пауза.)

Видите ли, человек однажды понимает… любой фотограф однажды понимает… любой человек однажды понимает, что свой мир создать он не может, а может только обозначить свое присутствие в уже созданном мире. (Пауза.)

Это - Конфуций, к вашему сведению. (Пауза.)

Видите, какие острова еще путешествуют в моей памяти? (Пауза.) А говорите – дурак! (Пауза.) Нет, верно, все верно… только обозначить свое присутствие… в лучшем случае… и то, доложу я вам… и совсем не обязательно после этого вешаться или бросаться с седьмого, восьмого, девятого этажа… с десятого… пятнадцатого. Совершенно не обязательно. (Пауза.) Или сжигать себя заживо. (Пауза.) Не обязательно, уверяю вас. (Пауза.)

Мне довелось снимать самосожжение. (Пауза.) Уже финал. Уже самый финал. (Пауза.) Этот запах сгоревшей заживо души… Это – доложу я вам. (Пауза.) Это на всю жизнь. (Пауза.) Не тела, нет – души. (Пауза.) Это особенный запах. (Пауза.) Это же самоубийство, потому горит не только тело. (Пауза.) Потому и запах такой. (Пауза.) Это делают по ошибке. (Пауза.) Безусловно, безусловно… безусловно. (Пауза.) Но это делают. (Пауза.) Это – большая ошибка. (Пауза.) Но случается, что…

Впрочем, нет оправданий. (Пауза.)

Нет, нет, это невозможно понять… (Пауза. Оживляется)

Это – не подиум. Это вам не подиум с длинноногими девицами, эк нехорошо сказал! С красавицами. Да, вот именно и непременно, здесь надобно потянуть – «с краса - а – а – авицами». (Пауза.) Да. (Пауза.) Так вот, это вам не показ мод. (Пауза. Шепотом) Ах, как мне хотелось бы каким – нибудь способом оказаться там… у подиума. (Пауза.) А раньше подиумов не было. Нет, было, конечно, но что – то совсем другое. (Пауза.) Подиум! (Пауза.) Как звучит, а? Подиум, потом вот это – эшафот. (Пауза.) Нет, эшафот – это что – то другое. (Пауза.) Совсем другое. (Пауза.) Хотя, слова, как будто однокоренные? (Пауза.) Нет? (Пауза.) А вам приходилось наблюдать за тем, как они ходят?

Плаксин встает, пытаясь показать, как ходят красавицы по подиуму, совершает очередное неуклюжее движение, опрокидывает чашку, обжигается и плачет в голос. В интонациях плача - новорожденный.

Затемнение.

КАРТИНА ШЕСТАЯ.

В процессе последующего диалога отсутствующих Плаксина и Смехова снимки уже не демонстрируются, а сцена неторопливо наполняется тем телесно желтым свечением, что наводит вас на мысли уже о других фотографиях, качественно других фотографиях, благополучных старинных фотографиях из семейных альбомов.

На сцене появляются четыре, лет по двенадцати, в белых ночных рубашках, очень забавных в этом возрасте, в белых ночных рубашках, непременно большего размера в этом возрасте, а потому очень и очень нелепых белых ночных рубашках, создания, четыре подружки - Ольга, Анастасия, Вера и Любовь с ласковыми подушками в руках.

Ольга – обладательница рыжей мятежной копны волос.

Между девочками завязывается игрушечная баталия с роскошным фейерверком серебряных перьев.

Смех, и смех, и легкость сама, и смех, и счастье детских лет.

Все без звука, как было бы на фотографии, когда бы фотография ожила.

Завораживающее действо.

Однако слух ваш принадлежит Плаксину и Смехову.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Взять, к примеру, вот эту парочку бездомных.

Видите их? Здесь несколько фотографий, целая эпопея с бездомными. Драма, казалось бы. (Пауза.) Казалось бы, трагедия. (Пауза.) Но – счастье! (Пауза.) Океан счастья! Вам хорошо видно? (Пауза.)

А на сцене – девочки Ольга, Анастасия, Вера и Любовь.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Я был против их появления в ателье, и был настроен самым решительным образом. (Пауза.) Лукавлю. (Пауза.)

Я был против этих туловищ из зеркала. (Пауза.) Это я намерено лукавлю. (Пауза.)

«Из зеркала» произносится мной, как видите, с большой иронией. (Пауза.)

Однако же, если быть честным до конца, честным человеком, фотографом, следует признать, что мы и представления не имеем, кто появится в том или ином фрагменте нашей жизни, кто появится, с какой целью, как поведет себя. (Пауза.)

А, может статься, Митенька, это – наша судьба? И что можем мы изменить, скажите на милость?! (Пауза.)

ГОЛОС (СМЕХОВА) Хрен тебе, дуралей старый.

Пауза.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Да вот они, эти бездомные, перед вами. (Пауза.)

ГОЛОС (СМЕХОВА) Совсем сбрендил!

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Постойте–ка, постойте–ка? Да это же не они?

ГОЛОС (СМЕХОВА) Слава тебе, Господи, очнулся.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Близорукость.

ГОЛОС (СМЕХОВА) Зрение лучше моего во сто крат, смею вас уверить.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Ничего не вижу, сплошное желтое пятно. (Пауза. Интонация меняется кардинально - свет и жасмин.) Это же подружки, да – это подружки, лисички - сестрички Ольга, Анастасия, Вера и Любовь.

ГОЛОС (СМЕХОВА) Ах!

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Девочки мои.

ГОЛОС (СМЕХОВА) Только платить мне.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Как видите, совсем другое дело. (Пауза.) Совсем другая музыка, изволите видеть. (Пауза.)

Ольга – моя дочь. (Пауза.)

Вот эта рыженькая – моя дочь. (Пауза.)

Елизаветина. (Пауза.) Ну, и моя, разумеется. (Пауза.) От меня. (Пауза.) Рождала Елизавета. (Пауза.) Мне рождала. (Пауза.)

Еще Вера и Любовь. (Пауза.) Еще Анастасия. (Пауза.)

У Ольги в игре разбит нос. Идет кровь. Кровь на лице и рубашке. Ранение замечено не сразу, и, еще какое–то время, игра продолжается.

Анастасия, Ольга, Любовь и Вера.

Надежды нет. (Пауза.)

Кровь обнаружена. Несколько секунд - немая сцена, после чего девушки убегают, оставив на сцене оседающий воздушный замок из перьев. Вираж постепенно начинает исчезать, возвращая фрагменту его первоначальную белизну.

Проступают новые снимки. Женские портреты. Они сменяют друг друга очень и очень скоро. И несть им числа.

Является Плаксин с кружкой. Точно на контрольных отпечатках, повторяет свои движения из картины пятой.

ПЛАКСИН …и не было никогда. (Пауза.) Бывшая жена моя, Елизавета, вторая жена, фактически вторая, а так – третья… Митенька то Смехов – первой жены, которая юридически не являлась женой, да она и исчезла как – то… как возникла, так и исчезла, а Митенька – со мной, он ее и не помнит, наверное, ему было – то лет пять или десять всего, когда она покинула нас… а уже потом была вторая… Нет, это еще не Елизавета…. Получается, что Елизавета была как раз третьей… Да, третьей, а не второй, как я только что вам докладывал… Боже, зачем мне это все? (Пауза.) Ах, как я любил ее! (Пауза.) Елизавета, Елизавета, одним словом, самая любимая моя жена, единственная, безвременно покинувшая меня, в том смысле, что я еще не исчерпал себя, когда она покинула меня по причине моего сумасшествия… Разобралась же как – то? (Пауза.) Дура - дурой, а разобралась. (Пауза.) Одним словом, Елизавета придумала зарождать Оленьку слишком поздно, не в том смысле, что я уже был не в себе, а в другом, печальном смысле, в том, что ее, женин, детородный возраст закончился прежде, чем Надежда была зачата… а потому зачата была не ею… и не от меня, по всей видимости… а так были бы сестрички, Оленька… Надежда… Вера, Любовь… и Надежда… если она вообще была зачата. (Пауза.) Да конечно, была зачата, иначе как бы она явилась на Свет?

Да, была бы еще и Надежда. (Пауза.) Помладше, конечно…

А так - никакой Надежды. (Пауза.) Как говорят. (Пауза.)

Простите великодушно. (Пауза.)

Полюбуйтесь девушками. (Пауза.)

Хороши! (Пауза.)

Ольга, Анастасия, Вера и Любовь. (Пауза. Смеется. Неожиданно громко, как обыкновенно разговаривают со звукооператорами, проживающими в окошке напротив сцены) Ну - с, как вам бездомные, Господа Осветители?.. Вот же, старый дурак! Старый слепой дурак! (Пауза.) Еще один детский мат. (Пауза.)

Девушки, конечно же, девушки, Ольга… Анастасия, Настенька… Вера… Вера и Любовь.

Между прочим – это лучше, чем бездомные… В зеркале проживающие. (Пауза.) Как и мы, впрочем. (Пауза.) Как и все мы. (Пауза.) На девушек приятнее смотреть. (Пауза.) Мне так кажется. (Смеется. Пауза.)

Да. (Пауза.)

Лукавлю. (Пауза.)

Лукавый старик. (Пауза.) Плаксин. (Пауза.)

Лукавый старик. (Пауза.)

Лукавый старик. (Пауза.)

Лукавлю.

Кстати, вы обратили внимание на то, как они ходят, в белых ночных рубашках, в двенадцать – то лет?

Восседавший до сего момента на полу Плаксин встает, пытаясь показать, как ходят двенадцатилетние девочки, совершает очередное неуклюжее движение, опрокидывает чашку, обжигается и плачет в голос. В интонациях плача - новорожденный.

Затемнение.

КАРТИНА СЕДЬМАЯ

Яркое освещение. Пара шатких стульев, испачканный известкой столик, стремянка с фрагментом простыни. Какие–нибудь газеты. Одним словом, приметы предстоящего ремонта. Плаксин все с той же большой кружкой в руках на стуле. Беседует с воображаемым Смеховым, в диалоге меняя голос.

ЗА СМЕХОВА (Несколько раз меняя интонацию, как будто настраивая голос или инструмент) Здравствуй, отец!.. Здравствуй, отец!.. Здравствуй, отец!.. Здравствуй, отец!.. Нет, отчего же, я очень, очень рад твоему возвращению, отец. (Пауза.) Душа болела, конечно же. (Пауза.) Очень болела душа. (Пауза.) Тебе хотелось бы узнать, болела ли у меня душа? Не то слово отец… изболелась вся! (Пауза.) Где ты был, где ты был все эти годы?! Ну что с тобой? Как ты, как ты себя чувствуешь? (Пауза.) Вообще, как ты? Вся душа изболелась, не поверишь! Мы же обыскались тебя, где ты был, где ты вообще был? Как ты жил все эти годы? (Пауза.) И главное. (Пауза, дольше обычного) Зачем ты пришел?

Долгая пауза.

ЗА ПЛАКСИНА Здравствуй, Митенька, здравствуй, сын.

ЗА СМЕХОВА Здравствуй отец! (Пауза.) Ну, как ты?

Долгая пауза.

ЗА ПЛАКСИНА Вот, умирать пришел. (Пауза.) Вот, сынок, пришел умирать. (Пауза.) Пришел умирать, сынок. Собаки, видишь ли, из дому бегут умирать, а я, напротив, вернулся домой. (Пауза.) К себе домой. (Пауза.) В свое ателье. (Пауза.) А только, Митенька, сынок, не узнаю дома – то я. Что – то не узнаю. Вот только запах остался, чуть – чуть. Запах проявителя. Ты, наверное, и не слышишь? А что ты строишь, Митенька, бордель? Ты не стесняйся старика, старик сам по борделям скучал. В молодости. Бордель, так бордель, ты не стесняйся, я же догадываюсь, что произошло, пока я спал.

ЗА СМЕХОВА И не мечтай. Ничего не знаешь. Даже и представить себе не можешь!

ЗА ПЛАКСИНА Да – а?!

ЗА СМЕХОВА Да.

ЗА ПЛАКСИНА Что же, хорошо стало, Митенька?

ЗА СМЕХОВА Хорошо, до чрезвычайности хорошо.

ЗА ПЛАКСИНА Вот и хорошо. Тогда я тебе денег и не дам. Когда так хорошо, денег и не требуется.

ЗА СМЕХОВА А у тебя что же, деньги есть?

ЗА ПЛАКСИНА Есть, да не про вашу честь!

ЗА СМЕХОВА Да, но деньги мне теперь как раз не помешали бы отец.

ЗА ПЛАКСИНА Ну что же, ну что же, не помешали бы, значит не помешали бы. Я дам тебе денег. Но за ними надобно сходить.

ЗА СМЕХОВА Куда?

ЗА ПЛАКСИНА Там, в одно место. На воздухе. В Грузии. Там, в голубятне… не важно, пойдем отсюда! Прогуляй старика, сам прогуляйся.

ЗА СМЕХОВА По–моему ты бредишь?

ЗА ПЛАКСИНА А ателье сожжем! Помнишь, ты в детстве любил все поджигать?

ЗА СМЕХОВА А как же бордель? Что же, с мыслью о борделе придется расстаться?

ЗА ПЛАКСИНА Да нет же, с мыслью не расставайся, а сам бордель подожжем! Давай?! Давай?! У тебя есть спички?

ЗА СМЕХОВА Только пистолет.

ЗА ПЛАКСИНА Ну, так у меня есть. Давай? Давай? Хочешь? Хочешь?

ЗА СМЕХОВА По–моему ты совсем дураком стал, Плаксин. Прости, конечно.

Пауза.

ПЛАКСИН Да. Вот беда, запахи я тебя различать не научил, Митенька. Вот это – беда, так беда! Это - настоящая беда, почище того, что ты фотографом не стал. В конце концов, фотографом можно и не быть, но различать–то запахи, это уж, братец, доложу я тебе, ты обязан. (Пауза.) Фотографом ты можешь и не быть, но запах различать обязан! (Пауза.) Совсем дураком стал!

Затемнение.

КАРТИНА ВОСЬМАЯ

В точности повторяет картину седьмую, за исключением содержания разыгрываемого диалога.

ЗА СМЕХОВА (Несколько раз меняя интонацию, как будто настраивая голос или инструмент) Здравствуй, отец!.. Здравствуй, отец!.. Здравствуй, отец!.. Здравствуй, отец!.. Меня всегда волновал один вопрос, отец…

ЗА ПЛАКСИНА Что за вопрос, сынок?

ЗА СМЕХОВА Очень волновал, с самого детства, но я как – то не решался тебе его задать.

ЗА ПЛАКСИНА Ну, это ты зря, мы же всегда были друзьями, ты всегда спрашивал у меня все что угодно.

ЗА СМЕХОВА Да, но это особенный вопрос.

ЗА ПЛАКСИНА Да нет никаких особенных вопросов, сынок. Вопрос, он и есть вопрос.

Пауза.

ПЛАКСИН (Голос в течении последующего монолога слабеет, вместе с тем постепенно угасает освещение) С другой стороны, всякий вопрос особенный. Есть такие вопросы, что ничего, казалось бы из себя и не представляют, но, если вдуматься, вопросы эти содержат в себе такое количество всевозможных вопросов, как будто двойное дно у такого вопроса, и не сразу же и поймешь, что в этом вопросе… вот и жизнь, она многослойна, сынок… за слоем слой, за слоем слой, как уголь, как будто уголь, серебряная как уголь….

Полное затемнение.

КАРТИНА ДЕВЯТАЯ

… как если бы пол белой сцены стал молоком.

Молочные реки, помните?

И вот, в молочную реку эту постепенно, очень медленно, постепенно, как бы опасаясь обжечься парным молоком, вступают две очень и очень красивые женщины.

Да, от реки, от парного этого молока исходит белый пар.

И вот, две женщины, в черных купальниках, обе – огненно рыжие, одной около сорока, другой – лет двадцать, две женщины, Елизавета и Ольга, та, что постарше - Елизавета, погружаются сначала в молочный этот пар, а затем в само молоко.

Ольга смеется, кричит «папа», на французский манер, делая ударение на последнем слоге.

И смеется.

Кричит «папа», смеется и машет нам рукой, как если бы этот Папа находился среди нас в зрительном зале, повизгивает, смеется, кричит «папа» и машет нам рукой.

Елизавета же, напротив, не смеется, держит за руку вызывающую «папа» Ольгу и совершает маленькие шажки навстречу глубине. На ее смуглом восковом лице ответственность, некоторый страх и некоторое недовольство, и речь ее – ворчание и испуг.

ЕЛИЗАВЕТА Не нужно, Вальдемар… не нужно нас фотографировать… совсем ни к чему это, Вальдемар… ну, Вальдемар… у меня на голове не весть что, Вальдемар… не смей!

ОЛЬГА Папа!

ЕЛИЗАВЕТА …я запрещаю тебе… и вообще, я запрещаю тебе фотографировать нас. Я не звала тебя сюда, зачем ты явился?.. Что тебе нужно от нас?.. Ты нас не интересуешь…

ОЛЬГА Папа!

ЕЛИЗАВЕТА …ты совершенно, то есть, совсем, ни в каком виде, ни под каким соусом, даже в страшном сне не интересуешь нас. (Пауза.) Ты ушел. (Пауза.) Мы не нужны тебе…

ОЛЬГА Папа!

ЕЛИЗАВЕТА …а дважды в одну реку не войдешь, как тебе известно… как тебе, надеюсь, известно… можно войти, но это уже другая река и мы, главное, что и мы другие! (Пауза.)

Не смей, Вальдемар! (Пауза.) Ты знаешь, если время – это река, если представить себе, что время – это река, то мы не стоим на берегу, Вальдемар. (Пауза.) Не стоим, не думай! (Пауза.) И не пытаемся войти в нее. (Пауза.) Мы движемся по течению, Вальдемар. (Пауза.) Идем рядышком по берегу, Вальдемар. (Пауза.) Или, как в твоем случае, против течения. (Пауза.)

Даже если это и неудачный пример, даже если это и совсем негодный пример, так или иначе, нас ты видеть не можешь. (Пауза.) Мы идем, теперь уже, на большом расстоянии в обратную сторону. (Пауза.) И наши пути уже пересеклись однажды. (Пауза.) И нечего тревожить нас…

ОЛЬГА Папа!

ЕЛИЗАВЕТА …нам без тебя, знаешь ли, очень хорошо, не смей фотографировать… очень хорошо без тебя, знаешь ли… (Пауза.)

Говорят, ты перестал пить?.. как только связался с этой… недостойной женщиной, так и пить перестал?.. Ах, бытовые моменты?... Ах, эти бытовые моменты… Недостойно тебя… недостойно Вальдемара, Мастера Света… а я не верю… я, лично не верю… как хочешь, не верю… думаешь, если связался с недостойной женщиной, так стал другим?.. почувствовал ответственность?.. нет, Вальдемар… так не бывает… так не бывает… так бы и недостойных женщин не осталось… всех расхватали бы… представляешь себе, Вальдемар, выходишь на улицу, а там ни одной недостойной женщины?.. все по домам сидят с достойными мужчинами… ставшими в одночасье достойными мужчинами… на кухнях сидят… без спиртного… сидят и смотрятся друг в друга… и не видят ничего вокруг… только свечение, а вокруг – то, как раз, Вальдемар, между прочим, и что бы ты знал, вокруг… пусть даже хорошая женщина, пусть замечательная женщина… но мне спокойнее знать, что она недостойная… пусть, ты уступишь мне хоть раз… пусть, у нее обнаружатся изъяны… пусть, достойная, но с множеством недостатков… которые, которые и терпеть невозможно… пусть, хотя бы не будет свечения на кухне без спиртного… ну можно же сделать такую любезность, ведь ты же Мастер Света, Вальдемар?.. Пусть, хотя бы вода бежит из крана, пусть бежит так, что сил никаких терпеть это… нет… пусть, сорвет этот кран к чертовой матери… (Поскальзывается) Ой!

ОЛЬГА Папа!

Пауза.

ЕЛИЗАВЕТА А правду говорят, что недостойные в прошлом женщины – самые преданные жены?

ОЛЬГА Папа!

ЕЛИЗАВЕТА Что, это правда?

ОЛЬГА Папа!

ЕЛИЗАВЕТА Но так не бывает, Вальдемар!

ОЛЬГА Папа!

ЕЛИЗАВЕТА Так не бывает, Вальдемар!

ОЛЬГА Папа!

ЕЛИЗАВЕТА Ой!

ОЛЬГА Папа!

ЕЛИЗАВЕТА Ой!

ОЛЬГА Папа! Папа!..

Медленное затемнение.

КАРТИНА ДЕСЯТАЯ

Картина девятая повторяется в несколько сокращенном варианте, но без звука. Звук для нас здесь – голос Плаксина. Действие длится дольше, чем монолог.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Вот, вот, вот, вот, вот… вот же, вот… не спугнуть, главное не спугнуть. (Пауза.)

Как я этого не понимал? (Пауза.)

Как карточка, да, вот именно, как карточка, пластинка, фрагмент… да, вот именно, фрагмент… чуть передержал и все, все, пиши - «пропало». (Пауза.)

Все надобно делать вовремя… и потом, нужно уметь останавливаться… нужно уметь остановиться за секунду до того, как… до того как все начнет осыпаться, таять или, действительно, чернеть… если передержать… вовремя, если делать… если уж делать что – то… все начинает чернеть и дымиться… вот как эти бездомные… что никак не желают выйти у меня из головы… зачем он притащил их?.. Митенька, зачем притащил ты ко мне в ателье этих бездомных? Это намек? Нет, ты скажи мне прямо, это – намек? Не стесняйся, скажи, это – намек? (Пауза.) Или эта еще одна изысканная пытка на подобие Гали? Ты помнишь эту телку, эту домработницу Галю, которую ты нанял, чтобы ухаживать за мной. Как бы ухаживать за мной! В результате чего, я и покинул дом навсегда, как обожаемый мною граф, писатель и человек Лев Николаевич Толстой. Навсегда. Из – за Гали, домработницы Гали, из – за тебя и домработницы Гали! (Пауза.) Тебе, как я вижу, этого показалось недостаточным, и ты притащил в мое ателье, в мой дом бездомных! Как намек! Как коварный, бесчеловечный намек. (Пауза.) В результате чего, я и покинул дом навсегда, как обожаемый мною граф, писатель и человек Лев Николаевич Толстой. (Пауза.) Писатель и граф. (Пауза.) Покинул, и встретил любовь.

Медленное затемнение.

КАРТИНА ОДИННАДЦАТАЯ

Вторит картинам седьмой и восьмой. Только здесь Плаксин уже не имитирует диалог, но говорит только от себя, правда, по прежнему обращаясь к Смехову.

ПЛАКСИН Что же, ты думал, что я нищ, сынок? Смехов! Ты полагал, что у меня не осталось друзей?! Или же, что я не могу позволить себе купить номер в гостинице?! Так полагал ты?! Ты думаешь, что я сделался бродягой оттого, что стыжусь чего – либо или кого – либо?! Или поступков своих стыжусь?! Или прожитой жизни?! Или я нищ, думаешь ты?! (Пауза.) Да я богат! Баснословно богат, друг мой и сын, Митя Смехов!!!

Затемнение.

КАРТИНА ДВЕНАДЦАТАЯ

Звук проволоки, ранящей замочную скважину.

Звук проволоки, крадущей у ключа биографию.

Звук, остающийся беспомощным, даже если он усилен многократно, вот как теперь.

Звук, остающийся беспомощным всегда.

Повторяется несколько раз с неровными перерывами.

Долгая пауза.

Звук выставленной двери. Выставленной с одного раза двери.

Без особых усилий.

Звук короткий, как выдох, но, с оттенками обиды.

С оттенками обиды и жалобы.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) С самого начала я был настроен решительно против этих бездомных, этих туловищ из зеркала. (Пауза.) Решительно против того, чтобы заманивать их в мастерскую. (Пауза. Шепотом) Привет, привет.

На сцене возникают две фигуры.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Конечно, на белом все эти заусенцы, вся эта лакомая неприглядность с чернотою дыр… я понимаю, я способен понять… в принципе… конечно…(Пауза. Шепотом) Заказ? (Пауза.) Все равно, что свадьба или похороны? (Пауза.) Все равно, что подиум?! (Пауза.)Нет, подиум – это торжество. Торжество, праздник и коррида! Хотелось бы мне умереть на подиуме! (Пауза.)Но разве дождешься ее, этой смерти?! (Пауза.)

Две запорошенных снегом фигуры.

Черный, белый крап.

На белом.

В клубах пара.

ГОЛОС (ПЛАКСИНА) Или заказ, Смехов?! (Пауза.)

Нет, не может быть. Кураж. Юношеский кураж. (Пауза.)

Но какой изощренный ум нужно иметь, чтобы сделать такой заказ?! (Пауза.)

И какова цена?! (Пауза.) Сколько тебе заплатят?! (Шепотом) Я его окончательно запутал. Он теперь и сам думает, что притащил их сюда. Ах, хороши! (Громко)

Но какое падение, только подумайте?! (Пауза.) Это после почтальона - то?! (Шебуршание, шелест бумаг.) Он такого почтальона сделал, Митенька мой, мальчиком еще такого фотографа нашел! (Шебуршание, шелест бумаг.) Когда – то я учил его фотографии и он сделал почтальона. Но теперь я не могу их найти. Ни почтальона, ни Митеньки. (Пауза.) А я бы показал вам. (Приступ кашля.) Исключительный почтальон. (Пауза.) Не могу найти. (Пауза.) Черт с ним, сам явится. (Пауза.)

Безумные, беспощадные и безумные времена… и геморрой. Вы знаете, что такое геморрой? (Пауза.) Знаете? (Пауза.) А что такое зубная боль знаете? (Пауза. Смеется долго и заразительно. Снова кашлель. Прокашливается. Смеется.)

Старый, очень старый анекдот. С бородой, как это говорят. (Пауза.)

Слышали этот анекдот? (Пауза.)

Нет? (Пауза.)

Не может быть? (Вновь смеется до кашля, прокашливается, умолкает.)

В клубах пара две запорошенных снегом фигуры.

Черно – белая фигура волоком тащит бело - черную фигуру.

Бело - черная фигура обездвижена.

Бело – черная фигура, точно тяжелая кукла.

Тяжелая кукла.

В свою очередь, на спине у куклы огромные, чуть меньше человеческого роста белые напольные часы.

Что осложняет и без того трудную задачу черно – белой фигуры, силы которой явно на исходе.

Тяжелая кукла.

Черно - белая фигура постанывает, пыхтит.

Постанывает.

Пыхтит.

Издает еще какие – то, неподдающиеся описанию, звуки.

Пыхтит, подкашливает, постанывает.

Еще какие – то звуки.

Не поддаются описанию.

Тяжелая ноша.

Кукла, налитая белым.

Перемещение к самому центру сцены продолжается довольно долго.

В совокупности с долгими паузами, долгое это перемещение – предчувствие обморока.

С белым крапом и обломками слов, обломками слов, обмылками слов, фраз. С едва выговариваемыми фразами, словами, еле – еле, шепотом, с пыхтением и стенаниями пополам.

Перемещение.

С мельканием ослепительно – белых мушек перед глазами.

На чудовищно – белом фоне.

Когда даже тяжеленная фигура замерзшей куклы, в клубах пара с мороза кажется совсем незначительной.

Справа – к центру.

Перемещение с обрывками шепотной речи.

Лев и Сев.

Лев – тот, что моложе, в возрасте Смехова.

Сев – тот, что постарше, в возрасте Плаксина, с часами на спине.

Бездомные.

Тяжелые напольные часы на спине у Сева.

Достигают центра.

Фрагмент, как будто уравновешен.

Свисток - объектив где – то сверху и сбоку. Не мешает равновесию.

Шепот и другие звуки прекращаются.

Затемнение.

КАРТИНА ТРИНАДЦАТАЯ

Вторит картинам седьмой, восьмой. Разыгрывается диалог со Смеховым.

ЗА СМЕХОВА Здравствуй, отец! (Пауза.) Здравствуй отец! (Пауза.) Ну, здравствуй, отец! (Пауза.) Вот мне хочется спросить тебя…

ЗА ПЛАКСИНА Ну, что же, спрашивай?

ЗА СМЕХОВА Хочется поинтересоваться.

ЗА ПЛАКСИНА Только теперь?

ЗА СМЕХОВА Что?

ЗА ПЛАКСИНА Только сейчас захотелось спросить?

ЗА СМЕХОВА Что?

ЗА ПЛАКСИНА Прежде не хотелось тебе задать мне этот вопрос?

ЗА СМЕХОВА Что – то не припомню. (Пауза.) Что – то не могу вспомнить. (Пауза.) Нет, прежде, как будто, этот вопрос не возникал.

ЗА ПЛАКСИНА Вопрос возник в связи с моим появлением?

ЗА СМЕХОВА Да именно, вот именно, именно с твоим появлением, именно сейчас, только что, как только увидел тебя, так этот вопрос и возник, сразу же. Тот час. Немедленно. Незамедлительно возник этот вопрос.

Пауза.

ЗА ПЛАКСИНА Ну что же, спрашивай!

ЗА СМЕХОВА А есть ли у тебя, к примеру, деньги, отец?!

Долгая пауза.

ЗА ПЛАКСИНА Есть. (Пауза.) Есть, сынок. (Пауза.) Разумеется, есть, сынок. (Пауза.) Да, сынок, конечно есть. (Пауза.) А ты думал, что я нищ, сынок? (Пауза.) Смехов! Ты что же, полагал, что у меня не осталось друзей?! Или же, что я не могу позволить себе купить номер в гостинице?! Так полагал ты?! Ты думаешь, что я сделался бродягой от того, что стыжусь чего – либо или кого – либо?! Или поступков своих стыжусь?! Или прожитой жизни?! Или я нищ, думаешь ты?! Да я богат! Баснословно богат!!! Есть, но для того, чтобы их взять… (Хватается за сердце.)

Затемнение.

КАРТИНА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Плаксин и Галя. Галя – крупная женщина в короткой мужской рубашке, еще большего размера, распашонка Голиафа, широко расставив ноги, моет пол гигантской в унисон тряпкой оранжевого цвета. Ее движения напоминают полоскание белья в реке. Плаксин, пытаясь менять положение, тем не менее, каждый раз оказывается позади нее и пятится, то и дело, от наступающего на него белого одушевленного зада.

ПЛАКСИН Иллюзия выбора. (Пауза.) Ты же понимаешь, что это только иллюзия? (Пауза.) Ты же отдаешь себе отчет в том, что выбора, на самом деле никакого нет? (Пауза.) Если бы мне действительно была предоставлена возможность выбирать, я запретил бы тебе вмешиваться в мою жизнь каждые полчаса. (Пауза.) Ты же понимаешь, что эта твоя красная тряпка?..

ГАЛЯ Оранжевая.

ПЛАКСИН … что эта твоя оранжевая тряпка действует на меня как красная тряпка на быка? (Пауза.) Кто позволил тебе давить на меня? (Пауза.) Смехов? (Пауза.) Так ты его не слушай. Ты слушай меня. Я здесь хозяин. (Пауза.) Что? Не похож? (Пауза.) Я не имею возможности сосредоточиться, понимаешь ты?! Никогда! Практически, никогда…

ГАЛЯ Вам не нравится оранжевый цвет?

ПЛАКСИН Я не имею ничего против оранжевого цвета, но бык и красная тряпка, аллегория, ты понимаешь, о чем я пытаюсь?..

ГАЛЯ Вы дальтоник?

ПЛАКСИН Я не дальтоник.

Галя швыряет тряпку на пол, вытирает руки о рубашку, подходит к Плаксину, заключает его в богатырские объятия, смачно целует в губы, поворачивается к нему задом, вновь берет тряпку, продолжает мыть пол.

Пауза.

ПЛАКСИН Если собрать воедино минуты наступления чистоты, наступления чистоты… на меня… в виде твоего зада и красной тряпки… это займет треть моей и без того короткой сумеречной жизни.

ГАЛЯ Она оранжевая.

ПЛАКСИН Моя жизнь?

ГАЛЯ Тряпка.

Пауза.

ПЛАКСИН У тебя одышка, тебе надо бы передохнуть хоть немного. (Пауза.) Я, конечно, понимаю, что ты женщина, что ты законченная женщина…

ГАЛЯ Вам нравится мой зад?

Пауза.

ПЛАКСИН … но не до такой же степени? (Пауза.) Ты загоняешь меня в угол, ты, просто – напросто, загоняешь меня в угол. (Уже на крохотном пятачке суши, в углу, слегка вдавленный в него задом Гали.) Я уже в углу. (Пауза.) Да слышишь ли ты меня? (Пауза.) Еще немного и…

ГАЛЯ (Поднимается во весь рост. Поворачивается лицом к Плаксину. Нос к носу.) Что? (Пауза.) Что?! (Пауза.) Что вы хотите сказать мне, Плаксин, что?! (Пауза.) А знаете вы, Плаксин, к примеру, что у меня еще вполне, вполне, Плаксин, могут быть дети… к примеру? (Пауза.) И что вы скажите на это, Плаксин? (Пауза.) Как всегда молчите? (Пауза. С неожиданными нотками крайнего восхищения, с зарождающимися слезами) Ах, как вы молчите, Плаксин!

Пауза, после которой Галя шумно и решительно покидает фрагмент.

ПЛАКСИН Но чем, чем я заслужил, чем, чем, чем, чем?..

Затемнение.

КАРТИНА ПЯТНАДЦАТАЯ

Галя посреди сцены на высоком стуле.

Галя то и дело посмеивается от смущения. Делает тщетные попытки каким – то немыслимым способом удлинить рубашку, чтобы прикрыть ноги. Оставляет эту затею, придумав взамен застегнуть верхнюю пуговицу на рубашке, которой, как выясняется, нет. Оставляет эту затею. Примиряется с вынужденной и очевидной своей распущенностью и подпускает нотки распущенности в монолог. Спохватывается. Стыдится свой минутной слабости, краснеет, и вновь принимается за подол рубашки. Оставляет эту затею, скрещивает руки на груди. Оставляет эту затею. Стыдится себя, вновь принимается за ворот, и так дальше, и так дальше.

ГАЛЯ Вы – шутники… вы – большие шутники, я знаю. (Пауза.) Вы это не просто так… вы задумали что – то, что, не пойму… Вам непременно хотелось сфотографировать меня, я сразу поняла… вы давно замыслили это. (Пауза.) Вы давно замыслили это?.. А я совсем не люблю фотографироваться, чтобы вы знали. (Пауза.)

Но я сразу разгадала ваш план. (Пауза.) А иначе с чего бы, с чего бы, иначе?.. Я же не маленький ребенок. (Пауза.) Если хотите знать, я взрослая женщина, и уже давно, знаете ли, взрослая женщина детородного возраста. (Пауза.)

Я, конечно, понимаю, что вы люди высокообразованные, а потому – большие шутники… где образование, там и шуточки. (Пауза.) Нечто я не знала этого? Разумеется, знала... Меня не проведешь. (Пауза.) И, потом, меня предупреждали. (Пауза.) Кто предупреждал? Люди предупреждали. (Пауза.)

Я, конечно, простая женщина, я бы даже сказала, слишком простая женщина, чем вы и пользуетесь… да пользуйтесь, пользуйтесь, но я вас совсем не боюсь. (Пауза.)

Вы же не только меня, вы и лес фотографируете, например… и многих других женщин…(Пауза.)

Только я окончательно раздеваться не буду, если вы это имели в виду! (Пауза.)

И не упрашивайте, и не говорите мне ничего на этот предмет. Этого не будет! (Пауза.)

Этого не будет, говорю я вам! (Пауза.) И не намекайте! И не намекайте и не уговаривайте! Я в жизни никогда не раздевалась! (Пауза.) Тем более перед фотоаппаратом! (Пауза.)

А я знаю, что худосочные женщины теперь выходят из моды. (Пауза.) А вы, можно подумать, не знали? Знали, знали, знаете, конечно. (Пауза.) Да, вышли из моды. (Пауза.) Уже выходят. (Пауза.) Практически, вышли. (Пауза. Смеется.)

А вы видели голубей величиной с индюка? Только читали, наверное? (Пауза.) А я видала! У нас был один такой! (Пауза.)

Это все от благополучия. Благополучие растет. (Пауза.) Животных стали сахаром кормить. Домашних животных, кошечек, собачек. (Пауза.) Сами теперь много сахару едят, и кошечек кормить стали. (Пауза.) И собачек. (Пауза.) Они теперь говорить стали, разговаривать, кошечки, собачки. (Пауза.) «Мама», «папа» говорят… на французский манер (делает ударение на последнем слоге) «мама», «папа»… Одна собачка на рынке привязалась ко мне – «дай сто рублей, дай сто рублей»… Откуда – то узнала, что у меня деньги. (Пауза.) Нюх, наверное. (Долго смеется.)

Такой вот голубь, величиной с доброго индюка! (Пауза.)

А вы сами - то птичку ту видели? (Пауза.) Ну, птичку, которая из фотоаппарата вылетает? (Пауза.) Должны были видеть. (Пауза.) Вы же фотографы, господа, фотографы? (Пауза.)

Вы же господа?

Медленное затемнение.

КАРТИНА ЩЕСТНАДЦАТАЯ

Без действующих лиц, без звуков.

Некоторое время ярко освещена сцена.

И больше ничего.

Никаких событий.

Затемнение.

КАРТИНА СЕМНАДЦАТАЯ

Почтальон на велосипеде. В черном. В черном картузе. С сумкой через плечо. Чудаковат. Это сразу же бросается в глаза. Чудаковат и черен.

Делает несколько кругов по сцене, с грохотом роняет сверкающий свой велосипед и замирает по стойке смирно, рука под козырек.

Улыбка чудака.

Ослепительная улыбка счастливейшего из смертных.

Некоторое время остается в позе «под козырек», после чего вновь усаживается на велосипед, делает несколько кругов на сцене, с грохотом роняет сверкающий свой велосипед и замирает по стойке смирно, рука под козырек.

Улыбка. Улыбка и ожидание.

Затемнение.

КАРТИНА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

На авансцене Плаксин, с кружкой в руках. На заднем плане статичные фигуры Льва и Сева. Смехов, сутуловатый малый с блестящей гладкой маленькой головкой и в блестящих же (как и предполагалось) остроносых туфлях. Еще - в белом одеянии. Неземной белый цвет, звенящий белый цвет. Такой цвет, наверное и не встретишь на Земле.

Смехов перемещается от бродяг к Плаксину, от Плаксина к бродягам.

Пауза.

ПЛАКСИН …при определенном освещении? При определенном – то освещении, сколько угодно! (Пауза.) Да, соглашусь с вами, вид несколько неестественный, я бы даже сказал марсианский вид. Ну и что? Взгляд художника на приемного сына. (Пауза.) Вот таким я вижу его теперь. (Пауза.) Таким он мне представляется. (Пауза.) Спустя год или два года, точно не упомню. (Пауза.) И, между прочим, это более реалистично, да, я настаиваю, это – более реалистично нежели, скажем, нежели… Предположим, он был бы одет простенько… ну, вот, хотя бы как мы с вами. (Пауза.) Я прав, Господа Осветители? (Пауза.) И прошу учесть, что все эти два года я скитался. (Пауза.) Бог знает, где скитался, по вокзалам, каким – то ночлежкам, не весть где скитался. (Пауза.) Бродяжничал. (Пауза.) Как граф Лев Николаевич Толстой, одним словом. (Пауза.)

Но каков белый?! (Пауза.) Что, приходилось вам видеть такой белый? (Пауза.) Теперь понимаете вы, почему свой фотоаппарат я обклеивал черной изоляционной лентой? Матерчатой такой черной изоляционной лентой? (Пауза.) Понятно, зачем? (Пауза.) Что бы корпус не бликовал, что бы не мешал белому.

СМЕХОВ (Несколько раз меняя интонацию, как будто настраивая голос или инструмент) Здравствуй, Вальдемар!.. Здравствуй, Вальдемар!..

ПЛАКСИН Всегда звал меня Вальдемаром. (Пауза.) Так и не смог отучить. (Пауза.) Да и не старался особенно то…

СМЕХОВ …здравствуй, Вальдемар!.. (Долгая пауза) Здравствуй, отец!.. Нет, отчего же, я очень, очень рад твоему возвращению, отец. (Пауза.) Душа болела, конечно же. (Пауза.) Очень болела душа. (Пауза.) Тебе хотелось бы узнать, болела ли у меня душа? Не то слово отец… изболелась вся! (Пауза.) Где ты был, где ты был все эти годы?! Ну что с тобой? Как ты, как ты себя чувствуешь? (Пауза.) Вообще, как ты? Вся душа изболелась, не поверишь! Мы же обыскались тебя, где ты был, где ты вообще был? Как ты жил все эти годы? (Долгая пауза. Плаксин в ожидании окончания монолога смотрит на Смехова, Смехов на Плаксина. Как будто актер забыл свои слова, а партнеру хочется помочь ему, но он не знает, как это лучше сделать. Пауза.) И главное. (Плаксин облегченно вздыхает. Пауза.) Зачем ты пришел, Вальдемар? (Пауза.) Но я так не думаю, я думаю не так, совсем не так, отец!

ПЛАКСИН Это что еще за отсебятина?! (Пауза.) Знаешь, милый мой, слов из песни не выбросишь! (Пауза.) Слышал такое мудрое выражение?! (Пауза.) Здравствуй, Митенька, здравствуй, сын.

СМЕХОВ Здравствуй, Вальдемар! (Пауза.) Ну, как ты?

Долгая пауза.

ПЛАКСИНА (Подмигивает в зрительный зал) Вот, умирать пришел. (Пауза.) Вот, сынок, пришел умирать. (Пауза.) Пришел умирать, сынок. Собаки, видишь ли, из дому бегут умирать, а я, напротив, вернулся домой. (Пауза.) К себе домой. (Пауза.) В свое ателье. (Пауза.) А только, Митенька, сынок, не узнаю дома – то я. Что – то не узнаю. Вот только запах остался, чуть – чуть. Запах проявителя. Ты, наверное, и не слышишь?

Пауза.

СМЕХОВ Та и не смог ничего сделать с эти запахом.

ПЛАКСИН А тебе хотелось расправиться с ним?

Пауза.

СМЕХОВ С кем?

ПЛАКСИН С запахом проявителя?

СМЕХОВ Не то слово. Что только не делал!

Пауза.

ПЛАКСИН Да, с нами трудно бороться.

СМЕХОВ С кем это, с вами?

ПЛАКСИН Со мной, с запахом проявителя.

СМЕХОВ Боже мой, что ты такое говоришь?! Ну, зачем ты так! Я так рад тебя видеть.

Пауза.

ПЛАКСИН Правда, сынок?

СМЕХОВ Ну, конечно, конечно, Вальдемар. (Пауза. Скороговоркой) Я очень, очень рад твоему возвращению, отец. Душа болела, конечно же. Очень болела душа. Тебе хотелось бы знать, болела ли у меня душа? Не то слово отец, изболелась вся! Где ты был, где ты был все эти годы?! Ну что с тобой? Как ты, как ты себя чувствуешь? Вообще, как ты? Вся душа изболелась, не поверишь! Мы же обыскались тебя, где ты был, где ты вообще был? Как ты жил все эти годы? (Пауза.) И главное. (Пауза.) КТО ЭТО? (Указывает на Льва и Сева).

Пауза.

ПЛАКСИН Я сам хотел задать тебе этот вопрос. (Пауза.) Разве не ты пригласил их, Митенька? (Пауза.) Нет? (Пауза.) Отец ошибается? (Пауза.) Что же ты молчишь, Смехов? Разве это дело не твоих рук? (Пауза.) ОТВЕЧАЙ ЖЕ, СМЕХОВ! (Пауза.)

Это сделал ты, дружочек, ты. (Пауза.) Наверное, из добрых побуждений. (Пауза.) Наверное, хотелось придумать, так сказать, кружок общения бродяге - отцу. (Пауза.) Да вот только об одном ты не подумал, Митенька, это же люди. (Пауза.) Это - ЛЮДИ, Митенька!

СМЕХОВ Это – люди?

Затемнение.

КАРТИНА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Почтальон.

Делает несколько кругов на велосипеде, роняет его, замирает по стойке смирно, рука под козырек.

Чудак.

Чудик.

ПОЧТАЛЬОН Не успеваете? (Пауза.) Не успеваете? (Пауза.) Очень быстрая езда. (Пауза.) Очень быстрая. Быстрее, чем… быстрее чем что? (Пауза.) Быстрее, чем все. (Смеется.) Вот так то. (Пауза.) Не успеваете. (Пауза.) За мной еще никто не угнался. (Пауза.) Никогда. (Пауза.)

Картуз? Я нужен вам из – за картуза? (Пауза.) Я нужен вам из – за форменного картуза? (Пауза.) Картуз форменный, от деда остался. (Пауза.) Вру. Вру вам. (Пауза.) Врать не умею. Купил в магазине. Но у деда был точно такой же. (Пауза.) И бакенбарды. У него еще были бакенбарды. (Пауза.) Форменный картуз и бакенбарды. (Пауза.) Сообщений вам нет. Никто не пишет. (Пауза.) И не напишет никто. Если я вам нужен только из – за картуза. (Пауза.) Это обидно. Это очень обидно, потому что я мог бы и позабыть картуз. Позабыть дома. (Пауза.) Вру. Я никогда не забываю картуз дома. (Пауза.) Я всегда в картузе. (Пауза.) Еще круг? (Забирается на велосипед.) Не успеете, ни за что не успеете.

Затемнение.

КАРТИНА ДВАДЦАТАЯ

Без действующих лиц, без звуков.

Некоторое время ярко освещена сцена.

И больше ничего.

Никаких событий.

Затемнение.

КАРТИНА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Смехов.

Плаксин тщательно выбрит, в новом с иголочки костюме. Моложе не выглядит.

Поодаль неподвижные Лев и Сев.

ПЛАКСИН А помнишь ты почтальона? Ты бы мог стать хорошим фотографом. Господином Фотографом! Ты мог бы вполне, вполне, работать в модном журнале. (Пауза). Бывать на подиумах. Там красавицы. Краса – а – а – авицы!

СМЕХОВ Уговорил.

ПЛАКСИН Что?

СМЕХОВ Уговорил.

ПЛАКСИН Что?!

Пауза.

Освещение меняется на более яркое.

На протяжении всей сцены приглушенные звуки толпы.

В дальнейшем поведении Смехова читается злая игра.

СМЕХОВ (Рассматривает бездомных) Как им это удалось?

ПЛАКСИН Удалось?

Пауза.

СМЕХОВ А точнее – как НАМ это удалось?

ПЛАКСИН Нам?

СМЕХОВ Нам.

Пауза.

ПЛАКСИН Так им или нам, Митенька?

СМЕХОВ Нам… и, конечно же, им. В не меньшей степени, нежели нам. (Пауза.) В не меньшей степени, учитывая мороз.

ПЛАКСИН Там сильный мороз?

СМЕХОВ Очень, очень. Не то слово, мороз. (Пауза.) Что – то я такого мороза и не припомню. (Пауза.) Можно остекленеть, превратиться в стекло, в

Дата добавления: 2015-10-13