Четвертое октября. Суббота.

ЦЕНТР КЕННЕДИ, СТУДИЯ Л150; 14:30

Скрипачи разминаются в отдельной студии, что утешает; сплошная стена защищает ее от нервного жужжания Лайлы. Лайле и отца хватает. Он сидит слишком близко, барабанит пальцами по бедрам, присматривается к виолончелистам, уже собирающимся и двум еще не прошедшим.

– Разве не лучше сыграть гаммы? – уже во второй раз спрашивает он.

Она держит мамину виолончель, пытаясь скрыть от него свой страх. Прежде чем она отвечает, заходит женщина с планшетом и называет ее имя.

Ее папа вскакивает. Лайла кивает и встает, осторожно подхватывая инструмент.

– Осторожнее с дверью! – Шепчет ее папа и немного погодя добавляет: – Ты справишься.

– Прекрасный инструмент, – говорит женщина. Затем останавливается. – Лайла Маркс. – Узнавание проносится по ее лицу. – Ты дочь Гвендолин Маркс!

У ее отца сияющий вид.

Глаза женщины наполняются слезами.

– Я слушала, как она играет с Национальным симфоническим прямо наверху, – шепчет она. – Я, наверное, постою за дверью и послушаю тебя!

Шепотом папа еще раз желает Лайле удачи, и Лайла идет за женщиной по коридору.

Шесть экспертов на деревянных стульях за длинным столом. В центре помещения свободный стул дожидается ее.

Лайла поворачивается, чтобы нормально пронести в дверь виолончель.

– Удачи, – шепчет женщина.

Лайла садится, пытается представить, как выглядит в глазах экспертов. Знают ли они, что она не желает здесь находиться? Я ошибусь, твердит она себе, они откажут, и все закончится. В виолончели она ощущает дух матери, она всматривается в нее.

Лайла поднимает смычок и играет, пальцы ее торжественно маршируют по грифу. Она ни разу не ошибается.

Дата добавления: 2015-10-13