Быки с подожженными хвостами

В III в. до н. э. владение Янь напало на владение Ци, заняв 70 городов. Тянь Дань удерживал город Цзимо (на юго-западе от уездного города Пинду в нынешней провинции Шаньдун), чтобы оттуда организовать сопротивление яньскому войску. «Тянь Дань тем временем собрал в городе более тысячи быков, на них надели темно-красные шелковые попоны с вышитыми разноцветными узорами в виде драконов, к рогам привязали острые лезвия мечей, к хвостам прикрепили вязанки смазанного салом тростника и подожгли их, в крепостных стенах пробили несколько десятков проходов и ночью выпустили этих быков. Когда быкам стало жечь хвосты, они рассвирепели и бросились на яньское воинство. В результате среди ночи яньские войска были охвачены паникой. Огни, горевшие на бычьих хвостах, отбрасывали ослепляющий свет, и яньским воинам [быки] казались драконами. От их рогов [яньцы] погибали или получали ранения. А 5 тысяч воинов, которые следовали за животными, держа во рту палочки [чтобы не проронить ни звука], тоже ударили по яньцам. В это время оставшееся в городе население стало стучать и греметь, и стар и млад били в медную утварь, создавая страшный шум, сотрясавший небо и землю. Яньских воинов охватила паника, и они бежали... Циские воины стали преследовать яньцев и погнали их на север... 70 с лишним городов, утраченных ранее Ци, вновь вернулись под власть его правителя» (Сыма Цянь. Исторические записки. Пер. с кит. Р. Вяткина, т. 7. М.: Наука, 1996, с. 265: гл. 82 «Жизнеописание Тянь Даня»).

20.15. Первый ход Дремлющего дракона [Волун]

С середины II в. н. э. начинает падать влияние императорского двора восточно-ханьской династии (25—220), который был уже не в состоянии держать в повиновении отдаленные округа. Вместо императора всей полнотой власти там стали пользоваться местные военачальники. Все они начиная с 80-х гг. II столетия стали домогаться верховенства в Поднебесной в междоусобной борьбе. Каждый из военачальников жаждал прибрать к рукам императора, чтобы затем от его имени можно было отстранить соперников. В 184 г. вспыхнуло восстание Желтых повязок, при подавлении которого более всего выдвинулся Цао Цао (155—220). Со временем выявились и его основные соперники в борьбе за власть: Сунь Цюань (182—253) и Лю Бэй (161—223), поначалу самый слабый из них. Ему с трудом удается избежать покушения, и тогда он со всей очевидностью понимает, как ему нужен дельный советник. Тут он узнает о выдающихся способностях «Дремлющего дракона» Чжугэ Ляна (181—234) по имени Кун Мин, и Лю Бэй решает привлечь его к себе.

И вот после третьего посещения соломенной хижины (см. 16.21) он наконец встречается со своим будущим канцлером Чжугэ Ляном. Здесь, в отрогах гор Лунчжун [расположенных в 200 ли западнее уездного центра Сянъян в провинции Хубэй], происходит выработка плана по возвышению Лю Бэя. «Когда Дун Чжо поднял мятеж, сразу же восстали все смутьяны по всей Поднебесной, — начал Чжугэ Лян. — Цао Цао с меньшими силами удалось победить Юань Шао прежде всего благодаря своему уму, а не только благодаря выбору удобного момента. Теперь у Цао Цао бесчисленные полчища, он держит в руках Сына неба и от его имени повелевает всеми князьями. Вступать с ним в борьбу невозможно. На юге род Сунь вот уже в течение трех поколений владеет Цзяндуном [местность к востоку от р. Янцзы]. Владение это неприступно, и народ льнет к своему князю. Добейтесь его помощи, но никоим образом не замышляйте похода против него! А вот Цзинчжоу[280] вам следует взять!.. Если вы не овладеете этим округом, вам не удержаться! Думали вы когда-нибудь о том, что вам помогает небо? А Ичжоу [на территории нынешних провинций Юньнань и Сычуань]! Неприступная крепость, бескрайные плодородные поля! Это ведь сокровищница, созданная самой природой! Благодаря ей Гао-цзу [т. е. Лю Бан] создал империю. Нынешний ичжоуский правитель Лю Чжан слаб и невежествен, а народ и страна богаты! К тому же он не знает, как ему удержать свои владения. И наиболее способные и ученые люди мечтают о просвещенном правителе... Вы отпрыск императорского рода, славитесь своей честностью и справедливостью, призываете к себе мудрецов и героев — вот основание, чтобы взять Цзинчжоу и Ичжоу! Берите эти округа, укрепитесь в них, упрочьте на западе мир с местными племенами, покорите на юге области И и Юэ, вступите в союз с Сунь Цюанем, создайте в своих владениях хорошее управление и потом, выждав момент, когда в Поднебесной произойдут изменения, пошлите своего лучшего полководца с цзинчжоускими войсками к Юаньло [ныне соответственно области Наньян и Лоян провинции Хэнань], а сами во главе ичжоуских полков выступайте на Циньчуань. И можете быть уверены — народ выйдет встречать вас с корзинами яств и с чашками рисового отвара. Вы совершите великое дело и возродите Ханьскую династию! Если вы поступите именно так, я буду во всем вашим советником!.. Вот карта пятидесяти четырех округов Сычуани... Если вы хотите стать могущественным правителем, делайте уступки Цао Цао на севере — пусть он властвует там, доколе ему предопределило небо; на юге Сунь Цюань пусть берет себе земли и доходы, а вы добивайтесь одного: согласия в своих отношениях с народом. Сделайте Цзинчжоу своей опорой, возьмите Западную Сычуань, заложите основы династии и потом можете думать о всей Срединной равнине» [Троецарствие. Пер. с кит. В. Панасюка. М.: Худ. лит., 1955, 1-й т., с. 469—470 (гл. 38)]. Как видно из рассуждений Чжугэ Ляна, Лю Бэй обрел, наконец, в его лице недюжинный ум, выдающегося советника и государственного мужа, под мудрым руководством которого он победоносно двинется к заветной цели — званию императора.

Первый шаг на этом пути, завоевание Цзинчжоу, является единственным примером, который приводит для стратагемы 20 насчитывающий пятьсот лет трактат 36 стратагем. Прежде чем приступить к дальнейшему описанию использования Лю Бэем стратагемы 20, для большей ясности вкратце изложим имевшие тогда место события.

После жестокого поражения от Цао Цао, случившегося еще до встречи с Чжугэ Ляном, Лю Бэй находит пристанище у своего дальнего родственника, правителя округа Цзинчжоу Лю Бяо [там же, с. 394 (гл. 31)]. За оказанное гостеприимство Лю Бэй отблагодарил хозяина тем, что вызвался усмирить разбой двух военачальников в Цзянся (в нынешней провинции Хубэй). Взяв у Лю Бяо тридцать тысяч воинов, он выступил в поход и, восстановив порядок во всех уездах Цзянся, возвратился в Цзинчжоу, где в его честь был устроен пир [там же, с. 425 (гл. 34)]. Только Цай Мао (род. 155), младший брат жены Лю Бяо и его советник, оказавшийся в тени Лю Бэя, был недоволен. Он сговорился с сестрой поссорить Лю Бяо с Лю Бэем. «Смотри, держись поосторожнее с Лю Бэем. У него в Цзинчжоу много доброжелателей. По-моему, неразумно с твоей стороны разрешать ему жить в городе; пошли-ка ты его куда-нибудь с поручением», — заметила как-то ночью госпожа Цай мужу. И тот отправляет Лю Бэя с его войском из ставки наместника в небольшой пограничный уездный городок Синье (нынешняя провинция Хэнань). Тот с готовностью согласился и на следующий день отправился в Синье. Это был 207 г. Воины и народ радовались прибытию Лю Бэя в Синье [там же, с. 426—427 (гл. 34)].

Позже Лю Бяо зовет его для совета в Цзинчжоу и в доверительной беседе с глазу на глаз сообщает следующее: «Видите ли, моя первая жена из рода Чэнь родила мне старшего сына — Лю Ци. Но он слаб, и ему великое дело не поднять. Вторая жена, из рода Цай, родила младшего сына — Лю Цзуна. Он очень умен, и я хочу сделать наследником его, обойдя старшего сына... а это идет вразрез с законами и обычаями... Если же моим наследником будет старший сын, начнутся интриги со стороны рода Цай, который ведает всеми военными делами, и пойдет смута... Вот я и колеблюсь...» — «Да, конечно, назначение наследником младшего с древних времен служит причиной всяких смут, — согласился Лю Бэй. — Но если уж вы так боитесь рода Цай, то можете ослабить его постепенно. Нельзя же из чрезмерной привязанности к сыну нарушать обычаи!» Лю Бяо молча согласился. Но госпожа Цай, подслушивающая за ширмой, — она делала это всякий раз, когда приходил Лю Бэй, — воспылала к нему смертельной ненавистью. Лю Бэй спохватился, что сболтнул лишнее (см. также 28.5) [там же, с. 428—429 (гл. 34)]. И в дальнейшем разговоре он неосторожно выказывал свое политическое честолюбие, что, естественно, насторожило Лю Бяо. Вскоре его супруга вступила в сговор со своим братом, и тот без ведома Лю Бяо совершает два покушения па Лю Бэя. Но в обоих случаях ему буквально в последний миг удается избежать смерти. Затем судьбе было угодно свести его с отшельником Сыма Хуэем, даоская кличка которого была Шуй-цзин (Водяное зеркало), а вслед за этим и с самим Чжугэ Ляпом (см. 16.11) [там же, с. 435 (гл. 35)].

Тем временем Сунь Цюань, правитель Восточного У, напал на владения Лю Бяо и захватил Цзянся. Однако, видя, что удержать один город, расположенный во владениях врага, невозможно, он оставляет его. И решает дождаться, когда Лю Бяо, мстя за нападение, измотает свои силы, чтобы потом захватить у него Цзинчжоу и Сянъян [там же, с. 480 (гл. 39)]. Находясь в таком положении, Лю Бяо посылает за Лю Бэем, который в ту пору вернулся в Синье. Чжугэ Лян советует ему прибыть в Цзинчжоу, где его вместе с Чжугэ Ляном встречает Лю Бяо. Он хочет посоветоваться с Лю Бэем, как отомстить Сунь Цюаню за потерю Цзянся, но тот желает все силы направить на борьбу с Цао Цао. Благодаря уловкам Чжугэ Ляна он впоследствии неоднократно побеждает Цао Цао.

Тяжелая болезнь сводит в могилу Лю Бяо. В своем завещании он объявляет первенца Лю Ци своим наследником, а Лю Бэя его советником в делах управления округа Цзинчжоу. Посоветовавшись с Цай Мао, госпожа Цай написала подложное завещание, согласно которому правителем округа назначался второй сын Лю Бяо — Лю Цзун, которому шел четырнадцатый год. Тем самым род вдовы Лю Бяо захватывает власть в Цзин-чжоу. Старший сын в ту пору находился управителем в Цзянся, и ему и Лю Бэю даже не сообщили о смерти Лю Бяо. Между тем Цао Цао во главе огромной армии уже стоял у ворот Сянъяна [там же, с. 494—497 (гл. 40)]. Чтобы спасти свою шкуру и в надежде сыскать чины и награды, новые властители Цзинчжоу решают без борьбы подчиниться Цао Цао, что и происходит. Цай Мао и флотоводец Чжан Юнь (род. 163 н. э.) переходят на службу к Цао Цао (см. 33.11, 34.1). Однако вскоре по распоряжению Цао Цао умерщвляют сына Лю Бяо и его мать, госпожу Цай [там же, с. 507—508 (гл. 41)].

В ходе своего военного похода Цао Цао пытался заручиться поддержкой Сунь Цюаня, правителя граничащего с Цзинчжоу владения Восточное У [там же, с. 523 (гл. 42)]. Многие советники Сунь Цюаня склонялись к принятию предложения Цао Цао выступить на его стороне. Непосредственно перед получением послания от Цао Цао Сунь Цюань передает Лю Бэю пожелание заключить союз, после чего к его двору отправляется Чжугэ Лян, чтобы посредством провокационной стратагемы 13 побудить Сунь Цюаня и его главнокомандующего Чжоу Юя выступить вместе против Цао Цао (см. 13.13) [там же, с. 545—548 (гл. 44)]. Последовавший затем в 208 г. совместный поход привел к жестокому поражению Цао Цао в битве у Красной скалы (Чиби; Троецарствие, гл. 49) (см. 9.1, 35.1). Плоды этой победы — а именно власть над Цзинчжоу, — одержанной прежде всего благодаря действиям Чжоу Юя и его воинов, а также не без помощи хитрости Чжугэ Ляна, достались Лю Бэю. Это оказалось возможным по той причине, что после битвы у Красной скалы войско Чжоу Юя оказалось ослабленным из-за бесчисленных стычек с отрядами Цао Цао в борьбе за удерживаемую им стратегически важную область Цзинчжоу. Лю Бэю, подобно тигру, наблюдавшему с горы за происходящей внизу борьбой, эти земли достались даром. Возникшей после смерти Лю Бяо вследствие захвата власти в Цзинчжоу родом супруги покойного неразберихой прекрасно воспользовался с помощью стратагем Чжугэ Ляна Лю Бэй для создания основы своей будущей власти. Первый шаг на пути осуществления стратегического плана, о котором говорил в беседе с ним среди отрогов гор Лунчжун Чжугэ Лян, был сделан.

Вот так представляют Су Жочжоу (род. 1946) и Кэ Ли в своей книге Военные речения («Цзюньши чэнъюй», 2-е изд., Тай-юань, 1984) стратагему 20 в связи с захватом Лю Бэем власти в Цзинчжоу, добавляя при этом: «Позже Лю Бэй воспользовался разногласиями среди сторонников Лю Чжана в Ичжоу и в 214 овладел этой крепостью. Тем самым возникло царство Шу, третье по счету, что дало название «Троецарствие» и всей эпохе (220—285), последовавшей за низложением последнего императора ханьской династии [Сянь-ди]».

20.16. Всякий убивший карается смертью [281]

«Великий хан Хубилай поведал Марко Поло о своем китайском наставнике, мудреце по имени Яо-ши, такую вот историю: «Яо-ши, уже будучи старцем, сопровождал его в решающем походе против Цинь. Войскам удалось прорвать оборонительные порядки противника и разбить его основные силы. Поэтому Хубилай решил на следующий день идти на приступ одной занимавшей важное положение крепости. Сидя у костра со своим старым учителем, он рассказывал, какое устроит завтра пекло. Яо-ши стало жаль своих соплеменников, и тогда он поведал воспитанику о легендарном полковоце, умудрившемся захватить вражеский город, не погубив ни одного воина. Тут в Хубилае взыграло самолюбие, и он решил совершить нечто подобное. Ему на ум пришла следующая хитрость: всю ночь было велено разрисовывать длинные стяги, чтобы утром развернуть перед строем. Надпись же на них гласила: «Всякий убивший карается смертью». И с такими же полотнищами к защитникам крепости были отправлены послы. Прочитав надпись, китайцы были сбиты с толку, но все же не осмелились обнажить мечи. Хубилай только этого и дожидался. Размахивая стягами, его орды хлынули через ворота и подавили сопротивление в самом зародыше. Рассказывая об этой победе, Хубилай не мог удержаться от смеха. Он окрестил ее своей «самой дешевой победой». «Но второй раз такая хитрость не прошла бы», — заметил Марко Поло. И тогда Хубилай начал рассказывать о том, как Темучин, его дед, взял столицу тангутов. Дело было так:

---

Дата добавления: 2015-10-13