Обретение отождествленности

ное повторение становится скучным. Обе стороны в кон­це концов устают от таких взаимоотношений и расстают­ся. Тот, кто играет роль, начинает искать новую аудито­рию, а тот, кто был аудиторией, пускается на поиски но­вого исполнителя. Такие люди могут не понимать, что что-то неладно, пока не переживут несколько похожих разочарований, но многих беспокоит глубокое чувство пустоты и отчаяния. В интимных сексуальных отношени­ях играть роль смешно, но исполняющий ее человек не знает другого способа существования.

Роль искажает самовосприятие. Человек, исполня­ющий роль, рассматривает себя и все ситуации с точки зрения этой роли. Она окрашивает любое восприятие и ограничивает всякий отклик. Она выстраивает значитель­ное препятствие, не позволяя обрести отождествленность, поскольку человек играет ее бессознательно.

Пациент, у которого отсутствует отождествлен­ность, обычно не сознает, что играет роль. В большин­стве случаев он не сознает и отсутствие отождествленно-сти. Его жалобы на то, что он страдает и терпит неуда­чи, основаны на чувстве фрустрированности при разыг­рывании роли. Адаптировав данную роль для того, чтобы быть приятным родителям, он не может понять, почему остальному миру его поведение не столь приятно. Он приходит к психиатру для того, чтобы тот помог ему усо­вершенствовать все ту же роль.

Проявляясь в манере говорить, в осанке, в жес­тах, в экспрессии и движениях, роль, которую человек принял на себя ребенком, становится частью его структу­ры характера. Ее легко заметить в телесной позе, если точно интерпретировать эту позу. Сам пациент этого сде­лать не может, поскольку не сознает паттерн ригидности своего тела. Он принимает тело как нечто само собой разумеющееся. Чтобы «сорвать маску» роли, «разоблачить» ее, необходим анализ структуры характера пациента.

Терапия включает конфронтацию пациента и те­рапевта. При этом пациент получит представление о пе­ренесении, то есть узнает, что он видит «другого челове-

ка» как образ отца или матери. Ему придется «раскопать» корни этого перенесения, которые приведут его к потреб­ности в одобрении и к страху самоутверждения. Он обна­ружит, что чувствует вину по поводу своей сексуальности и что удерживается от выражения негативных чувств. Если ему удастся принять эти чувства, он сможет вернуть себе тело и обрести отождествленность.

------------ РАЗОБЛАЧЕНИЕ РОЛИ

Мэри, женщина-ребенок, случай которой я разби­рал в главе Образ тела, играла роль «куклы». В начале тера­пии она лечилась у специалиста-маммолога, который, как она рассказала, делал ей массаж груди. Мэри описала его, как старика, и сказала, что лечение наносило ей вред, причем не столько тем, что делал доктор, сколько тем, как он прикасал­ся к ней. Она чувствовала, что его прикосновения очень ласковы.

Можно ли считать, что Мэри адекватно восприни­мала то, что чувствовал к ней доктор? Женщина-ребенок или «личность под названием Лолита» оказывает заметное влияние на тех мужчин, которые чувствуют себя неадекват­но и небезопасно в отношениях с сексуально зрелыми жен­щинами. Можно даже предположить, что личность Мэри бессознательно возбуждала таких мужчин. Ее пассивное подчинение лечению, которое проводил специалист, под­тверждает это предположение; беспомощность Мэри мож­но рассматривать и как защиту против собственных сексу­альных чувств, и как приманку для мужчин. То, что Мэри понимает особенность своей детско-женской личности как приманку, выяснилось, когда она однажды пожаловалась на мужчину, в котором была заинтересована, но который не попытался овладеть ей, когда они оказались один на один. «В нем не очень-то много мужского, — сказала она, жалу­ясь, — он ведь не откликнулся на меня».

Женщина-ребенок позволяет женщине, которую включает в себя ее личность, войти в сексуальную ситуа-

280

Дата добавления: 2015-10-13