Шишак стоит насмерть

Тяжелая это работа, джентльмены. Посмотрим, кто продержится дольше.

Герцог Веллингтонский (в Ватерлоо)

Крестовник выбрался из глубокой ямы и подошел к Генералу.

— Рыть дальше некуда, — сказал он. — Дно обвалится сразу, как только туда кто-нибудь встанет.

— А нельзя как-нибудь выяснить, что внизу? — спросил Дурман. — Куда мы попадем, в нору или в тоннель?

— Я совершенно уверен, что там нора, сэр, — отвечал Крестовник. — И мне показалось, что она необыкновенно большая.

— Как ты думаешь, сколько там кроликов?

— Я не слышал ни одного. Но может быть, они затаились по углам и нападут на нас, как только мы спрыгнем вниз.

— Что-то не слишком они рвались в драку нынешней ночью, — сказал Дурман, — Бедолаги — заперлись под землей, а трое удрали. Не думаю, что с ними будет много возни.

— Конечно, сэр, если… — начал Крестовник.

Генерал Дурман посмотрел на него выжидающе.

— Если на нас не нападет неизвестный зверь, сэр, — сказал Крестовник. — Кто бы это ни был, Барвинок выдумывать не станет. Он надежный солдат. Я хочу лишь предусмотреть все возможные осложнения, сэр, — добавил он, видя, что Дурман не желает разговаривать на эту тему.

— Что ж, — наконец все же высказался Генерал, — если там и сидит кто-то, ему придется понять, что и я тоже зверь. — И он поднялся на обрыв, где его ждали с солдатами Дрема и Вереск.

— Всю черную работу мы уже сделали, — сказал Генерал. — Теперь, как только разделаемся с этими, внизу, мы заберем своих крольчих и вернемся домой. Действовать будем так. Я спущусь в яму и обвалю потолок. Со мной пойдут только трое, иначе получится свалка, и мы в темноте начнем молотить друг друга. Вереск, ты прыгнешь сразу за мной, а еще двоих выбери сам. Если вдруг возникнут какие-то осложнения, на помощь спустишься ты, Крестовник. Но ждать наверху, понятно? И пока я не позову, вниз не лезь. Когда мы разберемся, что там да как, может понадобиться еще несколько солдат.

Не было в Аусле кролика, который не верил бы Генералу до конца. А услышав, что он решил первым измерить глубину вражеских нор и говорит об этом так же спокойно, как о прогулке за одуванчиками, офицеры воспрянули духом. Им уже показалось, что враги сдадутся вообще без боя. В Ореховом лесу, где поначалу во внешних переходах защитники оказывали довольно серьезное сопротивление, после того как в норы спустился сам Генерал и прикончил троих подряд, не осмелился драться никто.

— Отлично, — произнес Дурман. — Больше никого не выпускать. Дрема, за этим присмотришь ты. Как только мы разберем завал, отправишь своих солдат к нам на подмогу. Собери их всех здесь и жди, пока я не позову.

— Удачи вам, сэр, — сказал Дрема.

Дурман прижал уши и спрыгнул вниз. Он заранее решил, что не станет прислушиваться. Потолок лучше обвалить сразу, неважно, есть кто-то внизу или нет. Главное, чтобы никто из своих не подумал, будто он колеблется или хочет прикрыться Вереском. К тому же поджидающему врагу, если он там и впрямь притаился, не останется ни минуты, чтобы прийти в себя. Внизу либо нора, либо тоннель. Значит, либо придется сразу кидаться в драку, либо все же будет возможность осмотреться и сообразить, куда они попали. Но все это вздор. Важно только обнаружить противника и уничтожить.

Генерал спустился на дно ямы. Как и сказал Крестовник, оно было тоненьким-тоненьким, как лед в луже; почва мягкая — мел и мелкие камешки. Дурман проткнул его передней лапой. Чуть влажное дно повисело еще мгновение и рухнуло вниз вместе с Дурманом.

Он упал примерно с высоты собственного роста и мгновенно сообразил, что оказался в норе. На всякий случай Дурман лягнул ногой воздух и бросился вперед, отчасти чтобы освободить дорогу Вереску, отчасти чтобы успеть встать к стене и прикрыть спину. Он уткнулся в свеженасыпанный завал, очевидно закрывший выход из норы, и развернулся. Вереск был уже рядом. А с третьим — Генерал не видел, кто это, — что-то стряслось. Дурман с Вереском услышали, как тот разгребает осыпавшуюся землю.

— Давай сюда, — резко сказал Генерал. Подошел мощный, тяжелый, опытный офицер по имени Гром.

— Что случилось? — спросил Дурман.

— Ничего, сэр, — отвечал Гром. — Там на полу мертвый кролик, и поначалу я испугался.

— Мертвый кролик? А ты уверен, что он мертвый? Где он?

— Рядом с проломом, сэр.

Дурман быстро вернулся. С другого края груды упавшей сверху земли неподвижно лежал кролик. Дурман обнюхал его, коснулся носом.

— Умер недавно, — сказал он. — Тело холодное, но еще не окоченело. Что скажешь на это, Вереск? Кролики не умирают в норах.

— Он очень маленький, сэр, — ответил Вереск. — Может быть, ему не хотелось драться с нами, он сказал об этом своим, а те и убили его.

— Нет, тут что-то не то. На нем ни одной царапины. Что ж, пусть себе лежит. Нам пора заняться своим делом, а кролик такого роста никому не мешает — живой он или мертвый.

И Генерал, нюхая воздух, двинулся вдоль стены. Он прошел мимо двух заложенных тоннелей, вышел на открытое пространство между буковыми корнями и остановился. Эта нора оказалась даже больше норы Совета в Эфрафе. А раз уж здесь никого нет, нужно воспользоваться этим и позвать кого-нибудь сверху. Он быстро вернулся к пролому. Генерал встал на задние лапы, а передними оперся о край.

— Крестовник! — позвал он.

— Да, сэр, — отозвался сверху Крестовник.

— Давай сюда, — сказал Генерал, — и возьми с собой еще четверых. Прыгайте вниз, — он махнул лапой. — Тут лежит мертвый, один из этих.

В пещере стояла тишина, но Дурман каждую секунду ожидал нападения. И пока пятеро кроликов один за другим спрыгивали в пещеру, он прислушивался и принюхивался к душной ее темноте. Потом показал Крестовнику оба заложенных тоннеля.

— Расчистить как можно быстрей, — сказал он, — и пошли парочку кроликов выяснить, что за теми корнями. Если кто-нибудь нападет, беги за подмогой.

— А знаете, сэр, — сказал Вереск, пока Крестовник объяснял своим солдатам, что делать, — эта стена какая-то странная. Вот здесь земля твердая, ее никто никогда не трогал, а вот здесь и здесь совсем мягкая. Я бы сказал, что в этом месте сквозь стену вели два хода и заложены они совсем недавно — не раньше вчерашнего вечера.

Дурман и Вереск прошлись вдоль стены, внимательно прислушиваясь и принюхиваясь.

— Наверное, ты прав, — сказал Дурман. — Ты ничего не слышишь?

— Вот тут, сэр, какое-то движение.

— Разобрать завал, — приказал Дурман. — Поставить сюда двоих. Если я прав и Тлайли там, жить ему осталось недолго. Единственное, что нам нужно, — достать его и заставить драться.

* * *

Прежде чем кровля «Улья» рухнула, Шишак понял, что для эфрафцев обнаружить в стене замурованные ходы и расчистить их — только вопрос времени. Это они сделают быстро. Тогда Шишаку придется драться, и вполне возможно, с самим Дурманом. А тот непременно придавит его всем своим весом, и Шишаку будет не развернуться. Значит, надо опередить Генерала. Но как?

Шишак позвал Падуба.

— Беда в том, что этот городок мы рыли, не думая о защите, — сказал Падуб. — Дома у нас на такой случай был Запасной Спуск, по крайней мере, мне так говорил Треарах. Его вырыли на крайний случай, чтобы можно было спуститься ниже и выскочить там, где никто не ждет.

— Именно это нам и надо! — воскликнул Шишак. — Вот это мысль! Я зароюсь в пол перед входом. Ты присыплешь меня землей. Они не заметят — здесь и так уж невесть что творится. Конечно, и это опасно, но все же лучше, чем просто так выходить один на один с Дурманом.

— А если они пророют стену в другом месте? — спросил Падуб.

— Надо заставить их рыть тут, — отрезал Шишак. — Услышишь голоса, подай какой-нибудь звук — царапни стенку, да что угодно! — главное, прямо надо мной. А теперь пусть Серебряный выведет всех из «Улья» и завалит проход.

— Шишак, — сказал Плошка. — Я никак не могу добудиться Пятика. Он лежит на полу прямо посередине. Что делать?

— Боюсь, ничего не поделаешь, — ответил Шишак. — Очень жаль, но придется его оставить.

— Шишак! — воскликнул Плошка. — Разреши мне остаться с ним! Тебе я но нужен, а тут я мог бы попытаться…

— Хлао-ру, — сказал Шишак так ласково, как только мог, — если сегодня мы потеряем одного только Пятика, значит, сам лорд Фрит заступился за нас. Нет, старина, мне очень жаль, но даже и не проси. Ты нужен, нам нужен каждый, кто в состоянии драться. Серебряный, присмотри, чтобы он не вздумал своевольничать.

И когда Дурман спрыгнул в пролом на крыше, Шишак уже ждал его, притаившись за южной стенкой под тонким слоем земли, рядом с норой Ромашки.

* * *

Гром впился зубами в сломанный корень и потянул. Земля тотчас осыпалась, открыв проход. Завал стал ниже. Земля оползла и теперь лишь наполовину закрывала проход. Дурман молча выжидал, почуяв, услышав, что с другой стороны много кроликов. Он надеялся, что теперь-то они выйдут из тесного хода и начнут драку. Но в темноте никто не шелохнулся.

Когда дело доходило до драки, Генерал Дурман ничего заранее особенно не рассчитывал. Люди и крупные животные, такие как волки, обычно соизмеряют свои силы с силами противника, и от этого во многом зависит их решение и поведение. Дурману же никогда не приходилось задумываться над такими вещами. По опыту он знал, что в любом племени есть кролики, которые умеют драться, но гораздо больше таких, кто охотней бы избежал неприятностей. Не раз Дурман выходил в одиночку, и ему удавалось навязать свою волю целой толпе. С горсткой преданных офицеров он сумел одолеть огромное племя. Генерал даже не подумал — а если бы и подумал, решил бы, что это пустяки, — о том, что большая часть его войска все еще наверху, в лесу; что в норе их намного меньше, чем врагов; что пока Крестовник не откроет выходы, они даже не смогут выбраться отсюда. О таких вещах кролики не думают перед дракой. Все решает лишь скорость и сила атаки. Дурман знал, что там, за стеной, его боятся, и уже одно это давало ему огромное преимущество.

— Крестовник, — позвал он, — как только отроешь выход, крикни Дреме, чтобы отправил всех вниз. Остальные — за мной. Пока они будут спускаться, мы все закончим.

Дурман дождался, пока Крестовник приведет двоих, и отправил их обследовать северную галерею. Потом, приказав Вереску двигаться следом, взобрался на кучу рыхлой земли и пополз вперед по тесному тоннелю. Впереди в темноте он слышал шепот и движения затаившихся кроликов и крольчих. Выбравшись из завала, он едва не носом ткнулся в двух чужаков, которые стояли совсем рядом, а увидев его, отскочили в сторону. Дурман ринулся было к ним, но вдруг земля под ногами заходила ходуном, и в следующее мгновение оттуда выскочил кролик и вонзился передними зубами ему прямо под мышку.

Всю свою жизнь Дурман побеждал в драках, пользуясь преимуществом в весе. Остановить его не удавалось никому, а если уж он сбивал кого-то, редко кто поднимался на ноги. Генерал рванулся вперед, но увяз в рыхлой, осыпающейся земле. Он встал на задние лапы и увидел, что его противник сидит прямо под ним в только что вырытой яме размером с кролика. Генерал рухнул вниз и впился когтями в спину и заднюю лапу своего противника. А тот, не разжимая зубов, дернулся вверх. Дурман потерял опору, перевернулся на спину и свалился в рыхлую кучу. Но зато и противник выпустил плечо, и теперь ему было не дотянуться до Дурмана.

Дурман встал. По внутренней стороне передней лапы лилась кровь. Мышца была разорвана. Встать на лапу он не смог. Но и его когти окрасились кровью, чужой кровью.

— Все в порядке, сэр? — спросил, появляясь из-за его спины, Вереск.

— Конечно в порядке, болван! — рявкнул Дурман. — Не отставай.

Кролик, стоявший перед ними, заговорил:

— Когда-то вы посоветовали мне произвести на вас хорошее впечатление, Генерал. Надеюсь, мне это удалось.

— Однажды я пообещал убить тебя, — ответил Дурман. — А здесь нет белой птицы, Тлайли. — И он снова двинулся вперед.

Шишак нарочно поддел Дурмана. Он хотел, чтобы Генерал, разозлившись, кинулся на него, и тогда он сможет достать его еще раз. Прижавшись к земле, Шишак ждал. И вдруг понял, что Дурман не поддался на эту уловку. Вот уж кто умел быстро ориентироваться! И теперь, сам прижавшись к земле поплотнее, Дурман медленно подбирался к Шишаку. Тлайли испугался — он слышал шорох земли под тяжестью приближающегося врага, слышал, как странно ставит он передние лапы. Шишак инстинктивно отполз назад, но тотчас понял, в чем дело. «Он волочит переднюю лапу. Он не может как следует встать!» Повернувшись к Дурману правым боком, Шишак бросился вперед.

Он когтями впился Дурману в ногу, раздирая кожу, но не успел отскочить, и Дурман придавил его к земле всей своей тяжестью, вонзившись зубищами в ухо. Прижатый к земле, Шишак вскрикнул и заметался из стороны в сторону. Дурман, сразу почуяв страх и беспомощность противника, ослабил хватку и встал, готовясь вцепиться второй раз, теперь взагривок. Только одно мгновение возвышался он над растерявшимся защитником «Улья», заполняя собой весь проем. Но раненая нога подвела, подкосилась. Шишак отвесил Генералу две оплеухи, третья пришлась по усам, и Шишак отскочил в сторону. Он слышал близкое дыхание Дурмана, из разодранного уха и спины хлестала кровь. Шишак ждал. Он решил защищаться насмерть. И вдруг сообразил, что теперь ему хорошо видно темный силуэт Генерала. Сквозь пролом в крыше в «Улей» упали первые лучи света.

Дата добавления: 2015-10-13