Гармонист

Здрасте! Это снова я – старушка-говорушка!

Мне тут побайку принесла на спине лягушка!

Как живёт в одной деревне мужичок потешный:

Не хороший, не плохой, не праведный, не грешный.

Житель я деревни: «Мышки»,

Всеми жалован, любим!

Если праздник у вас в доме –

Тут уж я не заменим.

Но я не шут, ни скоморох,

Не пастух, не тракторист.

Я на всю нашу округу

Самый первый гармонист!

Девок я по деревням,

Как одну, с ума свожу;

И на праздники народ

Игрой веселой завожу.

Я росточком не велик

И комплекции не той,

Но любой обо мне скажет:

«Гармонист он – золотой»!

Я усердно занимался,

Все сольфеджию учил.

Не гулял, не с кем не дрался,

Во дворе парней не бил.

Но раз на праздник мужики,

Ой, да крепко бились:

Стеночка на стеночку,

Сходились, расходились.

Я не дрался, я играл,

Не знаю, как так вышло:

Кто-то, прямо из толпы,

Усадил мне в дышло!

«Это как же понимать?» –

Я ногою дрыгнул,

Гармонь отставил, разбежался

И в толпу запрыгнул.

Бил ли я кого – не помню.

Сам я крепко получал!

Все удары, что летели,

Своим шнобелем встречал!

Нос хрустел, башка шумела,

Глаз заплыл, мешком повис.

То взлетал я над толпой,

А то камнем падал вниз.

Свернули челюсть набекрень,

Аж раздулись губы!

Я зыком пересчитал

Выбитые зубы.

Я когда домой пришел,

Мне многое открылось!

Эта битва по ночам

Мне очень долго снилась.

И я решил: гармонь свою

На полочку отставить,

И с утра до вечера

Удары начал ставить.

Был я раньше гармонист –

Не суди, мать строго!

Понял я, что во мне дар:

Я – боец от Бога!

Я побоев не страшусь,

Не боюсь кровяки.

Меня хлебом не корми;

Сам не свой до драки!

Хоть росточком невелик

И комплекции не той,

Но любой обо мне скажет:

«А боец он – золотой!!!»

ЛАДЬЯ

Не думал царь и воевода,

Что восстанет из народа:

Не праведник-целитель

А народный мститель!

Течёт река, на ней ладья,

С головою лебедя.

В той ладье – царёва рать

Плывёт народ обирать.

Их демонов засилье,

Кругом чинят насилье!

Суды, поборы, да обман –

Грабят хуже басурман!

Но есть местечко на реке,

Где она сужается;

А над местом тем крутой

Утёс возвышается.

На краю того утёса,

Лежал валун могучий.

Его в реченьку столкнуть,

Как раз выдался мне случай.

Как ладейка проплыла,

Рядом с тем утёсом,

Так и наскочила,

Да на камень носом!

Запаниковала рать,

Давай к берегу нырять.

Холодная водица –

Рискуют простудиться!

Они к берегу плывут –

Я со смеху рыдаю!

Я им, на буйны головы,

Камешки кидаю!

И ложатся мои камни,

А прямо им на темя!

Эх, повыведу сегодня

Собачье племя!

И вот: настала тишина,

Не слышны их вопли!

Похоже, негодяи,

Все как один – потопли!

Никто на помощь не зовёт:

Не кричит, не стонет!

Странно, я ведь полагал,

Что говно- не тонет!!!

Чтоб негодяев наказать,

Я приложил усилия.

Хоть, поверьте, не люблю

Я этого насилия.

Кто-то скажет: «Это грех –

Самый непростительный!»

Ну да Бог меня простит:

Мужик я, просто, мстительный!

БАРИН

Жил барин один, был богат и при власти;

И не страшны ему были никакие напасти…

«Ну, здравствуй, барин! Как тебе спится?

Как тебе Мать – сырая Землица?

Ты прохладу её никогда не любил,

Лишь кормился ей досыта и в сладости жил.

Как тебе здесь, под небом открытым?

Видишь, довелось тебе быть убитым.

На могиле твоей рожь колосится!

Ты прости, что не дал тебе с родными проститься.

И брат твой, тебя не найдет,

Поплакать сюда он не придет.

Не будет пышных тебе похорон,

Но об этом знаю лишь я да стая ворон!

Я пришел вспомнить все твои «добродетели»,

И я призываю себе во свидетели,

Всех, кого с братом вы жизни лишали,

Кому сеять и жать с полей не разрешали.

Ты говорил, что не любишь весь этот сброд:

Грязный, нищий, подлый народ;

Всех бы согнал с деревень, полей да лесов,

И накормил ими досыта породистых псов!

Ты любил, когда вокруг тебя баре;

В их кругу ты всегда был в ударе:

Вечера и балы, стихи читал вслух,

Когда народ по домам с голоду пух!

Ты помнишь Петра? Он помер от боли,

Когда на конюшне его плетями пороли.

Он хлеба мешок тебе не додал –

«Бить до смерти!» – ты его приказал.

Вспомни, как пьяным ты на лошадь вскочил,

Гнал по селу, да наскочил

На Марью–красу, она ж была на сносях…

Вознеслась душа чистая на воздусях…

Помирать на дороге её ты оставил;

Говорили, в церкви за неё свечи ставил?

Ходил о тебе в народе слух,

Что ты – это бес, злой сильный дух;

И раз ты богат, и раз ты при власти,

То не берут тебя никакие напасти!

И не боишься ты хворь и никакую заразу,

Ведь болящим тебя никто не видел ни разу!

И вот, однажды, когда ты по полю скакал,

В колосьях высоких я тебя поджидал.

Ты даже опомниться тогда не успел,

Лишь тихо сказал: «Холоп, как ты посмел?!»

А я ведь, честно, боялся, но Бог дал мне силы –

Аккурат под сердце, тебе пришлись мои вилы!

Взял на душу я грех, но да он мне проститься:

Буду, как ты, в церковь ходить, буду поститься;

И все обиды в душе моей, что были сокрыты,

Барин, поверь, будут забыты.

Но как там, в аду? В огне поди маешься?

Ничего, скоро с братцем своим повидаешься!

Вскоре, он должен тут проезжать.

Хочу я его, как тебя, подождать.

Ты, надеюсь, не против, пока его жду,

На холмик твой я справлю нужду!»

ДЕВИЦА

Средь густых зарослей леса,

Пробивается солнца луч.

Меж древних корней, из земли,

Бьёт серебряный ключ.

Ручейком бежит к тесному озеру,

Напояя птиц и зверей;

И за всем наблюдает

Царь Берендей!

Знает он: в озере тесном,

Растаяв девица спит,

И, ключи поднимая,

Её сердце стучит.

Как тебе, милая, спится?

Прошу тебя, дай мне знать!

Услышать твой голос звонкий,

Сквозь хрустальную гладь!

Слушает царь, удивляется!

О всем, что она говорит.

И радостно улыбается,

И в колокольчик звонит.

Соберутся к озеру девы,

Зная, что любовь-то творит!

Ведь, казалось, зимой – ледяная,

А растаяв – горит!

О девице слагают легенды:

О том, как прекрасна была.

Эту память хранит нам

Ледяная вода!

Бьётся нежное сердце,

В сказаниях русской земли.

Непонятная с детства,

Сила нашей любви!

Любви! Любви! Любви!

СУЩЁВО

В стороне лугов шелковых

Где-то ждет старушка-мать,

Еду, еду до Сущёво,

А уж там рукой подать.

А уж там тропинкой детства:

По покосам, по меже,

По пригоркам, перелескам,

По родимой, по земле.

Заверну на чисто поле,

На высокий холм –

Распахнется вдруг раздолье

На десятки верст кругом.

Зелень луга, синь лесная,

Разноцветные поля –

Вот она, Земля Родная,

Юность славная моя!

Снова вижу край мой древний,

И бригады на полях,

И окрестные деревни,

Утонувшие в садах.

Косари звенят на поле;

Можно ль мимо них пройти?

«Дайте, братцы косу, что ли,

Дайте душу отвести!»

Тут и шутки, смех веселый;

Каждый мне, тут видно, рад,

Только овцы да коровы

Подозрительно глядят.

С непривычки ноет тело,

А в селе пьянит слегка

Запах мёда, яблок спелых

Да парного молока.

Вот и дом. Хвостом махая,

Мчится радостный Пушок.

На крылечке мать встречает,

Окунув глаза в платок.

И польются тихо речи,

Слез счастливых не тая…

Сколько раз такие встречи

Пережил в Сущёве я!

РУСИЧ

Как решили в своём стане

Одолеть нас басурмане

И, не зная злобе меру,

Обратить Русь в свою веру.

Прилетела в грудь стрела

Русичу младому:

Через поле, через лес,

Прямо к его дому.

Повалила на траву –

Матушка взревела.

И над родиной душа

Птицею взлетела.

И ей, душе, так весело!

Ей, святой, так радостно!

Не сказать, не описать,

Как в небесах ей сладостно!

Греет солнышко лучами,

Светит месяц молодой

Над цветущими лугами,

Над широкою рекой…

Вознеслась к Златым Вратам,

Пред ними сидят старчики:

На главах у них венцы,

В руках резные ларчики.

А в ларчиках тех: сказочки,

Баечки, побаечки,

От времени течения,

Мудрые учения.

«Ой, рано, душенька, тебе

В Небесные Обители!

Тебе ещё не вышел срок», –

Сказали небожители.

«Тебя уронил не стрелец,

Не охотник-молодец,

Но то на Русь с бедой пришел

Да поганый половец!

Ты воротися-ка, душа,

Во родное тело,

Да поднимай-ка русичей,

На святое дело!

Собирай-ка ратников

Славную дружину!

Да гоните с родины

Чёрную вражину!»

Душа спросила: «Кто вы, старцы?»

«Из Града мы Чудесного!» –

И дали душе Хлебушка,

Хлебушка Небесного!

Преломили, посолили,

Положили масельца,

Да воспретили ей во век

Во Ярилу краситься!

И воротилася душа

В тело бездыханное.

Поднялся русич и сказал:

«Эко дело – странное!

Видать, я долго почивал –

За дело пора браться!

Эх, меч калёненький возьму –

За Русь иду я драться!»

Дата добавления: 2015-10-13