Глава 10 Каждый божий день

Время не стояло на месте. Оно шло полным ходом, и жизнь в Рэдвале с каждым днём становилось все интереснее и интереснее, пусть и тяжелее. С того момента как дети пересекли ворота Рэдвала их жизнь изменилась раз и навсегда. Никто не жалел о том, что покинул свой дом, никто не вспоминал прошлого, будто его у них и не было. Лишь изредка, в трудные моменты, проблёскивали туманные воспоминания.

Всем было тяжело учиться. Не один учитель не давал поблажек. Лишь Мартину удавалось изредка пропускать уроки. Каждый учитель в конце занятия говорил тему следующего урока, а Мартин не любил скучные темы, считал, что лучше учится нападению, нежели обороне. В такие дни он уходил куда-нибудь далеко, чтобы его не нашли раньше срока, например в лес, пытаясь найти какую-нибудь зверюшку, или в поле и тогда он ложился на золотые колосья и подолгу смотрел на облака. Что-то было в этом занятии особенного, такого, чего он не мог понять. И это заставляла его думать, заставляло приходить в это место снова и снова. Мартин не был ни лентяем, ни лоботрясом, но он умел наживать себе неприятности, и с такой же лёгкостью выпутываться из них. Например, когда наступила осень, и пришло время собирать урожай, на поле пришли жнецы. Мартин тихонько посапывал себе лёжа где-то около конца поля. И именно в этот день он решил лечь поближе к лесу, что бы возвращаться было удобней! Конечно, его спросили, что он тут делает, на что он ответил: " Так уроки кончались! Решил, что вам не повредил лишняя пара рук. Почему не сказал? Заснул. " Конечно, ему пришлось помогать собирать оставшийся клочок земли, но это все же лучше чем выговор от учителя и наказания от Робина. А Робин такие наказания выдумывал! Однажды он заставил его искать в лесу редкую траву под названием "Hedera helix". Кто мог бы знать, что это обыкновенный плющ!

Кассандра была без ума от такого " плохого" мальчика. Соответственно старалась проводить больше времини около Мартина, старалась показать ему, что чувствует. Когда этот план оказался не рабочим, она открыто обращалась с ним как с парнем. Только не целовала. Боялась, он оттолкнёт её (в прямом смысле) и обзовёт дурой. Касс никому никогда не позволяла смеяться над собой. Считала, что смеются только над неудачниками. Странно, что Мартин вообще никогда не издевался над ней. Касс думала, что так он показывает свои чувства.

Но на самом деле всё было куда интереснее. Ему просто было плевать и на неё и на мнение других. Обнимает, ну и пусть. Помогает, ну и пусть. Говорит всякую чушь, ну и пусть. Он всё равно никогда её не слушал. Ревнует? Да какая разница!

Это черта больше всех привлекала и Вернера. В конечном итоге они сдружились, и из них получился неплохой дуэт. Этой парочке могли позавидовать все приколисты мира. Сила воздуха и земли – убойная сила. И все наказания им были нипочём. Иногда даже казалось, что они гордятся тем, что они первые на веку преподавания учителей, кто так использует свою силу. С другой стороны, спроси у других Рэдвальцев заклинания или элементы, которого б не знали эти двое.

Те трюки, которые они выделывали на уроках или в столовой в основном предназначались учителям. Их прошлые учителя, проработав в школе не один десяток лет, знали все трюки наизусть и могли с лёгкостью предугадать следующий, или хотя бы его автора. Но учителя в Рэдвале никогда с таким не сталкивались, поэтому попадались на каждой мелочи и не единожды! Это смешило приколистов до слёз. Например, они никак не могли понять, как можно было смотреть на стул несколько минут и все равно не заметить там кнопку. Но как говорится: со временем приходит и мудрость. Вскоре учителя выучили свои уроки. Вот только и " мудрость " этих двоих постепенно росла со временем.

Такое воздействие не осталось без последователей. Многие мальчики хотели вступить в их так называемый "дуэт". Мартин категорически был против таких изменений, но принимал свежие идеи. А когда их отправлял Эрик, их приколы были поистине оригинальными. Не зря же говорят, что такой умный! К примеру, был случай, когда его попросили шпионить за ними. На это он пошёл, но он не мог предать брата, как бы он к нему не относился. Ведь когда у тебя просят хлеба, то обязательно попросят и молока. Так и Робин в скором времени попросил "молока". Но предателем Эрик становиться не хотел. Его план был прост. Они хотят предательства, они его получат, вот только предадут совсем не тех, кого хотели и не тот, кто хотел. Он рассказал все Мартину и Вернеру. Вместе ребята сыграли потрясающую сцену, в которой они прикололись над Эриком, показывая, что они знали кто их подсадная утка, хоть это было и не так. И опять, на удивления всем, учителя поверили этому.

Отношения с другими группами, по правде говоря, и не было. Те, кто ехал в поезде так, и общались между собой. Лишь Роза всегда разговаривала со всеми. Вот так легко и просто. Конечно, она не могла подходить без причины, но и придумать её не было проблем. Со многими ли она была знакома? Конечно, нет. Как и прежде она много трудилась на занятиях, но все же находила время для такой мелочи как общение. И, несмотря на многочисленные нагрузки, которые на неё сваливали преподаватели, она оставалась собой: доброй и весёлой, словно она может горы свернуть. Для неё каждое событие как сражение, в котором она стремилась победить.

Но на этом круг её знакомых и друзей не заканчивался. Ей нравилось, знакомится новыми людьми. В столовой не редко замечали, что она разговаривала со старшеклассниками, например, с Авророй, Натали, Рейчел или Калебам. Первокурсники боялись таких знакомств. Никто не хотел иметь дружбу с не людьми. Пусть и привычно было видеть каждый день и сирен, и дриад и оборотней, но смотрели все на них не так как другие. Но "не люди" понимали причины такого отношения к ним. Прошло слишком мало времени что бы первокурсники принимали их всерьёз.

Но всё менялось, если это была Роза. Она смотрела на них так, будто они были богами для неё, но говорила так, будто они просто люди. Её не было нужды бояться их или призирать. Это же Рэдвал! Здесь всегда ждут того, кто сердцем добр, кто верен друзьям. Лишь однажды было, когда она засомневалась в этом. Во время занятий по стрельбе из лука она пришла чуть раньше, чем остальные. Роза выбрала под себя лук, взяла колчан со стрелами и подошла к площадке. Только натянув тетиву, она увидела кентавра с белоснежной шёрсткой. Её руки медленно опустились. Розу ошеломила такая красота. Лошадиная часть его тела была пегой, с белым хвостом. Она так ярко переливалась белыми тонами, что казалось серебряной, и Роза вдруг вспомнилась блестящая шкура единорога. Она ещё не видела кентавров такой великолепной масти. Даже его копыта были белоснежного редчайшего оттенка. Человеческая часть тела оказалось не менее прекрасной. Его волосы были такого же цвета, как и шкура, лишь чуть темнее. На нём был традиционный полуоткрытый кожаный жилет. Роза встретилась взглядом с фиолетово-тёмными глазами.

–– Я могу вам помочь? – холодно спросил кентавр.

–– В этом нет необходимости. Пока я совсем справилась сама. Спасибо, – тепло ответила девочка. – Я Роза. А как твоё имя?

Кентавр едва заметно улыбнулся и ответил:

–– Я Кристофер. Второй курс. Что ты здесь делаешь?

–– У меня здесь урок. Ну что же, Крис, ты научишь меня попадать точно в мишень?

Кентавр расправил плечи. Ему понравилось, как она его назвала.

–– Ты думаешь, я стреляю лучше, чем ты?

–– Ну ты же второй курс! – засмеялась Роза. – Должен же ты хоть как то уметь стрелять.

Они разговорились. Крис рассказал ей очень много всего интересного: про его дом на Равнине кентавров в Листае, про его жизнь, его детство, но Розе хотелось знать гораздо больше. Она слушала его очень внимательно, задавала вопросы, а когда он попросил рассказать что-нибудь о ней, Роза замолчала. Что она скажет? Как она скажет кентавру, что у неё дома не живут ни русалки, ни эльфы, ни такие как он? Как она скажет, что у неё дома больше нету природы? Её места заняли машины и здания из бетона и металла. Как она скажет, что её мир не знает магию стихий? Она не могла ничего ему рассказать. И эта мысль удручала её. Им есть чем поделиться, есть что предложить. А что могла дать им она? Рози ничего не рассказала ему в тот день. Не потому что не хотела или не смогла, а потому что не успела. Пришёл Робин, а за ним шли все остальные ученики. Начинался урок. А потом Роза как-то забыла о кентавре, и погрузилась в другие дела.

Рози встречалась с Крисом и в другие дни. Они нашли, о чём поговорить. Кристофер иногда спрашивал о её доме и видел, как тускнело лицо девочки. Со временем он перестал спрашивать, но это не означало, что он забыл об этом. То, что он видел перед собой, было не просто новым для него. Это было чем-то на вроде чуда. Роза познакомила его с Лилией, Максом и остальными. Крис смотрел на них квадратными глазами. Но самое скудное для кентавра было то, что он не мог поддержать беседу. Они всегда разговаривали о странных вещах, событиях, говорили странные слова, да и сама манера речи была удивительна. Сама Роза иногда уставала от этих разговоров. Но это были не единственные собеседники.

Вместе с Кайлом она училась плавать. Она долгое время не могла привыкнуть к существованию её собственного хвоста. Но потом все это ей показалась такой фигнёй, по сравнению с теми чудесами, которые её показывал Кайл. Для него это были обыденные вещи из жизни, но для неё – это становилось смыслом существования. Они плавали по глубинам океана, ныряли вместе с дельфинами, прыгали с водопада, они видели множество рыб. Они наблюдали как жёлтое солнце, опускаясь за горизонт, словно садясь в само море, становится пурпурно-алым.

Дэниел больше не разговаривал с Розой, и это печалило её. Быть может, так было привычно для эльфов? Она хорошо помнила, что сказала ему в последний раз. Ему не нужно общаться с ней, если он действительно этого не хочет, пусть в тот момент речь шла о спасении. После его выздоровления единственный повод для разговора, который она находила – это его выздоровление! Но сколько можно спрашивать "Как ты себя чувствуешь? ", если видишь, что с ним все в порядке. Но больше всего её беспокоило то, что Листай, напротив, был очень любопытен к ней, что делало его потрясающим напарником в приключениях.

Питер тоже молчал. Он лишь наблюдал. Лилия постоянно твердила, что он любит её, только не хочет говорить. Но Роза считала, тут дело в другом. Он смотрел на неё не так, как смотрят на человека, которого любят. Но Роза не стала вдаваться в подробности.

Анна совсем не объявлялась. Розе даже казалось, что она и не учится здесь вовсе. Она не участвовала в мероприятиях, соревнованиях, которые любили все Рэдвальцы, не появлялась на праздниках. Для всех Анна явно жила в каком-то своём мире, но за неё никто не беспокоился, ведь она могла за себя постоять.

Долгими зимними вечерами Роуз забуривалась в одну из открытых комнат с каминам. Вместе с Ричардом она там говорила о всякой чепухе, рассказывала ему все истории и события из своей жизни, рассказывала сказки и легенды. Порой её так заносило, что она не могла остановиться, но он с наслаждением слушал все, что она говорила. И Ричард не жаловался этому. Нет, заклинание, что наложил тогда Робин, работало, просто он не хотел рассказывать ей о себе. Не хотел врать. Роза и сама не могла понять, почему она вот так выворачивает ему свою душу. Ответ прост – он умел слушать. И он не просто слушал, он слышал её, понимал её, переживал за неё. У них завязалась крепкая дружба, которая не раз проверялась на деле. Розе стало нравиться её имя. Не то что бы оно ей не нравилось, просто она не обращала внимания на то, насколько оно красиво, особенно когда его произносил Ричард. Он постоянно звал её Роуз, а она его Рик. Со временем окружающие последовали их примеру. Но вот звать Рика Годрикам никто не хотел. Это прозвище пришло Розе в голову, когда Робин в первый раз похвалил Ричарда. Он сказал: "Good, Rick". А потом так и повелось. Когда кого-то хвалили, то говорили "Good boy " или "Good girl" и т.п.

Так же в близкое её окружение вошли и Лилия с Самантай. Они вместе проводили много времени. Раньше Лилия днями могла рисовать кистью на своих холстах, а теперь ей стало интересно что-то ещё. Хотелось узнавать что-то новое! Удивительным человеком для Розы была Саманта. Она была доброй и отзывчивой, понимающей, всегда помогавшей в трудную минуту, ничего не просившая взамен. Она никогда не обижалась на пустяки, и что самое главное – была справедливой. Сэм для близнецов была как барьер: не давала им ругаться, мирила их или делила их одежду, а временами просто напоминала им кто они такие. Лили была водой и всегда в какой-то степени зависела от окружающих. Но все изменилось. Для Сэм не составляло труда поднять её с кровати утром, или уложить пораньше, спать. Она слушалась её как мать. Роза больше не слышала вечного нытья по утрам. Лил как будто смотрела на все это сквозь розовые очки и воспринимала как должное, но не Роза. Она многому училась у неё. Например, прощать. Вроде такой пустяк, но сделать это бывает порой очень трудно. Сэм все время говорила, что прощение не столь нужно обиженному, сколько нужно тебе. Роза чувствовал, что она права, но не могла доказать этого.

Отношения с Мартином ухудшились. То есть их и так не было, а теперь вряд ли появится, потому что, чтобы не было между ними раньше, Роза не хотела связываться с таким Мартином. Раньше в её глазах он был таким добрым и весёлым. Роза даже бы сказала свободным, а потом его просто перемкнуло. Как будто выключатель щёлкнул. Больше не было того человека, который заставлял её улыбаться. Мартин стал издеваться над ней, и не только над ней. Он высмеивал гномов и хоббитов за их рост, смеялся над эльфами, называл русалок рыбами, а оборотней собаками. Первое время никто не обращал на него внимания. Тогда Мартин стал более агрессивным. Участились драки, а его приколы стали более жестокими. Но страшнее всего стало то, что ему старался подражать Вернер. Он не был таким как Мартин, но по какой-то причине старался быть похожим на него. Эрик держался подальше от них, как только мог. Но впоследствии последней стычки Мартин все же получил по заслугам, но это далось очень дорого для Розы. В день, когда их группа собралась для покраски некоторых стен замка, Робин принёс особо стойкую краску. В тот день Роза заметила, как Вернер прижал к стенке Эрика, а Мартин хотел покрасить ему голову. Она просто взбесилась. Взяв с земли булыжник, Роза швырнула его прямо в плечо Вернера. Эрик, вырвавшись, ударил его в живот, отпихнул брата и убежал. Мартин посмотрел на Розу такими глазами, какими смотрит убийца на свою жертву. Он сначала сжал руки, образую сферу, а потом постепенно расширял их и в нужный момент швырнул её в Розу. Она успела сделать защиту в виде воздушного щита, но ей не пришлось ею воспользоваться. Мартин промахнулся, зато Роза нет. Пропуски уроков сказывались на нем. Она схватила первое, что попалось под руку – ведро с краской – и не думая вылила краску ему на голову. Все окружающие следили за исходом битвы. Ярость захватила Мартина, но сделать больше ничего не мог. Его как будто рвало изнутри, и он сказал в тот день:

–– Я отомщу.

И он держал своё слово. Больше Мартин не задирал других – он мстил ей. А краска действительно была стойкая. Мартин не мог отмыть этот паршивый красный цвет, как не старался. Однажды ему выпал замечательный шанс отомстить. В тот день Тина устроила очередную примерку и как всегда возилась со своими любимыми близнецами. Никто не мог объяснить, как это произошло. Мартин взял ножницы со стола и тихонько подошёл к Розе. Он схватил её волосы и отрезал, но вместо алых локонов в его руке были лишь черные. Бедная Саманта от ужаса забилась под швейный стол и не вылезала. Тина возилась с Вернером, когда услышала визг и громкий плачь. Вернер выбежал из комнатки увидел лицо друга. На нем не было даже сочувствия. Вернер понял, что случилось по волосам, лежавшим на полу. Тогда он просто взял и ударил его в лицо кулаком, а потом ещё и ещё. Мартин мог бы дать сдачи, но он был в шоке, а Вернер продолжал его избивать. Даже Тина молчала. Нет, она не была в шоке, а отлично понимало происходящее. Поэтому ничего и не говорила, поэтому ничего не делала. Когда Мартин потерял сознание, Вернер прекратил его избивать. Тина сказала отвести его к Мелиссе, но он оттащил его куда-то в кусты и оставил там. Потом Вернер долго просил прощение у Саманты. Она простила его и с первого раза, но он продолжал извиняться. Он вытащил её из-под стола и крепко-крепко обнял. Тогда Сэм перестала плакать. Она тоже обняла его. Роза тоже просила у неё прощения, ведь всё это должно было достаться ей. Тина сделала Сэм короткую стрижку, и больше никто не обмолвился словом об этом случаи. Все что произошло не вышло за пределы мастерской швеи. А насчёт волос, сказали, что Сэм захотелось подстричься.

Следующим утром Роза прибежала к Мартину в медпункт, но Мелисса сказала, что не видела Вернера с Мартином уже несколько дней. Тогда Розе все стало ясно. Она вернулась к мастерской и стала искать его. Быть может её попытки остались бы тщетными, если б не тихий плач. Она знала, кто плачет, и не стала вычислять, откуда шёл звук. Роза послушала немножко и ушла. Правильно ли она поступила? Возможно.

На следующий день Мартин пошёл на занятия. Он сделал домашнюю работу, отвечал на уроке, и, что самое удивительное, лицо его было в полном порядке, без синяков и ссадин. Мартин говорил, что раны сами зажили, конечно, ему никто не верил. Однако добровольно он ни с кем не обмолвился словом, как будто весь мир отвернулся от него, и он в ответ решил отвернуться от всего мира. Но это была лишь маска. Этого угрюмого Мартина не существовало вовсе, но и того весёлого парнишки больше не было. Что-то происходило внутри него такое, чего Роза никак не могла понять, но всё же это вело к лучшему, как не крути. Все были рады избавиться, наконец, от его приколов и без него Вернер стал другим человеком.

Спустя ещё несколько недель Мартин как будто исчез для окружающего мира. По разрешению Робина, он приходил лишь на контрольные, зачёты, практичные. Сменил свою любимую белую рубашку, сшитую Тиной специально для его распределения, на кожаную жилетку. Все в их группе ходи в том, что им сшила Тина для того знаменательного дня. Вот только она сшила эту одежду специально для праздников или других значимых событий, а они носили её как повседневку. Никто не понимал их точку зрения, но, тем не менее, они выделялись из толпы. Большинство не одобряли такого, но Энди говорил, будто они возрождают старинные традиции Рэдвала. Он говорил им, что раньше каждый уважающий себя Рэдвале ходил более или менее в том цвете, какой была его стихия. Земля – зелёный, салатовый, коричневый, бардовый. Огонь, несомненно, был красный, жёлтый, апельсиновый, пурпурный, малиновый. Вода – синий, голубой, бирюзовый. Воздух – белый, серенький, тёмно-голубой, фиолетовый, а иногда просто чёрный.

" Что же он делает целыми днями? " Так спрашивали остальные. "Что с ним творится? " Так говорили некоторые. "Чем бы ему помочь? " думали единицы. С того дня как Вернер избил его из-за Саманты Мартин заметно изменился. Стал более задумчивым, спокойным, уравновешенным, серьёзным, мужественным, но улыбка всё ещё жила у него на губах. Розе день изо дня казалось, что причиной этому боль. Мартин сменил рубашку на жилетку не просто так. В то бремя ему стали безумно чесаться плечи. Сначала это был лёгкий зуд и Мартин не предавал ему никакого значения, но после он стал больше и сильнее. Постепенно зуд перерастал в боль и Мартин не понимал в чем дело. Эрик посоветовал ему обратиться к Мелиссе. Она посмотрела и ужаснулась, а потом с облегчением вздохнула.

–– Что такое? – испугался Мартин.

–– Сам посмотри, – ответила Мелисса, поднося зеркало.

Мартин посмотрел и внутри у него чуть всё не оборвалось. На спине у него около лопаток торчали выступы кожи. Они были не большими, поэтому никто не мог их заметить, и поэтому Мартин совсем не чувствовал их когда спал на спине.

–– Что это?! – воскликнул он.

–– Я думаю, что это крылья…

Различные мысли посещали его голову в тот день: Ангел? Нет, этого не может быть! Как? Как я мог оказаться ангелом?? Кто же тогда мой отец и почему мать ничего о нём не говорила? Надо спросить её. Ангел! Они, что же существуют? Конечно, а Питер тогда кто? А где его крылья? Он говорил что-то о своей мисси на земле. Что должен делать я? Спасать людей, выполнять священную миссию или охранять избранного? Или что там обычно делают ангелы? Что будет со мной? С моими крыльями? Крылья! Я смогу летать! Да, я научусь летать. Я смогу летать…

Возможно, я изменюсь. Стану другим человеком: лучше и добрее. Ведь ангелы такие? Надо будет зайти в библиотеку и почитать что-нибудь на эту тему. А ещё взять у Мелиссы обезболивающую мазь. Вот бы Роза видела меня сейчас! Роза… Я смогу извиниться перед ней, и она простит меня. Я хочу быть таким же, как она. Смогу ли? Но я же ангел! А они могут всё. Я смогу исцелять людей, заживлять им раны. Роза будет очень рада узнать мой секрет. Да, да! Это будет наш с ней секрет. Если я смогу исцелять людей, смогу ли я исцелить собственную боль?

Может мне сказать Питеру об этом… Он мог бы помочь.

Но он не сказал. Мартин долго думал над этим, и решил, что он не нуждается в его помощи. Он всё преодолеет сам, вместе с Розой. Остался лишь финальный штрих.

И вот Роза получает на уроке записку. В ней было сказано:

" Мне нужно с тобой поговорить. Это очень важно, в том числе и для тебя. Думаю,

ты захочешь это услышать. Встретимся около сторожки после занятий.

Мартин "

Как только часы на башне Рэдвала пробили полдень, Роза уже ждала его у сторожки. Мартина пока ещё не было видно. Она присела на лавочку около кустов. И вдруг кто-то потянул её за шиворот, и Роза свалилась в кусты. Там она увидела Мартина. Он поднёс палец к губам, показывая, что кричать не надо.

–– Что ты тут делаешь? – прошептала Роза.

–– Так тебя же жду. Я уже начинал думать, что ты не придёшь.

–– Я и хотела. Почему мы в кустах?

–– Не хочу, что бы на нас смотрели.

–– Думаешь, говорящий куст их меньше удивит.

Они немного помолчали.

–– Ну, так что ты хотел мне сказать?

Мартин давно решил, что будет говорить. Нужно не мяться, а сказать быстро и ясно.

–– Для начала я хотел бы извиниться перед тобой.

–– По поводу? – перебила его Роза.

–– А?

–– Ты не чувствуешь себя виноватым.

–– Ты этого не знаешь.

–– Разве? Если б тебя совесть мучила, и если б она у тебя была, ты бы извинился давным-давно. Мне не нужны твои извинения. Тебе нужно извиняться перед Сэм, чьи волосы ты так легко отрезал. Я должна была быть на её месте.

–– Я… – хотел продолжить Мартин, но Роза встала и собиралась уходить. – Да послушай же! Ты не можешь просто послушать?

–– Я не стану тебе помогать, – ответила Роза, вылезая из кустов и отряхивая листья с одежды.

–– Что? В смысле с чем?

–– Так ты спрашиваешь "откуда ты знаешь"?

–– И как давно, – уточнил Мартин.

Роза немного подумала, села на лавочку.

–– Садись. Это было не так давно. Я проснулась ночью и не могла уснуть. Пошла на кухню попить молока, а когда возвращалась, услышала рёв.

–– Рёв?

–– Или стон, или крик, или плачь. Даже не знаю, на что это было похоже. Ты стоял в главном зале и дёр себе спину. Я хорошо помню, как ты чесался, сдирал с себя майку, брал какой-то наждак и дёр себе спину, и кричал. Тогда я не знала, что ты там себе режешь, но видимо это до смерти пугало тебя, иначе ты бы пошёл на такое.

–– Так ты поможешь мне?

–– Нет.

Ответ был чёткий, продуманный, короткий.

–– Почему?

–– Я не хочу связываться с тобой.

–– Я изменился.

–– Я не верю в это. Люди не меняются, а просто приспосабливаются, или воспитываются.

–– А иногда становятся такими по обстоятельствам.

–– И какие же обстоятельства изменили тебя? – продолжала Роза, не давая ему ответить – У меня есть замечательная способность видеть людей. Я могу их читать. Не в смысле, что я знаю их судьбы или вижу их жизнь, а в смысле, что я знаю какие они на самом деле. Думаешь, если у тебя растут крылья, то ты станешь другим человеком. Думаешь, если у тебя будут крылья, то ты сможешь летать. Летать ещё надо научиться, и, кстати, для этого вовсе не нужны крылья. Думаешь, раз у тебя будут крылья, то ты станешь ангелом. Это право надо заслужить. Я могу признать то, что ты стал другим. Но не знаю что хуже: Мартин, который хочет отомстить всему миру или Мартин, который холодный и безразличный к окружающим.

–– Так вот каким ты меня видишь? Холодным, бесчувственным.

–– Помнишь, что говорила Анна. "Как мраморные статуи" – проецировала Роза. – Не думаю, что когда-нибудь снова увижу того Мартина которого полюбила.

–– Ч-что ты сказала?

–– Ничего! – выпалила Роза и убежала. Мартин догнал её на повороте и прижал к стенке.

–– Так что же тебе мешает мне помочь? – разозлился он. – Та ненависть прошла. И я благодарен Богу за это и не хочу, что бы она возвращалась. Лучше быть таким кокой я сейчас, чем таким кокой я был. Я не хочу тебя ненавидеть. И если эта боль за то, что я делал, то я с радостью её приму.

–– Отпусти меня, – сухо попросила Роза. Он отпустил и сделал шаг назад, – Во-первых, даже если сложить все твои поступки, то за них ты и половины не получишь той, как ты говоришь, боли которую испытываешь. У тебя просто режутся крылья, вот и всё. Это, наверное, очень больно, но…

–– Наверное?

–– Я сейчас уйду, – пригрозила ему Роуз.

–– Прости, – замялся он.

–– Ненависть сама не проходит. Точнее она сама по себе не проходит. Что-то явно случилось с тобой, если ты просто взял и перестал ненавидеть. Ну и потом как я тебе помогу? Я знаю столько же, сколько и ты!

Роза уже было хотела согласиться. Она не знала что сказать. Но не помощь когда её так просят она не могла. Она посмотрела куда-то вдаль, надеясь, что небо даст ей ответ. Мартин провёл рукой по алой пряди волос, которая выбилась из причёски.

–– Просто будь рядом. Это всё что мне нужно.

–– Я поду…попробую тебе помочь.

Она убрала его руку от его лица.

–– А во-вторых? – спросил Мартин.

–– Ну, это как бы, и было, во-вторых. Мне надо идти.

Мартин сильно обнял её:

–– Спасибо. Я люблю тебя, – он вытаращил глаза, когда осознал что сказал и попытался всё исправить. – В смысле люблю, но не люблю. Ну, ты поняла.

–– Конечно, – саркастически ответила Роза и засмеялась. – Мне надо идти.

–– Да, конечно. Пока.

–– Увидимся.

Многое произошло с их последней встречи. Ясно было одно: Мартин остался таким же, но он старался измениться. Роза не хотела этого. Она ему так и говорила: «Откуда ты можешь знать какой ты на самом деле? Тот, что был или тот, что сейчас? Пойми, кто ты есть и не изменяй себя». Но для него это стало делом чести. И он продолжал стараться.

В один очень важный для Мартина день произошло то, что подтвердила его решение. День был обычный. Обычный в том смысле, что ничего не происходило, а так он был даже очень необычный. Никто не вспоминал о его дне рождения! Он даже не старался кому-либо напомнить! Мартину казалось забавным мысль о том, что все забыли о таком событии. Он пошёл в сад, что был под окнами кабинета истории, чтобы расслабится и дождаться конца дня, а завтра прийти утром в столовую и как крикнуть: «Ну, поздравляйте меня с днём рождения, который был вчера!» И вот он сидел такой радостный, что завтра увидит их виноватые лица. Сидел и думал как бы лучше сказать то или иное слово, как бы лучше поиздеваться. Как вдруг прибегает Роза и запыхавшимся тоном говорит:

–– Мартин! Я так рада. Ах, с днём рождения тебя! Я такая думаю, что бы тебе такое подарить, потом подумала тебя самого спросить. Искала-искала, а ты куда-то спрятался. А я всё равно искала. А потом произошла очень интересная история, ну и вот…

И он смотрит на неё: она, вся такая довольная и счастливая, протягивает ему маленький белый комочек. Мартин протягивает ладони и берёт эту зверюшку, а потом понимает, что это птенец. Такой весь немного облезлый, но миленький и пушистый-пушистый.

–– Кто это? – спрашивает он.

А она ему отвечает и смеётся:

–– Совёнок!

Малыш проснулся, еле раскрыл глазёнки и стал украдкой попискивать.

–– О-о-о… Обними же его.

Она подошла и посадила совёнка ему на грудь за рубашку, поставила его руки в правильную позу. Совёнок впился когтиками ему в кожу, легонечко так, полащился и замолчал.

–– Он любит тебя, – сказала Роза – Теперь он будет твоим новым другом. Береги его, ладно?

Мартин посмотрел на неё прослезившимися глазами и ответил:

–– Я не знаю, что ска… Спасибо.

–– Не за что.

–– Я бы тебя сейчас обнял, но боюсь совёнка разбудить.

Роза улыбнулась, подошла и сама обняла его, погладила спящего совёнка, а потом посмотрела на Мартина. Его голубые глаза просто сияли счастьем.

–– Как назовёшь?

–– Даже и не знаю. Проводишь нас до комнаты? Слушай, а ему же, что, дупло надо? А есть что он будет? А если Робин его заставит отпустить? Не-ет, его надо как-то спрятать.

–– Успокойся. Робин уже знает. Он был даже рад. А я помогу тебе его растить. Немножко. Это же твой новый друг. Пошлите. Мне всё равно туда же.

Тем же вечером Роза отправила письмо отцу с просьбой прислать вещи из списка, который она вложила в конверт, для совёнка. Роза много раз присылала отцу подобные письма, и во всех говорилось об одном и том же: сначала, что она скучает по нему, потом у Лилии всё очень хорошо, а затем шла очередная просьба. Иногда он сам присылал подарки. Например, на день рождение он прислал им красивые летние платья. Одно синее, а другое красно-розовое. И как всегда не сказал, кому какое платье. Но для сестёр это не было проблемой: Роза всегда брала синее, а Лилия красное.

Девочки получали не только одежду, в их нужды входили так же и тетрадки, ручки, карандаши, клеи, фломастеры, краски и кисточки для Лилии, книги для Розы и прочие канцелярские товары. В одном из писем Ровен спрашивал, зачем им всё это, ведь они могли выбраться в город и купить всё самостоятельно. А они отвечали, что намного круче, когда всё это присылает им он. К тому же им совершенно не нравилось писать перьями. Этим и немногим другим они выделялись из толпы остальных Рэдвальцев, которые одевались либо у Тины, либо ходили в Самору в ателье мадам Карп. Сёстры были пару раз у неё. Это была совершенная противоположность Тине. Мадам Карп была требовательной женщиной: во время примерки нельзя было говорить, это отвлекала швей, нельзя было сутулиться, дерзить по поводу её решиния принятого на счёт платья или его цвета, и ещё много других идиотских правил. Поэтому они никогда не ходили к ней в ателье.

Однажды гуляя по улицам города, близнецы наткнулись на другое ателье. Оно было гораздо меньше, чем ателье мадам Карп, зато намного уютнее и красивее. Внутри с левой стороны стоял прилавок, за ним стояли ещё несколько столов, но чуть меньше и с кучей тканей, чуть правее прилавка находилась каморка; с правой стороны стояли манекены с готовыми и раскроенными платьями, а в стене располагался камин. Эта лавка принадлежала молодой девушке. Её отец скончался пару месяцев назад, а мать была очень больна.

Близняшкам понравилась эта молодая девушка: она была хороша собой, стройная, гибкая, с золотыми волосами, постоянно завязанными в хвост и глазами цвета морской лазури, но кроме того девушка была добра и мила со всеми. Её звали Джейн. В тот день они ничего не покупали у неё, но с охотой помогали справиться с некоторыми заказами.

Для Рэдвальцев время не стояло на месте. Они как бы шли сквозь него. Жизнь была проще, чем они думали, но труднее чем казалось. И с каждым днём жить становилось всё интереснее и интереснее. И только Бог знал, что ждёт их завтра. Каждое утро и каждый вечер кто-нибудь из них обязательно просил, чтоб ничего не менялось. Чтоб каждый день был наполнен приключениями, кухня вкусной едой, а в их венах бушевала магия.

И так каждый божий день.

Дата добавления: 2015-10-13