Яхве и темная сторона Самости

Юнг показал, что с точки зрения развития, примитивная, первичная Самость является суммой чрезвычайно мощных энергий (любовь и ненависть, творчество и разрушение). Мы видим отражение этой примитивной Самости в образах древнееврейского Яхве, самых ранних образах, сохранившихся в традиции западной монотеистической культуры. Юнг указывал на то, что в Яхве мы "видим" не только примитивную биполярную Самость, но и процесс ее трансформации (гуманизации) в отношениях с его "иной" стороной, с народом Израиля. На первых порах Яхве ведет себя как тиран. Он бывает свирепым по отношению к людям, рукой гнева преследуя их, убивая их первенцев, насылая потопы и болезни им в наказание. Он без повода садистически пытает их и все время требует кровавых жертвоприношений, которые смягчили бы его гнев. И все же этот ужасный, смертоносный Бог является и любящим на свой собственный примитивный манер. После того как его гнев стихает, он заключает с людьми соглашение, обещая им никогда более не уничтожать их. Он предоставляет свое водительство и защиту во время исхода своего избранного народа из рабства. Согласно Юнгу (1952), все эти коллизии (по-видимому) проистекают из "желания" Самости воплотиться в человеке! Просто Яхве не может "получить доступ" к любящей стороне своей собственной натуры, пока не увидит последствий своей деструктивности. Вот здесь-то и оказывается востребованным Иов (и все человечество), чтобы претерпеть антиномии в Боге и "помочь" ему таким образом воплотиться. Если бы мы воспользовались кляйнианской метафорой, мы сказали бы, что всемогущее эго, идентифицирующее себя с Богом, не может вступить в жизнь, реализоваться, пока его любовь и ненависть не будут пережиты по отношению к одному и тому же человеку. В своих комментариях к книге Юнга Эдвард Эдингер говорит о том же, не прибегая к метафорам теории объектных отношений:

Яхве добр и гневен, справедлив и несправедлив, он совмещает эти противоположности без противоречия, потому что нет сознания, которое ставит проблему противоречий. Иов, в его столкновении с Яхве, играет роль этого сознания, постигает противоречия, ставя, таким образом, проблему перед Яхве.

(Edinger, 1992: 12)

Суть высказывания Эдингера состоит в том, что, столкнувшись с жестокостью Яхве, Иов не выдвигает встречного обвинения (адекватного (talion) ответа), не падает духом от крушения своей жизни и унижения. Он не отказывается от своей человечности, страдая перед Богом, так как Бог сам не может страдать. Он выказывает свой гнев, но также и покорность перед лицом мощи Яхве, ион никогда не упускает из виду потенциальную доброту Яхве. Это может дать нам некоторые ключи к пониманию того, как работать с архетипическими защитами Самости в психотерапии. В своей работе "Ответ Иову" Юнг писал:

Возможно, самое важное в Иове то, что, имея в виду эту сложную проблему [принятия того, что Яхве может быть несправедлив], он не заблуждается насчет единства Бога, а хорошо понимает: Бог находится в противоречии с самим собой, и притом столь полно, что он, Иов, уверен в возможности найти в нем помощника и заступника против него же самого. В Яхве он ясно видит зло, но также ясно видит он в нем и добро... Он [Яхве] гонитель и помощник, в одном лице, причем один аспект явствует не меньше, чем другой. Яхве — не раскол, а антиномия, тотальная внутренняя противоположность, выступающая необходимым условием его чудовищного динамизма, всемогущества и всеведения.

(Jung, 1952: par.567*;

*Юнг К.Г. Ответ Иову. М.: Канон, 1995, с. 119—120.

Согласно Юнгу, первичная амбивалентная Самость или образ Бога в коллективной психике, испытала трансформацию в ходе исторического процесса — через аналогичные стадии проходит и трансформация Самости при развитии каждого индивида (филогенез повторяется в онтогенезе). Как мы видели, это движение осуществляется по направлению к гуманизации и воплощению (incarnation in the body). Юнг позволил себе высказать предположение, что страдание Иова перед лицом противоречивого Бога привело к Его воплощению в Христе, т. е. к появлению "Богочеловека". Мы могли бы сказать, что это мифологическое развитие отражает эволюционное достижение, в котором трансперсональные силы "смирились" (Бог, как предполагают, "смирился в руках Девы") и стали доступны эго в умеренной форме. С этого момента проблема добра и зла не пребывает более "внутри Бога", ибо "Бог так возлюбил этот мир, что отдал своего единственного возлюбленного сына", т. е. Бог Нового завета стал исключительно любящим и благоволящим, как и Его Сын. Проблема зла теперь стала прерогативой темного брата-близнеца Христа, Антихриста, или Дьявола.

Юнгу никогда не нравился такой путь развития христианства. Он считал, что эта ситуация слишком легко освобождает человека от его страданий и борьбы. Он предпочитал, чтобы его Бог оставался двойственным.

Все противоположности — от Бога, следовательно, человек должен смириться с этим бременем. Поступая таким образом, он обнаруживает, что Бог со своей "противоречивостью" вселился в него, воплотил себя в нем. Он становится сосудом, наполненным божественным конфликтом (Иов: 659). Кто-то должен быть способен вынести Бога. И это является сверхзадачей для наделенного даром мыслить.

(Jung, 1973: 65)

Дата добавления: 2015-09-03