|
Читайте также: |
Все остальные — ее тени… (Коко Шанель)
-Ты уверенна? – Серьёзно спросила одна темноволосая женщина другую.
-Да. Я соскучилась, понимаешь? – Ответила ей собеседница, делая маленький глоток кофе, уютно устроившись в кресле кафе, расположенного в центре Манхеттена.
-Но это может быть опасно!
-А по-другому и не должно быть. Обещай позаботиться о детях.
-Ты же знаешь, что мы с мужем глаз с них не спустим.
-Вот и прекрасно. – Ответила молодая женщина, отодвигая от себя пустую чашку. – Пойдём. Мне пора собирать вещи.
-Ты обещала заехать посмотреть стройматериалы у наших потенциальных поставщиков. – Деловито поинтересовалась другая.
-Я не забыла. Хочешь, вместе поедем?
-Боюсь, не получится. Я детям обещала пораньше забрать их из садика и сводить на аттракционы. – Лицо красивой брюнетки озарила счастливая улыбка.
-Ладно. Тогда до вечера. – Женщины расплатились за свой обед и после тёплых объятий разошлись по машинам.
Смерть заставила их быть сёстрами. Научила снимать маски перед входом в дом, чтобы больше никогда не совершать роковые ошибки. А жизнь в свою очередь внесла свои коррективы, научив быть ненавязчиво-внимательными, шутливо-строгими, заполняя каждый уголок плачем и смехом четырёх маленьких детей, у которых теперь имелись две мамы.
Муж сестры, разглядев в свояченице деловую личность по прилёту в США, предложил открыть совместный строительный бизнес. И понеслось: контакты, контракты, переговоры, совещания, презентации, макеты, расчёты, отчёты - и прочие атрибуты современного офисного бытия. Двум молодым женщинам и в головы не могло прийти, что за скромной внешностью мужчины скрывался жестокий и беспощадный эксплуататор человеческого труда. Лишь в предпоследний месяц беременности после обморока, явившего собой результат посещения душной строительной площадки, рабочий день позволено было сократить до двенадцати часов вместо прежних шестнадцати. Зато теперь, спустя три года, на счёте совладельцев фирмы имелась приличная сумма денег, заработанных своим трудом. И это было прекрасно.
Позапрошлый Новый Год они втроём отмечали в Италии, оставив на пару дней детей с бабушкой Айнур. Там после трёх бокалов вина Бихтер умудрилась дольше всех протанцевать тарантеллу на вечеринке, устроенной по случаю праздника хозяевами отеля, и получила грандиозный приз – недельный курс обучения кулинарному мастерству у шеф-повара одного чудесного ресторанчика и маленькие золотые серёжки с крохотными изумрудами. Пейкер и Нихат с трудом уговорили её воспользоваться выигрышем. Так впервые с того дня женщина осталась одна. Хотя словом «одиночество» её времяпрепровождение можно было назвать с огромной натяжкой. Каждый час Бихтер докучали звонками назойливые родственники. Итальянский повар наполовину французского происхождения сначала молча улыбался, заслышав трель очередного звонка, но это продолжалось недолго. На следующий же день, когда второе занятие подходило к концу, черноволосый мужчина лет сорока с кофейно-коньячным пронзительным взглядом, одетый в кипельно белый поварской костюм, уже не смог сдерживать смех. А придя в третий раз хохотала уже сама Бихтер. Дело в том, что на двери кухни красовалась надпись, провозглашавшая данную территорию зоной, свободной от мобильной связи. Конечно, непросто было объяснить сестре и зятю ненужность таких частых звонков, но оно того стоило. В те счастливые семь дней Бихтер обрела способность стать ответственной за свою жизнь. За жизнь своих детей.
Давным давно в её печальном прошлом, приобретя кровоостанавливающие таблетки и придя в клинику, она снова не решилась на аборт. Снова не хватило силы воли. Снова понадеялась, что сможет, что получится. Но, увы! День за днём эта надежда таяла, а тихий шёпот безумия становился всё громче, лишая чувства безопасности, а потом и инстинкта самосохранения. И она проиграла. Если бы её отец не зарядил оружие смерти холостыми патронами, видимо рассчитывая таким образом обезопасить их с сестрой, то на совести молодой женщины было четыре убийства. После выстрела Аднан, не желая даже приближаться к телу жены, позвонил Нихату и велел самому разбираться с этой «грязью», ведь ему надо было спасать Нихал. «Цветок, который погибнет на ветру».
А дальше был шок, затем реанимация и твёрдое решение Пейкер вернуть сестру к жизни. Всё остальное Бихтер помнила смутно. Пришла в себя женщина лишь спустя месяц уже в США, почувствовав лёгкий удар по животу изнутри. УЗИ показало двойню, а четырнадцатого ноября родились её дети. Мальчик, с синими, как само море около их домика в Риве, его глазами и девочка, удивительно похожая на свою маму. Теперь этот дом принадлежит Бихтер. Три месяца назад ей всё таки удалось уговорить владельца продать его. А через год она привезёт туда своих подросших малышей и, наконец, сбудется заветная мечта. В их доме зазвучит звонкий детский смех.
Полгода назад не стало Фирдевс, и Четину было очень плохо. Они так и не стали мужем и женой, но мужчина не оставлял женщину ни на миг. Некоторое время он жил у них в США, но три недели назад дела заставили его вернуться в Стамбул. Из-за этого на сердце у Бихтер стало как-то неуютно. Беспокойство за бывшего отчима являлось второй причиной визита в Турцию. Первой – неизменно оставались жёлтые розы. Которые она своими руками хотела положить на могилу отца, два раза подарившего ей жизнь.
В сумке завибрировал сотовый телефон. Наученная горьким опытом, Бихтер съехала на обочину и только тогда ответила на вызов. Звонил её друг. Тот самый наполовину француз, наполовину итальянец.
-Привет, - улыбнулась она в трубку.
-Привет. Слышал, ты в Турцию собралась?
-Пейкер доложила?
-Ну да. Исключительно в благодарность за присланное мной суфле.
-Знаешь, милый Генри, в юридической терминологии это носит название «подкуп».
-Нет, Бихтер. Это обмен. Потому что на обратном пути ты заедешь ко мне в гости. И привезёшь ваши чудесные турецкие пряности.
-И мы снова, набив корзину разными вкусностями, будем весь день бродить и любоваться природой?
-Весь день. И всю ночь. Вчетвером. Мама с папой тоже хотят устроить себе праздник.
-Ты их праздник, - невольно вырвалось из уст женщины.
-А ты мой. Жду тебя.
-Хорошо. Поцелуй за меня донну Энрику и мсье Пьера.
-Непременно.
Спустя несколько часов Бихтер, нагруженная пакетами с эмблемами разных бутиков, устало опустилась на кровать у себя в комнате. Смертельно хотелось спать.
-Всё скупила? – Дверь в спальню открылась и в проёме показалась стройная фигурка Пейкер.
-Нет. Если бы не уставшие ноги, то бродила по магазинам ещё часа три. В том зелёном пакете - игрушки для племянников, а в синем – галстуки для Нихата и Хильми.
-А мне ничего? – Упавшим голосом поинтересовалась сестра.
-Почему ничего? Тебе персональный привет от Генриха де ла Верье.
-Ушам своим не верю.
-Ладно. Я к Нихату с отчётом. Кстати, в красном пакете и для тебя найдётся сюрприз.
-Добрый вечер, - поприветствовал её зять, сидя перед монитором ноутбука в их совместном кабинете.
-Скорее уж ночи. По поводу фирмы-поставщика: мне не понравилось. – С места в карьер начала Бихтер. И всё. Так было заведено сначала. Стоило одному из них сказать «Не согласен», обсуждение прекращалось, не успев начаться.
-Жаль, конечно, но ничего не поделаешь. Придётся искать новую. Не смертельно. В отличие от этой твоей бредовой идеи вернуться в Стамбул в качестве жены Аднана.
-Пойми, так надо! – Твёрдо сказала Бихтер, утраиваясь рядом с зятем и наполняя бокал скотчем.
-Кому надо? Тебе? Ему? Ему?
-Нихат, успокойся. Не нервничай. Это необходимо мне самой. Я должна развестись с ним. Я хочу официально перестать быть его женой.
-А ты ему уже никто. Не забыла, что похоронена под своей девичьей фамилией?
-Это не имеет значения. Официально развода не было, значит, Бихтер Зиягиль жива. Ну а кто там похоронен рядом с папой покажет экспертиза. Если того потребует закон.
-Что ж? Будем ждать скандала?
-Лучше один раз пройти через страх, чем бояться всю жизнь. Ладно, Нихат. Ты меня прости, но я к детям и спать.
-Боюсь, не получится. Там Четин по факсу целую стопку бумаг прислал. Просил оценить с экономической и юридической точки зрения.
-Если бы не стеснялся, заставил заниматься отчётами, - улыбнулась она мужчине.
-Спокойной ночи, Бихтер.
-И тебе добрых снов.
В гостиной, куда из кабинета вскоре после зятя вышла женщина, сидел Хильми и смотрел телевизор.
-Дети спят. – Меланхолично произнёс он, не отрывая глаз от экрана. – Бирсен немного капризничала, а вот Мелих сразу уснул.
-Ладно. Всё равно пойду, посмотрю.
Женщина заглянула в детскую, и её сердечко дрогнуло. В воздухе витал неповторимый аромат её малышей, покоя и счастья. Как ни странно именно здесь создавалось ощущение всесторонней защищённости. Осторожно, чтобы не разбудить, она коснулась лёгким поцелуем маленькой ручки Бирсен, а затем Мелиха.
Постояв немного у кроватки каждого из детей, женщина отправилась работать, решив выспаться в самолёте. Демоны прошлого мучили её до сих пор: чувство стыда, отчаяние, разочарование, боль – всё это пряталось по разным закоулкам сознательного и бессознательного, но иногда, особенно по вечерам, вырывалось на свободу и тогда только дети удерживали Бихтер от очередного безрассудства.
Выяснилось, что такая черта как «стеснительность» в отношении работы была не присуща не только Нихату. Деловой Четин тоже оказался лишён данного качества. На рабочем столе женщина обнаружила несколько папок с бумагами: отчёты, анализ, прогнозы. Раза четыре Бихтер бегала на кухню за крепким кофе, чтобы не уснуть. После очередного неизвестно какого по счёту документа она поняла, что её мозг отключается. Но сил добраться до постели уже не осталось, поэтому соорудив из уже обработанных папок импровизированную подушку и положив на неё руки, женщина отключилась.
Часы показывали начало шестого утра, когда Айнур проснулась от мучительной жажды. Осторожно, чтобы не потревожить мужа, она встала за стаканом лимонада, спустилась на первый этаж и решила за завтраком серьёзно обсудить с сыном проблему экономии электричества: в кабинете снова горел свет. Рука женщины остановилась на полпути от выключателя от увиденной там картины.
-Бихтер, - похлопала она родственницу по спине, - Бихтер, просыпайся. Милая, пойдём, я провожу тебя до комнаты. Нет, это уже ни в какие рамки не лезет. Сам спит лежит…
-Нихат тут не при чём. Это для Четина, - спросонья пробормотала Бихтер.
-А своей головы на плечах у тебя нет? В какую сторону ветер подует, туда и клонишься. Горе, ты моё.
Айнур помогла Бихтер раздеться, уложила её на кровать и, удостоверившись, что та спит, отравилась за водой.
В восемь часов просигналил будильник. Молодая женщина, нехотя разлепив глаза, дала себе ровно десять минут на пробуждение. Но её планам не суждено было сбыться: дверь комнаты резко распахнулась, а уже спустя одно мгновение на постели очутились Мелих и Бирсен. Девочка серьезно посмотрела на мать и потребовала сказку. Поэтому десять минут превратились сначала в двадцать, а потом и в сорок, но о времени в эти драгоценные моменты Бихтер думала меньше всего. Вылет был назначен на два часа дня. Сразу после завтрака Хильми забрал детей в парк.
-Может мне с тобой поехать? – Предложила сестра.
-А зачем? Я ведь не к врагам собралась, а к себе домой. К себе, понимаешь?
-Бихтер, я боюсь!
-Ну и напрасно. Конечно, будет скандал, этого не миновать, но и прятаться дальше невозможно. Мои дети пойдут в школу на родине.
Поцеловав на прощание сестру и Айнур, женщина собрала документы Четина в большую папку, нанесла на губы немного блеска и вышла во двор. Нихат уже уложил вещи в багажник и ждал на водительском сидении. Бихтер окинула печальным взглядом дом и открыла дверь автомобиля.
-Такое ощущение, что навсегда уезжаешь, - произнёс зять.
-Просто сегодня я в последний раз смотрю на этот дом как на свой. Ладно, нам, кажется пора.
-Ты расскажешь ему про детей?
-Обязательно. Не вижу смысла скрывать.
Практически весь одиннадцатичасовой перелёт женщина продолжала изучать документы, присланные бывшим отчимом. Теперь, прежде чем ехать домой, ей предстояло отвезти эти бумаги в его офис. Несколько раз с ней пыталась завязать разговор довольно привлекательная хохотушка-попутчица и, в конце концов, ей это удалось. Бихтер и забыла как бывает легко и приятно заводить новых знакомых и друзей. Сначала они вместе поужинали, потом смотрели новую комедию, а, когда Саманта уснула, женщина вернулась к своим делам. Утром около терминала аэропорта они тепло распрощались, а в толпе среди встречающих людей, Бихтер разглядела Четина.
-Добро пожаловать! – Широко улыбнулся он.
-Здравствуй.
-Как долетела?
-Даже не знаю. Благодаря тебе и моей новой знакомой я просто не заметила, что лечу. Скажи, ты это специально сделал?
-Нет, Бихтер. Нам надо поговорить.
-Я слушаю. Что-то случилось? – Голосом женщины овладела лёгкая тревога.
-Нет. Всё хорошо. Ты же теперь часто будешь в Турции?
-Не просто часто, а очень часто.
-В таком случае прими моё предложение о работе. Мне нужен объективный специалист, на мнение которого я могу положиться.
-Хорошо. Но сначала надо посоветоваться с Нихатом.
-Мы уже всё обсудили вчера, - Четин галантно распахнул перед Бихтер дверь автомобиля.
-Прекрасно. Как всегда за моей спиной.
-Это не заговор, а соблюдение делового этикета. Куда тебя отвезти?
-На могилу отца. А потом к себе в офис.
Целый час провела Бихтер на кладбище. То плакала, то смеялась, то просто размышляла. А затем и вовсе, закрыв глаза, наслаждалась лёгким дуновением ветра, ароматами цветов, пением птиц, недавно взошедшим солнцем, нежно согревающим кожу. «Время лечит! А время ли? Сострадание, доброта, нежность, забота, любящие люди, но не время».
-Би…Бихтер?! – Услышала она за своей спиной знакомый до боли мужской голос, и её сердце пропустило несколько ударов. – Но как?
Женщина повернулась и столкнулась со своим прошлым. С их общим прошлым. Глаза в глаза. В её жизнь снова вернулась боль. Острая. Жгучая. Мучительная. Словно и не было минувших лет. В полуобморочном состоянии она подалась навстречу мужчине и провалилась в пустоту.
Теперь он жил для детей. Несколько месяцев Нихал была будто неживая, и лишь сравнительно недавно в их новом большом и светлом доме зазвучал её смех. Полтора года его цинично предавали те, кому верил безоговорочно. Почему? Для неё мужчина стал абсолютно другим. Другим Аднаном. Изменился так, что перестал узнавать себя сам. А Бехлюль был ему, как сын. Предатели. Полмесяца назад Нихал, Бюлент и мадемуазель улетели во Францию в честь окончания учебного года, а мужчина остался с сестрой. У той в последнее время было не в порядке со здоровьем: повышенное давление и головные боли. Дорого же им до сих пор обходилось предательство.
В остальном жизнь текла своим чередом. Разве что бремя ответственности за холдинг теперь полностью легло на плечи Аднана. Завтра он опять собирался в Азербайджан, а весь сегодняшний день работал в заново оборудованной мастерской. Ему, как всегда, удавалось почти всё. Всё кроме портретов. А ведь он обещал госпоже Дениз в подарок на День Рождения именно её портрет.
-Господин Аднан, я принесла Вам обед.
-Благодарю, госпожа Шайесте.
-Приятного аппетита, - пожелала женщина и ушла. – Опять сидит мрачнее тучи, - сообщила она Несрин.
-Такое не скоро забудешь. Пригрел змею на груди.
-Если бы одну. Целый клубок.
-Вы опять за своё? – Шикнул на кумушек Сулейман. – Опять языки распустили?
-А что нельзя? Или скажешь, что это неправда? – Возразила Шайесте.
-Бюлент, давай вернёмся домой? – Попросила брата Нихал. – Папа один, да и мне тут не по себе.
-Сколько можно, сестра? Я ведь знаю, зачем ты здесь и кого надеялась увидеть, - парень обхватил девушку за плечи и прижал к себе.
-Что ты можешь знать? Оставался только шаг. Один шаг до мечты.
-До какой мечты? – Возмутился Бюлент, посмотрев сестре в глаза.- Повторить судьбу ма…Бихтер? Очнись же ты, наконец.
-Прекрати, - Нихал вырвалась из железных объятий брата.
-Это ты прекрати. Я больше не могу видеть, как ты страдаешь. Как отец сидит ночами перед портретом мамы. Я хочу нормальную семью.
-Пойду, скажу мадемуазель, чтобы собирала вещи.
-Хорошо. – Тепло улыбнулся Бюлент. – А я куплю подарки папе и тёте.
После обеда Аднан решил навестить холдинг, а ночевать поехать к сестре. Около часа мужчина просидел в любимом кресле в поместье с чашкой чая, уносясь мыслями в далёкое прошлое: туда, где была жива Инжи. Только разговоры с ней давали сердцу желанный покой и умиротворение.
-Пойдём ужинать, - в комнату бесшумной поступью вошла сестра.
-Уже иду.
-Опять грустишь?
-Не понимаю, как я мог так ошибаться.
-Успокойся. Не расстраивай себя и меня. Ты ни в чём не виноват. – Улыбнулась Арсен.
-Да. Не виноват. И знаю об этом.
-Тогда забудь.
-Не получается. Слишком много вопросов. Вопросов, которые некому задать. А его я даже видеть не хочу.
-Аднан, прошу тебя, - женщина предприняла очередную попытку остановить брата.
-Думаешь, она начала эти нелепые отношения?
-Нет. Не она. Но она их не остановила. Как дела в холдинге? – Арсен постаралась переключить внимание Аднана.
-Всё хорошо. Завтра лечу в Азербайджан.
-Замечательно. А дети не звонили?
-Сегодня нет. А вчера я разговаривал с Бюлентом. У него довольный голос. – Чуть приулыбнулся мужчина.
-А Нихал?
-Они с госпожой Дениз ходили в магазин за книгами.
-Это хорошо.
-Ладно, Арсен-султан, мне завтра рано вставать. Поэтому добрых снов.
-И тебе того же.
-Сулейман, проснись, кто-то приехал. – Потрясла Шайесте мужа. – Иди посмотри.
-Двенадцать часов ночи. Кто может быть так поздно? - Он оделся и вышел во двор встречать нежданных гостей. – Вы вернулись?
-Да, господин Сулейман, - улыбнулась Дениз. – Детям захотелось домой.
-Добро пожаловать.
-Спасибо. – Сказали Нихал с Бюлентом.
-Вам что-нибудь приготовить?
-Нет. Не надо. Мы поели в самолёте. А где папа?
-Он в поместье. У госпожи Арсен.
-ну вот. Зря вернулись, - огорчился Бюлент.
-И ничего не зря. Сейчас выгоним машину из гаража и устроим ему сюрприз.
-Нихал, милая, уже поздно, - попыталась возразить мадемуазель. – Повидаетесь завтра.
-Бюлент, ты со мной или нет, - девушка проигнорировала слова женщины.
-Конечно, сестра. Мадемуазель? – Вопросительно взглянул он на Дениз.
-Я, пожалуй, останусь. Очень устала.
-Ладно. Тогда поехали. Не забудь подарки для папы и тёти Арсен.
Утром Аднан немного невыспавшийся, но счастливый ехал в аэропорт. Неожиданное возвращение детей выбило их с сестрой из привычной колеи и принесло много радости и света. Но всё равно, этого мало, слишком мало, чтобы забыть те пустые безжизненные глаза. Женщины, которая предала его. Женщины, которую когда-то полюбил. По пути он заглянул сначала в цветочный, а потом в кондитерский магазин, купил там коробочку конфет и велел шофёру доставить сладости госпоже Дениз в благодарность за заботу о Нихал и Бюленте.
А с букетом отправился на могилу Инжи. Было ещё довольно раннее утро, поэтому мужчина удивился, заметив припаркованный около входа на кладбище автомобиль. Но ещё больший шок жал его впереди. На своей могиле, прислонившись к гранитной плите сидела его
-Би…Бихтер?! – Собственный голос ему уже не принадлежал. В лёгких мгновенно закончился воздух, и мужчина ослабил узел галстука. – Но как?!
Женщина повернулась, и Аднан снова столкнулся с прошлым. Глаза в глаза. В его жизнь снова вернулась боль. Боль предательства. Боль измены.
Держась за плиту, Бихтер поднялась ему навтречу и рухнула на землю, ударившись головой об цветник. Тлолько тогда Аднан вышел из шокового состояния, приблизился к женщине и осторожно коснулся рукой.
Четин, ждавший Бихтер у входа, уже успел съездить за газетой, ознакомиться с экономическими новостями и почувствовать навязчивый голод. Ранним утром, отправляясь за падчерицей в аэропорт, он лишь выпил крепкий чай и сейчас намеревался пригласить молодую женщину в ресторан, для чего пошёл к могиле Мелиха. Увиденное повергло мужчину в ступор. Бихтер с окровавленным виском лежала на земле, а рядом сидел…её муж.
-Что здесь произошло?
- Значит и ты знал? Вы все позволили мне поверить в её смерть?
-Она и сама в неё поверила, - сказал Четин, вставая на колени и беря голову женщины в свои руки. – Милая, очнись. Что ты стоишь? - Грозно посмотрел он на Аднана. – Вызывай скорую.
Бихтер с трудом открыла глаза, и её взгляд устремился в белый потолок. Она мгновенно вспомнила все события этого утра: возвращение на родину, аэропорт, кладбище, Аднана, обморок. Очень сильно болела голова, немного подташнивало, знобило и хотелось пить. Четин, державший её за руку, заботливо поднёс к её губам ложку с прохладной водой.
-Где он?
-В коридоре. Улаживает формальности. Придётся тебе сегодняшние день и ночь провести здесь.
-Не хочу. Пожалуйста, забери меня отсюда. – Женщина судорожно сжала ладонь мужчины и умоляюще посмотрела в лицо.
-Нет, Бихтер. Нельзя. У тебя было сотрясение мозга. Женщина сделала волевую попытку привстать и в её голове снова противно зазвенело. – Родная, послушай, постарайся уснуть.
-Хорошо. Только дай мне телефон я с Пейкер поговорю.
Пообщавшись с сестрой и уверив ту, что у неё всё замечательно, молодая женщина снова обратила взор в окно, расположенное слева от неё. Уснуть не получалось. Она долго лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к звукам и шорохам окружающего мира. Такого незнакомого и чужого. Оказывается, всё можно. Можно всё. Можно сделать мир своим, а можно чужим. Всё просто, когда нет любви. А когда она есть, мира нет. Ни своего, ни чужого. Есть только он. И вся огромная бескрайняя вселенная сжимается до его синих, как море, глаз. Его глаз. ЕЁ глаз.
Услышав хлопок двери, Бихтер снова посмотрела в окно. Всё таки надо попытаться встать. Если бы не головокружение.
Мужчины долго разговаривали в кафе больницы. Четин коротко рассказал, что происходило с Бихтер после её «смерти», умолчав про детей.
-Прости, я пойду. Нельзя, чтобы она проснулась одна. – Сказал бывший отчим, отодвигаясь от стола. – Ты голодна? – Поинтересовался он у женщины, войдя в палату.
-Нет. Я не хочу есть. Я хочу поговорить с ним.
-Мне кажется, это преждевременно.
-Любой наш разговор будет преждевременным. Хоть сейчас, хоть через десять лет.
-Мне присутствовать?
-Оставайся. Только ничего нового ты не узнаешь.
-Ладно. Я подожду за дверью.
-Здравствуй. Как ты?- Отстранённо вежливо поинтересовался Аднан, войдя в палату.
-Уже хорошо. Спасибо. Можно мне стакан воды?
-Сейчас налью. – Третья попытка приподняться увенчалась успехом и Бихтер, переведя дух, сделала несколько глотков. – Думаю, нам лучше отложить разговор, - предложил мужчина.
-Нет, Аднан. Я хочу развода.
-Я тоже хочу развестись. Как это всё началось? Когда?
-Не имеет значения. Ты ни в чём не виноват. Это только мой грех.
-Я хочу знать всё. С самого начала.
-Хорошо. Мы обязательно поговорим. Только не здесь и не сейчас. Займись, пожалуйста, разводом. Через неделю я должна быть в Италии.
-Значит, он теперь живёт там.
-Нет. Это не Бехлюль. Мы не виделись с тех пор, - вымученно улыбнулась женщина, заводя прядь волос за ухо.
-У тебя есть кто-то ещё?
-И да, и нет, - уклончиво ответила Бихтер. – Дай мне мою сумку.
-Вот, возьми.
-Это мои дети, - сказала она, извлекая фотографию и передавая её в руки мужчины.
Он осторожно взял в руки снимок, сел на диван, закинув ногу на ногу, и посмотрел на двух малышей: мальчика и девочку.
-Это его дети? – Многозначительно кивнул Аднан.
-Да.
-Значит, не было никакого аборта? Значит, его дети оказались тебе дороже моего? – Он почти выкрикнул последнее предложение.
-Мы опять говорим на повышенных тонах, - Бихтер обессилено опустилась на подушку.
-Мне надо побыть одному. – Мужчина резко встал с дивана и вышел из палаты. Не обращая внимания на Четина и медперсонал, он добрёл до своей машины, сел на заднее сидение и велел шофёру подождать его снаружи. Лишь спустя полчаса у него снова начала появляться чувствительность, когда послышалась трель телефонного звонка.
-Папочка, ты долетел? – Услышал он в трубке беззаботный голос Нихал.
-Нет, милая. Я передумал.
-Почему? Что-то случилось?
-Нет-нет. Просто оказалось, здесь есть дела поважнее.
-Значит, ты вернёшься к ужину? – Радостно поинтересовалась Нихал.
-Не знаю, милая. Посмотрим. Передавай привет Бюленту и тёте.
-Хорошо. – Пообещала дочь и отключилась, а Аднан набрал номер адвоката и назначил ему встречу.
Четин зашёл в палату к падчерице и снова заметил лёгкую отрешённость во взгляде.
-Бихтер, всё в порядке? – Обеспокоенно спросил он.
-Не знаю. Прошу, забери меня отсюда.
-Милая, не думаю…
-А ты не думай. Просто забери.
-Собирайся. – Решительно сказал бывший отчим. – Я всё улажу.
Несколько раз Четин останавливал машину, давая Бихтер возможность отдохнуть от движения, прежде чем они добрались до его дома.
-Спасибо, - прошептала молодая женщина, усаживаясь на диван.
-Добро пожаловать. Тебе что-нибудь приготовить?
-Нет. Не стоит.
-Я буду у себя в кабинете. Если что, зови, - ободряюще улыбнулся мужчина и, поцеловав Бихтер в лоб, отправился заниматься работой.
Молодая женщина достала из сумки телефон и набрала номер Генриха де ла Верье.
-Привет, как долетела? – Раздалось на другом конце.
-Нормально. Познакомилась с Самантой, - доложила Бихтер.
-Ну и прекрасно. Главное, что не с Сэмом или каким-нибудь Смитом. Слушай, я вот о чём подумал, - возбуждённо бойко протараторил итальянец.
-Мне уже можно начинать дрожать от страха? – Засмеялась в трубку Бихтер.
-Не можно, а нужно. Я сам прилечу за тобой в Турцию. Дней через пять. Ты так красочно описывала свой домик. В Ривьере кажется?
-В Риве, - улыбнувшись, поправила женщина.
-Да-да. Что мне очень захотелось побывать в нём.
-Буду только рада.
-Начинай продумывать экскурсионный маршрут.
-Когда же ты угомонишься? – Задала Бихтер риторический вопрос.
-Думаю, не раньше, чем стану отцом твоих детей, - запросто ответил мужчина. – Всё, родная, мне пора. Вечером после работы позвоню, скажу номер рейса.
Минут десять женщина смотрела на телефонную трубку, будто та была каким-то сверхъестественным предметом, вновь и вновь удивляясь простоте нормальных человеческих отношений.
-Ты с кем-то говорила, или я ослышался? – Четин с папкой вышел из кабинета. – Мне надо в офис. Хочу уладить все дела, чтобы мы вместе смогли вернуться в США.
-Я звонила Генри. Он просил у тебя моей руки, - Бихтер поцеловала опешившего мужчину в щёку и отправилась изучать свою новую спальню.
Два часа провела Бихтер в тщетных попытках уснуть. Время вновь играло с ней в какую-то изощрённо-жестокую игру, делая каждую последующую минуту длиннее предыдущей. Женщина ощутила знакомое до боли оцепенение и испугалась. В желании взорвать вдребезги силу этой гравитации она встала, выкатила машину из гаража и на бешеной скорости отправилась в свой домик. Но, проехав чуть больше половины пути, вернулась назад и легла в постель. Её трясло, как от лихорадки: чувства никуда не делись. И этих чувств она до сих пор панически боялась. Сейчас самое главное – заставить себя нормально дышать. Или на крайний случай просто дышать. Как можно любить и ненавидеть одновременно? Любить до безумия. Ненавидеть до отчаяния. Внутри неё снова горел огонь, источником которого было её больное сердце, шаровой молнией пульсирующее где-то в области груди. Она подошла к зеркалу и увидела в нём отражение своей матери. «Ты моя дочь!» - Вспомнила Бихтер слова той. Как странно! Вроде бы мёртвая душа не должна, не может, не способна. Ничего нет и никогда не было. Вся их любовь – плод её безудержной фантазии. Вымысел. Иллюзия. Всё рассыпалось, сломалось, раскололось, впиваясь в душу, убивая её. Нет! Нет!! Нет!!!
Это была чудовищно долгая и тяжёлая ночь. Дышать становилось труднее: раскалённый воздух обжигал горло. Болело всё тело, будто кто-то избил её. Часы на прикроватной тумбочке показывали начало четвёртого, когда Бихтер поняла, что плачет. Странно! Мёртвые не плачут.
Аднан тоже не спал этой ночью. После консультации с адвокатом он не смог поехать в поместье. Позвонил и сказал детям, что будет допоздна работать, а сам, придя домой, заперся в кабинете, впервые за долгое время не обратив внимания на приветствие Сулеймана и Дениз. Это очень насторожило мадемуазель. Она набрала номер воспитанницы, чтобы узнать хоть какую-то информацию, но та тоже ничего не знала.
Мужчина достал из кармана пиджака фотографию и положил на стол. Это должны были быть ЕГО дети. И ЕГО жена. Рано утром ему снова позвонил адвокат и Аднан, переодевшись, уехал к нему уточнять детали развода.
На часах было четыре, и тоска Бихтер плавно начала перетекать в безысходность и безразличие к окружающему миру. Боль была настолько сильна, что, казалось, существует не только внутри, но и снаружи. Огонь постепенно догорал, вновь оставляя на месте души пустоту. Слёзы высохли, и Бихтер замерла в каталептическом ступоре. В таком состоянии и застал её Четин, пришедший узнать причину отсутствия женщины на завтраке.
-Бихтер. – Ему стало дурно. Впервые он столкнулся с таким страшным, отрешённым, непроницаемым, пробирающим до костей взглядом. Несколько секунд он просто боялся приблизиться к ней. Боялся коснуться. Боялся ощутить холод. – Бихтер!
А дальше Четин сгрёб её в охапку, посадил в ванну и включил настолько горячую воду, насколько позволяли терпеть ему кончики пальцев, сходил в бар, открыл бутылку с коньяком, вернулся и буквально влил некоторое количество алкоголя в рот женщины. Бихтер закашлялась и сделала несколько судорожных вдохов.
-Не смей, слышишь?! Больше никогда не смей меня так пугать, поняла?
-Да, - прошептала Бихтер.
-Держи, - он протянул её полотенце, - вытирайся и пойдём завтракать.
-Я не хочу есть, - умоляюще посмотрела она на мужчину.
-Я не заставляю тебя предаваться чревоугодию. Мы просто вместе немного перекусим, а потом поедем ко мне в офис.
После завтрака Бихтер предстояло тщательнейшим образом продумать свой деловой стиль. Что-что, а выглядеть дорого она умела. Но вот ощущать себя по-настоящему дорогой научилась совсем недавно. Всю дорогу Четин вводил её в курс дел своего огромного концерна. Тем же самым они занимались, уютно расположившись на диванчике в его офисе. Всё таки металлургическая промышленность довольно сильно отличалась от строительной, но имелось и много точек соприкосновения. На завтра Четин запланировал обширную экскурсию по производству.
-А тебе никогда не приходило в голову заняться автомобилестроением? – Поинтересовалась женщина.
-Ты имеешь в виду приобретение франшизы у известной компании…
-Нет. - Бихтер не дала закончить Четину мысль. – Я сейчас не говорю о франчайзинге. Ты не думал создать свой автомобиль?
-На это надо слишком много времени. А его у меня нет.
-Жаль, - пожала плечами она и улыбнулась. – Ты упускаешь такой шанс!
-Хорошо. Предположим, что сейчас, в этот самый момент, я решил заняться автомобилестроением. Где мне найти толкового автоконструктора? – Спросил Четин, возвращая улыбку.
-Есть у меня парочка таких. В Миннесоте. – Серьёзно ответила Бихтер, делая большой глоток минеральной воды.
-Слишком далеко.
-Так ли уж? Месяц назад ты был «слишком далеко», позавчера я.
-Мы с тобой вернулись в родные места, - веско сказал мужчина, удивляясь разительной переменой в поведении Бихтер. Перед ним сидела другая женщина: адекватная, дерзкая, способная рисковать, ставить цель и добиваться её. И очень красивая.
-В родные места. – Повторила она рефреном. – Да! И отсюда ты мечтаешь сбежать в США, а я в Италию. Забавно.
-Как на счёт того, чтобы пообедать где-нибудь на свежем воздухе?
-Я только «за». Но так как до обеда ещё далеко, может продемонстрируешь то место, где я буду трудиться во время твоего отсутствия? Обрисуешь круг обязанностей?
-Здесь и будешь. Всё равно кабинет пустой. Можешь сделать перепланировку.
-А зачем? Меня всё устраивает. Единственное, попрошу оборудовать небольшой платяной шкаф в том углу. - Бихтер показала на пустующее около двери место.
-Зачем?
-Привезу сюда несколько комплектов одежды, обуви. Мало ли какие деловые встречи по вечерам.
-Ладно. Так и быть сделаем тебе шкафчик. Теперь на счёт обязанностей. Их мы с тобой обсудим перед отлётом. А сейчас обедать.
-Рано ещё. Покажи мне ваши цеха. У тебя же есть фотографии.
-С удовольствием.
Целый час Четин увлечённо показывал Бихтер производство. Женщину приятно удивили чистота и порядок в помещениях, прекрасное освещение, организация и оснащение рабочих мест. Она уже предвкушала, как завтра увидит всё это своими глазами, услышит шум, грохот, с головой окунётся в новую жизнь.
-Господин Четин, - мелодичный голос секретарши заставил их вернуться в сегодняшний день. – К Вам со срочным визитом пришёл господин Аднан Зиягиль. Мужчина взглянул на побледневшее лицо Бихтер.
-Пусть придёт, - тяжело вздохнула она, подошла к Четину и села в рабочее кресло.
-Пригласите господина Зиягиля. – Дал он распоряжение.
-Не переживай. Я справлюсь.
После второй консультации с адвокатом Аднан не находил себе места. В конце концов он понял, что должен срочно видеть её.
-Ты здесь? – Мужчина был поражён, застав Бихтер в концерне Четина.
-Да. Мы собирались пообедать.
-Думаю, это может подождать? – Вежливо поинтересовался Аднан у хозяина кабинета. Последний посмотрел на бывшую падчерицу, и она кивнула.
-Конечно.
-Мне надо поговорить с Бихтер.
-Тогда не смею мешать. Буду ждать тебя в машине. – Сказал Четин, пожал Аднану руку и вышел из кабинета.
-Располагайся, - показала женщина на диван, через пару мгновений усаживаясь рядом.
-Всё изменилось, Бихтер. Забудь о разводе.
-Это что шутка такая? – женщина нервно сжала край дивана.
-Нет, Бихтер.
Спустя час она, попрощавшись с мужем, закрыла дверь кабинета и спустилась вниз.
-Всё в порядке? – Поинтересовался Четин, оценив изменения в её внешнем виде: с ресниц исчезла тушь, а глаза вновь померкли. – Вы договорились о разводе?
-Зачем я сюда вернулась? – Вместо ответа спросила Бихтер. – Прошу, давай пообедаем дома. Там и поговорим.
Весь обратный путь Четин из всех сил пытался анализировать, каким образом два нормальных человека, могут причинять друг другу такую запредельную боль. Ожидая бывшую падчерицу, он сидел в машине и наблюдал, как из здания вышел Аднан, погружённый глубоко в себя, а теперь вот и Бихтер хоть и сидит рядом, но мыслями где-то очень-очень далеко. И снова эти беззвучные слёзы, словно реквием по самой себе.
-Что тебе приготовить?
-Прости, я не голодна, - сказала женщина, села на диван и положила руку на люб. Изо всех сил, которые были вычерпаны до дна давным-давно, она старалась не плакать.
-Собирайся, Бихтер. Так дальше продолжаться не может. Мы возвращаемся в США.
-Поздно. Всё. Я своё уже отлетала. – Она вытерла слёзы и вымученно улыбнулась. – Знаешь, тогда, стоя с пистолетом в руке, мне казалось, что хуже уже не будет никогда. Как же я ошибалась!
-Что между вами произошло?
-Ничего. Просто он в очередной раз оказался прав. Наш развод в данных обстоятельствах невозможен. По закону мои дети – это его дети. Я не могу сделать нас всех заложниками своего греха, пытаясь опровергнуть данный факт.
-Бихтер, родная…
-А бракоразводный процесс с «любимой» женой, которая наконец-то спустя три года восстановилась и излечилась от последствий неумелого обращения с оружием в одной из закрытых клиник США, будет выглядеть довольно нелепо, вызовет кучу досужих домыслов, что нанесёт существенный урон репутации Аднана Зиягиля и членам его семьи. – Поведала она с каменным лицом.
-Я никуда не поеду. – Внезапно сказал мужчина.
Утром следующего дня за завтраком Четин заставил её подписать трудовой договор сроком на пять лет. Так началась новая старая жизнь Бихтер Зиягиль. Сложнее всего возвращение мачехи да ещё и с детьми Бехлюля восприняла Нихал. Первое время девушка пребывала в прострации, потом часами безвылазно сидела в своей комнате за конспектами или пропадала из дома в компании Пелин. Бюлент тоже вёл себя отчуждённо, холодно. Мадемуазель и семьи господ Сулеймана и Рызы старались как можно реже попадаться на глаза. Сама Бихтер, перепоручив заботу о детях няне, полностью отдалась работе. Выходные они с Бирсен и Мелихом проводили в особняке Четина, наслаждаясь прекрасной природой, спонтанной едой и набегами в кинотеатры страны.
Малыши страшно обрадовались, что теперь у них появился папа.
Тяжело дался Бихтер разрыв с Генрихом, человеком которому она была обязана первым беззаботным смехом своей новой жизни. Завтра они с Аднаном будут отмечать пятую годовщину со дня свадьбы, а сегодня Четин с утра нагрузил её таким количеством дел, что голова шла кругом.
-Бихтер, тебе пора в аэропорт, - заглянул он к ней в кабинет.
-Да-да, иду. Как же я соскучилась по сестре и по зятю, - широко улыбнулась женщина.
-Давно вы так надолго не расставались.
-Хочу заехать за детьми. Возьму их собой.
Поднявшись в комнату Бирсен и Мелиха, Бихтер застыла от увиденной картины: её малыши вместе с Бюлентом сооружали башню из кубиков конструктора. Семнадцатилетний парень увлечённо показывал, в какое место лучше всего пристроить ту или иную деталь, чтобы получилось выше и прочнее.
-Поехали с нами к дедушке на выходные, - во весь рот улыбнулась девчушка, устраиваясь на коленях у Бюлента.
-Да, правда, поехали. Деда обещал нам поймать вот такую рыбу, - Мелих развёл руки на сто восемьдесят градусов.
-А мама испечёт вкусный торт, - По-детски наивно сообщила Бирсен.
-Шоколадный. – Похвастался мальчуган.
-Я подумаю, - пообещал парень. – А сейчас давайте доделывать окошки, дверки и марш обедать. – Скомандовал Бюлент и посмотрел в сторону открытой двери.
-Добрый день, - растерянно улыбнулась Бихтер. – Как у вас тут красиво!
-Это нам брат помогал строить, мамочка.
-Уже вижу. Поедем встречать тётю Пейкер и дядю Нихата?
-Поедем. – Мелих посмотрел на Бюлента, подошёл к нему, взял за руку и потянул. – Поехали с нами?
--Может как-нибудь в другой раз? - Замялся парень.
-Нет, сейчас, - Бирсен взяла его за другую руку и в глазах девчушки заблестели слёзы.
-Ладно-ладно. Сдаюсь. Вы меня уговорили. Но это запрещённый приём, - Бюлент серьёзно посмотрел на девочку.
-А что такое запрещённый приём? – Мелих озадаченно переводил взгляд с одного взрослого на другого.
-Тот, который использовать нельзя. – Назидательным тоном ответила Бихтер.
-А почему нельзя?
В машине женщина включила видеоплейер с мультфильмами, поэтому дети зачарованно следили за происходящим на экране действом. Между взрослыми же воцарилась напряжённая тишина.
Бюлент сначала смотрел в окно, а потом осторожно, чтобы не привлечь внимание, стал поглядывать на Бихтер. Вернее на её лицо. Впервые после возвращения они сидели так близко. Настолько близко, что было невозможно не заметить тёмные круги под глазами и болезненную прозрачность кожи.
-Что? Очень изменилась? – На очередном светофоре она отвлеклась от созерцания дороги и повернула голову в сторону Бюлента.
-Да. Очень. – Парень снова посмотрел в окно. Ему сделалось неловко.
-И ты стал совсем другой. Чужой. Далёкий. – Бихтер надавила педаль газа, и они продолжили путь в тишине, нарушаемой звуками песен из мультфильма. В машине стало тяжело дышать, и она включила кондиционер. Но воздуха всё равно не хватало катастрофически. В желании избавить себя от нахождения в этом вакууме, женщина не заметила, как опасно превысила скорость. Зато Бюлент перепугался не на шутку.
-Бихтер, прошу, давай помедленнее.
-Что? Ой, извини, - она ослабила давление на педаль газа. – Очень жарко.
-Да. Осень выдалась душная. Может, остановимся, купим холодной минеральной воды?
-С удовольствием.
-Ты сиди, я сам схожу, - сказал Бюлент около супермаркета. Бихтер не смогла больше находиться в салоне машины. Она вышла, облокотилась на капот и подставила лицо навстречу волнам солёного ветра. Стало намного легче. Сегодня они впервые заговорили, и женщина была очень этому рада. Возможно, когда-нибудь в их такие непростые натянутые отношения вернётся хотя бы сотая часть прежнего тепла. Как же ей нужно тепло. Не зной и не холод.
Бюлент вышел из здания магазина и невольно залюбовался красотой мачехи. С одной стороны он очень мечтал опять называть её мамой. Но вот с другой – почему-то меньше всего хотел, чтобы она ею была.
Ожидание Нихата и Пейкер оказалось недолгим. Дети тут же бросились обнимать таких родных дядю и тётю. Мужчина достал из пакета подарки и вручил довольным малышам.
-Как ты тут? – Пейкер обняла сестру и они, взяв детей за руки, неспешным шагом двинулись к выходу из аэропорта, пока Нихат и Бюлент ждали багаж.
-Ничего. Первые дни было просто невыносимо, а потом начала привыкать. Четин не позволяет мне думать. В семь утра уезжаю на работу, в девять вечера возвращаюсь. Все выходные с детьми тоже у него проводим. Ловим рыбу, постоянно изобретаем какие-то рецепты, иногда летаем в Анкару, чтобы сходить в кино или театр. В общем, ни минуты покоя.
-А с домашними как?
-Никак. С Аднаном кроме «Доброе утро» и «Спокойной ночи» нас ничего не связывает. Нихал я вообще почти не вижу, а что творится на нижнем этаже, меня саму абсолютно не волнует.
-Но Бюлент – приятное исключение?
-Только сегодня, и только благодаря Мелиху и Бирсен.
-Оставь детей со мной на ночь, - предложила Пейкер, когда они все приехали в особняк Четина, - тебе же ещё надо на работу?
-Да. – Кивнула Бихтер.
-Если можно, я бы тоже хотел составить тебе компанию, только душ приму, - Нихат подался вслед за Ширин, горничной Четина, которая должна была показать ему их с Пейкер комнату.
-Пойдёмте, заварю чаю, а потом Томрис вам что-нибудь приготовит, - Бихтер отправилась на кухню и позвала за собой сестру, Бюлента и детей.
-Я готов, - через пятнадцать минут там появился Нихат, освежённый и переодетый.
-Присоединяйся, - улыбнулась мужу Пейкер.
-С удовольствием. Бюлент, как учёба, как сборная?
-Хорошо. В прошлом сезоне стали чемпионами города. Теперь выступаю за университетскую команду.
-Поздравляю.
-Мама, смотри, какую мне машинку тётя с дядей привезли! С пультом. Хочешь попробовать? – Мелих сунул в руку женщины пластмассовую коробочку.
-Давай я, - Бюлент задорно подмигнул мальчугану. – Тем более, мой чай закончился.
-Налить ещё? – Бихтер благодарно посмотрела на парня своими огромными малахитовыми глазами, и ему показалось, что воздух в помещении стал густым, вязким и каким-то горячим. Этот жар мгновенно проник в лёгкие и с током крови достиг сердца, кончиков пальцев ног и рук. Он нервно сглотнул и закрыл глаза.
-Очень жарко, Бихтер, а ты со своим чаем! – Упрекнула Пейкер сестру. Налила бы сок или лимонад.
-Спасибо, не надо. Лучше я пойду, покажу Мелиху, как работает новая игрушка. – Бюлент взял пульт, который Бихтер положила на стол, и на негнущихся ногах вырвался из плена. Играя с детьми, он всеми силами старался забыть это абсолютно новое для себя состояние. Но память постоянно воскрешала такие странные ощущения, и спустя всего несколько минут он безумно мечтал вернуться в недавнее прошлое.
-Бюлент, нам пора. – Позвал парня Нихат из прихожей. – Бихтер уже ждёт нас в машине.
-А мы сейчас немного почитаем, покушаем и ляжем спать, - тепло улыбнулась Пейкер племянникам.
-Садись назад рядом со мной, - предложил мужчина парню. – Я покажу тебе наши фотографии.
Нихат достал из сумки планшетный компьютер, и началась увлекательная заочная экскурсия по их американскому дому и предприятию. Почти на всех фотографиях была она. И её глаза наполненные фантастическим изумрудным мерцанием. Глаза, которые медленно убивали у Бюлента всякое желание жить без неё. Без Бихтер.
-Добро пожаловать, - в своём кабинете Четин обнял Нихата и крепко пожал руку Зиягилю-младшему. – Пойдём в зал для совещаний. У меня к вам обоим есть серьёзное предложение.
-Тебе может телевизор включить? Мы постараемся недолго? – Женщина обратилась к Бюленту.
-Зачем? – Спросил удивлённо зять. – Я оставлю свой компьютер. Там ещё полно фотографий, видео из домашнего архива и разных игр.
-Нихат, - обратился к мужчине Четин, - занимая место во главе стола. – Этот разговор касается, прежде всего, тебя. Я хочу обменять долю Бихтер в вашем предприятии на восемь процентов акций своего концерна.
-А моё мнение вас не волнует? – Женщина вскочила из-за стола и облокотилась на стул. – Правильно! Всё, как всегда. Никого не заботит, что думает Бихтер.
-Милая, успокойся. Я просто хочу ввести тебя в состав акционеров и в правление. И всё.
-Да я в принципе не против такой рокировки, но мне нужны рабочие руки, - Нихат покрутил карандаш вокруг оси.
-Мы что-нибудь придумаем.
-Ты уверен в своём решении? – Спросила Бихтер.
-Как никогда. Поэтому взял на себя смелость, сходить к адвокату и подготовить соответствующие документы,- улыбнулся седовласый мужчина. – Поздравляю с сегодняшнего дня ты мой полноправный партнёр. Осталось только поставить наши подписи.
Он открыл красную папку, лежащую перед ним на столе, завизировал, находящиеся там документы и протянул Бихтер. Та внимательно ознакомившись с их содержанием, удивлённо посмотрела сначала на одного мужчину, потом на другого.
-Почему здесь указано число двенадцать?
-Это подарок в честь рождения внуков. По два процента каждому.
-Спасибо, конечно, - Бихтер порывисто подписала бумаги, подошла к двери, сжала ручку ладонью и резко развернулась, строго посмотрев на мужчин. – Но я крайне недовольна, - холодно добавила она к вышесказанному и покинула кабинет, громко хлопнув дверью.
Бюлент сидел и заворожено смотрел на изображение Бихтер. Здесь её волосы развевались на ветру, а лучи солнечного света, растворяясь в локонах женщины, распадались на огромное количество искр. Это зрелище сводило его с ума. Взгляд Бюлента постепенно, чтобы не разрушить магию, переместился к глазам Бихтер. Два огромных малахитовых омута капля за каплей забирали его душу. Справа от него хлопнула дверь, но парень даже не шелохнулся. Он находился в другом измерении, где не существовало такого значительного параметра как протяжённость временного континуума. Там была она, одним взглядом изменившая привычный порядок вещей; её сдержанная, полная тайны полуулыбка и струящиеся потоки тёплого ветра, сжимающие её в своих объятиях. Сейчас Бюлент больше всего мечтал оказаться на месте этого ветра.
-Смотри-ка, из-за нестерпимой жары парень уснул. Надо было включить кондиционер, - посетовал Четин, беря в руку пульт от охлаждающего бытового прибора.
Нихат осторожно, чтобы не потревожить сон пасынка свояченицы, взял с его колен планшет и посмотрел на изображение.
-Сразу и уснул. Мне в университетские годы тоже всегда спать хотелось.
-Ни тебе одному, - улыбнулся хозяин кабинета, - Это бич всех студентов. Иди, позови Бихтер. Пусть везёт его домой. Бюлент, давай просыпайся, - потрепал он парня. Тот испуганно открыл глаза и потерянным туманным взглядом обвёл помещение.
-Где Бихтер?
-У себя в кабинете. Сейчас Нихат приведёт её, и вы поедете домой.
-Хорошо. А то мне ещё к семинару готовиться.
-Бихтер? – Голова зятя показалась в дверном проёме. – Можно?
-Как будто если я скажу «нет» что-то изменится! – Ледяным тоном отчеканила женщина, стоя лицом к окну и разглядывая начинающийся вечер.
-Ну не злись. Нам показалось, что так будет лучше для всех. В ближайшее время ты в США не вернёшься. К тому же это равноценный обмен, а тебе сейчас нужна стабильность. – Он подошёл к женщине и встал рядом, устремив взгляд на опускающееся солнце. – Там Бюлент уснул.
-Как бы не заболел. Ох, уж эта жара!
-Поезжайте-ка вы домой. Постарайся выспаться. Завтра тебя ждёт тяжёлый день.
-А когда мне было легко? – Задала Бихтер риторический вопрос, поцеловала Нихата в щёку и, попрощавшись, стремительно скрылась за дверью.
-Добро пожаловать, госпожа, - натянуто улыбнулся Сулейман, распахивая перед Бихтер и Бюлентом входную дверь. – Господин Аднан ждёт вас у себя в кабинете.
Она небрежно кивнула головой и, пожелав Бюленту спокойной ночи, поднялась наверх.
-Где вы были? – Аднан оторвал взгляд от книги и задумчиво посмотрел на Бихтер.
-Сначала ездили в аэропорт встречать Пейкер и Нихата, потом ко мне на работу. Детей я оставила с сестрой дома у Четина.
-Я хочу обсудить детали завтрашнего мероприятия.
Бюлент не помнил, как они доехали до дома. Не узнавал и не понимал эту изменившуюся реальность. Ему остро требовалось одиночество. Что бы попытаться вернуть себя прежнего. Или привыкнуть к себе нынешнему. Чтобы просто не лишиться рассудка, балансируя на тонкой грани между реальностью, в которой она его мачеха и иллюзией, в которой она его женщина. Лишь под утро он забылся тревожным лихорадочным сном, сжимая в руке её фотографию, отправленную с планшета Нихата по блютузу на телефон, потом на свой компьютер и распечатанную в количестве десяти штук.
Один месяц. Ровно тридцать дней. Для одних мало, для других много. Ровно столько на сегодняшний день продлились самые долгие отношения с женщиной. Сколько всего она ему простила за этот огромный месяц? Беспричинную злость, обиды по пустякам, многочисленные опоздания, драки в пьяном виде – всего и не перечислить. Неужели теперь только чувство вины способно связать его с женщиной? Несколько раз он видел, как женятся друзья, которых обрёл в своей новой жизни. Видел их счастливые глупые лица, руки, дрожащие от радостного возбуждения, наполненные блеском глаза. Потом у них рождались дети, и эти бывшие хулиганы менялись до неузнаваемости, полностью исчезая из баров, дискотек. А Бехлюль оставался. Оставался и вспоминал день своей свадьбы. День её смерти. День смерти его Бихтер. Тогда она по-своему исполнила его просьбу, не мешать ему.
Почувствовав, что задыхается, он встал из-за стола и вышел из душного помещения на свежий воздух.
-Любимый, что случилось? – Взволнованно прощебетала его новая знакомая, увязавшаяся вслед за ним.
-Ничего. Всё в порядке. Просто в зале слишком душно. Ты иди. Я скоро.
Сколько ночей он не спал, не ел, отрешенно смотрел на море, сидя около их домика и молча плакал. Она забрала у него всё. Не осталось ни семьи, ни друзей, ни её. «Последний из рода Хазнедар!» Как же ему было страшно. Страшно от щемящей душу безысходности, от того, что весь мир вокруг стал чужим, далёким, будто на планете совсем не осталось людей. Сегодня воспоминания вновь вернули его в Стамбул. И в ту ночь, когда выпил слишком много. Так много, что мир, наконец, на несколько коротких мгновений окрасился прежними красками. На миг вернулась радуга и люди. Ему показалось, что кто-то сзади легонько коснулся волос, ласково провёл по ним маленькой ладонью, медленно опустился на шею, затем на плечо. Бехлюль внутренне весь напрягся, сжался, замер, а потом резко обернулся.
-Бихтер?
Но там никого не было. Никого. Только пустота. Чёрная, вязкая, липкая, обступающая со всех сторон. Стало очень страшно. Последнее, что он помнил – это острая, сильная жгучая боль в груди и между лопатками. Потом Бехлюль просто потерял сознание.
Очнулся он в палате больницы, долго молчал, но забота и участие приглашённого для него психолога медленно сделали своё дело. Бехлюль невольно сдружился с ней, а затем и с её семьей. Потом его призвали в армию, где он окреп и перестал быть трусом. Но самое главное у него теперь было место, куда можно вернуться, где ждали, слушали и просто понимали.
И именно тогда, после демобилизации, почему-то тоска по Бихтер овладела им с ещё большей силой. Она была рядом. Везде. В мыслях, в сердце. В его шкафу висела одежда, которую он для неё покупал, рядом с его кроссовками были её туфельки, а на прикроватной тумбочке стоял высокий красный флакон её духов. Тех самых, что предназначались только ей. Сейчас он жил в Вене, где с другом – сыном той самой женщины-психолога – занимался деревообрабатывающей промышленностью и по совместительству производством бумаги. Два месяца назад они, прогуливаясь в парке, обедали и встретили двух австрийских красавиц Софи и Леони, увлечённо выбирающих новинку кинопроката, на которую не жалко потратить время. Спустя неделю они уже вчетвером, вооружившись огромными вёдрами попкорна, смотрели какую-то пустоту. Как же им троим было весело. А Бехлюль потом опять всю ночь не сомкнул глаз, держа в одной руке бокал с ромом, а в другой её фотографию в рамке и про себя просил, чтобы она перестала терзать его, чтобы ушла из него. Сколько же он перебил этих рамок! Сколько зеркал разлетелось вдребезги в те моменты, когда он люто ненавидел человека, стоящего по ту сторону стекла. Убийцу. Руки до сих пор украшали шрамы и ссадины от осколков.
И вот сегодня Махсун женится на Софи. А ведь с момента их знакомства прошло всего-то два месяца. Родители молодых сначала были ошеломлены и шокированы новостью о предстоящей интернациональной свадьбе и до торжественного дня не желали ни видеться, ни разговаривать друг с другом, но сейчас, глядя на счастливые лица детей, не могли сдержать слёз радости. Час назад Бехлюль с удивлением наблюдал, как свекор танцевал с тёщей, а тесть со свекровью. Он закрыл глаза, и память услужливо подсунула ему их сладкое танго. Вся его жизнь, так или иначе, вращалась вокруг этой женщины. Чтобы вырвать её из сердца тратились огромные ресурсы энергии, часы, дни, недели, а потом…потом он шёл и покупал очередное платье для «жены», брызгал по углам квартиры её духами, бежал в цветочный магазин за алыми розами и срывался в Стамбул, на кладбище, у её могилы вымаливать себе прощение за измену.
Точно также Бехлюль поступил и сегодня. Безжалостно бросив Леони одну посреди свадьбы друга, забыл обо всём. Кто он, где он. Забыл, что завтра у Махсуна начнётся медовый месяц, и они с Софи улетят во Францию, оставив их маленький бизнес на Бехлюля. Забыл даже то, где оставил свой автомобиль. Поэтому стоял с протянутой рукой и ждал, когда остановится попутка или такси. Его снова била мелкая дрожь.
Доехав до дома, он влетел в квартиру, достал дорожную сумку, побросал пару сорочек, костюмов, носки и умчался в аэропорт. Уже сидя в самолёте Бехлюль попытался вспомнить, сколько времени он не был у неё. Получалось много. Чудовищно много: целых семьдесят дней. Одна тысяча шестьсот восемьдесят часов. И ему стало страшно. С каждым разом интервал сокращался.
Утром следующего дня Бихтер проснулась от назойливой трели телефонного звонка безжалостно разрезавшего тишину её комнаты. За окном было темно, и она решила, что имеет полное право проигнорировать столь ранний вызов. Повернувшись на другой бок, женщина закрыла глаза, теперь уже с удовольствием слушая приятный рингтон. Но на другом конце, очевидно, решили не сдаваться. После шестого проигрыша до Бихтер дошло, что дело, видимо, срочное, возможно даже экстренное, поэтому нехотя дотянулась до трубки и не глядя приняла вызов. Голос, прозвучавший из динамика, грянул, как гром посреди ясного неба и подействовал на неё лучше всякого кофеина. Сердце забилось в бешеном ритме, будто за секунду до этого она не лежала мирно на своей кровати, а бежала олимпийскую марафонскую дистанцию, тело покрыла холодная испарина. Руки вообще отказались подчиняться.
-Доброе утро, милая. Я в Турции, - услышала она.
-Что ты тут делаешь? – Бихтер постаралась задать разговору беззаботный тон.
-Как что? Решил навестить самую красивую женщину. Вот стою с розами. Хотел ехать в отель, да боюсь, завянут.
-Ты выбрал крайне неудачный день для визита, - мрачно констатировала Бихтер.
-Что с тобой стряслось? – Голос мужчины резко изменился с заискивающе-ласкового до грубого. – Раньше ты была другой. Нежной, весёлой, жизнерадостной, тёплой, иногда даже горячей. В твоих глазах всегда горел огонь, - женщине на миг показалось, что она лишится сознания.
-Прекрати. Лучше возвращайся туда, откуда приехал.
-Я никуда не уеду, Бихтер. Слышишь? Пока не увижу тебя собственными глазами. Я сейчас же позвоню Пейкер, и, если потребуется, клещами вытяну из неё твой адрес.
-Пожалуйста, не надо. – Отчаянно запротестовала она, и в её голосе отчётливо послышались непролитые слёзы. Но ответом ей была звенящая тишина. Трубка медленно выскользнула из рук, и Бихтер сжала ладонями виски. Без того отвратительное в последнее время настроение было испорчено окончательно. Она сползла с кровати, влезла в тапочки и пошла приводить в порядок себя и свои мысли.
Неужели ей всегда суждено быть невольной заложницей своего прошлого? Неужели за минуты обыкновенной радости и мгновения мимолётного счастья она будет расплачиваться часами вот такого, как сейчас, беспомощного отчаяния. Как объяснить этому упрямому человеку, что для него больше нет места в её жизни. Нет, и никогда не будет. Бихтер набрала полную ванну воды, налила туда жидкого мыла, разделась и села в получившийся благоухающий раствор. За полчаса проведённых в воде ей удалось немного расслабиться.
Этим утром женщине впервые предстояло завтракать вместе с Аднаном, Нихал, Бюлентом и Дениз. Выйдя из ванной, она взяла в руки телефон и уселась перед зеркалом. Несколько раз Бихтер набирала номер сестры, чтобы попросить не сообщать никому её новый адрес и сама сбрасывала вызов. Ей очень хотелось видеть этого мужчину.
На завтрак она вышла в классического покроя чёрных брюках, такого же цвета туфлях на высоком каблуке и тёмно-серой полупрозрачной тунике, перехваченной широким ремнём. Не высохшие до конца волосы Бихтер оставила распущенными.
Бюлент проснулся абсолютно разбитым. Никогда ещё ему не было так плохо и больно. Он провёл самую долгую ночь в своей жизни, мечтая о том, что нельзя. Бюленту начинало казаться, что эта женщина была рождена, чтобы стать их родовым проклятием. Как же он сейчас хотел видеть её. Просто видеть. Парень стащил себя с кровать и отправился в ванную. Приняв контрастный душ, он растёрся полотенцем и вновь обратил внимание на фотографию, распечатанную вчера. Бюлент аккуратно, чтобы не помять, сложил лист с изображением вчетверо, положил на краешек стола и открыл шкаф с одеждой. Через двадцать минут на кровати возвышалась гора отвергнутых брюк, джинсов, футболок, толстовок, а он сидел в кресле и созерцал этот мамаев курган до тех пор, пока в дверь не постучали.
-Кто там? – Отозвался Бюлент, лихорадочно запихивая вещи обратно в шкаф.
-Это я. – Прозвучал женский голос. – Открой!
-Сейчас. – Через минуту он, одетый в чёрные джинсы и белую сорочку, распахнул перед сестрой дверь.
Девушка вошла и села на кровать брата.
-Зачем ты вчера весь день провёл с ней? – Спросила она и посмотрела на Бюлента больными глазами. – Зачем заставляешь страдать? Эта женщина лишила меня самого дорогого.
Парень опустился перед Нихал на колени и коснулся губами её щеки.
-Кого лишила? Труса и подлеца? – Вкрадчиво спросил он.
-Моего счастья. – Беспомощно ответила она.
Бюлент встал с колен и сел рядом сестрой на кровать. Она положила голову на его плечо. Так они промолчали рядом друг с другом несколько долгих минут.
-Пойдём завтракать? – Как можно непринужденнее поинтересовался Бюлент.
-Я не хочу есть.
-Хочешь заболеть? Не расстраивай меня.
Они сели за стол, когда ещё никого не было. Через несколько минут к ним присоединились отец и Дениз. А потом пришла она, и Бюленту снова стало трудно дышать. Весь её облик был соткан из тончайших нитей искушения.
-Доброе утро, - сказала Бихтер, усаживаясь на своё место напротив Аднана. Затем она взяла со стола стакан с апельсиновым соком и сделала маленький глоток, проведя языком по влажным губам. Бюлент собрал всю волю в кулак, чтобы просто отвернуться и не смотреть. Теперь ему самому напрочь перехотелось есть. Еле-еле разжевав два куска мяса, парень резко вскочил из-за стола, буркнув себе под нос «извините» и убежал в свою комнату. Там он настежь открыл все окна и сел на пол около двери. Сегодня он окончательно потерял себя. Теперь, чтобы нормально жить Бюлент должен был чувствовать под своей ладонью тёплый шёлк её бледной кожи. Должен был прямо перед собой видеть её глаза. Должен был вдыхать аромат её волос.
Они остались за столом втроём. Нихал покинула завтрак сразу же после брата, бросив в сторону Бихтер небрежный красноречивый взгляд, будто обвиняя её в том, что у него пропал аппетит. Это молчание убивало женщину, но из-за стола она всё равно встала последней. Торопиться ей сегодня было некуда. Дениз сослалась на срочные дела, Аднан с газетой устроился в кресле, а Бихтер, вооружившись пультом полулёжа на диване стала переключать каналы телевизора в поисках интересного фильма или передачи, а найдя искомое, позвонила сестре, осведомиться её самочувствием и расспросить о Четине, Нихате и детях. Оказалось, что мужчины с утра куда-то уехали, а Мелих и Бирсен гоняли по полу мяч. Затем Пейкер рассказала Бихтер про звонок их общего знакомого и о том, каким убедительным и настойчивым он может быть. Попрощавшись с сестрой, она выключила телевизор и решила сходить к Бюленту. Её немного тревожило неестественное поведение парня сегодня за завтраком. Да и вчера вечером пока они возвращались домой, он не проронил ни слова. Бихтер не хотела новой напряжённости в их отношениях. Она подошла к двери, тихонько постучала, но ей никто не ответил. Постояв с минуту и поняв, что парня там нет, женщина отправилась в свою комнату.
Бюлент сидел в ванне под струями ледяной воды. Другого способа бороться с огнём внутри себя он не знал. После душа он оделся в спортивный костюм и уехал на тренировку.
Бихтер, закрывшись у себя в комнате, механически перелистывала журнал. На сердце было беспокойно, и причиной тому стал утренний звонок. Телефон вновь дал о себе знать, и она ответила на вызов.
-Алло!
-Через двадцать минут буду около твоего дома.
-Ну как тебе ещё объяснять, что я не хочу тебя видеть, - крикнула Бихтер в трубку. – Почему ты меня не понимаешь?
-Мне достаточно того, что я хочу. Я очень соскучился по тебе, Бихтер. С тех пор как мы не виделись, прошла целая вечность.
-Давай встретимся в другом месте. В доме Четина. Идёт?
-Конечно.
-Тогда жди меня там.
Дата добавления: 2015-09-03; просмотров: 102 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| СВЯЩЕННЫЙ ЦВЕТОК | | | Дата основания: Сентябрь 2011г. |