Внезапное действие.

Ex Parte – это срочное слушание, которое суд назначает на следующий день после подачи прошения. Требуется только уведомить стороны по телефону, а все бумаги предоставляются им в зале суда и обсуждаются перед судьёй в ходе слушания.

Ex Parte позволяет обеим сторонам представить меморандум, содержащий указания на законы и дела, рассматривавшиеся в прошлом – так называемые прецеденты. Другими словами, стандарты и образцы решений по подобным делам. Обе стороны могут также подать декларацию, заверенную данными под присягой подписями, в которой содержатся факты, относящиеся к поступкам вовлечённых лиц, вместе с вещественными доказательствами, подтверждающими сделанные заявления.

16-го августа 1993 года из юридической контора Фримана и Голдена, адвокатов Джун Шварц, позвонили в офис Барри Ротмана и проинформировали его, что на следующий день состоится срочное слушание по требованию вернуть 13-летнего ребёнка Чандлера. Это требование, поданное адвокатом Джун Шварц, видимо, застало Ротмана и Чандлера врасплох. Очевидно, что оно не входило в их планы и повергло их в панику.

Следует упомянуть, что юристы, подобно врачам, специализируются на какой-либо области законодательства. Мистер Ротман был адвокатом по делам шоу-бизнеса, он в основном обращался с контрактами и торговыми сделками, и мало знал о судебных тяжбах по семейным вопросам.

И поскольку Ротман не был искушён в этом, он просто ответил на Ex Parte подачей декларации от имени Чандлера. В этой декларации не было тех пунктов с указаниями прецедентов, которые дали бы судье представление о законных основаниях их действий, как не было там ничего в защиту их позиции. И, что еще важнее, там не было не единого намёка на то, что Майкл Джексон пытался растлить ребёнка Чандлера. (В этой декларации абсолютно не было никаких упоминаний о сексуальных домогательствах к ребёнку.)

Настоящий случай растления ребёнка заставил бы любого нормального родителя попросту поднять трубку телефона и позвонить в полицию по горячей линии о насилии над детьми. Допустим, Чандлер не сообразил сделать то, что сделал бы любой нормальный отец, но вторым логичным поступком было бы требование ордера от суда на получение полной опеки над ребёнком, чтобы гарантировать безопасность сына. Я не знаю ни одного судьи, который бы не передал ребёнка под полную опеку Чандлера, если бы он хоть упомянул о сексуальном домогательстве к мальчику в своём ответе на Ex Parte со стороны Джун Шварц.

Когда Ротман подавал эту декларацию 16-го числа, Чандлер уже вёл переговоры с Майклом Джексоном с 4-го августа о деньгах в обмен на неразглашение обвинений.

Этот факт, собственно, говорит сам за себя. Позвольте мне изложить всё более понятно. Внезапная подача Джун Шварц требования об Ex Parte застала Чандлера и Ротмана врасплох, поскольку не входила в их план. (Она подала им кручёный мяч…) Поскольку это требовало немедленной реакции и внимания, они не готовы были адекватно отвечать и справиться с этим в столь критический момент.

Тот факт, что в поданной Ротманом от имени Чандлера декларации в ответ на Ex Parte не было никакого упоминания о подозрениях Чандлера по поводу растления ребёнка, по-моему, доказывает, что они несомненно следовали определённому плану, потому что это ведь была идеальная возможность официально заявить о растлении – если они собирались обеспечить безопасность ребёнка. (Но оказывается, что Чандлер придержал свои обвинения, так как следовал своему плану.)

Когда кто-то звонит по горячей линии для жертв насилия над детьми и сообщает об инциденте, полиция немедленно высылает социального работника для разговора с ребёнком и его семьёй. Если социальный работник решает, что ребёнок находится в опасности, он немедленно изымает ребёнка из семьи и помещает его под опеку властей в безопасном месте. Закон требует, чтобы слушание прошло в следующие 48 часов, давая родителям возможность быть выслушанными и получить рекомендации социального работника. В любом случае, всё это приводит в зал суда, где и решается, что будет лучше всего для ребёнка.

В результате того, что Чандлер и Ротман не представили судье никаких доказательств или убедительных причин, почему мальчик должен остаться под опекой отца, суд постановил обязать Чандлера немедленно вернуть ребёнка Джун Шварц. Суд также постановил, что договор, который Чандлер заставил Джун Шварц подписать, считается недействительным.

Получив указание вернуть сына матери, Чандлер, вместо того, чтобы подчиниться требованию суда, повёз ребёнка к психиатру, который подал рапорт о растлении несовершеннолетнего в тот же день, когда проходило слушание Ex Parte – 17-го августа. И через несколько дней после визита к психиатру сведения об обвинениях просочились в прессу и стали известны широкой публике.

Дата добавления: 2015-09-03