Глава XI. Горящие мосты.

Я сидела за столом, а напротив меня теребила волосы встревоженная Рита. Она стучала пальцами по столу, а рядом стоял недоумевающий Александр.

- Рит, может, ты уже объяснишь хоть что-то? Ты уже полчаса сидишь молча, не проронила ни слова. Что происходит?

Девушка очнулась. Она улыбнулась. В её улыбке было столько печали и сожаления, что хватило бы на целый мир. Маргарита сняла с плеч ажурную кофточку и бросила на пол. Обернувшись к нашим удивлённым лицам, Марго, наконец, заговорила:

- Я не понимаю, что происходит со мной. После твоего побега, все в клане были поражены этим известием. Вампиры очень сожалели, тяжело переживали потерю такого потрясающего друга, как ты. Лишь Хэнк радовался. Видела бы ты его слащавое, полное цинизма и удовлетворения, лицо! Иногда хотелось огреть его чем-нибудь тяжёлым, но я не хотела повторить судьбу сестры. Мы с Маркусом стали встречаться, у нас закрутился бурный роман. А когда вы сбежали, он захотел повторить трюк. Я его отговаривала, так мы прожили около года. Ближе к весне он начал меня целовать, обнимать, молить о побеге. Ему тоже хотелось абсолютной свободы, безбрежной, безграничной, вечной, которую он так страстно желал с самого начала своей жизни в клане.

Софья мерещилась мне каждую секунду моего бренного существования, я боялась выйти из своей комнаты, а зайти в её кабинет – тем более. Маркус стал бояться меня, да и я сама себя боялась. Мне всё это казалось сумасшествием, будто я была больна на голову. А потом это прошло также быстротечно, как и появилось. Видимо, что-то успокоило душу Сонечки, и она перестала пугать свою сестрёнку.

Совсем недавно, Зейн стал усиленно вас искать и задействовал в этом своего старого друга, вампира французского происхождения, по имени Пьер. Как мне известно, он является родоначальником очень опасного клана – Браун. Но могу тебя обнадёжить – Реннел не хочет убить тебя, как это не странно. Его цель иная. Он хочет просто вернуть тебя домой. Ты не нужна ему как девушка – Эшли не теряла времени и снова окрутила Зейна. Теперь она главная женщина клана, хотя её авторитет всегда был исключительным, непоколебимым и общепризнанным в домашней среде. А недавно…

Глаза девушки наполнились безутешной грустью. Рита повернулась к окну и рукой перекинула золотистые локоны с правого плеча на левое. Она всплеснула руками и приложила их к лицу, в очередной раз продолжив разговор:

- А недавно Маркус исчез. Он предпринимал сотни попыток уговорить меня сбежать, но они были тщетны. И в один прекрасный момент мой любимый пропал. Может, он решил сбежать без меня. Но я боюсь только одного – что он пропал далеко не по этой причине…

Я покачала головой и взяла девушку за руку. Она повернула ко мне своё кукольное личико и пронзительно посмотрела мне прямо в глаза.

- Я знаю, чего ты боишься, Рита.

Вампирша нахмурила брови в ожидании ответа.

- Тебе страшно, что Маркус совершил неудачную попытку и его увидел Зейн. Твой главный страх – опять потерять близкого человека при таких обстоятельствах, как и была потеряна Софья.

Марго усмехнулась и обратила свой лучистый взор на Александра, который стоял поодаль.

- Вот ты какой, легендарный Харт, из-за которого наша Марина потеряла разум! Не ожидала, думала, ты будешь пострашнее, а вы гляньте-ка, какой дивный красавец!

Алекс смутился и успешно ретировался в другую комнату. Я улыбнулась и посмотрела на Риту. Видимо, теперь, она готова рассказать главное.

- Я знаю о твоей дочери и её чудесном появлении на этот свет. Могу тебя поздравить, ты стала мамой, в отличие от многих из нас. Хэнк не расскажет Зейну, я видела его. Именно тогда он мне всё поведал. Могу сказать только одно – Хэнк очень изменился. Вероятно, он был влюблён в тебя и теперь вспомнил былые чувства. Украв вашу дочурку, он хочет гуманным способом заставить тебя добровольно вернуться. Ведь если Зейн узнает, то он убьёт твоего Сашу…

Я сожмурила глаза от страха и злости. Эти 2 чувства противостояли друг другу и в итоге пошли на компромисс, решив задать вопрос Маргарите. Что я и сделала.

- Марго, как ты нас нашла?

Девушка сперва опешила, а потом рассмеялась, зазвенев сотней колокольчиков её хрустального голоса.

- Это было легче простого! Я ведь знаю тебя. Ты бы спряталась в ближайшей стране, а к нам близка Украина. А потом просчитала, что ты во Львове. Проще говоря, я угадала.

Теперь уже я рассмеялась и встала из-за стола.

- Ты у нас будешь жить пока?

- Да, я не могу вернуться в клан без тебя, так как я пообещала тебя найти.

- Хорошо. Мы с Алексом найдем тебе местечко.

- Спасибо. Я вам очень благодарна!

Она опустила глаза на стол и увидела пред собой наши «великолепные» рисунки. Сразу же в руки к Рите попал мой листочек.

- Розовый слон?

Я улыбнулась и вытащила злосчастную картинку из рук подруги.

- Да. Просто рисовали. От скуки.

- А я думала, вам тут не скучно вдвоём!

Рита кокетливо подвигала бровями и сделала загадочную улыбку. Я осуждающе посмотрела на неё.

- Ну не всегда же нам наслаждаться друг другом!

- А что вам ещё делать? Танцуйте, целуйтесь, милуйтесь, голубки! Дочка у вас быстро растет, вернее, уже почти полностью выросла, поэтому – свобода!

- Маргарита Реннел, долой эти пошлости!

- Ой, пожалуйста, только не «Реннел»! Я – Маргарита Тихомирова.

Мне вдруг стало интересно и я села обратно за стол, уставившись на оппонентку.

- Расскажи поподробнее о твоей человеческой жизни. Вы с Соней никому и никогда об этом не рассказывали…

Я уселась поудобнее. Рита подперла голову ладонью и принялась рассказывать свою невесёлую историю стремительной жизни.

- Мы, сёстры Маргарита и Софья Тихомировы, родились в 1763 году в небогатой семье. Наш отец, Архип Тихомиров, и мама Настасья Павловна, были крепостными крестьянами у очень жестокого помещика. Их поженили против воли нашей матушки, мама не любила отца, сама, будучи, очень симпатичной женщиной. Мы родились двойняшками, что очень огорчило родителей. Одного ребёнка в таких условиях было сложно воспитать, а двоих и сразу – подавно. Хозяин часто избивал за провинности своих подвластных. Однажды мама плохо погладила рубашки его сыновей, и помещик избил её. У матери были проблемы с лёгкими, поэтому она скончалась спустя 3 дня, в ужасных муках. Нам тогда было по 15 лет, мы были пухленькими, красивыми девушками, отец готовил нас выдавать замуж. Софья очень осунулась, переживая смерть матери, а у меня начала седеть чёлка, в таком-то возрасте. Это сейчас у меня нет ни следа от былой седины, а тогда было очень заметно.

В итоге, отцу удалось выдать замуж Соню за Прохора, одного из молодых крепостных парней, я же ждала своей очереди, но в отличие от сестры, я не питала особого желания к замужеству без любви.

В 18 лет я всё ещё ходила в девках. Надо мной насмехались мои сверстницы, а тут… В меня влюбился хозяйский сын, Георгий. Ему был 21 год. Он был таким холёным, но в тоже время мужественным, смелым, крепким, надёжным. В нём было что-то таинственное, притягательное, так не похожее на обычную внешность. Он мне тоже нравился, но я понимала, что наши отношения не то, что невозможны, они запретны и наказуемы. Но всё равно, когда я ходила за водой, Георгий ждал меня, пытался приставать, мы даже целовались, но было одно «но» - от него будто исходил какой-то могильный холод, неестественный, нечеловеческий. Это и пугало, и сводило с ума. И встречались мы в основном в темное время суток. А потом всё и случилось…

В один весенний вечер, когда солнце было уже за горизонтом, Георгий позвал меня. Он признался, что является вампиром. Я, разумеется, ему не поверила, думала, он насмехается надо мной. На мои слова о предостережениях, парень лишь усмехнулся. Георгий сказал, что обратит меня в любом случае, и немедля прильнул к моей шее. После этого он оттащил меня в какой-то подвал, принёс богатое платье, переодел меня, несмотря на протесты измученного организма. Я испытывала ужасные муки и, в итоге, стала вампиром. Моя жизнь полностью изменилась. Георг нашёл нам дом, и мы там жили. А через некоторое время, спустя года 2, я вернулась в поместье и обратила сестру, чтобы мне не было одиноко в этом мире. Георгий принадлежал к Реннелам, и после моей адаптации, мы переселились в главный особняк клана. Мы наслаждались нашими отношениями, бессмертием, счастьем быть рядом, но Георг перешёл границы дозволенного – он попытался стать главой и свергнуть Зейна, за что и был уничтожен. В результате, мы с Соней остались жить в клане. А дальше ты знаешь…

Я покачала головой и выдавила из себя улыбку:

- Да, у тебя такая судьба – не позавидуешь! Смерть матери, любимого человека, сестры… Теперь и Маркус пропал…

- За Маркуса я цеплялась, как утопающий за соломинку. Он был моей последней надеждой обрести счастье и любовь. Я действительно его люблю, а в тот первый день, когда я тебе столько нелестных слов сказала, просто разыгралась моя ревность. Ты, извини, если что…

- Ну что ты, не извиняйся. У меня уже тоже была такая ситуация, только в Алекса влюбилась человеческая женщина. Но я не сдержалась. Я убила её. Против своей воли.

Глаза Марго округлились от удивления. Она не могла поверить, что такой «ангел» как я, смог кого-то лишить жизни. Не заставляя Риту говорить лишних слов, я рассказала ей историю с администраторшей гостиницы «Петергоф». Выслушав мой длительный рассказ с трагическим концом, Маргарита постукала пальцами по столу и робко поправила выбившуюся из собранной причёски, прядь. Сказать, что она была растрогана – это ничего не сказать. Ей было жалко даже ни несчастную убитую, а меня!

- Марина, не переживай и не вини себя. Эта чертовка получила по заслугам. Да и к тому же, жажда не подчиняется контролю. Сработали твои прирождённые повадки и инстинкты, - щедро улыбнулась Рита.

- Господи, как же уже надоели эти пресные и сухие убеждения о неподвластных реакциях! Если вампир сам захочет, то удержит своё яростное и отчаянное желание перегрызть сонную артерию!

- Но ты же не совсем вампир, согласись?

Этот факт был бесспорным. Я не полностью мертва, я – дампир. И это можно изменить лишь одним методом – обратить меня снова, не жалея при укусе смертельного яда. Но я пока не собиралась лишаться своих способностей и преимуществ дампирской жизни.

Марго не стала ждать ответа на риторический вопрос и встала из-за стола, тряхнув мокрыми, затянутыми в пучок, волосами. Её точёная, подобранная, щуплая и осанистая фигурка, вся её неземная, восхитительная внешность будто притягивала, располагала к себе. Девушка двинулась в сторону выхода, медленно покачивая округлыми бедрами, стукая каблуками о дубовый пол хижины.

- Ты куда?

- Дождь закончился, пойду, поохочусь. Сейчас пасмурно, солнце не скоро выйдет.

- Удачи, подруга!

- Спасибо, милая!

Маргарита одарила меня нежной, белоснежной улыбкой. Она схватилась за деревянную ручку двери и сразу же вскрикнула. Вампирша посмотрела на свою руку и раздосадовано надула губы, изучая полученное увечье.

- Что у вас за дверь? Я себе все руки занозами поколю!

Я засмеялась и подошла к ней с булавкой.

- У нас всё самодельное, совсем как в Древнерусской избе! Давай, я вытащу палочку, пока организм не регенерировал!

Девушка протянула мне свою ладонь и совсем по-ребячьи недовольно топнула ногой. Я с усмешками, аккуратно поддела занозу булавкой и вытянула злосчастную палочку из белокожей ручки Марго. Не успела палочка оказаться за пределами раны, как она стремительно затянулась, не оставив и следа от былой проблемы.

- Ну вот, готово. Твой организм сам всё сделал!

- Спасибо, я пошла?

- Конечно, иди!

Рита улыбнулась и, с небывалой осторожностью, снова взялась за дверную ручку. Она легонько приоткрыла дверцу и вышла за порог, оставив небольшую щель. Я подошла и плотно закрыла дверь, усмехнувшись столь детским повадкам Маргариты.

Я осмотрела внутреннее убранство нашей лачуги и довольно улыбнулась. Всё было очень похожим на «привет» из эпохи князя Игоря или Ивана Грозного. Деревянные, бревенчатые стены, крытый лубяной потолок, сверху, на чердаке, устланный мягкой соломой. Дубовый пол, покрытый толстым слоем красной краски и закреплённый лаком. Окна же были вставлены в заранее вырубленные отверстия, а щелки между рамой и стеной были замазаны смолой.

Внезапно, в коридоре появился Александр и широко улыбнулся:

- Ну что, наговорились? Она ушла?

- Да, ушла, на охоту. Но Рита теперь будет жить с нами!

- Наказание моим ушам! Эта девушка вообще умеет молчать? Она всё время о чём-то щебечет, словно ей никогда до этого не получалось высказаться!

Я заливисто засмеялась, обхватив руками шею любимого.

- Такой короткий день, а уже столько событий! Украли дочку, Рита ниоткуда появилась! Одни сюрпризы!

- Сегодня 23 июля. Обычный день, ну а мы обычные русские вампиры, которые прячутся в Украине. Гениально!

- 23 июля?

- Да, а что?

Та самая дата. Именно в этот день умерла Софья, и именно в этот день я прокляла Зейна. Уже год с нами нет такого светлого, доброго, милого и отзывчивого друга, как Соня. Уже год Рита является сиротой, потерявшей родную сестру.

Как глупо, как больно. Всё в этом мире не вечно. Люди сменяются друг другом, словно времена года. Голые ветки обрастают зелёной листвой, которая осенью снова опадает. Мы – виновники торжества, каждый день стоящие на краю пропасти, в глубине которой прядёт шелковую нить жизни слепой ангел, справедливый, беспристрастный. Упасть туда – значит, погибнуть. Нужно сохранять дистанцию, ибо равновесие – залог долгой жизни, предохранение от падения. Вечная жизнь – это совсем другое дело. Смерть для вампира – темная бездна, дыра, в которую не провалишься без толчка, без предательской «помощи». Мы будто находимся в защитной оболочке. Наша жизнь – книга, имеющая начало, но не имеющая конца. Мы сами определяем её длину, формат и жанр. У кого-то она коротка, у кого-то невероятно длинная эпопея, а у кого-то она продолжается до дня Икс.

- Марина, всё в порядке?

Я пришла в себя от философских размышлений и поцеловала в щеку своего единственного.

- Разумеется! Мне бы сюда ещё Лику – и я была бы полноценно счастливой!

- Ах, Лику… Дочку я сам бы не прочь увидеть здесь снова, лицезреть её лучистую, светлую улыбку…

- Ничего, всё будет отлично! Мы вместе справимся. Я безумно люблю тебя…

Я притянула к себе лицо любимого и поцеловала его. В поцелуе было столько страсти, нежности и свежести дождя, что я захотела никогда его не прекращать. Эта буря эмоций переросла в желание нечто большего. Мы провалились в бездну любви…

…Плотные, чёрные портьеры были задёрнуты. Алекс сидел в кожаном кресле с деревянными, лаковыми подлокотниками и читал книгу. Я улыбнулась и вытянула её из рук Саши.

- Эй! Вообще-то, я читал!

- А я хочу побыть с тобой. Ты не против?

Сменив гнев на милость, он хитро подмигнул и встал с кресла. Я ладонями сжала щёки и отошла в сторону. Александр взял меня за талию и прошептал на ухо:

- Ты – маленькая ведьмочка, колдунья… Ты приворожила и свела меня с ума!

- Сколько нужно было сил… Ворожея хороша…

- Не то слово, как хороша!

Мы засмеялись. Сашка поцеловал меня в щёчку и побежал на улицу.

- Попробуй, догони!

Я, со смехом, погналась за ним. Уже возле входной двери, я опомнилась. На дворе стоял день.

Всё происходило словно в замедленной съёмке. Александр схватился за дверную ручку и дернул её на себя. Я протянула руку вперёд и закричала: «Солнце!!!». Любимый обернулся, уже одной ногой стоя под палящими лучами. Он начал биться в припадке боли, пронзающей всё его тело. Я немедля накрылась тёмным, непроницаемым плащом, который висел возле двери на вешалке, специально для крайних случаев. В полной экипировке выбежав за порог, я схватила вампира за руку и затащила в тень, под крышу нашего надёжного дома. Мгновенно захлопнув дверь и скинув плащ, я посмотрела на Алекса. Он лежал на полу и стонал от неимоверной боли, от жгучей, терпкой агонии. Кожа его ноги прилипла к джинсам.

- О Боже, как нам её отодрать, не причиняя тебе боли, пока ты не регенерировал?

Вампир шипел, рычал, боль превратила его в агрессивное создание.

- Как-нибудь оторви, умоляю, быстрее! Я сейчас умру от боли!

С горем пополам, пересилив собственное чувство жалости и сострадания, я расстегнула ремень его джинсов. Медленно, стараясь причинить меньшие страдания любимому, я стягивала с его ног одежду. Джинсовая ткань однозначно не хотела расставаться с белоснежной кожей своего носителя и с трудом отделялась, оставляя на себе огромные куски эпителия. Александр корчился от боли, кричал что есть мочи. Его глаза были похожи на глаза душевно больного человека, у которого на данный момент снова начинался приступ безумных страхов. Я тянула штанину на себя, тихо повторяя, словно молитву:

- Потерпи, миленький, скоро, скоро…

Когда злосчастные брюки, наконец, оказались в сторонке, я, испытывая смешанные чувства, взглянула на раненные ноги Саши. В один миг я сощурилась и запищала. Это было просто ужасно: солнце буквально съело часть моего любимого. Ноги, начиная от пояса, представляли собой голое мясо с рваными кусками кожи, кровавое месиво, исполненное жуткости.

Алекс лежал на спине, подняв голову вверх. Он впервые изобразил что-то, сходное дыханию человека. Его грудная клетка поднялась и отчаянно бухнула обратно, вернув лёгкие в привычную гавань. Улыбнувшись, Алекс попробовал сделать ещё один вдох. Втянув носом достаточно воздуха, он выдохнул его с небывалым усилием. Лицо вампира просияло.

- Знаешь, - задыхаясь от волнения, повернулся ко мне Саша, - я не знаю, что там с моими ногами, уверен, что ничего хорошего, но так легче. Я словно размял после долгого застоя давно окаменевшие в ожидании лёгкие. И они ответили мне. Я могу дышать! Совсем как живой! Ты не представляешь, какое это блаженство – после 280-ти лет бездыханного существования, я снова стал дышать! Почему я раньше не пытался? Может, стоит попробовать, и я смогу завести своё сердце?

Я посмотрела в сапфировые глаза Александра и села рядом с ним на полу. Осязая кожей лица жар, исходящий от его ног, я погладила милого по щеке, медленными движениями, лаская измученного. Саша будто хотел ответить на мои прикосновения, но в глазах я прочитала недоумение и боль. Парень не мог пошевелить рукой. Я вспомнила, что так и не сняла с него рубашку, рукав которой мешал отдыхать и регенерировать ранам на левой руке вампира.

- Ой, Господи, как я могла забыть! Сейчас, подожди, я сниму!

Расстегнув все пуговицы на голубой шёлковой рубашке Александра, я быстро стянула рукав. Парень закричал со всей силы, оглушив мои бедные уши. Стиснув зубы, он прижал раненную руку, у которой целой была только кисть, к моей щеке. Я мило улыбнулась и обратила свой взор на ноги Алекса. Раны уже перестали кровоточить, но заживать солнечные ожоги будут довольно долго, около 2-ух дней.

Так получилось, что небесное светило ненавидит весь вампирский род. Отчего взялась эта лютая ненависть, никому из нас доподлинно неизвестно. На свете, за тысячи лет существования, накопилось знатное количество легенд о происхождении вампиров, но ни одна из них не была достоверным артефактом. Солнце не щадило нежную кожу кровопийц. Но на то мы и дети ночи, наш дом – тьма, вся наша жизнь – во тьме. Складывалось впечатление, что в один день солнце сказало вампиру: «Не брат я тебе!» и отвернулось от него.

Не успела я завершить ход своих историко-философских мыслей, как со скрипом открылась дверь, запустив в моё убежище пару незатейливых лучей, от которых я с испугом отшатнулась. На пороге, в полном обмундировании, появилась словно ниоткуда, Рита. На ней был непроницаемый, плотный плащ с капюшоном и длинные сапоги-ботфорты. Покажись она в таком виде среди людей, её бы приняли за сумасшедшую, так как на дворе было лето.

Девушка одним движением руки сбросила одеяние и загадочно вскинула свои голубые, как небо, глаза. Заметив валяющегося на полу, словно мешок, Александра, она насторожилась. Удивление достигло своего пика, когда вампирша увидела окровавленные ноги Саши. Марго всплеснула руками и покачала головой.

- Вот это да! Как вы умудрились?

Я изобразила подобие улыбки и потёрла глаза, одновременно отвечая на вопрос Маргариты:

- Это солнечные ожоги.

Марго усмехнулась.

- Не дура, понимаю. Как так получилось?

Не зная, что сказать, я сморозила самую неподобную глупость:

- Мы играли.

Рита фыркнула и засмеялась. Её хохот эхом отражался от стен дома, создавая неприятный эффект, будто мы находились в горах.

- В детство впали? Теперь долго придётся зализывать поджаренные места. А как я вижу, их не мало.

Я могла только позавидовать оптимизму Риты. Но что-то мне подсказывало, что будь на месте Алекса Маркус, она бы переживала не меньше моего.

- Рита, составишь мне компанию? Я был бы не против! Почувствуй себя бифштексом, а потом издевайся!

Марго поджала губы и, постукивая каблуками, пошла в спальню. Алекс усмехнулся ей в след и обратился ко мне:

- Ей не понравился мой сарказм!

Я ласково провела рукой по его голове, изрядно потрепав непослушные, чёрные волосы. Алекс возмущённо посмотрел на меня и прищурил глаза, сделав подозрительное лицо.

- Что-то не так? – удивилась я, поправив воротник своей клетчатой рубашки.

Парень распахнул глаза и цокнул губами:

- Нет, знаешь, всё прекрасно! Я тут валяюсь на холодном полу посередине комнаты, загородил всё пространство, а мне должно быть хорошо! Сударыня, Вы не могли бы поднять меня, сего раненного и недостойного Вас, и отнести на кровать?

Я стукнула по лбу кулаком и смущённо улыбнулась:

- Прости, я совсем запамятовала! Сейчас, тебе же нужно ещё и крови выпить, для лучшей регенерации.

Будучи с виду очень хрупкой и нежной особой, я старалась соответствовать этому образу. Но в силу своих приобретённых вместе с бессмертием качеств, внутри меня сидел дикий зверь, обладающий недюжинной силой. Поднять Александра для меня было сравнимо с поднятием пушинки на одном пальце. Сущие пустяки.

Подхватив любимого под спину, единственную целую часть тела, кроме лица, я потащила его в спальню. Зайдя в комнату, я увидела сидящую на краю постели Риту. Услышав мои шаги, она обернулась и встала.

- Помоги, пожалуйста. Сними покрывало.

Девушка одобрительно закивала головой и мигом выполнила мою просьбу, откинув в сторону узорчатое одеяльце. Я аккуратно уложила Сашу и посмотрела на ноги любимого. Они выглядели ужасающе, но не так, как поначалу. Мышцы голени коснулись белоснежной простыни, и вампир издал стонущий звук. Так как кожа почти полностью отсутствовала на его мягких тканях, каждое прикосновение причиняло ему боль.

- Марго, подожди меня в холле, я сейчас приду.

Вампирша растерянно окинула комнату взглядом и вышла. Я обратила свой взор на Алекса и, прикусив губу, улыбнулась. Он ответил мне тем же и указал на одеялко.

- Тебя укрыть?

- Да. Если можно.

- Обещаешь не кричать? Тебе может быть больно!

- Не буду!

Подняв белое, с терракотовыми узорами, одеяло, я накрыла им Александра. Он сжал кулаки от резкого соприкосновения ног с шёлковой тканью, но боль мгновенно отступила и Алекс обмяк. Парень посмотрел на меня глазами, полными серьёзности и промолвил:

- А ты попробуй снова начать дышать! Пусть, это не принесёт тебе пользы, но почувствуешь себя живой. На краткий миг.

- Хорошо. Сейчас принесу тебе немного крови.

Я улыбнулась и вышла из комнаты. Мысль о дыхании не давала мне покоя, и я решила сразу же приступить к эксперименту над собой. Застыв между косяками, я втянула в себя кислород, заполняя живительным газом свои оцепеневшие лёгкие. Появилось чувство, будто внутри меня раскрылся зонт. Лёгкие растянулись, выдыхая полученный воздух. И правда, это напомнило мне о человеческих днях, которые закончились не так давно – лишь год назад. Метод оживления сработал.

Сделав очередной вдох, я зашла в коридор и увидела сидящую за столом Маргариту. Она ждала меня, смотря на окно, которое было завешено плотной шторкой.

- Ждёшь?

Девушка передёрнула плечами и повернулась в мою сторону. Её океану подобные глаза сверкали, метая молнии.

- Да. Ты же обещала зайти!

- Сейчас, только отнесу стакан крови Алексу!

Она кивнула и снова придалась изучению занавесок. Я усмехнулась и достала стакан из маленького шкафчика. Бутылка свежей крови стояла на столе, её принесла Рита со своей последней охоты. Отвинтив крышку и вдохнув аппетитный аромат, я уловила себя на мысли, что пора бы перекусить. Наполнив стакан доверху, я понесла его в спальню к любимому.

Алекс лежал на кровати и смотрел в потолок. Я поставила стакан на тумбочку и развернулась к выходу.

- Марина!

Внутри будто всё перевернулось. Вроде, обычный оклик. Но мне стало не по себе. Видимо, сказались события последних дней, и нервы окончательно расшатались.

- Да!

Я повернулась к Александру, медленно изучая комнату. Всё вокруг казалось мне размытым и поверхностным. Он смотрел на меня, будто во мне была заключена вся сущность этой жизни, даже в таком беспомощном состоянии, он был неотразим и восхитителен. Яркие, бездонные глаза, отражали в себе блеск Вселенной, тайну мироздания, мудрость и опыт.

- Расспроси Риту о Зейне. Может, она знает о его местонахождении.

- Хорошо, попытаюсь, но вряд ли девушка что-то знает.

- Если знает, то спасёт нам своей правдой жизни.

- Зейн не убьёт меня.

- Как ты можешь быть настолько уверенной, когда сама не раз мне рассказывала о его жестокости и беспощадности?!

- Я – не все.

- Это и козе понятно, но всё-таки нам есть чего бояться. По крайней мере, я точно труп.

Алекс отвернулся от меня и склонил голову набок. Мне же оставалось только догадываться, о чём он думает. В последний раз оглядев противоположную сторону комнаты, я вышла из спальни. Меня непринуждённо ждала Марго, полностью отрешённая от мирских проблем. Я потихонечку, стараясь не издавать сильных звуков своей обувью, прошла через комнату и села напротив неё. Вампирша подняла голову и пронзила меня резким и раздосадованным взглядом.

- Что ты хотела? Я тебя давно уже жду, - упрекнула меня девушка.

Я изогнула губы в таинственной улыбке и сложила ладони в «замок». Рита наблюдала за каждым моим движением, словно желая найти в моём поведении что-то превратное и неискреннее.

- Ты знаешь, где сейчас находится Зейн?
Маргарита мгновенно переменилась в лице. Из серьёзной и сосредоточенной, она превратилась в гневную, разозлённую, и даже немного испуганную хищницу.

- Вы в чём-то меня подозреваете? Не верите в мои добрые намерения?

- Ну почему же, мы верим тебе. А вдруг ты знаешь что-то? Рита, умоляю, не лги. Это очень важно. От твоих слов зависит наша жизнь.

Вампирша, явно недовольная таким исходом разговора, и не думала сдаваться, пытаясь сменить тему.

- Главное спасти Лику.

- Не уходи от ответа! – прикрикнула я.

Марго резко встала изо стола, опрокинув стул, на котором секунду назад она сидела.

- Если я вам это расскажу, то Зейн убьёт меня! Я хочу жить!

Глаза девушки сузились, руки затряслись. Она явно испытывала противоречивые чувства.

Я встала и посмотрела Маргарите в глаза. Она металась между жизнью и смертью, между пропастью и огненной лавиной, между раем и адом. Я схватила её за руку, пытаясь наладить контакт.

- Рита, он ни о чём не узнает! Если ты всё расскажешь, то вполне возможно то, что нам получится найти Маркуса.

Это был удар ниже пояса. Я нашла опорную точку, это был Маркус. Одно слово – и девушка растаяла. Рита прекрасно понимала, что у неё нет шансов, нет вариантов. Руки связаны, пути скрыты.

- Он во Львове. Реннел здесь, неподалёку. Он ищет тебя, и поверь, найдёт. Хэнка нет рядом с ним, но очень скоро, если ты не сдашься, твоя дочь окажется в руках у клана. Торопись. Тебе дан месяц, но навряд ли Хэнк станет сдерживать свои сроки.

Сказав эти слова, Марго подбежала к вешалке и схватила плащ, незамедлительно накинув его на плечи.

- Ты куда?

Вампирша обернулась и сделала устрашающее лицо:

- Подальше от вас. Теперь вы – смертники!

Марго распахнула дверь и буквально вылетела из нашего дома. Я опустилась на стоящий рядом стул и подпёрла голову руками. У нас только один вариант – сдаться. Нет иного пути, наш век закончился, лимит исчерпан.

Почти 2 недели мы жили в неопределённости и жгучем желании умереть. Весь мир испепелился, краски потускнели, мысли и чувства смешались. Мои глаза перестали излучать свет, я постоянно пребывала в состоянии раздумий.

Раны Алекса быстро затянулись, мой любимый, наконец, стал похож на нормального вампира. Это несказанно радовало.

Дни постепенно стягивались, приближались к назначенного Хэнком сроку. Я перестала надеяться на лучшее, ведь прекрасно осознавала всем своим существом – пощады не будет. Даже если мы умрём, это не столь высокое наказание, как разлука с любимым и дочерью. Сердце матери бьётся в такт с сердцем ребёнка - слепая истина миров. Сколько страданий нам ещё предстоит? Когда закончится эта мука, за что я расплачиваюсь?

Я сидела за столом и молча смотрела в потолок, изредка потягивая кровь из гранённого стакана. Комнату заполнял лишь размеренный и чёткий звук тиканья часов, отмеряющий каждую секунду, приближающий нас к тому самому дню Икс, когда, наконец, всё станет на круги своя. Рядом метался по комнате Александр, явно потерявший какую-то вещь. Тут же моя догадка нашла подтверждение. Вампир повернулся ко мне и словно торопясь, спросил:

- Ты не видела мой синий галстук?

Этот вопрос застал меня врасплох, я даже поперхнулась.

- Зачем тебе галстук?

В этом момент Саша повернулся в мою сторону и посмотрел так, словно одарил рублём.

- Мужчина должен быть всегда неотразим.

Парень внимательно изучал комнату и, в итоге, его взор пал на пакет, висевший на вешалке. Он аккуратно раскрыл его и довольно улыбнулся.

- Вот он! Нашёл!

Алекс засунул руку в кулёк и достал оттуда изящный, стильный галстук, весь синий, словно океанические глубины. Бросив пакетик на пол, что очень разозлило меня, вампир надел его на шею, прочно затужив узелок. Весь при параде, он обернулся и посмотрел на меня, окончательно удовлетворенный результатами своих поисков.

- Ну как? Красиво? – спросил Алекс, важно шествуя по комнате, словно по подиуму.

- Отлично! И всё-таки, ты куда-то собрался?

Александр вздохнул, что за последнее время стало его привычкой. Он вёл себя, совсем как человек – заставлял сердце биться, а легкие содрогаться при каждом глотке свежего воздуха. Иногда, это раздражало, но ничего поделать я не могла. Ему хотелось быть живым – так пусть продолжает эту игру, этот обман разума. Я потихоньку смирилась со своей сущностью, отбросив назад свои принципы, преодолев все «за» и «против». Убивать ради собственного блага – не лучший вариант, а разве у меня был выбор? Чтобы окончательно не становится подобием Реннелов, я не трогала невинных людей, придерживалась правил Хартов. Чаще всего, Алекс приносил кровь в бутылках, тем самым сохраняя анонимность жертв. Это помогало забыть о своей демонической принадлежности. Перед моими глазами часто стоял образ убитой мною девушки из гостиницы, не давая покоя ни днём, ни ночью. Возможно, когда-нибудь и это чувство вины немного приутихнет.

- Я не хотел тебя в это впутывать, но ты сама навязалась. Собираюсь на встречу с Хэнком. Мне надоело ждать и терпеть, я не могу спокойно жить, пока моя дочь в лапах этого чудовища!

В голове как будто взорвалась атомная бомба. Сотни голосов твердили мне одну и ту же истину: «Конец свободы! Конец свободы! Вы обречены!». Я схватилась за волосы, резко встала и начала нарезать круги по комнате, пребывая в своих раздумьях. Алекс же был как никогда спокоен и непритязателен, словно ничего не случилось. Лицо излучало оптимизм, веру в себя, надежду на благоприятный исход событий. Резкий, высоко тональный звук, будто лезвие пронзил напряженную тишину и сладостно осел в моём подсознании. Голова склонилась набок, я не ощущала ничего, кроме боли. Моя многострадальная душа билась из угла в угол, составляя хаотичную траекторию моих скитаний. Звук, который так яро оглушил меня, оказался всего лишь ударом часов. Усмехнувшись своей чувствительности, я нежно поправила непослушную, выбившуюся из хвоста прядь, и пряным, томным голосом, сказала слова, не требующие обсуждений и пререканий.

- Я иду с тобой.

Александр передёрнул плечами и с позором ретировался.

- Как хочешь.

Я двинулась в спальню, равнодушно минуя переполошенного Сашу. И всё-таки, моей логике не удалось выяснить, почему он так нарядился. То ли не хочет выглядеть рядом с Хэнком полным ничтожеством, то ли пытается обрести некое чувство стиля, доселе ему незнакомое.

Я открыла шкаф и взяла первое попавшееся платье. Им оказался смелый вечерний комплект – легкое болеро, длинное, до щиколоток, черное платье. Впопыхах одевшись, я вышла к Алексу летящей походкой. Казалось, я не шла, а плыла, легонько касаясь пола кончиками пальцев.

Когда я показалась в дверном проёме, Александр замер, смотря на меня во все глаза. Я привела его в замешательство. В его взгляде было столько восхищения, восторга и неясной грусти. Он будто прощался со мной.

- Я убила тебя взглядом?

- Не то слово!

Улыбнувшись любимому, я подошла к выходу, грациозно огибая препятствующие объекты. Накинув на плечи плащ, я повернулась к своему мачо, который всё ещё находился в застывшем состоянии. Я засмеялась во весь голос и прикрикнула на Алекса:

- Милый, любовь покрывает множество грехов! Один из них – идолоподобие, то есть медленное превращение в статую. Запомни.

Саша улыбнулся, одобряя столь внезапную шутку, и сделал шаг мне навстречу. Он смотрел на меня, словно на запретный плод, искушение было сильным, оно овладевало всем его сознанием. Вампир ухмыльнулся и схватил меня в охапку, будто желая насладиться каждым прикосновением. Определённо, он прощался со мной, и в то же время, пытался не выдавать своего беспокойства, что у него очень плохо получалось. Парень смотрел мне в глаза, я тонула в их небесной синеве, всей душой ощущая близость его тела. У Александра был неповторимый запах, я так и не смогла определить природу этого аромата, который брал надо мной власть, безжалостно сводил влюблённую с ума. Не теряя времени, Саша притянул меня к себе и впился в мои губы. Я ответила взаимностью на этот дерзкий порыв чувств, задыхаясь от эмоций. Буря, волна ощущений захлестнула меня с головой, я так страстно хотела, чтоб этот момент никогда не заканчивался. Искусственное биение сердца Александра кружилось в ритме танго, завлекая в этот танец сердце своего партнёра. Я таяла в его руках, словно кусок льда в чае. К моему сожалению, Алекс оторвался от моих алых, как лепестки роз, губ и, задыхаясь от чувств, прошептал:

- Если бы всё было иначе… Знай, что я люблю тебя… Навеки люблю…

Дата добавления: 2015-09-03