Арча. В изоляции

Вызов Шепот застал меня врасплох. Для ежедневного доклада было слишком рано. Я только что кончил завтракать. Стало быть, решил я, очередное чепе.

И не ошибся.

Взятая металась, как зверь в клетке, излучая бешеную злобу. Я отважно вошел и застыл по стойке «смирно», не пытаясь оправдаться в ответ на потоки отборной брани, чтобы не переусердствовать, если чепе произошло все-таки не по моей вине.

Несколько минут она разряжалась, игнорируя меня. Потом села, воззрившись на свои ладони.

И подняла глаза. Она уже полностью владела собой, даже улыбнулась. Будь Шепот так же прекрасна, как Госпожа, от ее улыбки расплавился бы гранит. Но поскольку была она старым, покрытым шрамами воякой, улыбка лишь смягчила мрачность ее физиономии.

– Как были расположены твои люди прошлой ночью? – осведомилась она.

– Простите… Вы имеете в виду их настроение? – озадаченно переспросил я.

– Где они находились? На каких постах?

– А-а! – Вообще-то это епархия Ильмо, но я предпочел не вякать. Взятые терпеть не могут оправданий, как бы разумно они ни звучали. – Трое вместе с Волом отбыли на юг в погоню за пресловутым Азой. – Меня тревожило то, что она их послала. Когда я не понимаю мотивов Взятых, я сразу становлюсь параноиком. – Пятеро по-прежнему в Котурне, косят под иноземных моряков. Еще трое там же следят за людьми, вызвавшими наш особый интерес. Мне надо бы справиться у Ильмо для верности, но как минимум четверо дежурили ночью в других районах города, пытаясь разнюхать что-нибудь интересное. Остальные были здесь, во дворце. Погодите-ка, сейчас вспомню: один, по-моему, торчал в кабинете тайной полиции герцога, а двое вместе с Хранителями слонялись по Выгородке. Сам я почти всю ночь трепался с инквизиторами – старался выяснить, что у них на уме. Знаете, наши силы сейчас слишком распылены. Я жду не дождусь, когда наконец прибудет Капитан. У нас слишком много дел и слишком мало людей. Планы оккупации еще далеки от окончания.

Шепот вздохнула, встала и снова зашагала взад-вперед.

– Думаю, я виновата не меньше других. – Она уставилась в окно, потом кивнула мне.

Я подошел. Она показала на черный замок:

– Осталось всего ничего. Они уже пытаются открыть Властелину выход. Еще не время, но они торопятся. Возможно, почуяли нашу заинтересованность.

Это арчинское дело походило на гигантского спрута из морских баек. Что бы мы ни делали, как бы ни старались, его щупальца сжимали нас все теснее. Преследуя цели, противоположные целям Взятых, стараясь замести все более очевидные следы, мы осложняли начальству работу по предотвращению опасности, исходящей от черного замка. А если нам все-таки удастся замести следы, не исключено, что тем самым мы дадим возможность Властелину явиться в ничего не подозревающий мир.

Я не хотел брать такой страшный грех на свою совесть. Боюсь, из моих записей это не очень-то явствует, но мы совершенно запутались в серьезных моральных дилеммах. А решать их мы не привыкли. Большинство наемников не имеют опыта в принятии нравственных решений. Как правило, наемник отбрасывает мораль или, в лучшем случае, подгоняет общепринятые моральные нормы под свой образ жизни. Главными критериями становится то, с каким умением он делает свою работу, как добросовестно выполняет взятые на себя обязательства, насколько неукоснительно соблюдает неписаный закон, требующий неколебимой верности товарищам. Наемник дегуманизирует мир за рамками своего подразделения. И тогда все, что он делает или чему бывает свидетелем, становится несущественным, пока не коснется непосредственно Отряда.

Мы сами загнали себя в ловушку, в которой нам, возможно, придется сделать самый кардинальный выбор за всю историю существования Черного Отряда. Не исключено, что мы будем вынуждены предать его четырехсотлетние мифы ради более глобальных ценностей.

Я знал, что не могу допустить возвращения Властелина, даже если это будет единственный способ не дать Госпоже напасть на след Ворона с Душечкой.

И все-таки… Госпожа была немногим лучше. Мы служили ей, и до последнего времени служили хорошо и преданно, уничтожая повстанцев везде, где могли их найти, но в душе почти каждому из нас было небезразлично, кому и зачем мы служим. Госпожа считалась меньшим злом в сравнении с Властелином лишь потому, что была не так прямолинейна и более терпелива в своем стремлении к абсолютному мировому господству.

И в связи с этим передо мной вставала еще одна дилемма. Способен ли я принести в жертву Душечку ради того, чтобы предотвратить возвращение Властелина? Если предотвратить его можно будет только такой ценой?

– У тебя очень задумчивый вид, – сказала Шепот.

– Н-да. В этом деле слишком много заинтересованных сторон. Хранители Герцог. Мы, Вол, льющий воду на собственную мельницу.

Я уже успел доложить Шепот о том, что Вол родом из Котурна, скармливая ей как можно болыце не относящейся к делу информации, чтобы запутать ее мысли и отвлечь внимание.

– Разве я не приказывала тебе установить за ним тщательное наблюдение? – Она снова ткнула пальцем в сторону замка.

– Да, мадам. Мы его и установили – на время. Но ничего не происходило, а потом навалилась куча других заданий…

Я осекся, пораженный внезапной догадкой.

Шепот прочла мои мысли по лицу:

– Да. Прошлой ночью. И на сей раз товар был еще жив.

– Бог ты мой! – пробормотал я. – Кто это сделал? Вы знаете?

– Мы просто заметили последовавшие затем перемены. Они пытались открыть портал. Им чуть-чуть не хватило сил, но это ненадолго.

Шепот опять начала рыскать по комнате. Я мысленно отметил галочками фамилии дежуривших прошлой ночью в Котурне. Нужно будет задать им несколько неприятных вопросов.

– Я напрямую связалась с Госпожой. Она очень обеспокоена. Она приказала отложить все прочие дела. Главная наша задача – не допустить доставки в замок новых тел. Да, я знаю, что скоро подойдет весь Отряд. Через шесть – максимум десять дней. И нужно многое сделать, чтобы подготовиться к их приходу. Но, как ты верно заметил, дел слишком много, а людей слишком мало. Поэтому пускай ваш Капитан справляется со своими проблемами сам, когда прибудет. А черный замок должен быть изолирован немедля.

– Почему бы вам не подбросить часть Отряда на ковре нам в подмогу?

– Госпожа запретила.

– Но почему? – Я постарался изумиться как можно более натурально.

Однако у меня возникло пугающее подозрение, что я уже знаю ответ.

Шепот пожала плечами:

– Потому что она не хочет, чтобы вы теряли время на болтовню и введение новичков в курс дела. Иди и прими все меры, чтобы отрезать подходы к замку.

– Слушаюсь!

Я ушел, думая о том, что свидание наше прошло и лучше и хуже, чем я ожидал. Лучше потому, что Шепот не обрушилась на меня в очередном припадке ярости. А хуже потому, что, по сути, она объявила всех нас, находящихся в Арче, подозреваемыми, которых Госпожа велела изолировать, чтобы наше моральное разложение не заразило собратьев по оружию.

Плохо дело.

– Да-а, – протянул Ильмо, когда я ему рассказал. Объяснять, чем это грозит, не требовалось. – Нужно срочно связаться со Стариком.

– Послать связного?

– А как иначе? Только кого бы послать, чтобы проскользнул незамеченным?

– Одного из тех, кто сейчас в Котурне.

Ильмо кивнул:

– Я распоряжусь. А ты займись замком: разведай, как его лучше изолировать.

– Почему бы тебе самому им не заняться? Я хочу выяснить, что делали дежурные прошлой ночью в Котурне.

– Сейчас это уже не имеет значения, Костоправ. Котурн я беру на себя. Я не хочу сказать, что ты не справляешься, но дело вышло из-под контроля. В общем, это моя вина. Я, в конце концов, солдат.

– Солдат или не солдат – какая разница, Ильмо? Мы не воюем в Котурне, мы занимаемся там шпионажем. А шпиону нужно время, чтобы внедриться в окружающую среду. Нам просто не хватило времени.

– Но теперь наше время вышло. Или я неправильно тебя понял?

– Пожалуй, что так, – признал я. – Ладно. Я разведаю обстановку вокруг замка. А ты все-таки выясни, что происходило в Котурне прошлой ночью. Особенно в таверне «Железная лилия». Ее название всплывает сейчас не реже, чем имя того парня, Азы.

В конце нашего разговора Ильмо совершенно преобразился. Он выглядел теперь точь-в-точь как бывший моряк, слишком старый для плавания, но еще достаточно крепкий для черной работы. В Котурне он запросто сойдет за своего. Я так ему и сказал.

– Ну-ну. Давай-ка за дело. И не рассчитывай на отдых до прибытия Капитана.

Мы молча посмотрели друг на друга, не решаясь высказать затаенную мысль, которая мучила нас обоих. Если Взятые хотят изолировать нас от собратьев, что же с нами сделают, когда Отряд перевалит через Воландерские горы?

Вблизи черный замок выглядел еще более интригующе и тревожно. Я сел на лошадь, объехал вокруг замка несколько раз и даже приветственно махнул рукой, уловив какое-то движение на верху стеклянно блестящего крепостного вала.

Позади замка начинался крутой каменистый обрыв, поросший сучковатыми колючими кустами с полынным запахом. Отсюда к крепости не подберешься, особенно волача на себе покойника. Подходы с западной и восточной стороны, вдоль горного кряжа, были чуть полегче, но тоже выглядели труднодоступными. Торговцы трупами наверняка должны были выбрать самый легкий путь, то бишь дорогу, ведущую от берега Портовой речки вверх, мимо разбросанных по склону купеческих особняков, и упирающуюся прямо в ворота крепости. Видно, кто-то частенько пользовался этим маршрутом, поскольку наезженная колея бежала от замка до самого берега.

Оставалось решить основной вопрос: где устроить засаду так, чтобы нас не было видно с крепостной стены. Я ломал себе голову до темноты, пока у меня не созрел гениальный план.

Я нашел заброшенный дом ниже по склону и чуть выше по течению реки. Там можно будет разместить группу захвата, а вдоль дороги, в населенном районе, расставить часовых. Они передадут нам весточку, если заметят что-нибудь подозрительное. А мы тогда сразу рванем по склону вверх и чуть наискосок, перерезав дорогу потенциальным торговцам трупами. Фургоны тащатся медленно, так что времени у нас будет достаточно.

Старина Костоправ – блестящий стратег. Да, господа! К полуночи все мы были уже на местах. И до завтрака успели два раза сорваться с места по ложной тревоге. Гениальный стратег не учел одной мелочи: что даже ночью мимо моих часовых продолжается вполне законное дорожное движение.

Я сидел в старом доме вместе со своей группой, попеременно то играя в тонк, то вскакивая по тревоге, а то поклевывая носом. И непрестанно думал о том, что творится сейчас на другом берегу – внизу, в Котурне, и наверху, в Черепичнике.

Я молил Бога, чтобы Капитану удалось удержать в руках все нити.

Дата добавления: 2015-08-21