И я даже не хочу возвращаться порой.

Нет ничего Лучше любого Божьего дара

Моя дорогая гитара,

И музыка которую она, песня её

И тот мир, что она для меня создает,

Такой далёкий, но близкий, как дом родной

И я даже не хочу возвращаться порой.

[Припев]

Глава 1

Отец частенько шутит, что моим первым словом было слово «гитара». Вообще-то, это не так. Моим первым словом было имя моего старшего брата. Не «мама» или «папа», как у большинства детей, а это короткое и простое имя Дэл.

Мне казалось, что это очень круто, ведь Дэл сам по себе был крут. Конечно, мы, как и все нормальные братья, ругались и дрались, он постоянно орал, чтобы я не таскался за ним и его друзьями и не лез в их дом на дереве. Но тот же самый Дэл спас меня от Кёртиса Лэнгфорда, когда тот засунул мою голову в ведро с грязной водой и держал меня там (мне, кажется, тогда было шесть), именно Дэл убеждал всех и каждого, что я стану рок-звездой, хотя я тогда был только в начальной школе. А когда Дэл получил водительские права, он первым делом повел меня в наше любимое кафе, и только потом пошел праздновать с друзьями.

И все тот же Дэл сообщил мне вчера, что, вероятно, не придет на мой первый официальный концерт, хотя сперва аж прыгал от радости, когда я сообщил ему об этом несколько недель назад. Он сказал тогда: «Даю слово, на концерте будет полно народу. А после устроим офигенную вечеринку, хоть тебе потом и в школу». Я был вне себя от радости! Только Дэл мог уговорить моих родителей согласиться на это.

А теперь ему неохота даже идти на мой концерт, не говоря уж о вечеринке. После того, как Дэл бросил колледж, его будто подменили. Где тот брат, с которым мы шатались вместе без дела, который расхваливал своим друзьям мою игру, когда я приходил к ним на матчи. Этого Дэла больше нет. Теперь я живу с хмурым парнем, который считает меня идиотом за то, что я играю на гитаре, и высмеивает мою мечту стать профессиональным музыкантом.

Я потряс головой, пытаясь вытряхнуть из неё мысли о Дэле. Мне хотелось сконцентрироваться на другом. Я закрыл глаза и представил себе место, где я окажусь, если мы удачно отыграем наш концерт.

Через пару секунд я уже слышал крики толпы и аплодисменты, чувствовал запах искусственного дыма, поднимающегося над сценой амфитеатра «Ред Рок»…

Я глядел поверх беснующейся толпы, зажатой массивными стенами амфитеатра, стенами, уходившими в самое небо.

Я погладил свою блестящую черную гитару Лес Пол, а затем резко ударил по струнам, сводя девчонок с ума этим рифом. Звук раз за разом отражается от толстых стен, создавая нам идеальную акустику. Это музыка без фальши, это совершенная музыка. Скоро студии звукозаписи будут рвать нас на части, лишь бы подписать с нами контракт.

Я оглядел толпу, и мой голос волной накатил на неё. Я…

- Ори?

Я оглянулся на моего лучшего друга, нашего барабанщика Ника «зовите меня брутальный мужик» Брюстера и …

- Ори! Чувак, пора на выход. Скоро наше выступление.

Я открыл глаза. Моргнул несколько раз.

Амфитеатр испарился. Я больше не был рок-звездой. Я – шестнадцатилетний придурок, сидящий в грязной обшарпанной ванной и пялящийся на дверь, где во всем своём великолепии сияло слово на букву «Х». Прошло несколько секунд, прежде, чем я сообразил, что это клуб «Лоунг», и наша группа готовится к своему первому официальному концерту.

А я прячусь в ванной комнате.

- Дай мне минутку.

- Ты торчишь там уже минут десять. Давай выходи.

Но я никак не мог решиться.

- Чувак, не заставляй меня скрестись у тебя под дверью. Она тут не слишком чистая.

- У нас даже нет имени. И басиста.

- Чувак, как ты планируешь отыграть на батле, где будут сотни людей, когда ты не в состоянии выйти на сцену перед десятком друзей и родственников?!

Батл. Это наш шанс на успех, счастливый билет для нашей группы.

Но в этой ванной так безопасно.

Батл. Наш первый прорыв в деле, которое мы все так любим, наш первый успех в музыке.

Ладно, здесь слегка пованивает. Зато так спокойно.

Батл. То мероприятие, куда мы не могли пойти не отыграв ни одного концерта, кроме как «концертов» в гараже и на дне рождения моей сестры.

Бум!

Батл. Единственное, что могло вытащить меня из этой ванной.

И Ник, конечно, об этом знал.

Я открыл дверь.

Ник схватил меня за руку и потащил к сцене. «Все, что тебе нужно – это взять в руки свою гитару, и ты придешь в себя».

«Гитара не моя». Это правда. Гитара, на которой мне предстояло играть, принадлежала другому парню, я её одолжил. И это был даже не Лес Пол – единственная гитара, на которой я играл на своих воображаемых концертах.

Ник потрепал меня по плечу и сказал: «Тэйлор, чувак, ты меня просто убиваешь! Поднимай свой зад, хватай гитару и марш на сцену!»

«Слава Богу» - сказал Трой, когда я вышел на сцену (хотя это была не сцена, а всего лишь пустое место в углу бара) – «Я боялся, ты от нас смылся». Он похлопал меня по плечу, искренне радуясь моему появлению. На его лице не было ни следа раздражения или злости. Только облегчение. В этом весь Трой.

Рядом с ним стояла Олли, которая была не просто его подружкой, но еще и нашим фотографом, моей соседкой и лучшим другом с тех самых пор, как мы возились в одной песочнице. В седьмом классе мы даже пытались поцеловаться, но никак не могли понять, что там к чему, и в абсолютном смятении пообещали друг другу навсегда остаться лишь друзьями.

«Просто возьми гитару» прошептала мне Олли, указывая на неё.

«Вы сговорились тут все?» Я вздохнул и подошел к гитаре, принадлежащей одному из моих наставников. У меня их было несколько, и эти ребята научили меня играть джаз, блюз, классику, рок и многое другое.

Едва дыша, я огляделся и попытался успокоиться. Запах жареной на сале картошки, перемешиваясь с пивным амбре, ударил мне в нос.

Никаких девчонок, визжащих от восторга при моем появлении. Но оно и к лучшему, ведь я боялся девчонок, как огня, хотя у меня была сестра и замечательная подруга.

Никаких агентов из студий, только кучка людей, а именно наших родителей, попивающих свои напитки и болтающих о своих делах. Им совершенно не было дела до того, что происходило на сцене. Справа от них, томно вздыхая и улыбаясь, сидели восьмиклассницы во главе с моей сестрой, Веллой.

«А вот и толпа фанатов, спасибо Трою!» Олли положила руку ему на плечо. В бар ввалилась толпа ребят из команды Троя. Шумя, толкаясь и мимоходом глядя на нас, они расположились за столиками поближе к сцене. Они составляли добрую половину нашей аудитории, и это было круто, ведь нам так нужно было видеть улыбающиеся лица друзей. Особенно теперь, когда Дэл, а вместе с ним и его друзья, отказались прийти к нам.

«Пойду раздам рекламки нашего сайта, не начинайте пока» сказал Ник. И, взглянув на Троя, добавил «Следи, чтобы Ори опять не смылся».

Я закатил глаза, пытаясь совладать с собой и не сбежать назад в ванную. Все эти люди собрались здесь, чтобы насладиться хорошей музыкой, НАШЕЙ музыкой. Конечно, большая часть это наши родственники и друзья, но я заметил в толпе парочку незнакомых лиц, и не похоже было, что они случайно тут оказались.

Черт возьми!

Это была не репетиция в гараже и не «концерт» на дне рождения сестры. Это не была воображаемая толпа фанатов, которую я столько раз представлял себе.

Это люди, люди живые и непредсказуемые.

Непредсказуемые.

Как и Дэл. Я осмотрел комнату, заглядывая в каждый уголок. На миг мне показалось, что я увидел его, моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

«Его здесь нет» сказала Олли, вытаскивая камеру из сумки «мне жаль, но я весь зал осмотрела».

«Без разницы» резко ответил я, разворачиваясь к «сцене». Я чувствовал и разочарование и облегчение одновременно. Но скорее все же облегчение. В эти дни невозможно было угадать, в каком он будет настроении, станет ли моим самым верным фанатом или самым строгим критиком. А этот стресс мне был совсем ни к чему.

Олли понимающе посмотрела на меня. С одной стороны меня раздражало, что она читает меня как открытую книгу, но, с другой стороны, было приятно, ведь она меня понимала. Как всегда, она меня понимала.

«Ты сегодня зажжешь» прошептала она мне и легонько пожала руку. Тут к нам подошел улыбающийся Ник.

«Все рекламки разобрали» сказал он «думаю, теперь людей на нашем сайте станет гораздо больше, не те две калеки, что случайно на него наткнулись».

«Если достойно отыграем, то так и будет» поддержал вечно оптимистичный Трой.

Хотелось верить, что он прав. Тогда бы у нас появились настоящие фанаты, которые бы всем рассказали о нас и о нашей музыке. И это было бы отличным подспорьем на батле.

«Итак, парни» к нам подошел Чарли, менеджер бара «у вас полчаса на выступление, а потом оперативно очистите сцену, чтобы другие ребята могли выйти. Понятно?»

«Ага»

Я посмотрел на свою гитару. Рама блестит, струны натянуты, так и ждут, что я прикоснусь к ним.

Ожидание.

Я перекинул ремень через плечо и поправил гитару. Тут мне стало необычайно легко и свободно. Комната со всеми её звуками и запахами исчезла. Я глубоко вздохнул, посмотрел на Ника и кивнул.

Он с облегчением улыбнулся.

«Эй, народ!» крикнул в зал Чарли «Спасибо, что пришли к нам на свободный микрофон! В нашем баре постоянно проводятся различные акции и вечеринки: по вторникам вы получаете два коктейля по цене одного, по средам – бесплатный вход для девушек, по пятницам и субботам – живая музыка». Он потер руки «а сегодня мы рады вам представить группы старшей школы. Продолжайте пить, есть и приготовьтесь аплодировать…» Чарли повернулся ко мне и прошептал «как представить, парень?»

- Орион. – ответил я на автомате.

- Нет! – Ник встал из-за барабанов – он назвал не имя группы, а свое имя!

Но Чарли уже повернулся назад к микрофону. «Приготовьтесь аплодировать Ориону!»

Ник сердито посмотрел на меня и кивнул на микрофон. Он был твердо уверен, что раз уж я ведущий гитарист и солист группы, то сам должен общаться с аудиторией, хотя вообще-то я и не слишком разговорчив.

Но его взгляд буквально толкнул меня к микрофону.

«Эм, я – Орион Тэйлор». Мой голос надломился. Кто-то в зале засмеялся. Прежде чем я окончательно растерялся, Олли подняла вверх большой палец и навела на меня свою камеру. Я глубоко вдохнул и продолжил. «А это – Трой Бэйнз» - взрыв аплодисментов от его команды - «наш второй гитарист и бэк-вокалист, за барабанами – Ник Брюстер. Эту песню вы, наверное, знаете…»

Я был уверен, что песня группы Boston “More than a feeling” расшевелит наших родителей и, может, кого-нибудь еще из сидящих в зале. И я оказался прав. Стоило мне сыграть всего пару аккордов, как зал взорвался одобрительными криками. Чарли приглушил свет, чему я был безумно рад, ведь теперь никто не видел, как отплясывала моя мама, услышав «свою» песню.

Я подошел к микрофону и начал петь. Трой и Ник играли как никогда раньше.

А дальше не знаю, что на меня нашло, музыка полностью поглотила меня и вскоре я себя уже не контролировал. Я скакал по сцене, раскачивался, как маятник, стоя на колонке, падал на колени и вновь вскакивал на ноги. Мне казалось, что я оторвался от земли и парю.

Ник завершил своё барабанное соло, и теперь последние звуки нашей песни затихали, отражаясь от стен. Мы с Троем трясли головами, как сумасшедшие еще пару секунд назад, а теперь замерли, подняв вверх наши гитары.

Крики, аплодисменты – Боже мой! Я спустился с небес на землю и увидел девчонок, которые кричали и хлопали нам. Конечно, они не визжали от восторга, глядя на меня, но песня им определенно понравилась.

«Спасибо!» - крикнул я им в микрофон. Мы отыграли еще один кавер, реакция оказалась всё той же. Краем глаза я видел Чарли, стоящего в углу с довольной улыбкой. Мы сыграли еще кавер, а потом подошло время для нашей собственной песни «Падай вниз, прыгай вверх». Это была моя первая робкая попытка написать зажигательную рок-песню. «Падай вниз, прыгай вверх, заберись на вершину и скатись, да, детка, кружись, пока не упадешь.» Конечно, на Грэмми не тянет, зато цепляет, и моей сестре и её подружкам очень даже понравилось.

Наша песня как следует раскачала зал, и этот настрой сохранился и до следующей нашей песни «Последняя неделя».

Мы вошли в раж, толпа тоже. Мы отыграли еще две песни, первая из которых была похожа скорее на балладу, которую мы затем прервали энергичной живой композицией. Мы надеялись, что эта песня - «Кошмар наших трущоб» - станет нашей фирменным знаком. Олли даже подготовила презентацию к этой песне, которую и запустила на проекторе во время нашего выступления.

Но сперва баллада.

«Пора немного притормозить» сказал я в микрофон, утирая пот со лба. Отложив в сторону электрогитару, я взял акустическую. Слышно было, как люди начали тихонько болтать и жевать то, что осталось на тарелках. Я плюхнулся на стул, который стоял неподалеку, и воткнул провод в усилок. Трой и Ник отложили инструменты. В этой партии они не участвовали, тут я был один.

«Эту песню я назвал «В ожидании тебя»»

Почему так круто быть музыкантом? Потому что через музыку ты можешь сказать всё то, что никогда не скажешь просто так. И вообще, когда парень поет о своих чувствах, он крут. А когда ты просто говоришь кому-нибудь о них, то ты баба и тебе непременно дадут по башке.

Песня – единственный способ, которым я мог выразить всё это, я привык так делать. Но впервые я делал это на публике. Нервирует, однако.

Первые несколько аккордов звучали так нежно и искренне. Я закрыл глаза, пропуская музыку сквозь себя.

Даже в толпе

Я всё время один.

То шумит всё вокруг,

То растает, как дым.

… один

Кто-то есть для меня,

Это знал я всегда.

Я ждал – вот она,

Моя звезда.

… где-то здесь

У кого-то в зале вырвался смешок и пара комментариев, но в основном все сидели тихо и слушали. Я чувствовал музыку каждой клеточкой тела, я был спокоен и уверен в себе. Я даже решился еще раз взглянуть в зал…

И увидел его.

Дэл стоял возле барной стойки, неоновые огни освещали его лицо. Дэл болтал с барменом, будто они век были знакомы. А затем он посмотрел на меня и ухмыльнулся.

Ухмылка, всего лишь поднятый уголок губ. Только-то и всего.

Но этого было достаточно.

Мои пальцы неловко ударили по струнам, и гитара застонала, как раненый зверь. Слушатели съежились.

Я открыл рот, но не смог ничего произнести. В голове было абсолютно пусто. Я опустил глаза в пол. Песня, которую я играл сотни раз, начисто вылетела из моей головы.

«Я увидел её» зашипел Трой.

Я увидел её. Я увидел её. Все верно. Но что же идёт дальше?

«Я увидел её» прошептал я в микрофон.

Послышались смешки. Заскрипели стулья. Ребята в первых рядах отводили глаза.

Еще несколько секунд я сидел, будто окаменев. Ко мне подскочил Чарли, выхватил микрофон и, прикрыв его ладонью, сказал: «Не повезло сегодня, повезет завтра». Затем, повернувшись к залу, он заговорил: «Хватит на сегодня с Ориона. Следующая группа выйдет на сцену через полчаса. Пейте, ешьте, настраивайтесь на новую порцию музыки». Он выключил микрофон. «Парни, у вас есть 20 минут, чтобы очистить сцену. Потом приедут «Невезучие пираты».»

Дата добавления: 2015-08-21