Конец Бородинского сражения

Около 15 часов 30 минут русские отошли по всему фронту. Они уступили французам полосу местности глубиною в 1—1,5 километра, покрытую грудами трупов и обломками материальной части, и твердо стали на новом рубеже. Правый фланг русских войск на этом рубеже находился восточнее деревни Горки, левый — восточнее Утицкого кургана. Около 16 часов одна кавалерийская дивизия французов пыталась атаковать русских на занятом ими рубеже, но была решительно отброшена. Русские спешно улучшали оборону занятого рубежа, строили укрепления, ожидая атак крупных французских резервов, но французы больше не атаковали. Только французская артиллерия вела частый огонь по новому расположению русских вплоть до сумерек. Русская артиллерия энергично отвечала.

Что же происходило у французов?

После захвата батареи Раевского маршалы снова начали настойчиво требовать введения в бой гвардии для развития достигнутого успеха. Наполеон поскакал со своей свитой вперед, чтобы лично оценить обстановку. Он увидел горы трупов французов и русских, а вдали — русские войска, стройно стоявшие на новой позиции, несмотря на потери от ядер французской артиллерии. И Наполеон понял то, чего не поняли увлеченные боем маршалы. Он понял, что никакой победы французская армия не одержала, так как нельзя же считать успехом захват небольшого участка поля сражения. Ведь русская-то армия не разгромлена, вот она стоит в полном порядке, готовая к продолжению боя. Понял Наполеон, что атаки гвардии увеличат число потерь, может быть, достигнут частного успеха, но разгрома русских все равно ему не добиться, тем более что надвигалась ночь. А раз так, то нельзя расходовать последние резервы, так как русские еще будут драться, — может быть, этой же ночью нападут на французов, может быть, завтра на этом же поле, а может быть, опять отойдут и встретят французов на новой позиции.

Оценив положение, Наполеон отказался направить в бой гвардию. Он приказал прекратить атаки и усилить по русским артиллерийский огонь. Вслед за этим Наполеон поехал обратно на Шевардинский редут.

Позднее Наполеон отдал приказ об отводе армии на ночлег в исходное положение, так как горы трупов и стоны десятков тысяч раненых производили на солдат угнетающее впечатление. На Бородинском поле Наполеон потерял более 58 тысяч убитых и раненых солдат и 47 генералов, не добившись победы в генеральном сражении, которым он стремился решить судьбу войны. Французы расположились на ночлег, выставив сильное боевое охранение, так как Наполеон опасался ночного нападения русских.

А русские? Каково было их настроение и настроение их вождя генерала Кутузова?

Русские войска были утомлены и обескровлены боем. Их положение было тоже тяжелое, так как свежих, не участвовавших в бою частей почти не было. Все наличные войска дрались и понесли большие потери. Но тем не менее русские были полны бодрости и готовности продолжать бой.

Солдаты и офицеры понимали, что они выполнили основную боевую задачу: удержали за собой поле сражения и причинили французам жестокие потери. Опытные бойцы понимали, что организованный отход на 1—1,5 километра ровно ничего не значил. Завтра же все может быть возвращено с переходом в наступление. Кутузов искусно поддерживал это высокое, боевое настроение своей армии.

Когда от генерала Барклая-де-Толли пришло донесение о больших потерях и просьба разрешить отступление с занимаемого рубежа, Кутузов ответил: «Отбиты везде, за что я благодарю Бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской!» Вслед за этим Кутузов громко сказал адъютанту: «Кайсаров! Садись, пиши приказ на завтрашний день. А ты, — сказал он другому адъютанту, — поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем». Эти распоряжения Кутузова быстро стали известны войскам и увеличили их бодрое, уверенное настроение. Адъютантов, передававших распоряжения, войска встречали и провожали восторженными криками «ура!». Вечером 7 сентября к Кутузову начали поступать донесения о потерях. Эти потери были настолько велики, что Кутузов решил не продолжать сражения на Бородинском поле, чтобы не подвергать свою армию опасности разгрома. Он решил отойти к Москве. Это было более целесообразное решение, дававшее возможность Кутузову в дальнейшем усилить свою армию, и, продолжая войну в условиях более выгодных для себя, чем для противника, разгромить его. «Когда дело идет не о славе выигранных только баталий,— доносил Кутузов Александру I, — но вся цель, будучи устремлена на истребление французской армии, я взял намерение отступить». На рассвете 8 сентября Кутузов отдал приказ об отходе. Этот приказ не обескуражил русские войска. Они верили своему старому вождю. Понимали и видели, что это не бегство от победоносного врага, а необходимый маневр для организации победы в дальнейшем. В полном порядке начали русские отступление на Можайск и далее на Москву.

Отход прикрывал сильный арьергард, который сдерживал на большом расстоянии остатки конницы Мюрата, посланные Наполеоном преследовать русских. Французская армия двинулась к Москве, навстречу своей неизбежной гибели.

Дата добавления: 2015-08-21