Некоторые исторические сведения

Согласно Ивану Михайловичу Сеченову, мысль, - основная единица мышления, - имеет исходной точкой сравнение двух явлений и представляет собой рефлекс с заторможенным (отсроченным) финалом.

Вильгельм Вундт усматривал в мышлении высшую форму психического синте­за - ассоциации ощущений, образов, представлений, идей и других эле­ментов душевной жизни. Иными словами, мысль, согласно Вундту, рожда­ется из сложного соединения различных составляющих человеческого опы­та. Такой подход в психологии мышления исторически восходит к сенсуа­лизму, к тезису Джона Локка «Нет ничего в разуме, чего прежде не было бы в чувствах».

В рамках Вюрцбургской школы психологии (начало XX в., Вюрцбургский университет Бавария. Во главе школы - Освальд Кюльпе. Другие видные исследователи: Нарцисс Ах, Карл Бюлер), специализировавшейся на эмпирическом изучении мышления, пред­принимались попытки выявить «чистую» безóбразную мысль, возникающую независимо от представлений.

Основатель этой школы, ученик В. Вундта, О. Кюльпе, (1862-1915) исходил из противоположного вундтовскому под­ходу положения, что истинная («чистая») мысль не имеет чувственного ана­лога, она всегда абстрактна. По Кюльпе, «чистое» (логическое) мышление характеризуется целостностью, активностью, направленностью и «безóбраз­ностью» - отсутствием связи с наглядными сенсорными элементами. Оно подчиняется законам формальной логики и непосредственно связано толь­ко с одной психической функцией - речью.

Для большинства трудов по психологии мышления, созданных в рамках вюрцбургской школы, характерно резкое противопоставление мыслительной деятельности и чувственного опыта, при этом все переживания подразде­лялись на явления и мысли. Явления обладают наглядным характером, между ними могут быть установлены пространственные соотно­шения. В эту категорию попадают ощущения, представления и чувства. Ме­жду мыслями нет пространственных соотношений; они не имеют наглядно­го характера, но осознаются также непосредственно, как и явления. Мысли не следует отождествлять с явлениями - я могу переживать явления и од­новременно осознавать своеобразную пустоту - отсутствие мыслей. В то же время, мысли могут возникать и без переживания соответствующих яв­лений.

Было выявлено, что мышление представляет собой психический процесс, закономерности которого не сводятся ни к законам логики, ни к законам образования ассоциаций. Своеобразие мышления объяснялось тем, что ассоциации отбираются в соответствии, с тенденциями, создаваемыми принятой испытуемым задачей.

Карл Бюлер (1879-1963) предложил трехчленное определение мышления как:

1. осознания правила (принципа или метода) решения какой-либо за­дачи;
2. усмотрения отношений, на основе которых выстраивается вся сис­тема категорий;
3. осознания интенции, т.е. направленности мысли на тот или иной объект.

Нарцисс Ах в результате ряда исследований пришел к заключению, что течение представлений в процессе мышления не только зависит от внешних раз­дражителей и уже сложившихся ассоциативных связей, но управляется т.н. «детерминирующими тенденциями». Эти тенденции могут вызываться как осознанными намерениями субъекта, так и прямыми или косвенным внушениями, а нередко определяются самими условиями или структурой решаемой задачи.

Соответственно, в теории Н. Аха задача (проблемная ситуация) наделяется способностью к самореализации. Детерминирующие тенденции, исходя из условий подлежащей решению задачи, направляют ассоциативные процессы (ассоциативные тенденции) к надлежащей цели.

Отто Зельц (1881-1944) для объяснения механизмов решения задач ис­пользовал понятия «антиципирующая тенденция» и «установка». Он полагал, что в мыслительном процессе все интеллектуальные усилия направ­ляются в единое русло, которое задается предварительно сложившейся у субъекта «антиципирующей схемой», т.е. общим знанием возможного способа решения или схематичной идеей об адекватной форме решения. По Зельцу, анализ условий задачи осуществляется на основе определенно­го комплекса знаний, в котором обнаруживается разрыв. Решение призва­но заполнить этот пробел конкретным содержанием, которое только предугадывается или «схватывается» в общих чертах в антиципирующей схе­ме. Теория комплексов Зельца была непосредственным предвестником геш­тальт-психологии.

Макс Вертгеймер (1880-1943), один из основателей гештальт-психологии, в противоположность Освальду Кюльпе и его школе, интересовался прежде всего спецификой и связью образных моментов в мышлении, используя при его описании «визуальную» терминологию: «видение» или «усмотрение» особой организации «феноменального поля» воспринимаемой проблемной ситуации (по аналогии с «оптическим полем»), его «перецентрирование», формирова­ние «образа целого» и т.д. Последователь Вертхеймера, Р. Арнхейм позд­нее ввел специальное понятие «визуальное мышление».

В свою очередь, Вольфганг Келер (1887-1967) на примере антропоидов (шимпанзе) показал, что мышление, лишенное такого ценного вспомогательного средства, как речь, всецело определяется оптической структурой ситуации: решение задачи од­носторонне направляется ключевыми оптическими моментами и зависит от способности «схватывать» общую структуру зрительного поля.

В гештальт-психологии в целом действие мысли трактовалось как акт переструктурирования проблемного материала - обнаружения его скрытой более оптимальной структуры посредством внезапного «усмотре­ния» новых отношений между элементами. Так Карл Дункер (1903-1940) в свете гештальт-подхода рассматривал умственную одаренность как высоко развитую способность к переструктурированию проблемных ситуаций широ­кого диапазона. Согласно данным множества экспериментов (в частности, знаменитых экспериментов с шимпанзе, проведенных В. Келером), целост­ным актом творческого мышления является внезапное обнаружение нового способа решения задачи, принимающее форму «озарения» (инсайта); так называемые «ага-переживания» лежат в основе продуктивного мышления как человека, так и высших животных.

32.3. Мышление — предмет комплексных, междисциплинарных исследований 32.5. Формы мышления

Дата добавления: 2015-08-21