Владыка морей

Шериан, 06.05.2015

- Дельмар жил обособленно. В этом они очень схожи с Катаром, неудивительно, что оба принимали обличье львов, – Рейгар задумчиво вращал в медвежьей лапе серебряный бокал с вином. – Давно это было. Невероятно давно даже по нашим драконьим меркам. В те времена оружие делали из бронзы, мир был единым неисследованным полотном. Ещё не были воздвигнуты лисьи Цитадели, на севере процветал Старый Эринор, а львиная империя состояла из дюжины деревень и двух городков. Магия была сильна, не то, что сейчас.

- Ух… - заворожено выдохнула Оха, не сводя глаз со старшего брата. – А Дельмар был сильный?

- Трудно сказать, - Рейгар неопределенно пожал могучими плечами, обдумывая как выразить мысль. – Он редко показывал истинную силу, никогда не искал сражений. Он любил принимать множество обличий. Скитался по всему миру, постоянно говорил со смертными зверями, - синие глаза медведя блеснули улыбкой. – У него даже свой культ появился Som Del Maar. Сестринство на западных островах. Знаешь, что самое забавное – они даже не ведают, кому поклоняются. Считают, что море – это стихия, наделенная первобытной магической силой. А то, что у него есть вполне львиное воплощение для них до сих пор тайна. И насколько я знаю, никак не могут понять, отчего стихия так охотно принимает в сестринство именно львиц, - Рейгар заговорщицки подмигнул. – Особенно молодых и красивых.

- Свой культ, - покачала головой Оха, спрятав улыбку за изящной лапкой. – А у нас ничего такого нет.

- И слава Небу, - медведь отсалютовал бокалом. – Последнее чего я желаю так эту толпу поклонников, горячо обсуждающих каждый мой шаг, – он сцепил могучие лапы на груди и тяжело уставился куда-то перед собой. - Ворон считает, что Дельмар - самый глупый из наших предков, а я говорю - он мудрее нас всех. Кто знает, что смог обрести он в своих поисках, до каких глубин дошел? Он не оставил ни скрижалей, ни реликтов в память о себе и своем знании. По крайней мере, так говорят. Но, иногда, когда я спрашиваю Катара об этом, чудится мне в его взгляде какая-то львиная насмешка.

- Он рассказал бы тебе обязательно, - с небольшим возмущением возразила Оха, уложив голову на медвежью лапищу. – Он часто говорит, что ты – и брат и отец для него, и он во всем тебе доверяет. Вы вместе одолели Мельхиора!

- Может и так, - едва заметно улыбнулся Рейгар, погладив её за ухом. - Но порой даже у лучших друзей могут быть секреты. И не мы победили Мельхира, - в его голосе послышались совсем нетипичные грусть и даже зависть. – Его уничтожил Шеен-Арат.

Юная львица сидит на краю небольшого прямоугольного бассейна, бултыхает нижними лапами в прохладной воде, зажав подол белой тоги между коленок. Хвост её степенно подметает каменный пол, большие зеленые глаза жмурятся от прямых солнечных лучей. Худенькая, высокая для своих девяти лет, из тех, что все местные старики и старушки зовут «стрекозами» и «ящерками», с опрятной бронзовой шерсткой и большими круглыми ушами, за которые держится лавровый венок. Теплый ветер, залетая во двор, поднимает легкую рябь на чистой воде. По сторонам жилого палаца мерно шуршат зеленые кипарисы. Над головой - горячее синее небо без единого облачка.

Всё располагает быть беззаботной и радоваться жизни, но вместо этого Аглайя глядит на водную рябь, в трагичной серьезности насупив брови, с пылким девичьим гневом.

- Можно подумать, - фыркает она, втягивая и вытягивая когти на нижних лапах под водой. - Большие серьезные львы. А я ну совсем детеныш!

Хочется сделать что-нибудь шумное, гневливое, и единственное, что приходит в разогретую солнцем голову - зашвырнуть лавровый венок подальше в бассейн.

- Вот вам и победа в Олимпиаде! - самодовольно заявляет львица.

Но потом вдруг становится обидно, и даже жалостливо по отношению к венку. Лавр так приятно и свежо пахнет, да и что она - зря, что ли, бегала с другими девочками целую милю, чтобы его получить?

Отыскав у веранды длинный шест - заготовку для танцев с копьем, она не с первой попытки вылавливает свой приз из воды. Отряхивает намокшие листья, вдыхает остренький освежающий душок и вновь водружает венок на голову.

Её опять не взяли на «Большие Бои». А в этот раз финал, и биться будут два прославленных воина - Вольхес Полосатая Смерть и Амбер Рыжий Демон. Клички, конечно, дурацкие, но что поделать, традиция, да и толпе так проще запомнить дуэлянтов.

Как она ни уговаривала отца взять её на поединок, он остался непреклонен. Всё время твердит, что не самочье это дело, да и не дай бог, кто кого ранит, кровь будет, ай, нельзя ей смотреть. Глупые эти взрослые. Зачем они тогда все эти тяжелые доспехи одевают и дерутся тупыми мечами, если всё равно кровь будет?

Да и чего она там не видела? В прошлом году рухнула с тарзанки прямо мордочкой в землю, нос сломала. Кровищи было ого-го, мальчишки пока вели её к дому, успели побелеть как мрамор. Мать суетилась, причитала, что всё - теперь нос некрасивым будет, но местный знахарь что-то почаровал, почитал мантры и быстро всё зажило. По правде говоря, горбинка все-таки осталась, но оно ничего - ей так даже больше нравится.

Братья над её желанием насмехаются, считают, что только им и положено смотреть эти страшные взрослые бои. А ещё недавно сами по ночам от грозы прятались в родительской спальне и от кухарки ремнём получали за разные шалости и ворованное варенье.

- И что мне теперь? С куклами играться? - недовольно вопрошает Аглайя то ли у спокойной прозрачной воды в бассейне, то ли у солнца, бьющего полуденным светом в глаза.

Откуда ни возьмись, выросла большая белая туча, заслонив собой солнце. Тени наполнили двор, а вода пошла рябью, и хладный ветерок скользнул по бронзовой шерстке Аглайи снизу-вверх, от пальцев с вытянутыми коготками до самых колен.

- Ой-ой, - пролепетала львица, отряхивая нижние лапы от воды и сомкнув на груди передние. Странным стало всё во дворе – рябь переметнулась на зелень кипарисов, поползла по витым белым колоннам парадного входа в палац. И как-то спокойно, уютно так стало, захотелось свернуться клубком и зажмуриться, вздремнуть. Аглайя протяжно зевнула, уложила голову на коленки, и не успела даже подвернуть хвост, как сон увлек её в объятия.

А открыв глаза, первым делом увидела она просторную морскую синеву, ощутила на шкуре соленый освежающий бриз. Волны с шипением налетали на песчаный берег, омывали бурые холмы выгорающих под солнцем водорослей. В вечернем небе скользили кучерявые серые тучки, за спиной высокие скалы, поросшие ольхой и падучими, приземистыми соснами.

Аглайя растерла заспанные глаза и глубоко вдохнула. Обнаружила рыжего крабика уцепившегося в кисть на хвосте и осторожно, без испуга забрала хвост из его клешней.

Оглядевшись по сторонам и узнав берег Альматры, кой уже повидала три раза за жизнь, львица решила, что родители с братьями ушли за скалистый поворот, совсем позабыв о ней. Что было бы для них весьма необычно, но чего в жизни не случается?

Обиженно надув щеки, Аглайя несколько мгновений рисовала когтями нижней лапы на песке узоры, затем плюнула на всё и отправилась ходить-гулять по берегу.

Спустя короткое время, гуляя, и встретила его. Вернее, сначала увидела его гриву - лохматый пучок соломы, торчащий поверх водорослей. А обладатель гривы медленно появился в поле её зрения мгновения спустя - худой угловатый лев в истертой зеленой тоге, сплошь покрытой белыми пятнами морской соли. Со стороны, если б не грива, сошел бы за лиса, такой весь незаметный был в своем мешковатом балахоне. Лев ползал на коленях в песке, заглядывал за небольшие валуны из трескуна, поднимал и тут же бросал белые ракушки и мелкие ветки.

- Доброго дня, - учтиво поздоровалась Аглайя, замерев в нескольких шагах от него.

- И тебе добра, юность, - ответил он, лишь на миг оторвавшись от своего занятия. - Чего бродишь одна?

- Да вот, родители оставили, - нехотя, с обидой призналась Аглайя.

- Насовсем что ли? - усмехнулся лев.

- Неее, просто ушли далеко, - львица без мысли села на большой мокрый валун и тут же вскинулась с него, отряхивая тогу от воды. - А что вы делаете?

- Ищу кое-что. Потерял дурачина, - он горестно вздохнул.

- Ой, не говорите так. Давайте я с вами поищу. Что потеряли? – участливо поинтересовалась Аглайя.

- Как увидишь - сразу узнаешь. Голубая жемчужина. Большая такая, красивая.

- Ух ты, - зачарованно выдохнула львица и принялась за дело.

Поиски заняли несколько минут - она придирчиво перебирала ракушки, мелкие камешки, рыхлила когтями песок там, где в нём могло быть что-то сокрыто. Лев сосредоточенно искал рядом, всё время костеря себя и расстроено цокая языком.

Его слова оказались правдой - Аглайя узнала, что нашла искомый предмет, едва он коснулся её взора. И не просто коснулся - а приковал внимание, отсеяв всё остальное. Это была не просто жемчужина, а подлинный Камень Мечтателя - сокровище чрезвычайной ценности. Львица хотела обрадовать своего неожиданного знакомца, но что-то остановило её. Худая лапка сжала находку, незаметно для льва поднесла её солнечным лучам.

Камень Мечтателя не имел цвета в полном смысле, отсюда и бралось его название - он принимал самые разные оттенки, преломляя свет, играя его полутонами. Сейчас он решил вобрать всю звенящую синеву небес. Несколько мгновений львица с придыханьем разглядывала его на ладошке, преисполненная восхищением и... ясным нежеланием расставаться. Какое-то сидящее глубоко внутри чувство уже протянуло нити к ценной находке, начало исподволь нашептывать неприятные, но такие заманчивые слова.

Откуда у такого льва такая ценность? Какой же красивый... И помечтать не могла вблизи увидеть, не то, что поддержать... и сохранить. Маме показать. Отцу и братьям. Вот уж точно перестанут считать её никем и ничем...

Голос становился всё более убедительным, а лев как раз, кряхтя, медленно поднялся на лапы, погладил затекшую спину.

- С концами потерял, - вздохнул он глубоко и печально. - Ну, знамо, так тому и быть. Судьба.

Аглайя не сразу поняла, что её лапа сама по себе уже тянется к карману, стремясь незаметно упрятать роскошную ценность. Когда ещё такой шанс выпадет? Она уже до боли сжала лапу, так что коготки впились в подушечки, и с трудом вынула из кармана.

- Я нашла, - заявила она тихим, смутным голоском и заставила себя протянуть открытую ладонь с находкой. - Возьмите.

- Нашла? - изумился лев, но почему-то не спешил действовать.

- Вот он, - Аглайя вздрогнула от прохладного дуновения с моря, скользнувшего по разогретой солнцем шерстке.

Жемчужина перекатилась с её лапы на лапищу льва. Старик сжал её и благодарно прижал к сердцу.

- Ты большая умница. Спасибо.

- Рада помочь льву, - тускло отозвалась Аглайя, борясь с целым клубком противоречивых чувств.

И всё-таки глубоко внутри она была довольна. Не её богатство - не ей брать.

Каким бы заманчивым всё это не гляделось – нельзя так. Не могла она так.

- Хорошо, что нашлось, - лев устроился на большом валуне и махнул лапой в пригласительном жесте. - Камешек не особо-то ценный, но память у него хорошая.

- Как не особо ценный? - обескуражено отозвалась Аглайя. - Это ведь...

- Стекляшка. Полно таких, - буднично возразил лев, катая бусину на широкой ладони. – Но это подарок от одной очень хорошей львицы. Из детства ещё.

Нахмурившись, Аглайя разглядывала то, что приняла за камень мечтателя, и диву давалась, как могла так легко обмануться. Не было никакой игры света и тени - стекло, как стекло, разве что синяя прожилка в глубине давала ему синеватый оттенок.

- Не стоит расстраиваться от своего желания, - мягко молвил лев, заглянув ей в глаза. – Настоящий камень мечтателя – огромное богатство. Разумеется, трудно удержаться и не украсть такой.

- Я не хотела его красть! – у Аглайи ушки вспыхнули от обиды, а кулачки непроизвольно сжались. – Я ведь… я вернула его.

- Именно, - лев протянул большую лапу и ласково погладил её по плечу. – Потому я и говорю, что не нужно расстраиваться. Важно то, что мы делаем, а не чего хотим и о чем думаем. Ты – честная маленькая львица, и я счастлив знакомству с тобой.

Он учтиво кивнул, приложив лапу к сердцу. Аглайя, как и положено воспитанной маленькой львице учтиво поклонилась.

- Могу я узнать твое имя, юная грация?

- Аглайя, - представилась она тихим, всё ещё виноватым голоском. – А как мне называть льва?

- У меня много имен, дорогая, - он улыбнулся с неожиданным искренним озорством. – Можешь называть меня как пожелаешь.

- Тогда Хизарр, - быстро нашлась прозорливая львица.

- Хи-зарр, - по слогам повторил старик. – Хорошее имя, такого у меня ещё не было. Но почему оно?

- У нас в поселке давно жил старый лев Хизарр. Он тоже был… - Аглайя чуть не ляпнула «странный» и смущенно закусила губу. – Очень интересный.

- Чем же?

- Он говорил с теми, кого нет. Просто ходил повсюду, беседы вел сам с собой. Но детенышей он любил, угощал часто всяким разным.

- Тогда у нас с ним ещё больше общего, - улыбнулся Хизарр, доставая из кармана небольшой платочек и протягивая его Аглайе. – Это пахлава. За морем делают. Ты наверно никогда не пробовала такую.

- Нет, - Аглайя хотела деликатно отказаться на первое предложение, как и положено по этикету, но любопытство возобладало.

Она приняла угощение и устроилась на небольшом плоском валуне. Лев на восточный манер уселся рядом, поджав нижние лапы и уложив на них передние.

Море мерно накатывало на берег, задувал влажный свежий ветерок, метая выцветшую гриву на его сухой, скуластой морде. Аглайя отщипывала угощение по кусочку, зажмурившись от удовольствия. Когда с перекусом было покончено, она поблагодарила Хизарра и устремила долгий взгляд к волнам, уложив голову на лапки.

- Тебя что-то гложет, Аглайя? – проницательно молвил лев.

- Да так, - засмущалась львица, поникнув ушками. – Ничего серьезного.

- Говори, не стесняйся, - подбодрил Хизарр, по-свойски пристукнув её когтем по коленке.

- Папа хочет меня в Артрисс отдать, - промолвила Аглайя, скорчив рожицу. – Мама считает, что так будет лучше для меня, и все так считают. Если бы ещё меня спросили!

- Артрисс? Школа юных девиц, - хмыкнул Хизарр, наматывая ус. – Чего же в этом плохого? Разве это не лучший выбор для юной красавицы знатного рода?

- Не хочу я туда. Там ужасно скучно, - протянула Аглайя, меланхолично виляя длинным хвостом. – И никакая я не знатная! У отца лишь дом, да небольшая торговая галера. Братья всё его дело унаследуют. А я буду учиться считать, танцевать, слагать стихи, вести домашние дела и ещё куче всего ненужного.

- Это очень даже нужные дела, - покачал косматой головой Хизарр.

- С ними любая служанка справится, - хмыкнула Аглайя.

- Но знатные львы не выбирают в жены служанок.

- А может, я и не хочу выходить замуж за знатного льва, - львица надула щеки и нахмурилась. – Все только и говорят о том, как важно мне выйти замуж за кого-нибудь богатого или знатного. И никто не говорит о том, чего я хочу на самом деле. Может, я вообще замуж не хочу.

- Неудивительно, - льва её гневливая тирада искренне рассмешила. – Такой боевой и целеустремленный львенок не по зубам какому-нибудь богатому балбесу. Но всё же, чего ты хочешь от жизни Аглайя?

- Не знаю.

- А кто знает?

- Не я, - Аглайя смущенно хихикнула в ладошку. – Видите, вы первый кто хочет это знать. И я даже не могу сразу сообразить, потому что вы первый об этом спросили.

Львица несколько мгновений задумчиво чертила узоры на песке когтями.

- Путешествовать хочу, мир увидеть. Полезной быть, - произнесла она быстро и ожесточенно. – А не за домом следить. Так можно и за всю жизнь дальше двора не выйти.

- Но это тоже стезя, моя милая львица, - возразил Хизарр. – Любое дело становится важным, когда в него вкладываешь душу. Потому, вот тебе совет – не руби сгоряча, не ссорься с родителями. Чтобы ни ждало тебя впереди, никогда не поздно найти свой путь.

- Знать бы ещё, как его найти, - молвила Аглайя, поджав ушки от опасливого предвкушения перед этим необходимым поиском. – Вот как его найти, мудрый лев?

- Если б знал – уже бы помог, - хохотнул он хрипло.

Легко распознав грусть в поникших глазах львицы, он ободряюще погладил кисть на её хвосте.

- Я тебе так скажу, юное сердце. Знавал я воинов, которые после двадцати лет в битвах уходили в горы и там принимались писать мемуары. Знавал знатных особ, что отказывались от богатства и отправлялись странствовать. Зверей без веры, что вдруг обретали богов, и жрецов, которые отрекались от богов ради праздной будничной жизни, - он широко махнул лапой, как бы показывая, насколько всего много и насколько всё разное. – Есть пути, которые мы выбираем и те, что выбирают для нас другие. И они могут быть очень долгими и ладными. Но предназначение, то настоящее, ради чего мы приходим на землю – всё равно берет верх. Этот путь сам нас выбирает. Главное… не стать безразличным. Не отказаться от него, когда представится возможность.

- Я не откажусь, - пылко заявила Аглайя с вновь пробудившимся интересом.

Волны с неожиданной силой ударили о камни на берегу, оросив обоих собеседников холодным каплями. Хизарр нахмурился, глядя, как медленно пена растворяется в песке и решительно поднялся на лапы.

- Дела зовут, милая львица, - лев подошел к ней вплотную и погладил по щеке, очень ласково и приятно. – Будь терпелива в поисках, и рано или поздно обретёшь, что ищешь.

Аглайя благодарно коснулась носиком его лапищи, и с удивлением осознала, что его лапа, да и сам он – пахнет морем сильнее, чем водоросли, песок и камни. И глаза, как она сразу не заметила, – одного с морем цвета переливающейся темной синевы.

- Если станет совсем невыносимо, - добавил лев, уходя. – Знай, что на западных островах, за Изумрудным Морем, есть Сестринство Дельмар. Там всегда будут рады умной и честной львице, вроде тебя.

- Не забуду, - пообещала Аглайя, глядя ему вслед. – Хизарр! Я совсем забыла узнать.

- Да, милая? – он обернулся, улыбаясь.

- А какой у вас путь? Чем вы занимайтесь?

- О… - лев удивленно поднял бровь и приложил большую лапу к сердцу. – Всё очень просто, Аглайя. Я – Владыка Морей.

И больше не сказав ни слова, лев забрался на осколок скалы и прыгнул с него в воду. А миг спустя морская гладь недалеко от берега взорвалась шумным плеском, да таким, что даже на Аглайю повеяло хладной водяной пылью. Волны раскатились по сторонам, и из воды в снопе брызг вынырнул дракон – синевато-серый, с грозными шипами на гибкой шее и кряжистыми широкими крыльями.

Показалась Аглайе, или же нет, но хищный желтый глаз на миг обратился к ней, и чудилась в нём эта вечная львиная насмешка.

Очнувшись ото сна, львица с огромным удивлением огляделась по сторонам. Вокруг мерно шуршали кипарисы под теплым солнечным ветром. Она заснула прямо у края бассейна, уложив голову на лапы, отчего те затекли, и пришлось, как следует потянуться, чтобы привести их в порядок. Кисть на её небрежно свешенном хвосте всё время провела в воде, так что львица принялась тщательно отряхивать её. Негоже встречать оцта и братьев в таком виде.

- Привидится же всякое, - прошептала она со вздохом, на самом деле очень жалея, что всё так быстро началось и закончилось.

Знала бы, что во сне – подольше бы поговорила с этим добрым не то львом, не то драконом. Мудрости бы набралась, глядишь и умнее стала.

Аглайя потянулась за сандалиями и вздрогнула, когда с одного из них высыпалась целая горка приморского песка. Из него навстречу её лапке выкатилась прозрачная стеклянная жемчужина с синей прожилкой внутри, а теплый городской ветер вдруг овеял львицу соленым дыханьем моря.

Дата добавления: 2015-08-21